Гарольд Гринвальд - Знаменитые случаи из практики психоанализа

• Название: Знаменитые случаи из практики психоанализа
• Автор: Гарольд Гринвальд
• Жанр: Психология

---

Как и большинство ведущих практиков, Салливан много времени отдавал преподаванию. Приводимый случай* взят не из его собственной практики, но представляет собой совет ученику по поводу того, как работать с теми специфическими проблемами, с которыми пациент приходит к врачу. Рекомендации Салливана концентрируются на меж личностных отношениях между пациенткой и ее мужем.

 Из кн.: Кли­нические исследования по психиатрии (1956).

Неумелая жена

Салливан комментировал терапевтические проблемы, касающиеся исследующего и интерпретирующего общения с пациентами. Проблема, которая стоит перед врачом в данном случае, заключается в том, чтобы связать между собой те моменты в сообщениях пациента, которые содержат полезную информацию. Такое общение, разумеется, фраг­ментарно, и поэтому комментарии Салливана по поводу предложенных его коллегами проблем также фрагментарны. По этой причине мы включили как иллюстрацию его те­рапевтического подхода его комментарии к случаю шизо­идной* пациентки, которая сумела, хотя и довольно неот­четливо, сообщить врачу кое-что о своих проблемах.

*Асоциальной, интровертированной. — Прим. ред.

Пациентка - молодая замужняя женщина - держится напряженно, недоверчиво и не расположена к общению. Ее главной трудностью, как следовало из ее описания, было то, что она «бездельничает» большую часть дня. В себе она видит неудачницу. После нескольких месяцев лечение, так сказать, застряло, и вопрос заключается в следующем: с помощью какой техники можно было бы сдвинуть дело с мертвой точки?

Пациентка — продукт в высшей степени травматического детства, так как ее оставила мать, а позднее и отец, который сам был не слишком ответственным человеком, передал ее на попечение родителей матери. В доме бабушки и дедушки с девочкой обращались почти как с прислугой, но, будучи весьма одаренной в умственном отношении, она сумела окончить колледж и даже получить степень в области поли­тической экономии. Она вышла замуж за студента-одно­курсника и стала домохозяйкой. Ее муж относился к ней в высшей степени критически в этом качестве и довольно часто рассказывал ей о своих романтических приключениях с другими женщинами, которых он всегда преподносил как романтический идеал. В течение десяти лет брака, в котором появилось двое детей, отношения между супругами непре­рывно ухудшались. Муж угрожал разводом и все больше уходил в работу, а жена вела все более замкнутую и неинте­ресную жизнь.

Салливан: У меня есть несколько соображений, первое из которых - обратить внимание пациентки на то, что даже до недавнего продвижения ее мужа по работе они вполне мюгли позволить себе прислугу хотя бы на часть дня. И поскольку каждое утро у пациентки обнаруживается неосоз­наваемая, как я полагаю, обида, вызванная предстоящими заботами, я бы начал терапию с вопроса: «Итак, почему же у вас нет прислуги?» Я хотел бы знать - причем она должна совершенно вразумительно объяснить мне — почему у них нет прислуги. И если бы не нашлось никакого удовлет­ворительного объяснения, я бы спросил: «А почему бы вам не завести?»

Затем я бы перешел к тому, что для человека, пос­вятившего себя чисто домашней роли, она обладает ис­ключительным образованием и что в данных обстоятельствах та беспомощность, которую она испытывает каждое утро, меня скорее радует, чем огорчает. Неужели же она никогда не слышала о женщинах, которые домашним делам пред­почитают что-либо другое? Я бы спросил: «Разве это никогда не приходило вам в голову, или, если приходило, может быть, вам это показалось странным, неестественным?» (Я думаю, что она никогда об этом не задумывалась.) Затем я бы поинтересовался, как это получилось, что она закончила колледж и даже получила степень в области экономики; и поскольку женщины-экономисты встречаются не слишком часто, я бы сказал ей, что, по моему мнению, она, вероятно, следовала своей естественной склонности. Конечно, может оказаться, что она поступила так, потому что ей пореко­мендовала ее двоюродная бабка Катарина или что-нибудь в этом роде, но это сразу же наводит меня на мысль, что у ее двоюродной бабки голова была на месте.

Я пытаюсь этим заставить ее открыть свое сознание, понять, что дело не в том, что она находится в трудной ситуации, но в том, что она находит эту ситуацию трудной. И, подталкивая ее к пониманию того, что она исключитель­ная женщина с исключительным образованием - и с ис­ключительной склонностью молча страдать от домашних неурядиц,- я надеюсь разрушить скорлупу, в которую за­ключены ее чувства. До тех пор, я думаю, всякая попытка втолковать ей, как она обижена на своего мужа и т.п., была бы просто интеллектуальным упражнением. Она бы доволь­но быстро поняла это, но ничего бы не случилось, кроме того, что, возможно, она стала бы воспринимать положение дел еще мрачнее. Но если бы я начал по-другому - если бы удалось заставить ее задуматься, что же она делала все это время и почему никогда не чувствовала себя вправе возражать,-тогда, как нетрудно предвидеть, ее обида могла бы превратиться в гнев.

Я бы попытался раздразнить ее с помощью каких- нибудь заурядных мотивов, не потому, что меня слишком заботят факты, но потому, что в данный момент я стремлюсь вывести ее сознание за пределы того магического круга обособленности, в котором она пребывала все это время. В противном случае не получится ничего, кроме изящного мыслительного упражнения. Должно произойти некое дви- жение ее интереса вовне, должно возникнуть определенного рода сомнение («А ведь все это не было так уж необходимо и неизбежно»), прежде чем можно будет ожидать от нее каких-то действительных наблюдений в вопросе игры меж­личностных отношений, которая характеризует ее (как и всех нас) и всю ее жизнь. Само отсутствие внешних призна­ков болезненных переживаний указывает на то, что она очень рано смирилась со своим рабским положением в доме родителей матери, как с нормальным и неизбежным, смирилась с тем, что ее могут лишить возможности общения с людьми, может быть, потому что она недостаточно хороша или недостаточно умна. Я бы попытался выяснить, как она объясняет этот негласный запрет общаться с другими людь­ми, и, я думаю, в ее словах прозвучало бы указание на то, что внутренне она приняла мнение о том, что - ей нельзя давать свободу. В этот момент я бы спросил: «Ну, а как вы объясните то, что вы пошли учиться в колледж и к тому же выбрали довольно оригинальный предмет (и, кстати сказать, успешно его освоили)?» И после того, как она бы разговорилась об этом, я нажал бы на тему экономики. «Ну, а все-таки как насчет политической экономии? Почему пропал интерес к ней? Ведь у вас и степень доктора, и замуж вы вышли за экономиста, но, насколько я могу судить, с тех пор только он имеет возможность заниматься исследованиями. Или такой поворот устраивал его? Может быть, он даже настаивал на этом? А, может быть, вы просто усвоили его мнение о том, что иметь жену, которая раз­бирается в его деле, опасно?»

Таким окольным путем, я думаю, удалось бы разбудить у нее возмущение ее мужем. Причем, поскольку это связано с переживаниями довольно далекого прошлого, мне кажется, опасность немедленного взрыва значительно уменьшается. По моему мнению, основная проблема для врача в работе с пациентом такого рода заключается в том, чтобы напасть на такие моменты опыта, которые заставят его сознание раскрыться, что, в свою очередь, приведет к переоценке того, что до сих пор принималось как само собой разуме­ющееся, как данное Богом.

Я бы решительно добивался того, чтобы однажды эта женщина рассказала мне, как она обсуждала со своим му­жем, о чем он думал, когда несколько лет назад ему при­шлось писать ей длинные, экстатические письма, сообщая о своей безумной любви к другой женщине. Причем я бы постарался, чтобы она посмотрела на это как на своего рода исследование. «Мне кажется интересной одна проб­лема, - сказал бы я. - Представьте себе: чей-то муж куда-то уезжает и там безумно увлекается другой женщиной и в своих письмах к жене начинает описывать свою любовь к этой богине. Вопрос вот в чем: как он себе представляет то, что делает?» Причем я опять-таки надеюсь, что речь здесь идет о чем-то довольно далеком, хотя и достаточно интригующем, чтобы она могла теперь спокойно задать несколько вопросов мужу. Думаю, что его они поставят в неловкое положение. Мое мнение о том, почему чей-то муж может поступать таким образом, отнюдь не в пользу мужа. И, возможно, ей представится случай видеть его смущение, что, в свою очередь, заронит у нее мысль: «А ведь этот человек, который всегда жаловался мне на неуве­ренность в себе, действительно не уверен в себе. Почему же он тогда отыгрывается на мне? Почему я должна быть козлом отпущения?» И я почти уверен, что если она пра­вильно себя поведет, то очень скоро добьется благоприятно­го результата. Конечно, может быть, я совершенно не прав, но в этой истории ее муж производит на меня впечатление человека, которому слишком долго удавалось выходить су­хим из воды: ему посчастливилось найти одну из тех не­вероятных женщин, которым никогда не приходило в голову, что жизнь не обязательно должна быть скучной и что можно не только давать, но и брать от жизни. Мне думается, воспитание в ней того, что я называю средней дистанцией, началось еще до колледжа, продолжалось в течение ранней супружеской жизни и завершилось большой любовью, объявившейся в жизни ее мужа, любовью, которую он не мог не увековечить в письмах к своей жене. Меня ни в коей мере не интересуют ее отношения с мужем в настоящее время, во-первых, потому что она - никудышний наблю­датель и большую часть своей жизни она старательно смот­рела в другую сторону, а во-вторых, она могла бы подумать, что я хочу втянуть ее в какую-то глупость. Видите ли, мне совсем не хотелось бы, чтобы у нее возникло впечатление, что, по моему мнению, ей следует учинить скандал и за­пустить в него чем-то, потому что бедняга может обратиться в бегство. Он может почувствовать себя совершенно уничто­женным. Я почти не сомневаюсь, что он испытывает силь­ную неуверенность в себе, и она вдруг обнаружит, к своему удивлению (и долгой благодарной памяти), что она вполне может с ним управляться, если последует предложенной мною тактике.