Франсиско Мероньо - И снова в бой

• Название: И снова в бой
• Автор: Франсиско Мероньо
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В этот момент появился комиссар, полковник Илья Григорьевич Старинов. Увидев иностранцев, он остановился и спросил:

- Что делают здесь эти товарищи?

- Это испанцы, они просят направить их сражаться, - ответил капитан.

- Хорошо. Тех, кто работает на заводах, мы принять не можем, они должны эвакуироваться вместе со своими предприятиями, а тех, кто учится, тех можно...

Таким образом, работавшим на заводах Антонио Ариасу, Мануэлю Сараусе, Хосе Карбонелю, Хоакину Диасу пришлось покинуть Харьков.

Комиссар спросил тех, кто оставался:

- Есть среди вас умеющие обращаться с подрывной техникой?

- Да.

- Придется взрывать мосты, железнодорожные линии, электростанции, заводы... Чтобы ничего не досталось врагу.

- Хорошо, а где взять тол и все прочее?

- ВВ, бикфордов шнур и детонаторы вы получите, сейчас. Оружия у нас нет, все уже роздано населению. Мало осталось и мин. Капитан! Передай испанцам оставшуюся взрывчатку!

На территории, занятой врагом

Испанцы пробираются к окраине города. Дома еще дымят после недавней вражеской бомбежки, кругом много убитых. Всюду руины. Испанцы шагают осторожно, с опаской. Сильно припекает полуденное солнце. Они идут по склону небольшого холма, затянутого дымом от пожарищ. Здесь Хосе Мария Браво, Мариано Чико, Анхель Альберкас, Бенито Устаррос, Рафаэль Эстрела, Эрминио; Кано, Хуан Отеро, Андрео Фьерро, Бельда и капитан Фролов, которого испанцы подобрали в кустах на берегу реки. Его ранило в ногу, и капитан не может идти сам. Сейчас он опирается на плечо Мариано. Они уходят из города в числе последних воинов, выполнивших задание по разрушению военных объектов, могущих представлять ценность для захватчиков.

Они уже два дня в пути, очень устали. Мариано приходится труднее всех. Спустились с холма, вошли в густой, прохладный лес. Запыленные, голодные, с запекшимися от жажды губами.

- Давайте отдохнем, - чуть слышно попросил капитан Фролов.

Они осторожно усадили раненого на ствол сосны, с корнем вырванной из земли взрывом снаряда, и, окружив Фролова, осмотрели рану. У капитана была раздроблена кость выше колена, штанина пропиталась кровью.

- Терпи, друг, - заметил Браво, поправляя на голове раненого русые пряди волос.

- Отдохнем немного и дальше... Попытаемся этой ночью перейти реку. Надо найти наиболее удачные места для постановки мин... А теперь давайте посмотрим, что можно сделать с раной, - сказал Хуан Отеро. Как-то так само собой получилось, что он с молчаливого согласия всех с самого начала взял на себя командование группой.

Широким ножом, который достал Эрминио, разрезали штанину. Небритое несколько дней лицо раненого покрылось испариной и скривилось от боли.

- Ты, Рафаэль, держи с той стороны, я промою рану, а ты держи капитана. Только тихо, неподалеку могут оказаться немцы...

- Мы недалеко от реки. Подростком я здесь косил траву, - проговорил Фролов.

- Самое худшее уже позади. Теперь все зависит от нас. Только бы избежать прямого столкновения с противником!.. Если мы не попадемся ему на глаза, то сможем выполнить задачу и пробиться к нашим.

Сильно распухшую ногу перебинтовали лоскутами из рубашек, которые достали из своих вещмешков Эрминио Кано и Мариано Чико. Между лоскутами Отеро закрепил несколько жестких веточек, чтобы раненому было легче передвигаться вместе с группой. Пришлось разрезать сапог: так распухла нога.

- Теперь будет легче! - заметил Анхель Альберкас. глядя себе под ноги.

- Ты говоришь это, чтобы успокоить меня. Я знаю, все для меня кончено, - ответил раненый.

- Не паникуй! Доберешься с нами до Москвы. Одного мы тебя не бросим. Поместим в госпиталь - и вылечишься. Мы ведь братья!

- Все это не так легко... В случае чего, отомстите за меня фашистам!

Браво отделился от группы и ушел на разведку. Подойдя к реке, залюбовался заходом солнца. Со стороны дороги доносился гул фашистской военной техники. На небе ни облачка. На противоположном берегу реки рос высокий старый дуб, часть его кроны обрезало взрывом снаряда.

- Никого поблизости нет, - доложил Браво, вернувшись.

- Сейчас никого, а через минуту может появиться враг. Надо все время быть начеку, - ответил Отеро.

- По-моему, нам удастся обойти немцев.

- Как сказать... С теми средствами, которыми располагает группа, фашистов трудно обогнать, - возразил кто-то.

- Средства мы найдем, - вмешался Отеро. - Сейчас перейдем реку и там примем решение. Поставим несколько мин, а если удастся, взорвем мост.

Свежий ветер зашумел над лесом. Когда зашло солнце, группа вновь отправилась в путь. Из толстых палок сделали подобие носилок для раненого. Прошло два дня и две ночи, как они покинули город, а казалось, что это было очень давно. Перешли реку вброд в том месте, где на берегу рос старый дуб. На одной из полян, возле небольшого стога сена, опустили раненого.

- Мне не выжить, - произнес капитан.

- Все бывает не так, как думаешь, а наоборот, - успокоил его Хуан.

Ночь для капитана была тяжелой. Утром все тело его стало пепельного цвета. Закинув голову, он смотрел в начинающее светлеть небо, потом тыльной стороной ладони провел по выросшей бороде и смахнул непрошеную слезу. Нога у него распухла еще сильнее и вокруг раны покрылась фиолетовыми пятнами.

К раненому подошел Фьерро и ласково проговорил:

- Дружок, поднаберись немного сил... Мы тебя сейчас посадим и опять понесем...

- Давайте! Давайте! Нога уже почти не болит!

В это время появился Бельда. В руках у него был щербатый кувшин, полный молока. Его дала ему старушка из крайней хаты находившейся поблизости деревни.

- А что, если я останусь в этой деревне? - спросил Фролов.

- Это самоубийство. Немцы тебя найдут и расстреляют. Этого нельзя делать, - ответил Отеро.

Как и раньше, Браво шел впереди, и по его сигналу группа или задерживалась, или продвигалась вперед. Вдруг где-то вдали послышались выстрелы. Группа остановилась. Фролов тихо сказал:

- Я больше не могу, Меня очень сильно знобит...

Раненого опустили на землю. Только что перешли еще одну небольшую речку с холодной прозрачной водой. Недалеко отсюда, на перекрестке двух дорог, Чико и Эстрела поставили и замаскировали две мины.

Рана уже не болела, но капитана всего лихорадило, и он дрожал всем телом. Фролов попросил положить его на мягкую траву у берега реки. Он уставился в небо, где плыли белые облака, а затем перевел взгляд на высокие кроны сосен, позолоченные лучами солнца...

- Нет! Не может быть... - с тревогой произнес Мариано.

Остальные наклонились над Фроловым.

- Не ожидал, что это случится так скоро! - сказал Отеро.

В этот момент раздались сильные взрывы.

- Мины сделали свое дело, - заметил Фьерро, Все уселись вокруг тела Фролова и долго сидели молча.

- Эрминио, опусти ему веки и раскрой ладони. Он умер, проклиная фашистов. Две взорвавшиеся мины открывают счет нашей мести...

В воздухе послышался рокот моторов. Это летели фашистские бомбардировщики, летели с грузом.

- Идут на восток, - отметил Фьерро, бросив мимолетный взгляд на компас.

- Твой народ никогда не будет побежден, капитан Фролов, - произнес наконец Браво, прощаясь с умершим товарищем. - Спи спокойно, дорогой друг. Ты погиб от вражеской пули, но твоя кровь, как и кровь многих других бойцов, пролитая в эти черные дни, не будет пролита даром. Мы отомстим за тебя. Фашисты будут разбиты, а дружба между нашими народами станет еще крепче! Клянемся тебе в этом!

- Клянемся!

Капитана похоронили возле березы, на стволе которой вырезали его фамилию и дату смерти. Затем группа стала совещаться, что делать дальше.

- У нас есть нож и пистолет с двумя обоймами, оставшийся от капитана, - подвел итог Бенито Устаррос. Из еды - ничего.

- Ничего, - сказал Бельда. - Знаешь, Отеро, пойдем со мной. Возьми на всякий случай пистолет, а я возму нож. Стрелять только в крайнем случае. Все надо делать без шума.

Бельда и Отеро, прячась за деревьями, выбрались на опушку леса. Отсюда было рукой подать до крайней хаты небольшой деревеньки. Отеро спрятался в канаву, а Бельда затаился за углом хаты. Прошел почти час, как они ушли из лесу. Наконец в двери хаты появился немец, солдат. Он явно собирался помыться, так как в руках нес небольшое ведерко с водой, и напевал песенку.

Немец плеснул себе в лицо водой, и в этот момент сильный удар ножом в спину свалил его с ног. Не произнеся ни звука, он уткнулся лицом в землю.

"Даже не пикнул", - отметил Отеро, лежа в канаве и держа наготове пистолет.

Бельда, увидев у себя в руках окровавленный нож, поначалу оцепенел, но сразу же пришел в себя, заметив другого фашиста в хате. Бельда прислушался, но никто не выходил. Бельда слегка надавил на дверь. С сильным скрипом она подалась.

В тот же момент на пороге хаты появился другой немецкий солдат высокий рыжий детина с жирным гривком. Он хотел было что-то сказать, но от удивления слова застряли у него в горле. Раскрыв рот, он застыл на пороге. Немец и Бельда какое-то мгновение смотрел друг на друга. Их разделял всего один шаг. Первым вышел из оцепенения Бельда.