Неизвестен Автор - От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)

• Название: От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Бойцы вскочили на ноги и с винтовками наперевес во главе со своим командиром, поражая немцев пулей и штыком, перескакивая через вражеские трупы, ворвались в деревню. Удар был так силен и стремителен, что немцы, бросив сильно укрепленные позиции, стали удирать. Они бежали через деревню и через поле, бросая оружие. Бойцы преследовали их. В этом бою вражеской пулей был сражен лейтенант Левус.

Чудеса храбрости показала в бою за важный узел вражеского сопротивления - село К. - рота автоматчиков во главе с Героем Советского Союза лейтенантом Кузекиным. Под покровом темноты они просочились сквозь линию вражеской обороны в самый центр укрепленного узла и открыли огонь из своих автоматов, поражая врага с тыла. Горсточка храбрецов, неожиданно появившаяся в сердце вражеского расположения, вызвала панику. Солдаты и офицеры группами выбегали из блиндажей и тут же падали, сраженные пулями автоматов.

Лейтенант Кузекин был ранен в плечо и в живот. Преодолевая страшную боль и скрывая от своих бойцов рану, он лежа продолжал руководить боем, не выпуская из рук своего автомата. Он дал отнести себя на медпункт только тогда, когда на помощь автоматчикам подоспела наша пехота и вражеский укрепленный узел был взят. Мы повидали Кузекина через несколько минут после боя. Весь забинтованный, лежа на носилках, он еще продолжал жить сражением, и первое, что он спросил, было:

- Выбили гадов? Ну а как мои автоматчики, не подкачали? Орлы ребята!

В этих напряженных боях части генерала Юшкевича разгромили 86, 129-ю и 162-ю немецкие дивизии и сильно потрепали 110-ю дивизию, освободив свыше 35 населенных пунктов. Не давая немцам опомниться, войска генерала Юшкевича вместе с частями генерала Масленникова ударили на город Калинин.

* * *

И вот сегодня в полночь после короткой и энергичной артиллерийской подготовки войска генерала Конева, прорвав мощную оборону противника, несколькими колоннами ринулись на штурм города. На темных улицах погруженного в мрак города разгорелся жестокий бой.

Шквальным огнем артиллерии и автоматчиков немцы пытались сдержать наши части. Напрасно! Наступательный порыв бойцов рос с каждой минутой. С боем беря каждый дом, наши воины продолжали двигаться вперед, и вскоре Н-ская часть овладела Заволжьем и Затверечьем.

Другие части сломили сопротивление немцев на юго-востоке от города, захватили 15 селений и заняли элеватор, который немцы превратили в мощный оборонительный узел. Вслед за тем бойцы ринулись в город по Московскому шоссе.

Не выдержав стремительного натиска наших войск, враг начал в беспорядке отступать на запад, бросая оружие, снаряжение, боеприпасы.

В боях за Калинин разгромлены 86, 110, 129, 161, 162-я и 251-я пехотные дивизии противника. Враг оставил в предместьях и на улицах города очень много неубранных трупов солдат и офицеров. Наши части взяли богатые трофеи.

Захвачено много орудий, оружия и снаряжения. Подсчет трофеев продолжается.

* * *

Город Калинин снова стал советским!

Два красноармейца, забравшись на крышу старинного здания, где помещался облсовет, подняли на флагшток красный флаг. С Волги рванул ветер, флаг развернулся в морозном воздухе.

Мы медленно едем по улицам, огибая вырытые бомбами воронки, срезанные осколками снарядов телеграфные столбы и трупы немецких солдат, кучами и в одиночку валяющиеся на перекрестках, где только что происходил бой. Мы едем по городу, испытывая одновременно и радость и боль. Радостно потому, что город вырван из грязных вражеских лап. Больно видеть, как за два месяца своего хозяйничанья немецкие бандиты разрушили и загадили то, что с такими трудами, с такой любовью создавалось годами.

Мы едем мимо сквера. Он почти вырублен немцами на дрова. Посредине его лежат осколки памятника Пушкину. Немцы сделали из него мишень для метания гранат. Черными впадинами окон смотрит на улицу здание сожженной библиотеки. Разрушен театр, которым так гордились калининцы. Черный дым стелется по улицам: это догорают хлебозавод, баня и новые дома на проспекте Чайковского.

Удирая из Калинина, немцы оставили в целости большие склады с боеприпасами, бросили на дороге массу исправных автомашин. А вот баню и дома трудящихся зажгли! Только бешеному зверю, ослепшему от бессильной ярости, свойственна такая жажда бесцельного разрушения.

Немцы бежали из Калинина в панике.

На одной из улиц они бросили 3 танка, не успев их даже зажечь. На проспекте Калинина застряла длинная вереница автомашин: шоферы бежали, оставив их.

Одна из машин разбилась о телеграфный столб. В ней были посылки немецких солдат, которые не успели отправить адресатам в Германию. Красноармейцы вынули содержимое одной из них и разложили на снегу. Это: два поношенных детских костюмчика, выкраденных из чьего-то комода, две пары поношенных женских галош, грязное мужское белье, кукла без ноги и две измятые серебряные ризы, содранные с какой-то иконы.

Все это обер-ефрейтор Курт Рухенау посылал своей матери в город Кельн, на Кайзерштрассе, 14.

И вот лежат на снегу эти трофеи гитлеровского жулика! А рядом труп дюжего немца. Красноармейцы, проходя мимо, брезгливо смотрят на них: сколько вору ни воровать, а расплаты не миновать!

Темнеет. Раскаты артиллерии доносятся все глуше. Линия боя отодвигается на запад. А в городе уже начинает завязываться жизнь: связисты тянут провода, саперы расчищают улицы.

Красное знамя полощется на ветру. После двухмесячного страшного кошмара жизнь в Калинине начинается снова.

17 декабря 1941 года

Константин Симонов

На Рыбачьем и Среднем

В политотделе среди захваченных у немцев документов хранится затрепанный номер немецкой газеты. На четвертой странице ее напечатана любопытная история о том, как храбрые горноегерские части штурмом брали полуострова Средний и Рыбачий.

История эта особенно любопытна потому, что мы сейчас полным ходом идем на маленьком буксире к берегам того самого Рыбачьего полуострова, который на страницах немецких газет еще в июле захвачен горными егерями.

Однако капитан буксирчика, долговязый, спокойный моряк в выцветшей фуфайке, Петруша, как его ласково зовут на буксире, отнюдь не боится попасть в плен к немцам.

Он, к сожалению, не читал "Фелькишер беобахтер", и поэтому о пребывании немцев на Рыбачьем полуострове ему, конечно, ничего не известно.

- Сколько раз хожу, не видел, - говорит он, лениво пожевывая папироску. - Правда, стреляют иногда с того берега, от Пикшуева мыса. Это действительно. Ну, да ведь моя байда, как блоха, - разве в блоху из пушки попадешь.

И правда, буксирчик малодоступен для артиллерии, особенно в такую погоду, как сегодня, когда среди бушующих волн Мотовского залива за пятьдесят метров видна только верхушка его трубы.

Не знаю, откуда произошло название Мотовский залив, но здесь все вполне резонно считают, что не иначе как от слова "мотать", и между собой фамильярно называют его просто "Мотка".

Вся земля кругом причалов, окрестные сопки и ущелья покрыты воронками. День за днем, месяц за месяцем, пытаясь нарушить снабжение защитников Среднего и Рыбачьего, немцы бомбили это побережье. На дне залива лежат тысячи тонн сброшенного ими металла.

- Если бы собрать все железо, которое они сбросили, чтобы разбомбить этот портовый поселок, то можно было бы выстроить точно такой же металлический, - со спокойным стариковским юмором замечает седой подполковник.

Крайний Север дает себя знать. Всю ночь валит снег. К утру дороги заносит настолько, что до расчистки их тракторами ехать на машине с Рыбачьего на Средний нечего и думать.

- Вы только посмотрите на карту, - говорит комендант. - Куда только судьба может занести одессита! Весь Кольский полуостров - это, можно считать, самый нос материка. Ну, а Рыбачий - это же бородавка на носу. И выходит, что я не кто иной, как комендант бородавки. Да. А вам придется посидеть у меня сутки, раньше дороги не будет. Кстати посмотрите, как нас тут бомбят.

Гинзбург смотрит на часы и направляется к выходу из землянки.

- Обычно как раз в это время попьют утром своего бобового кофе и прилетают.

На высоте пяти тысяч метров, еле видный, действительно крутится самолет.

- Сначала ниже летали, потом сбили несколько из зениток, и теперь ниже трех тысяч не порхают.

Самолет сделал еще несколько кругов и, не пикируя, сбросил полдюжины бомб. Над заливом поднялись водяные столбы.

Самолет повернул на запад.

- Ну, вот нас и "разбомбили", - меланхолически замечает комендант, провожая самолет равнодушным взглядом. -Теперь пойдемте завтракать.

До ночи мы не остались. Снег безнадежно продолжал сыпать, и мы решили переправиться с Рыбачьего на Средний на моторной лодке. Лодку так заливало встречными волнами, что минутами казалось, что она идет не по волнам, а где-то внизу, сквозь них.

Стоя по щиколотку в воде, закутанный в резиновый плащ, рулевой на всякий случай держал ближе к берегу. Моторист дежурил у пулемета. От немцев нас отделял только узкий пролив.