Сохейр Хашогги - Мираж

• Название: Мираж
• Автор: Сохейр Хашогги
• Издательство: ACT-ЛТД
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000579-7

Кто бы мог предположить, что популярная американская писательница-психолог — вовсе не та, за кого себя выдает? Что в действительности она — принцесса Амира, рожденная в далекой стране Востока, с детства заточенная в золотую клетку, но не пожелавшая быть игрушкой в руках знатного негодяя-мужа и совершившая отчаянно храбрый побег? Вот уже много лет, как Амире приходится опасаться за свою жизнь — ведь наемные убийцы, посланные ее супругом, буквально следуют за нею по пятам, и смертельный удар может быть нанесен в любую минуту.

---

Женщины почтительно выразили свое восхищение такой честью.

— Это ответственный, хотя и очень почетный пост. Мой Али будет руководить пополнением коллекций нашего нового музея культуры. Он объедет весь мир — Англию, Францию, Италию, может быть, даже Америку, чтобы показать там все лучшее, что есть в аль-Ремале.

У Амиры закружилась голова. Англия, Франция, Италия — полные невообразимых чудес страны, о которых она столько читала в исторических книгах и романах. Может быть, принц будет брать ее с собой в свои поездки. Вот будет здорово повстречать в Европе Малика, погостить у него и своими глазами увидеть европейские чудеса.

— Его жена должна будет предъявлять к себе строжайшие требования, — продолжала вещать Фаиза. — Ей следует быть целомудренной и непритязательной и, что еще важнее, скромной и послушной.

Амира потупила взор. Кажется, эта женщина умеет читать мысли на расстоянии. Неужели она поняла, что разыгравшиеся фантазии ее будущей невестки продиктованы не столько стремлением к послушанию и скромности, сколько страстью к неизведанному? В аль-Ремале свекровь обладает большой властью над невесткой: больше половины женатых мужчин королевства регулярно обедали со своими матерями. Поэтому в отношениях с Фаизой Амира решила придерживаться той же тактики, что и в отношениях с тетушками — смирить гордыню.

Пока тетушки Наджла и Шамс занимали высокую гостью светским разговором, Амира украдкой рассматривала сестер аль-Рашад. Зейнаб была, что называется, поперек себя шире и выглядела толстухой даже с ремальской точки зрения на женскую красоту. Тщательно причесанная и чересчур накрашенная, она была в цветастом платье, подчеркивающем ее полные руки и необъятные бедра.

Задыхаясь от ненасытности, Зейнаб, забыв обо всем, занялась сладостями.

Когда она велела Бахии подать еще одно блюдо с печеньем, Мунира не выдержала.

— Что же будет с твоей диетой, Зейнаб? — сухо спросила она. — Только сегодня утром ты поклялась есть не больше одного печенья в день.

— Да, клялась, — хихикнула Зейнаб. — Но что поделаешь, у меня просто не хватает сил устоять перед этой прелестью. Ты посмотри, какие аппетитные булочки!

— Только булочки? Мне кажется, что ты не можешь устоять перед любой пищей. Того, что ты съедаешь, вполне хватило бы на трех женщин… правда, с меньшим аппетитом.

Фаиза метнула на Муниру предостерегающий взгляд, но Зейнаб не смутили колкости сестры, она только округлила глаза и продолжала посмеиваться.

— Все, что ты говоришь, Мунира, увы, чистая правда. Но что я могу поделать, если Аллах вознамерился сделать меня пышкой? Я могу лишь возблагодарить мудрость Всемогущего, который наградил меня мужем, предпочитающим пышных женщин костлявым худышкам.

— Да уж действительно, наградил — огрызнулась Мунира, тощая незамужняя девица, хотя и не лишенная некоторой привлекательности.

Из двух сестер Мунира интересовала Амиру гораздо больше Зейнаб. Поговаривали, что Мунира, получившая чисто дворцовое образование, могла на память цитировать стихи Калиля Джибрана, труды историка Ибн-Хальдуна и сочинения путешественника четырнадцатого века Ибн-Баттуты. Король одобрял ученость своей дочери, но тетушки поговаривали, что Мунира зачастую переступает грань приличий, с удовольствием рассуждая о произведениях известной египетской феминистки Гуды аль-Шарави.

— Король притворяется, что не слышит эту чушь, — рассказывала тетя Наджла. — Когда его дочку начинает заносить, он просто улыбается и помалкивает.

Амира от всей души надеялась, что Муниру занесет и сейчас, но та, пристыдив сестру, успокоилась и, непринужденно улыбаясь, приняла участие в общем разговоре, изредка посматривая на Амиру оценивающим взглядом.

Когда высокие гостьи ушли, Амира вознамерилась было отправиться в постель и помечтать о будущем, однако тетушкам не терпелось посплетничать о королевских особах.

— Слишком много она о себе воображает, наша королева, — язвительно произнесла тетя Шамс. — А ведь родилась в каком-то нищем кочевом племени.

— И в приданое не принесла ничего, кроме своей красоты, — добавила тетя Наджла.

— Но источник ее могущества не в красоте.

— Что ты хочешь этим сказать? — поинтересовалась Наджла.

Шамс приложила палец к губам, словно собиралась поведать Наджле страшную тайну.

— Ну, ты же знаешь, что наш король — настоящий сексуальный маньяк…

— Это известно всему королевству. Думаю, он и сам не знает, сколько у него наложниц, а тем более детей.

— Но есть еще одно обстоятельство, о котором мало кто знает, — сказала Шамс, довольно улыбаясь. — Королева сама подбирает для него женщин.

— Нет… не может быть… не хочешь же ты сказать?..

— Я знаю это совершенно точно от очень надежных людей. Так что наша королева держит в кулаке всех обитательниц королевского гарема.

Наступило молчание, затем Шамс заговорила вновь:

— Мунире тоже не позавидуешь. Ей уже исполнилось двадцать, а она все еще не замужем.

— Однако все знают, что король любит ее больше всех своих дочерей. Говорят, он как-то сказал, что она для него больше, чем дочь.

— Но меньше, чем сын, — не сдавалась Шамс.

— Ну, об этом нечего даже говорить.

Прошли те времена, когда дни казались Амире нескончаемыми. Теперь время понеслось вскачь. Омар, король, Али и в последнюю очередь Амира подписали брачный контракт — катб китаб. Но соединение молодоженов могло состояться только после духлы — торжественного вечера в королевском дворце.

Казалось, в те дни в гостях у Амиры побывал весь аль-Ремаль. Люди несли подарки, присматривались к будущей принцессе, к девушке, готовой стать женой второго сына правителя, и каждая гостья хотела посудачить о предстоящей жизни во дворце.

Однако главный подарок Амира получила за два дня до торжественного бракосочетания. Сидя в саду после захода солнца и наслаждаясь прохладным ветерком, Амира вдруг услышала знакомый голос:

— Грезишь наяву, сестренка? А я-то думал, что наши дорогие тетушки найдут, чем тебя занять.

— Малик! — В мгновение ока Амира оказалась в объятиях брата и неожиданно для себя вдруг расплакалась.

— Амира, что случилось? Амира, ты должна мне все рассказать! Ты несчастна? Тебя расстроила будущая свадьба? Если это так, я тотчас переговорю с отцом. Принц или не принц…

— Нет, нет. — Теперь из глаз Амиры текли слезы от смеха. — Я совсем не расстроена, во всяком случае, не замужество — причина моих слез. Просто твой приезд и наша встреча всколыхнули столько чувств…

— Я понимаю. — Малик нежно погладил сестру по голове. — Этот сад и во мне будит много воспоминаний…

Вытирая слезы, Амира посмотрела на брата. Он изменился, но в главном остался прежним. Лицо Малика стало жестче, но в темных глазах светилась та же любовь, которую всегда читала в них Амира.

— Так, значит, ты счастлива?

— Да, дорогой брат, да, конечно. Я же выхожу замуж! За принца! Разве одно это не может сделать счастливой любую женщину?

— Это всего лишь вопрос, но не ответ. И ты, моя дорогая сестра, не любая женщина, и я не знаю, что сделаю с тем мужчиной, который не сможет…

Амира сжала руку Малика.

— Я знаю, но поверь мне, я довольна судьбой. Честное слово. Я очень хочу выйти замуж.

— А я хочу, чтобы в этом браке осуществились все твои заветные мечты и желания. Я должен знать, что твое замужество принесет тебе счастье, которого должно хватить на нас обоих, Амира.

— Но чего не хватает в жизни тебе, Малик? Ведь твоя дочь — это великая радость.

— Я обожаю ее! — горячо произнес Малик. — И с каждым днем все больше и больше.

— А в своих письмах ты пишешь о постоянных разъездах.

— Это так, — рассмеялся Малик. — Кручусь, как вечный двигатель, — покупаю и продаю, продаю и покупаю. Мотаюсь по всему миру, сестренка. Как говорят американцы, хватаю все пироги сразу.

— Как твоя личная жизнь? Скоро ты найдешь себе невесту?

— Как только встречу женщину, которая станет для меня второй Лайлой. Кстати, я приобрел в Париже новую квартиру и нанял дочке няню-француженку.

Малик достал из кармана фотографию — круглолицая смеющаяся девочка играет с огромной роскошной куклой.

— Какая красавица! — воскликнула Амира, целуя глянцевую карточку.

— Скоро настанет день, сестренка, когда мы снова будем вместе — я все для этого сделаю — и опять станем единой семьей.

Проснувшись на рассвете, Амира беззвучно помолилась. Встав с постели, она окунулась в благоухающую миндалем ванну. Бахия протерла ее кожу мочалкой и вымыла дочиста французским мылом.

— А теперь займемся твоими чудесными волосами, — сказала служанка, вспенивая американский шампунь. Под конец она сполоснула волосы Амиры ромашкой. Точно так же когда-то Бахия готовила к свадьбе Джихан.