Михаил Михеев - Изгнанники

• Название: Изгнанники
• Автор: Михаил Михеев
• Жанр: Научная Фантастика

Снова на просторах галактик нахальные русские медведи в скафандрах творят геноцид и беспардонно воруют чужой генофонд. Мало им пьянок и мордобоя подданных других государств на чужих планетах, так они ещё и позволяют себе кидать благородных англичан - прародителей рабства. Бессовестно и безнравственно берегут своих граждан, попирая при этом интересы других рас. Совершенно обидно пользуются совершенством своего оружие против любого, кто посягнёт на священные и неприкосновенные рубежи империи. Главный герой в своём сарказме шутит с людоедскими нотками, пронизанными атомным кошмаром бомбардировок с самими китайцами, при их-то количественном росте и тайваньском качестве. Пиратские наклонности Френсиса Дрейка развиваются до беспредельного цинизма в методах захвата, дележе и использовании добычи во благо команды, государства и красивых женщин. Безудержная милитаризация космоса, это вам не какие-нибудь там вшивые американские гиперзвуковые ракеты, это ответ любому, кто попытается разговаривать с Российской империей языком авианосцев. А после драки можно и отдохнуть, спустив весёлый Роджер с реи, у антенны. И повесив на неё бочку с пивом. Царьпушки корабля гарантируют спокойствие на тысячу парсеков в радиусе, а кому не нравится - извольте за борт.

---

Троица, стоящая перед Соломиным, была наглядной иллюстрацией этому. Один, судя по поведению, главный, был в традиционном арабском одеянии, сильно помятом после недельного заточения. Хотя эту троицу, в отличие от их экипажа, разместили в отдельных каютах, прислуга им не полагалась, а банальную стирку-глажку, для которых в каютах было все необходимое, это надутое чучело, очевидно, считало ниже собственного достоинства. Ну и хрен с ним, честно говоря.

Второй был в сером костюме европейского фасона. Вот он выглядел вполне респектабельно – похоже, был он из той немногочисленной прослойки арабов, которые и впрямь что-то могли и умели. Дипломат, бизнесмен или еще что-то в этом духе.

Третий смотрелся еще интереснее. Военный мундир, обшитый таким количеством аксельбантов, что Соломин невольно засмотрелся – уж больно аляповато выглядел этот попугай. Впрочем, арабские военные – это вообще отдельная тема.

Когда-то далекие предки нынешних арабов завоевали огромные пространства на Ближнем Востоке. Они были храбрыми и умелыми воинами, вооруженные лучшим для того времени оружием, однако те времена давно прошли. Меняется эпоха – меняется и менталитет народов, и не всегда эти изменения происходят в лучшую сторону.

Никто не хочет умирать. Точнее, ни один нормальный человек не хочет умирать – это противно человеческой сути, однако есть группы людей, для которых смерть такая же неотъемлемая часть жизни, как еда или дыхание. Не такая частая, конечно, но тем не менее. И людей этих не так и мало – пожарные, спасатели, военные… В первую очередь военные.

В любой нормальной стране военный – уважаемый человек, а в нынешнюю эпоху высоких технологий – еще и профессионал высочайшей квалификации. Высокий статус в обществе, высокое жалование – все это норма для военного что в Российской империи, что в Англии, что в США. Арабские страны – не исключение, но вот дальше начинаются обусловленные менталитетом различия.

Да, никто не хочет умирать, но что русский, что английский, что французский, что американский военный прекрасно осознает простую истину: он живет в долг. В мирное время страна его кормит, поит, одевает, учит, но когда придет беда, он должен эту страну защитить, пусть даже и ценой собственной жизни. Конечно, находятся те, кто готовы поднять руки или просто бежать, спасая шкуру, но таких ничтожно мало – как ни вытравливали века толерантности смелость и патриотизм, они все равно остались нормой для европейцев и американцев, в первую очередь белых. Про русских, которые уже который век были на взлете, и говорить нечего.

Иное дело – арабы. Всемером одного они, конечно, не боятся, но, нарвавшись на сильного и решительно настроенного противника геройством не блещут – такой вот менталитет. Сдаться, сохраняя жизнь, и лечь под победителя – для них это дело совершенно житейское. Именно поэтому в старые времена их гоняли, не слишком и напрягаясь, и евреи, и американцы, и европейцы. Ну а когда дело доходило до управления сложной, особенно воздушной или космической техникой, арабы почти всегда оказывались недееспособны. И какие бы хорошие профессиональные навыки не показывали арабские солдаты и офицеры на учениях, как бы их не готовили, в реальном бою толку от них было мало. Ровней их никто не считал ни раньше, ни сейчас, и было это вполне заслуженно.

Потом, конечно, начиналось всякое, ударить ножом в спину, предать – это арабы умели шикарно, но вот к открытому бою способностей они не проявляли. Были, конечно, и исключения, но их было немного и погоды они не делали, общую картину не улучшали. Или не ухудшали – но это уж смотря с какой стороны от прицела стоять. И результат был соответствующий – арабских военных не уважали, а уважение в нашей жизни стоит дорого. Даже небольшое государство с готовой драться до конца армией – крепкий орешек, и далеко не всякий рискнет с ним связываться. Арабов били все.

Да, когда-то было такое понятие, как шахиды, и арабы гордились ими. Заслуженно гордились, кстати, не понимая простую вещь: шахиды были последними пассионариями арабского мира. Когда их число уменьшилось ниже предельной величины, началось вырождение и никакое арифметическое увеличение численности предотвратить его уже не могло. Космическая экспансия, расселившая арабов по разным планетам, немного отодвинула конец, но процесс вырождения продолжался и недалек был тот день, когда арабы просто исчезнут. А с ними вместе уйдут и все культурные достижения их народов, когда-то немалые, а сейчас разбазаренные потомками-неудачниками. Останется то, что смогли воспринять и адаптировать под себя другие народы – ничтожный процент былого величия.

Некоторые умники говорили, что виноват ислам. Чушь! Великая Персия, например, была вполне уважаемым и довольно развитым государством. Ислам не помешал им развиваться, хотя и не помог. Однако персы ухитрились и развиться, не потеряв национальных корней, и не выродиться, хотя, как народ, были куда древнее арабов…

Эта троица к шахидам явно не относилась, а вот гонор у них пока еще не выветрился – результат человеческого обращения, очевидно. Наверное, если бы их вместо комфортабельных кают запихнули в какую-нибудь помойку без сортира и не давали жрать, то они вели бы себя иначе. Увы, увы, помоек на русском крейсере не было в принципе, а жрать не давать – так они же товарный вид потеряют. Арабы же, судя по всему, этого не понимали. Что поделаешь, восточный менталитет – любое нормальное отношение принимается, как слабость. А зря.

– Ну, и кто это у нас пришел? – с добродушной усмешкой поинтересовался Соломин.

Тот араб, что в кандуре,[3] что-то сказал своим спутникам. Те согласно закивали, военный ухмыльнулся. Что они сказали, Соломин не понял – арабского он не знал и изучать не собирался. Зачем? Достаточно того, что, как и любой среднеобразованный русский, он знал, помимо родного, английский, немецкий, вранцузский, японский, итальянский, скандинавский, финский и испанский языки, то есть языки, на которых разговаривала большая часть человеческих народов. Ругаться, правда, умел на еще большем количестве, но арабский даже в это число не входил. Изучать язык того, кто не представляет интереса, капитан не собирался, считая лишней тратой времени, да и какой смысл засорять память пустой информацией? Голова – не чердак, который можно забивать ненужным хламом, а ценнейший и очень тонкий инструмент, которым нужно пользоваться аккуратно и бережно. Хотя, конечно, и кирпичи ей можно ломать, если с умом. Нет, возникни нужда – можно изучить за пару дней любой язык на достаточном для общения уровне, техника позволяет и не такое, но Соломин искренне считал, что именно сейчас нет такой нужды.

Не переставая улыбаться, Соломин чуть заметно кивнул Джораеву, дисциплинированно замершему чуть позади пленных. Тот, правильно поняв жест, шагнул вперед и коротко, без замаха, врезал арабу в зубы, да так, что тот, потеряв равновесие, рухнул на пол.

– Говори на нормальном языке, обезьяна, когда к тебе обращается русский офицер, – сквозь зубы процедил старлей.

– Фи, как грубо, – деланно поморщился Соломин. – Однако же, господа, молодой человек прав. Невежливо говорить на языке, который понимают не все присутствующие. Вам оказали честь, опустившись до разговора с вами, а вы тут пальцы, понимаешь, гнете… Нехорошо, право слово, нехорошо. И очень чревато. Лейтенант, если он еще что-то не по-человечески квакнет, добавьте ему еще, да посильнее.

Араб медленно поднялся с пола, его спутники даже не попытались ему помочь, замерев, как лягушки перед коброй. А что вы хотели? Сами виноваты – свой статус надо понимать сразу, иначе и впрямь можно получить по физиономии. А теперь избитый – высокий, крепкий мужчина лет сорока – выглядел просто жалко. Очевидно, его никогда еще не били просто так, оттого, что он чем-то кому-то не понравился.

Он еще попытался поиграть в гордого и несгибаемого героя. Угу, вперед и с песней. По кивку Соломина Джораев аккуратно поставил на стол небольшой чемоданчик, раскрыл его и начал выкладывать страшные на вид блестящие железки. И кто сказал, что для того, чтобы разговорить человека нужен специальный пыточный инвентарь? Все давным-давно придумано стоматологами.

В данном конкретном случае инструменты были из личной коллекции корабельного врача. Ну, у каждого свои загибы. Кто-то пробки бутылочные собирает, кто-то – старинные медицинские инструменты докосмической еще эпохи. Соломин взял их под честное слово, что не поломают и даже не испачкают – уж больно вид у них соответствовал.

И сломался араб, сломался сразу и бесповоротно. И его спутники, точнее один спутник – тот, который военный, тоже сломался, хотя его никто пальцем не тронул. А вот третий оказался покрепче, промолчал весь разговор, но от него и не требовали ничего. Смысл, если двое других соловьем разливаются, выдавая и то, о чем спросили, и то, о чем не спрашивали, причем на чистейшем русском. Оказывается, очень легко обучаются люди чему угодно, главное – правильно простимулировать.