Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

• Название: Пятый Аспект. Часть 1
• Автор: Кассандра Дженкинс
• Жанр: Фэнтези

Стремительное начало конфликта между Ордой и Альянсом перетекло в окопную войну, и Король Вариан Ринн сталкивается с задачей, решив которую, ему предстоит выбрать — Честь или Жизнь королевства Штормград? Принц Андуин выбирает иной жизненный путь, чем тот, который желал бы ему его отец. Синяя стая, устав от междоусобиц, прибывает в Драконий Погост, чтобы сообщить Королеве драконов имя нового Аспекта магии. Но внезапное появление Ноздорму срывает все мыслимые и немыслимые планы. И только для Культа Сумеречного Молота, возглавляемого Темным Советом, все складывается весьма удачно — совсем скоро Древний Бог Н-Зот вырвется из оков Титанов. И разве существует в Азероте кто-нибудь, кто был бы способен остановить их?… 

---

Склизкие дороги расползались под лошадиными копытами гильнеаской армии, промокшей до нитки. Бесцветными тряпками висели штандарты знаменосцев, тяжело давили на плечи меховые плащи, сковывая каждое движение. Медленно, но верно ржавели доспехи, давно нечищеные сухим песком. Где ж ему взяться, если даже защищаемый всеми силами порох и тот отсырел?

Раньше путь до Грозового перевала занимал от силы несколько дней, теперь же двое суток ушло лишь на то, чтобы после Катаклизма топографы и разведчики вновь проложили эту самую дорогу. До разрушительных землетрясений Лорне казалось, что хуже быть уже не может. Видимо, ходячие трупы Темной Госпожи считали иначе.

Когда Лорне было десять, отправляя ее в лес, лорд Кроули напутствовал: «Только не переедай земляники, очень прошу». В восемнадцать — отец подарил ей двух мастиффов для охраны и ружье. Видимо, уже тогда он чувствовал, что грозные мастиффы могли разве что зализать кого-то до смерти, хотя, рычали вполне правдоподобно. Теперь ей двадцать два и что она скажет своим детям, если они у нее будут? «Возьмите с собой ружье и собак от оборотней, серебряных пуль, если встретите зомби, а заметите дракона — бегите, ничего не поможет». Меньше всего ее детям придется опасаться переедания земляникой…

Принц Лиам упрямо держался молодцом, не давая солдатам скатиться в уныние. На рыжем с белыми яблоками мерине Лиам носился вдоль медленно передвигавшейся колонны — скрипучих обозов с пушками, месивших грязь солдат пехоты, фыркавших лошадей, которым сильнее мух досаждал дождь. Лиам был везде, Лиам шутил, подбадривал, для каждого находил нужное слово. Для каждого. Уж Лорна это видела.

Для привала, если не удавалось найти сухое местечко (а откуда ему взяться?…), то выбирать особо не приходилось. Размякшие гильнеаские поля, податливые как подтаявшее масло, с жадностью трясины засасывали по самое колено каждого, кто осмеливался вступить в это болото. Когда в ночи разводили огни, Лорне хотелось сделать шаг и вступить в самое пламя, дать его жару окружить себя, чтобы раз и навсегда высохнуть. И может, это растопит ту ледышку, что занозой засела в ее сердце.

Не совсем патриотично признаваться в подобном, но в какой-то момент Лорна даже была счастлива, когда Столицу сдали нежити. Бегство, опасность, погоня — все это горячило ее кровь, кружило голову, а постоянная близость Лиама, которая пришла на смену таинственным свиданиям, просто сводила с ума. С каждым днем происходящее, подернутое розовой пеленой, казалось сюжетом приключенческого, завораживающего романа. Лорна Кроули с жадностью листала странички, проживая каждый день, как главная героиня этого сюжета, желая лишь одного — дойти до сказочной строки финала: «И жили они долго и счастливо».

Но в какой-то момент остросюжетность стала надоедать, а конца и края этому бегству из одного города в другой не предвиделось. Обездоленные беженцы длинным шлейфом тянулись следом. Полная неопределенность, куда двигаться дальше, если старые карты не подходили, а новые пропадавшие без вести картографы никак не могли составить. Каждодневные попытки связаться со второй королевской армией (которая, фактически, была первой) под предводительством короля Седогрива и каждодневные провалы. Разделиться-то разделились при сдаче Столицы, но в назначенное время и место для объединения одни опоздали, а другие и вовсе не явились, и так и месили грязь в погоне друг за другом.

А тут еще Лорна со своими навязчивыми снами.

Она, конечно, понимала, что после тяжелого дня, Лиаму хочется покоя и сна в первую очередь, но ничего с собой поделать не могла. А принцу из собственной королевской палатки деваться было некуда. И каждый вечер Лорна допытывалась, видел ли Лиам что-то зеленое?

— Остатки хлеба покрылись плесенью, — в первые разы вполне терпеливо отвечал принц. — Подходит?

Или:

— Сегодня дети подхватили какую-то заразу, их всех рвало.

Пока однажды не ответил:

— Сегодня конюшему показалось, что он видел дракона в небе.

— И причем здесь зеленый цвет?

Принц круто развернулся от пылающего огня, возле которого дымились сохнущие плащи.

— Вот именно, Лорна, причем здесь зеленый? Хватит уже. Гильнеас прогнил насквозь из-за дождя и сырости, из-за заразы, которую распространяет нежить. Прогнил и вот-вот рухнет, Лорна. А я не знаю, куда бежать. Мы только ходим по кругу и здесь нет спасения ни для кого. А ты волнуешься только за меня, как будто и нет тех трех сотен беженцев!

Сколько Лорна не пыталась, все равно не могла заставить себя расчувствоваться. А ведь среди бежавших гильнеасцев были совсем крошки — худые, бледные, постоянно чихавшие.

— Конечно, Лиам, там дети, — ответила как-то раз Лорна, — но это ведь не мои дети.

Именно ответ принца и зародил ту обжигающе холодную льдинку в сердце Лорны Кроули.

— Не глупи, Лорна. Разве можно в такие времена вообще думать о детях?

Вообще-то продолжение рода не являлось для Лорны идеей фикс, она итак наслаждалась каждым проведенным с Лиамом мгновением и кто-то третий ей пока не требовался. Но безапелляционный ответ Лиама заставил ее задуматься, а после, как и полагается в таких вопросах, занять совершенно противоположную точку зрения.

К северу от Столицы среди сочных пастбищ и округлых сонных овец, среди сладких, как поцелуй, тыквенных полей стоял ничем не примечательный провинциальный городок. Овец тогда во всем Гильнеасе было больше, чем перьев в королевских подушках, а излишки урожая уже не знали, где хранить. Когда-то эти несколько десятков домов значились на картах Гильнеаса совсем под другим именем — Солнечный, подумать только.

Ничего не осталось. Овец прирезали по королевскому приказу, когда лесные воргены стали нападать на селения, и пастбища поросли сорняками. Природный Катаклизм одним махом уничтожил все защитные ограждения Гильнеаса — великую Стену и защитные барьерные рифы вдоль берега королевства; Отрекшиеся заразили плодородные северо-западные поля чумой; воргены завершали начатое нежитью — добивали тех, кто оставался в осажденной Столице. А на новых картах Гильнеаса появился — Паучий городок.

Из-за землетрясений полчища пауков, размером с упитанных мастиффов, вырвались из подземных пещер и заполонили леса и сам городок. Их было так много, что жителям городка ничего не оставалось, как начать питаться ими. Крупный скот перебили еще по приказу короля Седогрива, чтобы лишний раз не привлекать волков, а всю птицу съели еще до того, как рухнула Стена. Пища Паучьего городка, так или иначе, состояла из пауков, просто потому, что кроме них в пустых и сырых лесах росли разве что коренья, которым брезговали даже сами пауки, но зато они отлично сочетались. Самым частым блюдом на столах Паучьего городка было жаркое из паучьего мясо и пюре бурого цвета из лесных кореньев.

Когда они остановились на холме, и три десятка серых домиков предстали перед ними, как на ладони, Лиам сказал:

— Пока мы здесь, тебе нельзя ночевать в моей палатке.

Серый конь Лорны недовольно всхрапнул. Может быть, почувствовал воргенов, хотя мастиффы молча крутились недалеко.

Лиам тщательно, будто ему предстояло воевать с Паучьим городком, вглядывался в каждую крытую серой черепицей крышу, выступающую из молочных клубов тумана.

— Приму твое молчание, как согласие, — продолжил принц, не давая ей ответить. — Жители Паучьего городка очень консервативны в подобных вопросах. Понимаешь?

Лорна оглянулась на макушки палаточного лагеря, видневшихся из-за облезших ветвей деревьев. Во время долгих переходов она мечтала оказаться под надежной, не протекающей крышей, а теперь готова была и дальше терпеть лишения походной жизни.

— Я могу не въезжать в город, — предложила она.

Лиам подвел коня так близко, что их бока соприкоснулись.

— Лорна, — заглядывая прямо ей в глаза, спросил принц, — какой из меня король, если даже жена не слушается меня?

Лорна стиснула поводья.

— Я тебе не жена, — отозвалась будущая королева разрушенного королевства.

— Вот теперь ты понимаешь. По твоему лицу вижу, что понимаешь. Это наши подданные, Лорна, и уже теперь ты должна думать, какое впечатление производишь на них.

— Как же солдаты? Беженцы? Они за подданных не считаются?

— Для них ты терпишь те же лишения, что и они, и вдвойне заслуживаешь уважения. Но для Паучьего городка важен твой статус и положение в обществе. А ты дочь лорда, и не можешь ночевать в палатке, когда под боком тридцать домов на любой вкус.

— А где будет ночевать его высочество принц Седогрив?

— Принц на несколько дней отправится в Чернолесье, — в тон ей ответил Лиам. — Здесь как раз недалеко. И ни слова о снах, Лорна!

Глаза девушки превратились в две узкие черточки.

— Я не скажу ни слова о своих снах, Лиам, — процедила она. — Но Чернолесье это то место, от которого мы держались как можно дальше все эти недели, а теперь, стало быть, что-то изменилось?