Мария Артемьева - Темная сторона Москвы

• Название: Темная сторона Москвы
• Автор: Мария Артемьева
• Жанр: Городское фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-070868-0, 978-5-4215-1589-0, 978-5-9725-1907-1

Москва — город с тысячей лиц. Шумная столица, место, куда в поисках лучшей жизни стекаются люди со всех концов страны, здесь соседствуют блеск и красота шикарных отелей и ресторанов и муравейники спальных районов. Но все это лишь официальное лицо города, есть еще и изнанка…

Одна девушка спустилась утром в переход у станции метро «Комсомольская», и больше ее никто не видел. В одном доме в районе Крылатское произошла целая череда самоубийств, причем ни у кого из расставшихся с жизнью не было на то видимых причин. Однажды в Царицынском парке было найдено тело студента-ролевика, следствие установило, что оружие, которым он был убит, вышло из употребления несколько веков назад. О подобных случаях ежедневно пишут газеты и сообщает криминальная хроника. Это и есть темная сторона Москвы, средоточие всего страшного, таинственного и необъяснимого.

Перед вами — первый и самый полный сборник московских городских легенд, настоящий путеводитель по скрытому от посторонних глаз «зазеркалью» столицы.

Добро пожаловать на темную сторону Москвы.

---

Мария Артемьева Темная сторона Москвы

В зеркале городских легенд

(вместо предисловия)

В богатом течении истории мы склонны замечать лишь одну пунктирную линию. Ту самую, где в черточках между датами рождения и смерти умещается человеческая жизнь.

Единую, непрерываемую историю страны, народа, города, удается отыскать только в мифах и легендах.

Но что такое эти городские легенды — слухи, глупые анекдоты? Зловещие враки? Пустые страшилки? Или —…?

Зыбкость, недостоверность истины, содержащейся в них, заставляет нас не воспринимать весь этот маскарад явлений, лоскутами надерганный из действительности, слишком всерьез.

Хроникер портала urbanlegends.com Дэвид Эмери проводит параллели, указывая на некое родство городских легенд с апокрифами — духовной литературой, распространенной в Средневековье.

Казалось бы — что за дикое сравнение?!

Апокрифы[1] — тексты, созданные авторами из народа в поисках духовной истины. Нет, речь не идет об отреченных книгах еретиков или новозаветных сказаниях, не вошедших в Евангелие. Но ведь издревле и по сию пору создаются в народе все эти трогательные песни, духовные стихи о Богородице, заговоры и приметы…

Образы, почерпнутые из Библии, из художественной правды библейских характеров, из всеобщей надежды на Град Небесный, из слез и молитв — вот источник апокрифов: высшая правда, хранящаяся в сердце. Видимо, у городских легенд в конечном итоге источник тот же.

И, конечно, сам город, где люди каждодневно сталкиваются с опасностями, вызывает постоянные попытки художественного осмысления крайнего человеческого опыта.

Дыма без огня не бывает. Городская легенда выражает самую суть человеческих страхов.

Загадки, ужасы, парадоксы современного мира — весь этот сон городского разума, породивший чудовищ, которые пугают, смущают. Иногда смешат, но это всегда — черный юмор…

Городские легенды — не правда, но игра в правду; это — правда художественная. Верить буквально — наивно, а отвергать вовсе — непрактично. Как и апокрифы, легенды — это, возможно, сокровенное тайное знание. Знание людей о городе и принципах выживания в нем.

Это еще и тайная городская история, часто не признанная официально, зато внутренне непротиворечивая и очень личная.

В предлагаемом сборнике — три чертовы дюжины новелл, написанных по мотивам реально существующих в Москве городских легенд. Верить им напрямую нельзя.

Но можно вглядеться в них.

Как в зеркало.

Подобно тому, как на святочные гадания девушки зажигают свечу и смотрят в темное стекло, призывая суженого. А вдруг?..

Часть первая Преданья старины

Когда камень заплачет

Ваганьковское кладбище

До поезда — битых три часа. Леонид Сергеевич Левашов, будучи проездом в Москве, решил потратить их с пользой. Бабка когда-то рассказывала ему, что на Ваганьковском кладбище похоронен один из его прапрадедов. Разыскивая могилу предка, Леонид Сергеевич забрел в глухую старинную аллею на северной стороне кладбища. Он не сильно рассчитывал на успех.

В аллее было пустынно и тихо. Только шорох опавших листьев сопровождал неторопливые шаги посетителя. Внимательно разглядывая давно проржавевшие оградки и редкие каменные саркофаги, зеленые от мха, Леонид Сергеевич чувствовал себя непрошеным гостем, напрасно побеспокоившим добросердечных хозяев.

Причем доброта их граничит с полной безответностью: ни от чьего визита они не могут отказаться. И потому… терпят. Выжидают, когда настырный гость осознáет собственную бестактность и покинет, наконец, последнее их тихое пристанище. Жалость и безотчетное смущение преследовали Левашова. Он уже устыдился своего праздного гуляния между могилами, как вдруг…

— Уважаемый! Вы что-то ищете? — раздался в тишине чей-то хриплый голос. Левашов вздрогнул и посмотрел вправо. На могиле высилась темная сгорбленная фигура. Леонид Сергеевич вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть говорящего, но увидел нечто такое, что в первое же мгновение подняло на дыбы всю растительность на теле: темная фигура на могиле странным образом распалась на части… Одна из них — оказавшаяся надгробным памятником — осталась горбиться над могильным холмом, вторая вытянулась, удлинилась и обернулась неряшливо одетым мужчиной средних лет. Леонид Сергеевич с облегчением перевел дух: все-таки пред ним не призрак и не живой мертвец…

— За сто рублей могу показать могилу Есенина! — Карие глаза незнакомца смотрели на Левашова задумчиво, с неожиданно интеллигентной мягкостью. — Как беззащитны мертвые, не правда ли? — вздохнул он. — Представьте, на мертвых покоится мое благосостояние. Да-с! Я на них зарабатываю.

— М-м-м… да-да, — подтвердил Леонид Сергеевич и незаметно обежал глазами местность. Он много слышал о стремительных налетах кладбищенских воров, о гоп-стопах в безлюдных закоулках.

— Да вы не бойтеся, гражданин! Я тут… народный экскурсовод. Меня Ромой зовут. Все меня тут знают.

И он сделал широкий жест руками, одним махом силясь охватить пространную аллею и теснину надгробий — будто именно от мертвых ожидал подтверждения своей репутации.

— Ну так как? Есенина показать? Или, может, Соньку Золотую Ручку? Правда, она не тут, по-всамделишному она в Одессе померла. Местный памятник — фальшивка. Подделка ради искусства.

— Есенина я уже видел, — признался Леонид Сергеевич. — А вот прадеда не нашел…

Посочувствовав, Рома расспросил Левашова о предке. Огорчился, что подобной могилы на кладбище не встречал. Хотя данное упокоище изучил как свои пять пальцев.

— Хотите, вместе поищем?! Пройдемся-ка вон туда! Если по годам рассудить, примерно в том конце следует искать…

Даже не оглядываясь на Левашова, самозваный экскурсовод зашагал в направлении северного края кладбища. Леонид Сергеевич, пожав плечами, отправился за ним.

— Тут ведь как? — рассуждал на ходу Рома. — Не ухаживает никто за могилкой — так администрация смекнет, что родственников не осталось, и того-этого… Последний крестик с могилки приберет — и к старому покойничку новенького подселит. Были бы деньги у родни!

— Да что вы? Кладбище ведь старинное! Я сам видел: некоторым захоронениям чуть не по три века. Что ж, разве у всякого тут склепа родственники имеются?! — возразил удивленный Левашов.

— Склепы… Склепы-то, оно конечно. Некоторые ж глыбины трактором не свернешь. А если подумать, это ведь только на словах — вечная память. Как умный человек, вы же понимаете — что такое вечное на земле бывает? Вон тут наши бандюганы в 90-е недаром старались. Настоящие хоромы себе отгрохивали даже египтянским фараонам до таких авторитетов далеко. Бронированные гробы и пуленепробиваемые стекла в склепах. Чтоб даже прямое попадание гранаты выдерживали.

Чужими гробами Рома хвастался как собственным достижением. «Экий могильный червь!» — с раздражением подумал Левашов. А вслух сказал:

— Получается, что все кладбище давно обновилось. Кроме самых знаменитостей и богачей.

— Ну что вы! — Рома даже остановился в изумлении. — Вы ничего такого не думайте. Могилки-то тут все разные. Некоторые вообще никак трогать невозможно!

— Это почему вдруг?

— Очень разные могилки. Кого здесь только нет…

Со странным выражением на лице Рома алчно оглядел аллею. Левашов как-то внезапно и резко ощутил приближение сумерек, вечерней сырости, свойственного октябрю стремительного холодного заката. Солнце гаснет, и все вокруг делается черно-белым, как на старинной гравюре.

— Администрация кладбища не совсем без мозгов. Наоборот: они свое дело тонко соображают, — застенчиво улыбнулся Рома, очнувшись от каких-то своих мыслей. — Вот давайте я вам сейчас покажу…

Леонид Сергеевич вздрогнул.

— Да не надо. Пожалуй, мне…

— А мы уже рядом стоим. Вот сюда, сюда смотрите!

Народный экскурсовод настойчиво потянул Левашова за рукав. Вместе они сделали два шага и внезапно оказались перед чьей-то заброшенной могилой. Могильная плита на ней, темная и покосившаяся, почти вросла в землю. С трудом читалось имя, выдолбленное в камне: «Агласия Тенькова». Даты рождения и смерти, все другие надписи, если и были здесь когда-то, стерлись от времени.

Над холмиком, густо заплетенным пожухлой травой, возвышался невысокий каменный ангел. Он беззвучно плакал. У ангела было миловидное девичье лицо, скорбное и почти живое. Левая скула ангела слегка надкололась, но это совсем не портило впечатления. Напротив — каким-то непонятным образом делало каменное лицо еще более живым.

Все в груди Левашова сжалось и похолодело.

— Зачем вы? — спросил он Рому, но не договорил: закружилась голова. Боковым зрением Леонид Сергеевич увидел: со стороны главной аллеи, колышась, мерцая, к ним приближалось что-то белое. Луч? Отблеск?