Андрэ Нортон - Угрюмый дудочник

• Название: Угрюмый дудочник
• Автор: Андрэ Нортон
• Жанр: Научная Фантастика

Первые поселенцы на Бельтане собирались выращивать из своих детей научную касту. Основная цель исследований – мутанты из горных заповедников. Но война помешала этому плану, как и многому другому. Этот рассказ об угрюмом дудочнике Гриссе Лугарде, который спас горстку соплеменников, чтобы настоящие люди не исчезли из мира, который он любил.

---

Гита предположила, что один из освобождённых на станции мутантов следовал за нами. Однако это свидетельствовало бы о давно существовавшей организации. Объединить разные виды в единую армию – сложнейшее действие. Я не мог поверить, что мутанты настолько разумны. Одно время мы думали, что ими командуют люди – какой-нибудь уцелевший патрульный, свихнувшийся от пережитого, послал их против нас, приняв за врагов. Но Аннет сказала, что до появления унжеров все они много раз бывали на крыше, и любой человек распознал бы себе подобных. Во всяком случае и нападение, и его прекращение оставались неразрешимой загадкой. Точно так же мы никогда не узнаем, что вызвало нападение на Кинвет и распространение заразы.

Мы знали, что теперь, после отступления мутантов, у нас самая сильная позиция на Бельтане. Возможно, нас спасло осознание страшной реальности. Нам так много предстояло сделать, что мы работали с утра до вечера и, утомлённые, засыпали мёртвым сном. Нашим спасением был флиттер. Мы не решались выходить в окрестности. Мутантов не видели, нападений больше не было, но не было и уверенности, что они не прячутся где-нибудь поблизости, готовые напасть. Мы с Тедом никогда не вылетали вместе, чтобы не потерять обоих пилотов. Он стал так же хорошо управлять флиттером, как и я, а потом лучше меня. Мы по очереди вылетали на разведку, хотя ни разу не видели ни беженцев, ни выживших поселенцев. Главной целью Теда стала ремонтная мастерская в порту; он брал с собой Эмриса; тот караулил, пока Тед грузил инструменты и запчасти, которые затем перевозил в Батт. Теперь всего достаточно, чтобы флиттер работал многие годы, заверил меня Тед. Если, конечно, не произойдёт крушения. Гита, Сабиан и я дважды посетили фермы и активировали роботов-уборщиков, оставив их работать на ночь – им безразлично, день или ночь; возвратившись на рассвете, мы увозили убранное; работали мы под охраной всякий раз, как оказывались на краю поля.

Мы видели других роботов и знали, что их привели в действие мутанты. Но эти роботы функционировали днём, а ночью урожай убирался. Возможно, среди мутантов были ночные животные. Потом появились признаки, что их организация – если таковая существовала – раскололась и началась кровавая борьба. Однажды, отправившись в сад, мы обнаружили, что не первые здесь. Почва изрыта острыми копытами кентавров, были и отпечатки лап, которых я раньше не видел, только в пыли рядом с Баттом. Виднелись пятна свёртывавшейся крови, но тел не было. После этого мои надежды окрепли. Если наши враги поссорились, нам угрожает меньшая опасность. Теперь их будут больше занимать собственные распри.

Трижды я возвращался в порт и пытался разобраться в записях. Иногда попадались понятные отрывки. У Гиты, которую я брал с собой из-за её привычки работать с записями, получалось лучше. Мы нашли небольшой переносной аппарат для чтения записей и вместе с грудой катушек привезли в Батт и разместили в комнате связи. Позже постараемся установить, какой информацией мы располагаем (впрочем, большей частью она слишком специальная). Именно тогда я начал свой рассказ о последних событиях бельтанской истории. Но боюсь, что он слишком неполон, что мы упускаем информацию, которая в будущем понадобится. Медикаменты и информационные записи из медицинской библиотеки мы смогли переместить в Батт. Но никто из нас не обладает нужной квалификацией для управления сложной диагностической и хирургической техникой, поэтому многие достижения медицины для нас пропали. Нижние помещения Батта загромоздились всевозможными материалами из порта и посёлков; ободрённые отсутствием нападений, мы старались найти что возможно. Но мы не разбирали находки, просто приносили всё, что помещалось во флиттере.

Началась осень, дожди шли даже в лавовой местности, где обычно сухо. Мы закрепили флиттер и хоппер, укрыли их пластилистами. И лишь тогда занялись разборкой найденного. Распаковывали то, что можно использовать сразу, остальное складывали для хранения. Иногда вспыхивали стычки, когда работавшие не соглашались друг с другом. Но так много предстояло разобрать, так это было интересно – самое разнообразное добро было привезено во флиттере, – что мы забывали споры. Наконец, поняв, что плохо организованная работа ведёт к ещё большей сумятице, мы устроили совет и решили составить план и строго его придерживаться. С этих пор мы работали не менее напряжённо, но с большим успехом. Я хотел попытаться вернуться в пещеру Лугарда. Привлекали не только запасы, оставшиеся там, но и возможность получить хорошее убежище. Вдобавок в ледяной пещере имелся клад древних предметов, в котором могли храниться ещё большие чудеса, чем жезл, отогнавший чудовищ. Но работать в пустыне, чтобы раскопать пещеру, пусть даже под охраной, было безумием. Вместе с работой по плану мы подготовили программы обучения – каждый из нас должен был изучать какую-то специальность и общие сведения, необходимые для выживания.

Именно тогда мы осознали (говоря «мы», я имею в виду себя и Аннет), что это дети людей, которые много поколений были узкими специалистами и привыкли работать умственно, а не физически. Первые поселенцы Бельтана были отобраны за знания, и хотя их потомкам не хватало первоклассного обучения, получаемого на других планетах, они унаследовали образ мышления и привычку к поиску информации. Тед избрал технику и упрямо изучал её, ему помогал Эмрис. Они проводили много времени в подземном складе, изучали инструкции к машинам, разбирали моторы, которые мы не могли использовать, и снова собирали их. Думаю, это была очень полезная тренировка. Аннет склонна была к биологии. Она собрала и прочла все ленты, касавшиеся мутантов, каждую свободную минуту она погружалась в них, а Гита, интересовавшаяся общими, а не специальными проблемами, стала нашим библиотекарем и вела информационные записи.

К моему удивлению, Прита выбрала медицину, придя к ней через интерес к лекарственным травам, который у неё всегда был. Сабиана занимали роботы и уборка урожая. Теперь он заинтересовался агротехникой. Айфорс не проявлял каких-то отчётливых склонностей. Он много и разнообразно читал, и я подумал, что он следует примеру Гиты. Дайнан тоже ещё не сделал выбора, но усердно изучал то, что мы ему советовали. Я не упоминаю Дагни – это было наше постоянное горе. В течение осени продолжалось медленное улучшение её состояния. Прита и Аннет проводили с ней многие часы, но регрессии происходили так часто, что и более терпеливые воспитатели пришли бы в отчаяние. Гита снова и снова проигрывала детские записи, и мы радовались, когда Дагни отзывалась на них. Но казалось, какая-то важная часть её мозга функционирует неверно. Мы начинали радоваться улучшениям, а она тут же вновь уходила в беспамятство.

Думаю, она так и не поняла, что случилось и почему она живёт за толстыми стенами Батта, а не дома. Она не проявляла любопытства – это казалось Аннет самым зловещим симптомом. Осенью она стала часто простужаться и проводила большую часть времени в постели, кашляя, ненадолго засыпая. Аппетита у неё не было. Иногда её приходилось кормить с ложечки, она упрямо отворачивала голову от Аннет или Приты, пытавшихся накормить её супом. В каждом помещении Батта были нагреватели, мы с Тедом возились с ними, используя все инструменты, какие могли найти. Но когда дожди сменились снегом, в комнатах стало холодно. Теперь Дагни не вставала, и я заметил, что она всё меньше сидит в постели, облокотившись на подушки. Нас приводило в отчаяние, что не хватает знаний, чтобы помочь ей. Мы могли дать ей лишь заботу и любовь.

Конец наступил в середине зимы. Однажды утром Дагни как будто пришла в себя. Дайнан провёл с ней много времени, но наконец, обеспокоенный, пришёл к Аннет и спросил, что ему сказать сестре: она хочет домой и спрашивает, где её родители. С необычной для его возраста мудростью брат-близнец объяснил ей, что они находятся в другом посёлке по делу, связанному с работой лаборатории. На время Дагни успокоилась. Но сейчас она вновь волнуется и просится к родителям. Дайнан, помнивший, как она в таких же обстоятельствах убежала в ледяную пещеру, встревожился её настойчивостью. Аннет обнаружила, что Дагни сидит на краю кровати, закутавшись в одеяло, и готова бежать. Приход Аннет успокоил девочку, и она согласилась снова лечь; лекарство она принимала только вместе с Дайнаном. Возбуждённое состояние перешло в глубокий сон; больше Дагни не проснулась. Мы похоронили её, как когда-то Лугарда: земля была скована морозом. Лазером я высек имя и даты жизни; впрочем, мы потеряли счёт времени и считали не дни, а сезоны. Мы ведь так и не узнали, сколько дней провели в пещерах.

Так мы потеряли второго – после Лугарда – члена нашей группы. И так мала была эта группа, что хоть Дагни почти не принимала участия в нашей жизни, после её смерти образовалась брешь, которую нечем было заполнить. Аннет, Тед, Гита и я много работали, чтобы и остальные были постоянно заняты. Мы отпраздновали День Середины Зимы, как можно тщательнее вычислив эту дату. Мы надеялись, что дети не станут сравнивать наш праздник с прошлогодним. Аннет приготовила вкусный обед с инопланетными приправами, которые она сейчас расходовала крайне бережно. После обеда Гита подошла ко мне и протянула небольшой свёрток. В нём оказалась дудочка – не такая, как у Лугарда. Ей не хватало волшебства. Но Гита сунула её мне в руки, и я увидел, что все смотрят на меня.