Фулканелли - Тайна соборов

• Название: Тайна соборов
• Автор: Фулканелли
• Издательство: Энигма
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94698-034-0

Автор книги — великий алхимик — свой философский подвиг вершил в XX веке, во время торжества механицистического материализма и безграничной веры в технический прогресс. Адепт, скрывавшийся за инициатическим именем Фулканелли («Вулканирующий», «Извергающий»), был талантливым писателем, блестящим эрудитом, знатоком истории Средних веков, искушенным исследователем и теоретиком архитектуры. Он покинул этот мир, точнее, исчез из него в неизвестном направлении каких-нибудь 70–80 лет назад, оставив нам в дар свои книги, объясняя, как алхимики приготовляли свое золото и почему их секреты запечатлены в архитектурных деталях готических зданий.

«Тайна соборов» предлагает ключи к разгадке алхимического ребуса готических соборов, где каждая статуя — положением рук, зажатыми в них предметами, порою просто кивком головы — безмолвно сообщает секреты приготовления Философского Камня. Обращаясь то к чудом сохранившимся музейным копиям уничтоженных во время Революции эзотерических скульптур, то к свидетельствам современников далекого прошлого, то к собственным опыту и проницательности, Фулканелли по крупицам восстанавливает утраченную речь «каменных книг», постепенно восстанавливая целостную картину алхимического Великого Делания.

«Тайна соборов» — одна из лучших книг по готическому искусству, и может рассматриваться как путеводитель по мистической Франции.

Книга представляет ценность не только для исследователей герметической традиции и интересующихся алхимией, но и для всех, кто неравнодушен к готическому искусству, европейской средневековой истории и культуре.

http://fb2.traumlibrary.net

---

Благодаря огромному напряжению сил напавшая первой Саламандра заставила Прилипалу попотеть. Но вскоре этот пот замёрз, покрыв всё поле скользким слоем льда, так что Саламандра всё время падала, стремясь добраться до противника. Мы с Философом понимали, что Саламандра при этом теряла много сил. Гром, раздававшийся, когда она наносила врагу удар, сперва такой ужасный, превратился в глухие раскаты, какие бывают, когда буря затихает, а затем и вовсе в шипение, словно раскалённое железо погружали в холодную воду. Когда Прилипала почувствовала, что удары противника ослабли и он изнемог в борьбе, она вздыбилась своим кубическим телом и всем своим весом рухнула на врага, да так удачно, что сердце бедной Саламандры, где сохраняла она остатки своего пыла, разорвалось с таким грохотом, что не знаю даже, с чем его сравнить. Так, не преодолев пассивного сопротивления ледяного животного, погиб огненный зверь.

Через некоторое время после того, как Рыба-прилипала покинула место схватки, мы подошли поближе, и Старец, смазав руки землёй, по которой она ступала, чтобы предохранить себя от ожога, схватил труп Саламандры.

— Теперь мне не надо будет разжигать огонь на кухне, — сказал он. — Подвешу её на крюк над очагом, и всё что ни положу в очаг, мигом сварится или изжарится. А её глаза я сохраню. Когда тень смерти покинет их, они станут похожи на два маленькие солнца. Мудрецы в древности умели ими пользоваться, они называли их пылающими светильниками (Lampes ardentes) и вешали лишь в местах погребения именитых людей. В наше время обнаружили несколько таких светильников, когда разрывали старые могилы; но по своему невежеству нашедшие прокололи их, думая под разорванной плёнкой найти огонь, свет от которого они видели» (Фулканелли. Философские обители. — М.: Энигма, 2004. С. 379–380).

(XXXIX) Артефий и Филалет в настоящем вопросе, как нам кажется, были несколько пристрастны: Хорасанский пёс в ряде случаев субституирует так называемую армянскую суку (или, если угодно, кобелицу). Дело в том, что у Авиценны (Ибн-Сины, или, как нынче принято давать транскрипцию, Ибн-Сино) упоминаются те же самые персонажи, но как бы совершившие «шахматную рокировку», — армянский кобель и хорасанская сука. Авторы часто любили ставить новоиспечённых учеников нашей науки перед загадками. Это одна из них.

(XL) Суфлёры лишь в очень относительном смысле были лже-алхимиками. Souffleur — по большому счёту, ругательное прозвище для ВСЕХ алхимиков. Суфлёр — это раздуватель, коли быть точным. Любой запершийся у себя в дому и коптящий по чём зря — в глазах средневекового человка был суфлёром, «продавшим Дьяволу свою душу».

Но если подойти к делу конкретнее, то суфлёр — это неудавшийся Адепт. Он не получил посвящения и вообще толком не знает, из чего хочет получить свой Философский Камень.

Адепты часто использовали суфлёров (дабы избегнуть преследования со стороны сильных мира сего), предлагали им Философский Камень для публичных демонстраций обращения основных металлов в золото, но, впрочем, не всегда добивались от них желаемого результата, поскольку человеческое естество давало себя знать, как обычно, не с лучшей стороны.

(XLI) Лев здесь используется вместо Рака по вполне понятным причинам. Мы уже комментировали подобные обстоятельства в связи с «Философскими обителями»: «вслед за Близнецами сразу идёт Лев. Дело в том, что, совершая круговой путь, Солнце движется по зодиакальному кругу от нижней точки вверх, а от верхней — вниз. Стало быть, нижняя точка рассматривается не только как негативная (Ад), но и как Janus cœli, небесные врата, а верхняя не только как положительная (Земной Рай), но и как Janus inferni, адские врата».

Точки Рая (и точки Ада) как бы не существует. Это несуществующий полюс, разрыв.

Любой полюс не существует. Это центр, к которому можно лишь стремиться, взыскуя центр центра, а затем и центр найденного центра.

Впрочем, применительно к данному вопросу, не мешало бы вспомнить и о том, что Рак — созвездие влажное.

(XLII) Здесь, как кажется, содержится почти вся философия Спинозы. Бог и материя образуют единую субстанцию, «однородную смесь». Но если Спиноза говорил об актуальном состоянии Бытия, то здесь речь идёт о предшествующем состоянии, хотя представления о временной последовательности, в конечном счёте, касаются только космоса, никак не затрагивая всего остального, гораздо большего, согласно всем традиционным доктринам.

(XLIII) Фулканелли в «Философских обителях» писал об этих двух путях следующее: «…двум путям Делания соответствуют два различных способа активации (animation) первоначального меркурия (mercure initial). Первый связан с коротким путём и включает в себя одну-единственную операцию — постепенное увлажнение твёрдого вещества (всякая сухая субстанция жадно впитывает влагу) вплоть до его разбухания и превращения в пасто- или сиропообразную массу. Второй способ предполагает кипячение всей Серы в трёх- или четырёхкратном (по весу) количестве воды, последующую декантацию раствора, высушивание остатка и новое его смешение с пропорциональным количеством Ртути. После растворения отстой, если он есть, отделяют, и собранные жидкие фракции подвергают медленной дистилляции на бане. При этом избыточная влага удаляется, и остаётся Ртуть требуемой консистенции, сохранившая все свои свойства и готовая к герметической варке» (Фулканелли. Философские обители. — М.: Энигма, 2004. С. 334).

Читатель, знакомый с манерой письма Философов — манерой традиционной, которой мы стараемся подражать, чтобы наши писания объясняли древних авторов, а те, в свою очередь, служили для нас ориентиром, — без труда поймёт, что именно герметические Философы понимают под своими сосудами, ведь те символизируют не только два вещества (matières) — вернее, одно на двух этапах эволюции — но и сами два пути (deux voies), где эти вещества (corps) используются.

Первый из этих путей, где прибегают к искусственному сосуду, длинный, трудоёмкий, неблагодарный, доступный лишь богатым, но, несмотря на значительные расходы, более распространённый, потому что его чаще предпочитают описывать наши авторы. На нём основывают свои рассуждения алхимики, на нём строятся теоретические посылки Делания. Он требует непрерывной работы в течение двенадцати-восемнадцати месяцев и исходит из предварительно обработанного естественного золота, растворённого в философском меркурии с последующей варкой в стеклянной колбе (matras). Это и есть сосуд для почётного употребления, для работы с такими ценными веществами, как активированное золото (or exalté) и ртуть Мудрецов (mercure des sages).

В случае второго пути требуется лишь большое количество дикой земли, стóящей так мало, что в наше время и десяти франков достаточно, чтобы обрести всё необходимое в избытке. Это — земля и путь бедняков, простых и скромных, которых естество восхищает даже в самых жалких своих проявлениях. Способ несложный, алхимик лишь присутствует, так как таинственная работа совершается сама собой и оканчивается через неделю, самое большее — через девять дней. Процесс, незнакомый большинству алхимиков-практиков, полностью протекает в тигле из огнеупорной глины. Этот путь великие Мастера называют женской работой (travail de femme) или детской игрой (jeu d’enfant), именно к нему применяется известное герметическое правило: una re, una via, una dispositione (одно вещество, один сосуд, одна печь). Таков наш глиняный сосуд (vase de terre), всеми презираемый, простой, сосуд для всеобщего употребления, «который у всех перед глазами, ничего не стоит и есть у каждого, но который нельзя опознать без откровения свыше» (Фулканелли. Философские обители. — М.: Энигма, 2004. С. 346–347).

(XLIV) Художник Илия, Мастер Элиас — с одной стороны, библейский пророк. В то же время это не столько поддающееся исторической атрибуции имя, сколько иероглиф. В определённом смысле оно означает то же самое, что и Гермес. Адепты алхимической науки часто назывались избранниками Илии. И это неслучайно, поскольку имя Илия и слово избранник в ряде европейских языков созвучны (например, фр. élu, исп. elegido, англ, elect, нем. Elite).

Александр Дугин даже выдвинул гипотезу о существовании некоего типологического ордена Илии (Дугин Александр. Орден Илии // Конец света. Альманах «Милый Ангел». — М.: Арктогея, 1998). Отметим, именно «типологического», а не «исторического».