Неизвестен Автор - От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)

• Название: От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Он остался один в окопе со своим цветком, и цветок стал ему еще дороже. И, странное дело, его, так же, как Байязитова, тянуло к цветку, хотелось понюхать его, прижаться к шелковым лепесткам воспаленными, обметанными лихорадкой губами.

Ночью приползли товарищи из взвода и закопали Байязитова в лощине в неглубокой солдатской могиле. Квасоля упал на неуютный холмик земли и заплакал. Впервые за время войны рыдания потрясли его здоровое, могучее тело, он плакал о разоренной земле, об убитых дочке и жене. Слезы, текущие из глаз, уносили из души его боль.

В полночь приполз старшина, принес воду и передал приказ - на рассвете, после того как в сторону противника взлетят три красные ракеты, подниматься и стремительно атаковать позиции фашистов. Узнав, что убит Байязитов, старшина сокрушенно вздохнул.

- Ну, раз так, - сказал он, переменив тон, - получай двойную порцию воды - за себя и за него, это, парень, не часто бывает, да не забудь отомстить за своего дружка.

Как всегда перед боем, Квасоля не спал. Видения прожитых лет сменялись одно другим. Вот с полными ведрами на коромысле навстречу идет красавица жена. Косы ее собраны в корону, и в ней, словно золотые шпильки, торчат соломинки - она уже успела вытопить печь соломой. Вот в подвязанной к потолку колыбели, в которой когда-то мать качала его, лежит его девочка, играя румяным, подвязанным на уровне лица яблоком. Вот начальник политотдела армии - полковник Брежнев - вручает ему партбилет и, поздравляя, говорит: "Будьте во всем, как Ленин". "Во всем -это значит и в бою", - думает Квасоля. Он вспоминает, что у него двойная порция воды и он сможет завтра провести день, не мучаясь от жажды и пить не три раза в день, как они делали с Байязитовым, а сколько угодно.

"Нет, это нехорошо - пить воду убитого", - решает он и, протянув руку, выливает половину содержимого фляги на цветок.

Через несколько минут в голову приходит удивительно спокойная мысль, что и его могут убить во время атаки и его порция воды пропадет без пользы. Он вторично протягивает руку к цветку и выливает на него остатки влаги, оставив на дне фляжки несколько глотков, на всякий случай.

Время идет медленно. Красивые и чистые видения сменяются тяжелыми воспоминаниями, они жгут сердце, требуют мести. Скорей бы сигнал в атаку!

Надо чем-то заняться, отвлечься, успокоить себя. Квасоля достал из вещевого мешка пахнущую ржаным хлебом пару чистого белья, переоделся. Провел шершавой рукой по колючей щеке, подумал, что хорошо бы перед боем побриться, но в темноте этого не сделаешь.

И вдруг темное небо прорезает ослепительная ракета и, будто надломившись в высоте, стремительно падает вниз. Немцы сразу же открывают минометный огонь по переднему краю. Мины невидимо шуршат в воздухе, словно стая пролетающих уток. Едкий дым затрудняет дыхание. Сухая земля сыплется на лицо и шею. Вторая ракета, роняя перья, летит над землей, словно жар-птица, осветив своим огнем убитого, повисшего на колючей проволоке. Трещат пулеметы. Рассыпая расплавленные брызги, взлетает третья ракета. Пора идти в атаку. Квасоля видит - никто не поднимается с соседних окопов, и чувствует, как холодный ужас прижимает его к сырой стене глиняной ямы. Ему становится страшно. Он тянется к каске, которой накрыт стебелек мака, поспешно двумя руками надевает каску на голову и при вспышке ракеты видит, как пуля срезает голову цветка.

- Хватит!

Враги отобрали у него последнюю радость. Квасоля не спеша поднимается из окопа, страшный и великолепный одновременно, перебрасывает винтовку из левой руки в правую, становится на ноги.

- За мной, товарищи! Пошли! Пошли! - крикнул он, не думая о том, пойдут за ним или нет. Не спеша, экономя на бегу силы, на минуту задержав дыхание у разложившихся трупов, бросился в сторону врага. По грозному топоту, заглушившему свист пуль, понял - за ним следовала вся рота, и на душе его стало радостно и светло. Ведь каждый боец думал о том, о чем думал сейчас он, - взять врага за горло.

Он первый вломился в траншею. Какой-то фашист выстрелил в него. Квасоля не слышал звука, но видел вспышку. Сильным ударом штыка он заколол врага и бросил через плечо, как копну ячменя. На втором гитлеровце сломался штык. Он прикончил его прикладом. О третьего раздробил приклад винтовки и затем, наслаждаясь своей силой, бил кулаками, крошил направо и налево, обливаясь своей и чужой кровью... Убивая, Квасоля мстил за Родину, за Байязитова, за жену, за дочку, за цветок, украсивший жизнь на войне и безжалостно сорванный оккупантами.

1943 год

16 сентября войска Северо-Кавказского фронта во взаимодействии с Черноморским флотом после пятидневных ожесточенных боев овладели городом и портом Новороссийск.

Из оперативной сводки Совинформбюро

16 сентября 1943 г.

Всеволод Вишневский

Балтика - Новороссийску

Дважды на протяжении последних двадцати пяти лет пытались немцы утвердиться на Кавказском побережье и в крупнейшем порту этого побережья Новороссийске.

Летом 1918 года немецкий нажим на побережье Кавказа был яростен. Немцам казалось, что они - "несмотря ни на что" - прорвутся к победе, подавят волю России, деморализуют ее защитников. Черноморский флот был заперт в Новороссийске. В Ростове и Батайске были немцы. В Закавказье были немцы.

Трудно было дышать черноморцам. Они были заблокированы. Германия хотела заполучить Новороссийск и Черноморский флот.

Не быть этому - решили черноморцы. Не быть этому -сказала Россия. С сигналом - "погибаю, но не сдаюсь!" -ушли на дно корабли Черноморского флота.

Черноморцы пошли на сушу - кого куда судьба повела. Одних в Нижний Новгород и Царицын, других - в горы, третьих - в партизаны Украины: мстить за корабли, за новороссийскую трагедию.

Не заполучили тогда немцы Черноморского флота. Только норд-осты выли над могилами кораблей.

Не сломили немцы упорства борцов России. И жалко было зрелище немецкого бегства с Черного моря в ноябре 1918 года...

Спустя двадцать пять лет немцы опять оказались на этих местах. Их тянет, видите ли, Юг. Они напоминали друг другу: "Кенст ду дас ланд, во ди цитронен блюэн?" - "Знаешь ли ты страну, где лимоны цветут?" Им опять нужен стал Кавказ.

И вот они споткнулись в Новороссийске. Здесь, за Стандартом, где был у нас в 1920 году морской штаб (отсюда и ходили моряки с Папаниным в тайные экспедиции в тыл Врангеля), у цементных заводов немцы были остановлены. Тут встало новое племя - наши молодые черноморцы!

Немцы делали рывки. Они воспаленно рвались на Сухумское шоссе - туда к югу, к югу, к пальмам, к одуряющим ароматам магнолий, к лимонным рощам...

А из руин цементных заводов щелкали черноморские снайперы. А со скал у Кабардинки били черноморские батареи. А с моря били корабли Черноморского флота. Мы на Балтике знали: братья-черноморцы не подведут.

Немцы бросали в дело своих альпийских стрелков -горную гвардию. Не помогало. Немцы вспоминали наполеоновское замечание: "Гор не атакуют, за ними наблюдают и их обходят по равнинам". Они попробовали идти на равнины. На равнинах их встретила стена Северо-Кавказского фронта, бойцы Моздока. Выйти к пальмам, к морю, к несказанной красе Черного моря, к золотому руну - немцам не удалось... Напрасно ротные командиры поднимали альпийских стрелков: вот еще бросок, и за этими горами откроется море, счастье. Победа. Мировое могущество. Солнечное сияние и музыка до Берлина, куда повезут всех в отпуск немедленно на каких-нибудь ослепительных пассажирских пароходах.

А пули черноморской морской пехоты щелкали под вой норд-оста, а угрюмый зимний Новороссийск не признавал немцев. Ветер был зол, - он вагоны с рельсов сбрасывает, не то что немцев...

И вот грянул сентябрьский удар - за Новороссийск, за наши старые места, за Стандарт, за горы, за Станичку, за пристани, где столько было пережито, где столько было флотских прощаний и встреч!

Мы знали, что черноморцы начали большой бой. Мы знали, что пошли катера, пошли в дело морская пехота и боевые дивизии Северо-Кавказского фронта. "Бой уже на улицах". Мы знали: расстояние от Кронштадта до Новороссийска - не помеха. В каждый свой выстрел балтийцы вкладывали двойную силу - помочь вам. Победы вам, братья!

И в сумеречный дождливый час пришла весть: Новороссийск взят. Истреблены альпийские горные дивизии, истреблена и пехота немцев и румын. Жмем руки победителям, обнимаем крепко.

Поклонитесь, черноморцы, старым нашим местам. Поклонитесь могилам тех, кто бился за Россию еще в ту войну, гражданскую. Поклонитесь рейду, под водами которого спят старые корабли.

Поднимите на высшей точке города - на вокзальном элеваторе - флаг победы... Мы слышали сейчас салют Москвы вам, товарищи в Новороссийске. Мы как бы видели вспышки салютных залпов черноморских кораблей. Идет, братья, началась расплата за Севастополь!.. Придет расплата с немцами за все...

И верьте и ждите: вы услышите про Балтику!