Андрэ Нортон - Разум на торги

• Название: Разум на торги
• Автор: Андрэ Нортон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016365-7

Перед вами — еще один роман из сверхзнаменитого сериала Андрэ Нортон о головокружительных приключениях отважного Дэйва Торсона и лихой компании вольных торговцев со звездных кораблей «Королева Солнца» и «Северная Звезда» — сериала, с которого для российских читателей началось знакомство с жанром приключенческой научной фантастики. Новая миссия. Новая планета. Новые невероятные опасности. Странствия Дэйва Торсона и его людей продолжаются!..

---

Стин заметил:

— Мы можем понаблюдать за орбитой пиратов, когда подойдет срок. И это нам должно сказать, додумались ли они до той же мысли.

— Так к чему же это нас приводит? — спросил Карл Кости.

Джеллико ткнул пальцем в сторону планеты:

— Ждать там, где они в последний раз должны были нас искать — точно над «Королевой» под прикрытием электромагнитной бури. Может быть, мы сможем их чуть потрепать, когда «Королева» взлетит.

Карл нахмурился, потом выражение его грубоватого лица изменилось.

— Тень Тереона! Это приятная мысль.

— Приятная и чертовски опасная, — возразил Стин. — Если у этих шверов есть на вооружении коллоидные бластеры, у нас абсолютно не будет защиты. А если мы будем висеть точно над «Королевой» и они до этого допрут, нам даже не придется рисовать мишень с яблочком на борту корабля.

Кости мотнул подбородком в сторону терминала Раэль, который был поставлен так, чтобы все могли видеть.

— Возникающая солнечная буря искажает электромагнитные поля вокруг Геспериды, так что у бластеров будет ошибка наведения. А заряженные частицы из настроенных плазменных двигателей могут натворить чертовские разрушения.

Раэль, поняв, кивнула.

Стин и Мисеал вместе с Кости были в ракетном отсеке, помогая ему настроить сопла в условиях чудовищной магнитной бури, свирепствующей вокруг Геспериды-4. Кости говорил, что такой мерзкой погоды он в космосе в жизни не видел. Очень трудно будет нацелить бластеры в магнитопаузе Геспериды или ее лун — на краю их магнитных полей, где потоки солнечного ветра беспорядочны и непредсказуемы.

— И это делает битву возможной, — сказал Джеллико, беря терминал в руки. — Мы знаем, где они должны быть, чтобы иметь шанс ударить по нам.

Они со Стином и ван Райком углубились в серьезное обсуждение трехмерной тактики. Раэль, заглянув Джеллико через плечо, смотрела, как меняются графики, когда они прогоняли имитацию возможных действий пиратов. В этой области у нее были только отрывочные знания, и она смотрела, как внимательно наблюдает за ними Йа, очевидно, с теми же мыслями. Компьютеры и аппаратуру связи он знал так, что даже страшно подумать. Неопределенность человеческих действий была вне его понимания.

Люди — это была ее область изучения. Но не люди на войне — она знала, как латать их потом или как справляться со страшными эмоциональными последствиями, если латание не помогало. Она ненавидела войну — бессмысленное разрушение, страшный упадок. В ее глазах не существовало цели, оправдывающей такое средство. Хотя она по всем предметам получала в детстве самые высокие оценки на тестах, ей никогда не было трудно отвергнуть предложение пройти военное обучение.

Дискуссия резко оборвалась, и она поняла, что не слышала результата — отвлеклась. Не то чтобы это было важно. Решения, которые надо было принять, приняты; Джеллико со своей характерной быстротой переключил терминал снова на программу Раэль и вылетел из гидропонного отсека.

— Изменение курса? — спросила Раэль, глядя на Яна ван Райка.

— Конечно, доктор, — ответил грузовой помощник с довольным видом. — Он собирается ввести необходимые изменения курса на ближайшие несколько дней, чтобы вывести нас на синхронную орбиту без особой затраты энергии, отчего мы были бы более заметны.

На худом и угрюмом лице Стина играла непонятная улыбка, когда он подтянулся на руках в свой гамак.

— Черт, ну и быстро он сечет! — сказал Стин тихо. — В навигационной школе я был первым по тактике, для меня это было вроде игры — но он забивает меня начисто каждый раз. Не то чтобы мне этого хотелось, но интересно, почему он не пошел в военные.

— Наш капитан был воспитан в военной семье, — ответил ван Райк, и Раэль кивнула. Мисеал Джеллико редко говорил о своем прошлом, но иногда по его замечаниям или наблюдениям внимательный слушатель мог составить вполне связную картину.

— И у него долгая память, — добавил Йа. — Еще одна, наверное, фамильная черта, кроме ума и честности. Я так думаю, что все это было сделано одной идиотской командой какого-то мошенника или дурака при власти — и он ушел.

— Капитан Вольной Торговли сам себе хозяин, — сказал Стин.

— У него дар командования, — тихо произнесла Раэль.

— И такой дар мог открыть в себе Рип, — вполголоса промолвил Ян, доставая себе банку джекека.

Все как-то вдруг затихли, и Раэль, чувствительная всегда к атмосфере и настроению, подумала, не, сомневаются ли они в этом молодом человеке. Не в его способностях, а в том, что кто-то с таким недолгим опытом командования может справиться с обстоятельствами, которые даже для опытного капитана были бы испытанием. Он сделает так, как надо, или Мисеал просто проецирует себя на место Рипа и надеется?

Этого они не узнают до последней минуты.

Борясь с головной болью, которая норовила вернуться в любой момент, Раэль решила, что хватит ломать голову. Время закапываться в работу и надеяться, что так ожидание пройдет быстрее.

Глава 15

Али в своей каюте бросил снаряжение на койку и полез в аптечку в ящике стола.

— Это может снизить скорость мысли, — предупреждал его Крейг. — Не говоря уже о быстроте реакций. Если ты чувствуешь, что это лекарство тебе необходимо, принимай хотя бы самые малые дозы.

Али не хотел ставить под удар других. С другой стороны, человек с половиной мозга мог браться за те работы, где рисковал только собой.

Сейчас ему предстояла перспектива быть запертым в тесном помещении на долгие часы с Дэйном и Джаспером, причем все они будут под страшным напряжением.

Он решительно наклонился, взял полную дозу лекарства и проглотил. Потом влез в свое зимнее снаряжение, кривясь от горького вкуса таблеток, но со злостью радуясь появлению невидимого ватного одеяла, окутывавшего его разум. По крайней мере частично, чтобы весь разум не изливался в чужие.

Это замедляло скорость мышления, но он знал свои мыслительные процессы, а реакции его и так были быстрее, чем у большинства людей.

Докучала только мысль, что пусть другие не так быстры, они все же не глупы. Они видели замедление его действий — он замечал это по случайным взглядам, поджатым губам. Никто с ним этого не обсуждал, чего он, собственно, и хотел. Они также, насколько он мог судить (а он пытался это определить), не обсуждали это между собой. Они вообще об этом не говорили.

Отлично. Не говорить об этом, скрывать эффект, и это уйдет. Засохнет и умрет, как трава без воды или как никогда не используемая мышца. Вполне имеет смысл.

Отличный способ бороться с тем, что вообще смысла не имеет.

Али вытолкнул эти мысли из головы, недовольный сам собой, потому, что позволил им закрасться в свой разум даже на секунду.

Он поспешил в кают-компанию, где уже собрались остальные.

— Изменения в планах? — спросил он.

— Давайте двигаться, — произнес Дэйн Торсон, сунув ему в руки горячую кружку.

Али отпил полкружки джекека, не обращая внимания на легкое жжение. Он радовался горячему теплу изнутри. Дольше можно будет вытерпеть холод.

Он допил остаток, заморгал от жжения в глазах, поставил кружку и пошел за массивной фигурой Дэйна в грузовой ангар. Когда все оделись, Викинг был похож на татха, только он не был мохнатым и не пах промокшей псиной.

Али влез во флиттер. Ни одного татха с ними еще не было, но запах в машине держался с их прежних посещений. Али приходилось дышать ртом. Других это, кажется, не беспокоило — даже Синбад, корабельный кот, вроде бы татхам симпатизировал, а ведь можно было подумать, что кота запах отпугнет.

Но лекарство, кажется, помогало и в этом, как заметил Али. Оно вообще приглушало все чувства. Али закрыл глаза, пытаясь привыкнуть к запаху. Ему нравились татхи как личности, и у них в лагере, где все время дул ветер, их было легче выносить. Конечно, он не мог попросить их вымыть мех — с него были бы смыты естественные жиры, которые защищают организм от перепадов температуры и влажности.

Али снова открыл глаза, когда Штотц выводил флиттер из люка грузового отсека. Он сильно подозревал, что был в этом коллективе еще один, испытывающий отвращение к запаху татхов, и это — утонченный врач кошачьей породы. Конечно, Сиер ничего не сказал бы, но Али заметил, как встает дыбом серебристая шерсть на изящной шее медика, когда в закрытое помещение внезапно входит татх, сопровождаемый неизбежным запахом.

Когда они подлетали к точке встречи, Али сел прямо и заставил себя прислушаться к тому, что говорят другие. Еще одним минусом лекарства было то, что после недавнего приема разум начинал блуждать долгими путями. Али внутренне вздрогнул. Какая потеря времени — мысленно бичевать татхов за то, что они никак не могут изменить.

— …таким образом, приливное размывание сведено к минимуму, — говорил Штотц. — Там должно быть много яиц, хотя, предупреждаю снова, приготовьтесь лезть вверх. Вот это, — он поднял маленький желтовато-зеленый конус, — очередное биологическое устройство татхов, — вы вставляете в почву там, где найдете рудные яйца. Это для Лоссина, Тасцин и Вросина, которые ведут сборщики яиц. Оно настроено на частоту искателей яиц, которые сконструировал Али. Вспышки очень яркие.