Руфь Уолкер - Мара

• Название: Мара
• Автор: Руфь Уолкер
• Издательство: БДР-Трейдинг
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7721-0021-1

Дочь цыганского барона сбежала из табора с проезжим матросом… Роман цыганки и ирландца оказался недолгим, и беглянка вернулась беременной. Соплеменники не простили Персе связь с инородцем. Эта печать отвержения легла и на рожденную ею дочь — рыжеволосую, зеленоглазую и белокожую Мару.

Обделенная с детства материнской любовью, окруженная враждой родственников, полукровка Мара росла горделивой, умеющей постоять за себя. Когда ее, пятнадцатилетнюю красавицу, решили выдать за старого, жирного, но богатого цыганского барона, девушка взбунтовалась. Чтобы расстроить свадьбу, она накануне ее, обманув всех, теряет невинность с младшим сыном жениха, молодым и сластолюбивым красавцем Йоло, — и открывает в себе неизведанные глубины первобытной страсти…

---

По суровым взглядам, которые они кидали на Джейма, Сен-Клер понял: они уже вычислили, что он здесь чужой. «Может, шею мне тоже не следовало мыть недели три?» — подумал он.

Наконец настала его очередь. Беседовавший с ним человек средних лет выражал явное нетерпение. Когда он попросил Джейма назвать место, где тот работал раньше, Сен-Клер моментально выдал названия двух цирков, подсказанные ему Тодом.

«Они все равно не станут проверять, — объяснил ему приятель. — Так что можешь спокойно соврать. Только смотри, ничем не выдай себя. Лучше помалкивай, если не знаешь, что сказать».

Потом человек спросил, что он умеет делать, и Сен-Клер с готовностью перечислил:

— Разбивать палатки, чистить клетки, ставить скамейки…

Человек кивнул.

— Да, на вид ты сильный и крепкий. Я дам тебе возможность попробовать. Надеюсь, ты не пьяница?

Джейм хотел было сказать, что он трезвенник, но передумал.

— Я люблю иногда выпить.

— В свободное время можешь делать все, что тебе вздумается, но если хоть раз притащишься под мухой на работу — пеняй на себя: выставлю в два счета. А если проспишь на следующий день после получки, можешь сюда больше не возвращаться. И никакой ругани чтобы я не слышал. — Он хмуро оглядел Джейма. — Ты из Бостона?

— Да, из южного Бостона, — ответил Джейм, намеренно называя рабочий район города.

— Я это сразу понял по твоему выговору. Какие-то проблемы дома, не хочешь возвращаться? Нет, можешь не говорить, мне все равно, лишь бы ты не воровал и хорошо справлялся с работой.

В первый день Джейм помогал расставлять палатки. На следующий мыл клетки слонов: в зверинце не хватало рабочих. Сен-Клер залюбовался огромными серыми животными; особенно ему понравилась ласковая слониха Конни.

— Тебе нравится этот слон? — спросил его подошедший «слоновий босс», заметив, как Джейм кормит Конни яблоком.

— Слон? Мне казалось, это слониха.

— Да какая разница! Все равно они все слоны, вне зависимости от пола.

И «слоновий босс», которого звали Кэппи Хайнс, принялся рассказывать ему о том, чем слоны принципиально отличаются от всех остальных цирковых животных. Джейм слушал с интересом, и Кэппи сказал:

— Я вижу, ты неплохой парень. Если хочешь, я попрошу Ральфа, чтобы он приставил тебя работать здесь постоянно. А?

— Это было бы здорово!

— Надеюсь, у тебя крепкая спина и… здоровый желудок. А то ты даже представить себе не можешь, сколько дерьма порой приходится за ними выгребать, — Кэппи улыбнулся Джейму беззубой улыбкой.

А Джейм вдруг подумал о том, какое лицо будет у Эрла Сен-Клера, если он однажды узнает, что его единственный сын подрабатывал тем, что убирал дерьмо за слонами, и расхохотался.

Кэппи похлопал его по плечу, решив, что Джейм смеется над его шуткой:

— Я рад, что ты парень с юмором! Думаю, мы сработаемся.

И вскоре оказалось, что они и впрямь неплохо ладят. Кэппи был жутким сплетником, он знал все, что происходит в цирке, и уже через несколько дней Джейм собрал о Маре немало полезной информации. Перевести разговор на Принцессу было очень просто: Джейм твердил, что восхищается ее талантом. Кэппи соглашался и начинал по сотому разу пересказывать историю о том, каким молниеносным был ее путь к славе. Именно от Кэппи Джейм впервые услышал о Лео Муэллере:

— Он и впрямь взял на Мару курс. Я его, честно говоря, всегда побаивался, а я-то не из трусливых. Он артист отменный, лучше его на трапеции я никого не видел, но сво-о-лочь… самолюбивый как дьявол и такой же злющий. Он вляпался в какое-то дело, и сейчас его засадили в тюрягу. У нас по нему никто не плакал.

— А что значит «взял курс на Мару»?

— Да он просто с ума сходил по девчонке! Глядел на нее так, точно хотел заглотать целиком. Таскался на все ее представления, а это с артистами случается нечасто.

— А она тоже… проявляла интерес к этому… как его… Лео?

— Да нет! Она всегда терпеть его не могла.

И Кэппи принялся расписывать, какая Мара трудолюбивая и способная. Когда он сказал, что она к тому же еще и очень естественная, Джейм кивнул. Да, она и впрямь была чрезвычайно непосредственной.

Может быть, именно поэтому он и здесь, чистит за слонами клетки.

К концу первой рабочей недели Джейм знал о цирке уже немало — пожалуй, даже больше, чем ему хотелось бы. Устраиваясь на работу, он рассчитывал, что будет часто видеть Мару, но его ждало глубокое разочарование: за все это время он видел ее всего два раза, и то издалека. Ходить на представления он теперь не мог — весь день был занят работой.

Прошла еще неделя, и он так ни разу и не встретился с Марой лицом к лицу, а уж о том, чтобы поговорить с ней, он теперь и не мечтал.

Мару вот уже три дня мучила ужасная головная боль. Подобное явление не было для нее новостью. Иногда боль обручем сковывала ей голову на несколько дней, а потом пропадала на целый год. Обычно она возникала от неприятностей, но с чего вдруг появилась эта — непонятно. Ведь у Мары в последнее время все складывалось прекрасно, она стала лучшей артисткой в цирке, «не хуже Лилиан Лейцель».

Мистер Сэм предоставил — после долгих пререканий — в ее распоряжение один из легковых автомобилей и даже предложил приставить к Маре механика, чтобы тот научил ее водить машину. Мара обрадовалась было, но как только узнала, что на права нужно сдавать письменный экзамен, тотчас отказалась. В конце концов, у нее всегда был рядом Лобо, готовый отвезти ее куда угодно.

Что касается отношений с другими артистами, то Мара прекрасно со всеми ладила, даже с мистером Сэмом. Он с некоторых пор сделался очень любезен. Но Мара была неглупа. Она понимала, что хозяин очень боится, как бы она не сбежала в конце сезона в другой цирк.

Впрочем, Мара при любых условиях не собиралась этого делать. Единственное, о чем она еще просила, так это предоставить ей пульмановский спальный вагон, вроде того, что у Лилиан Лейцель. Во-первых, в этом вагоне можно было бы отвести комнаты для Кланки и Лобо, чтобы они даже ночью были поблизости. Во-вторых, Маре страшно хотелось устроить красивую гостиную. Однажды Кланки прочла ей статью в газете, где упоминалось о гостиной Лилиан (журналист называл ее обстановку «турецкой роскошью»), и Мара загорелась идеей перещеголять свою главную конкурентку. Мистеру Сэму она объяснила, что гостиная нужна ей, чтобы принимать по его просьбе бизнесменов, банкиров и политиков.

— Потом еще мне необходим личный повар, — добавила она и про себя усмехнулась, услышав тяжелый вздох мистера Сэма. От этого требования она, хорошенько поторговавшись, разумеется, откажется, но зато первое мистер Сэм выполнит тогда уж непременно — этот цыганский прием был стар как мир.

Хотя хозяин и не дал ей окончательного согласия, Мара была уверена, что в следующем сезоне непременно получит пульмановский вагон. Так что все шло отлично. Пожалуй, только Джоко огорчал Мару. Джоко прожигал жизнь. В последнее время от него слишком часто пахло спиртным, и за ним вечно таскалась какая-нибудь девица. Всем было известно, сколько денег он ухлопывал на женщин. К тому же он постоянно бывал чем-то недоволен: то просил жилье попросторнее, то требовал, чтобы цирк оплачивал ему костюмы и реквизит, хотя последнее было не принято.

И все же они оставались добрыми друзьями. Частенько отправлялись они вместе пообедать и могли часами болтать, вспоминая прошлое.

Так что же случилось с Марой? Она плохо спала, а как только засыпала, ей тотчас начинал сниться этот наглый студент, Джейм Сен-Клер. И, Господи, что ей только не снилось в связи с ним! Стоило Маре задремать, как она уже видела, что они с Джеймом занимаются любовью… Просыпалась она вся в поту и вновь заснуть уже не могла. «Может, выкроить время и посоветоваться с хорошим врачом? — размышляла Мара. — Надо будет это обдумать…»

Стоял конец июня, прошло уже десять недель с начала турне 1925 года, когда Мара вновь встретилась с Сен-Клером. Он стоял к ней спиной — красил одну из клеток, но Мара сразу его узнала. Ее охватили смешанные чувства. И хотя этот парень доставил ей столько неприятностей, она почему-то радостно улыбнулась. А потом, разозлившись на себя, подошла к нему и спросила:

— Что вы здесь делаете?

Он обернулся.

— Разве вы не видите? Крашу.

— Вы же прекрасно понимаете, о чем я спрашиваю. Я спрашиваю, за каким чертом вы вырядились в этот… костюм и делаете вид, будто вы цирковой рабочий?

— Да ведь я и есть цирковой рабочий. Я решил, что будет забавно повкалывать летом в цирке. — Он скорчил гримасу. — Правда, статус первомайца не слишком приятен. Однажды я провел целый день в поисках сортира — мне каждый говорил: поверни налево.

— Вам понадобился целый день, чтобы понять, что они дурят вам голову? — Мара с трудом сдерживала смех.