Гилмор Гарт - Без труб, без барабанов

• Название: Без труб, без барабанов
• Автор: Гилмор Гарт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1972

---

В последний день, насытившись досыта преследованием оленя, который так и остался необнаруженным, мы принялись играть в теннис с двумя соседними фермерами и наигрались до изнеможения. Возвращаясь в Окленд, я чувствовал себя усталым, но психически я отдохнул настолько, что уже по дороге строил планы новых беговых занятий. Как показывают мои записи в дневнике, это обстоятельство обнаружилось в первой же тренировке, проведенной по возвращении в Окленд. В беге я почувствовал, как отталкивание стало пружинистым и упругим.

В первую субботу после пасхи я приступил к выполнению тренировочной программы бега 100 миль в неделю, которая включала пробежки по 22-мильной трассе вокруг Пьюкекоу, Бомбея и Рансимена. Большая часть последующей работы осуществлялась мною в сумерки на авондейльской соревновательной трассе. Однако, в конце концов, бесконечный бег по траве, которая на протяжении всей дистанции выглядела одинаково, среди тоскливо тянущихся оград, порядочно надоел, и я вышел на шоссе. Я быстро приспособился к твердому покрову и справился с тренировками без заметных неудобств и волнений. Я часто бегал в компании с Барри Мэги и иногда с Доном Мак Фаркухаром и Верном Уокером.

В мае, когда я переключился на пробежки по тщательно размеченной трассе, чтобы приобрести полную готовность, мы получили приглашение из Хельсинки выступить в соревнованиях «Уорлд Геймз» и совершить турне по Европе. Халберг, Мэги и я были приглашены лично. Менеджером и тренером просили назначить Лидьярда.

С четвертым бегуном вышел конфуз. Билл Бейли думал, что его также упомянули в приглашении, но оказалось, что вопрос о четвертом участнике команды был оставлен на разрешение новозеландской ассоциации и там выбрали Гарри Филпотта, вероятно из-за его блестящего выступления в национальном чемпионате.

Естественно, Билл был разочарован, и, к несчастью, его досада благодаря энергии молодого оклендского спортивного журналиста стала известной публике. Тот, на мой взгляд, поступил довольно непорядочно. Узнав об избрании Гарри в команду, он тут же сообщил эту неприятную для Билла новость ему по телефону, записал с хода выражения, которыми Билл реагировал на это известие, и предал их гласности. Вполне понятно, что комментарии Билла были необдуманными, и в течение определенного времени вся эта история выглядела отнюдь не привлекательно.

Имея перед собой ясную цель — турне по Европе, я включился в новую программу ударной тренировки. Эта тренировка не была вполне последовательной, однако мне удалось все же провести несколько солидных пробежек по трассе Вайатаруа, и теперь я чувствовал себя физически и морально намного лучше, чем два-три месяца назад.

Две недели я бегал по холмам, главным образом вдоль Буллок-Трэк, одной из самых крутых улиц в Окленде, и по участку шоссе. На этом участке восемнадцать месяцев спустя я чуть было не расстроил свою спортивную форму. После бега по холмам я в течение четырех недель проводил интенсивную тренировку на скорость. В Европу мы выехали полные надежд, хотя и не без некоторых опасений за свою подготовку.

Игры и развлечения

Войдя в контакт с американским тренером Форрестом Джемисоном (он был у нас в 1959 году), Лидьярд весьма кстати устроил нам остановку в Пало-Альто, расположенном в бухте недалеко от Сан-Франциско. Это было просто замечательно. У нас, улетевших от жалкой осени и зимы в Новой Зеландии в солнечную Калифорнию, было то же самое чувство, что у медведя, вылезающего после долгой спячки под весеннее солнце.

В Калифорнии живет много энтузиастов легкой атлетики, и некоторые из них были знакомы нам по Римской олимпиаде. Они сделали нашу остановку в Пало-Альто чрезвычайно приятной.

Я остановился в семье Раблов, девятнадцатилетний сын которых, Робин, занимался бегом на средние дистанции и выступал за Стэнфордский университет. Еще будучи учеником средней школы, он показал 1.52,0 на полмили и 4.10,0 на милю. Университетский тренер Пэтон Джордан немедленно ухватился за него. К несчастью, как это бывает с большинством молодых многообещающих спортсменов на Западном побережье, спортивная жизнь Робина требовала от него бесчисленных выступлений за Стэнфорд, в которые обычно включались изматывающие дубли. Нередко ему приходилось бежать 880 ярдов и почти одновременно заключительный этап 880 ярдов в смешанной эстафете. Не было ничего удивительного в том, что Робин, вовлеченный в такую тяжелую работу по защите университетской чести, так и не смог улучшить результаты, показанные им в средней школе. Беспрестанные требования приносить своей команде очки в межуниверситетских состязаниях лишают Соединенные Штаты хороших бегунов в большем числе, нежели создают их.

Одна из моих первых ошибок в Калифорнии заключалась в том, что я совершенно потерял чувство меры в потреблении абрикосов. Эти плоды росли в Калифорнии прямо по обочинам дорог, где мы тренировались, и я не мог удержать себя и срывал их прямо во время бега. Это немедленно укорачивало мои тренировочные пробежки.

Мне нравилась наша жизнь в Пало-Альто. Рано утром мы проводили пробежку, в середине дня купались и загорали или осматривали достопримечательности Сан-Франциско, после полудня снова включались в бег и заканчивали день за столом, поглощая консервированные соки, кусочки жареного картофеля и другую полезную для тренировок пищу.

Клуб «Трэк Натс» организовал пробные выступления, которые для нас прошли успешно. Гарри победил на дистанции 440 ярдов, я — на полмили (1.52,5). Мюррей выиграл милю, а Барри — две мили. Конечно, с нами бежали довольно слабые соперники, но тем не менее результаты показывали, что мы потихоньку входим в форму.

Через Северный полюс мы перелетели в Лондон, и теперь в сравнении с Пало-Альто картина была иной. Вместо калифорнийского тепла типично серый лондонский день, что сразу сделало воспоминание о Пало-Альто похожим на сон. Те же официальные лица, которые встречали нас во время визита после окончания Римской олимпиады, были на аэродроме и на этот раз. Они повезли нас в отель «Ланкастер-Гэйт». До часу дня мы спали, а потом после ленча нас проводили на Флит-стрит на пресс-конференцию. Пресс-конференция прошла в изысканной клубной атмосфере. Мы пили пиво и отвечали на вежливые вопросы. День мы закончили 45-минутной трусцой вокруг Гайд-парка.

В первые же дни после прибытия в Лондон Мюррей почувствовал себя плохо. То были последствия противостолбнячной прививки, сделанной ему в Окленде около двух недель назад, и теперь стало очевидно, что Мюррей не сможет выступить в первом соревновании в Лондоне.

Организаторы выступлений, естественно, были этим очень озабочены, потому что планировали забег на три мили, в котором Мюррею следовало состязаться со своим старым соперником поляком Зимны и с английской надеждой Брюсом Талло. Однако беспокойство было напрасным. Зимны, узнав, что Мюррей побежит три мили, срочно протелеграфировал, что будет стартовать в забеге на милю.

Итак, у организаторов теперь не стало ни Мюррея, ни Зимны. Мюррей делал все возможное, чтобы встать в строй, но мы все же решили выставить Барри. Я ехал на стадион «Уайт-сити» и чувствовал себя одиноким — с Мюрреем мы провели вместе столько дублей, что теперь без него атмосфера казалась совсем иной.

Против меня в забеге выступал немец Пауль Шмидт, финалист Римской олимпиады на 800 м; в его присутствии я должен был строить тактику на выигрыш. Темп бега установил Гарри, бежавший в своей обычной манере; на последнем повороте я повис у него на плече и перед самым выходом на прямую сделал рывок, чтобы взять лидерство. Здесь Гарри встал, и все его обошли. Я выиграл забег и был удовлетворен, показав 1.48,3.

Выступление Барри на три мили принесло нам сильнейшие переживания со времен Олимпиады в Риме, когда мы выиграли три медали. Мы плясали от радости, видя, что он применил тактику Мюррея и вышел вперед за два круга до финиша. Перед забегом Талло, не зная, куда девать избыток самоуверенности, столь свойственной английским бегунам, заявил, что сделает попытку побить мировой рекорд. Это заявление оказалось чересчур смелым и теперь выглядело дурацким, потому что Барри, задушив Талло совершенно, выиграл забег с результатом 13.18,0.

Его лучший результат на эту дистанцию был равен 13.31,0, поэтому, когда объявили время, мы в первый момент отказывались верить своим ушам: результат Барри был всего на семь секунд с десятыми ниже мирового рекорда.

Мое пребывание в Лондоне закончилось встречей с бывшей новозеландской звездой по теннису Марком Отуэем, который взял меня на денек в Уимблдон, где в это время работа была на полном ходу. Мы зашли на площадку к игрокам, и я имел удовольствие познакомиться с некоторыми теннисистами высшего класса.

На следующий день мы двинулись в Ньюкасл на небольшое состязание в окрестностях Гейтсхеда. К тому времени каждый из нас успел почувствовать последствия перелета из Америки, хотя Мюррей начал поправляться от своей болезни. Мы с Гарри выступали в забеге на полмили. Забег был слабый, но я плохо переносил погоду и, пробежав первую половину за 55,5, оказался на предпоследней прямой в 30 ярдах позади Гарри. Однако на финише он сильно сбавил темп и я, дотащившись до него на прямой, выиграл четыре ярда. Я показал 1.50,4.