Дэниел Уилсон - Роботы Апокалипсиса

• Название: Роботы Апокалипсиса
• Автор: Дэниел Уилсон
• Издательство: Астрель
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39130-9

Этот роман возглавлял десятку лучших книг «Amazon.сom» в мае и июне 2011 года. Права на его экранизацию куплены за шестизначную сумму, а режиссером фильма, который выйдет в 2013 году, станет Стивен Спилберг. Стивен Кинг назвал «Роботов Апокалипсиса» «книгой, читать которую — наслаждение», а Линкольн Чайлд — «Азимовым эпохи „Терминатора“». Сумасшедшие восторги критиков, тысячи хвалебных рецензий в Сети, — из-за чего все это? Каждый читатель должен решить для себя сам…

---

Однако это не означает, что я должен быть храбрецом.

Дойдя до конца коридора, я прижимаюсь ноющей спиной к стене и краешком глаза заглядываю за угол. Я уже задыхаюсь от страха — а от увиденного дыхание у меня совсем перехватывает.

На этаже ни одного лифта. На стене красивая панель — два ряда лампочек, рядом с которыми написаны номера этажей. Лампочка первого этажа горит темно-красным огоньком. Я смотрю, как сверкающая красная точка медленно ползет вверх. Когда она добирается до очередного этажа, раздается тихий щелчок — и по мере того как лифт едет все выше, мне кажется, что щелчки становятся все громче.

Щелк. Щелк. Щелк.

Точка поднимается до верхнего этажа и замирает. Я сжимаю кулаки и до крови прикусываю губу. Сначала точка не движется — но затем летит вниз с головокружительной скоростью. Когда она подъезжает к моему этажу, я снова слышу этот странный звук — звук лифта, падающего под действием силы тяжести. Пролетая мимо, лифт выталкивает в коридор поток воздуха, и за шумом ветра слышны крики.

Щелк-щелк-щелк-щелк.

Отшатнувшись, я прижимаюсь к стене и закрываю глаза. Лифт проносится мимо меня, заставляя стены дрожать, а светильники мигнуть.

Разум есть у всех — у лампы, у стола, у робота. У каждого существа, у каждой вещи есть душа, есть разум, который выбирает между добром и злом. И похоже, что лифт мечтает творить зло.

— О нет, нет-нет-нет, — шепчу я. — Не хорошо. Совсем не хорошо.

Собравшись с духом, я выскакиваю из-за угла и давлю на кнопку вызова лифта. Красная точка снова ползет вверх — один этаж, другой, пока не добирается до моего.

Щелк. Щелк. Дзынь. Лифт прибыл. Двери разъезжаются, словно занавес в театре.

— Это определенно не хорошо, Номура, — говорю я сам себе.

Стены лифта покрыты кровью, внутренностями и следами ногтей. Я содрогаюсь, увидев вмятины в монтажном кронштейне, которым крепится лампа на потолке; лампа отбрасывает странные розовые тени. Трупов нет, видны лишь кровавые отпечатки, похожие на следы домашних роботов, которые работают здесь.

— Что ты наделал, лифт? — шепчу я.

«Дзынь», — настаивает он.

За спиной раздается звук, который мог бы издавать поршень, двигаясь по трубе с вакуумом: едет роботизированный служебный лифт. Но я не могу отвести взгляд, все пытаюсь понять, как могло произойти такое чудовищное злодеяние. Поток воздуха холодит шею; позади открылась дверь служебного лифта. Я поворачиваюсь, и в ту же секунду в меня врезается приземистый робот-почтальон.

Застигнутый врасплох, я падаю на пол.

Робот-почтальон — спокойная, тихая машина почти без выступающих деталей, бежевый ящик размером с офисный копировальный аппарат. Обычно он доставляет почту обитателям дома. Я лежу, растянувшись на полу, и вижу, что его круглый огонек не сияет зеленым, синим или красным цветом — он черный. Цепляясь «липкими» шинами за ковер, машина толкает меня вперед, к открытой пасти лифта.

Я поднимаюсь на колени и хватаюсь за почтальона, тщетно пытаясь встать. Черный «глаз»-камера на передней панели почтальона наблюдает за тем, как я барахтаюсь. «Дзынь», — говорит лифт. Двери сближаются на пару дюймов, затем снова распахиваются, словно челюсти голодного зверя.

Я толкаю машину, и колени скользят, оставляя за собой две полосы на ворсистом тонком ковре. Сандалии слетают с ног. Робот-почтальон слишком тяжелый, и на его гладкой пластиковой поверхности не за что ухватиться. Дрожащим голоском я зову на помощь, но в коридоре стоит мертвая тишина. И только лампы, двери и стены наблюдают за мной. Сказать им нечего. Они — соучастники.

Нога пересекает порог лифта. В панике я сбиваю с верхней части робота-почтальона хлипкие пластиковые контейнеры для писем и небольших посылок. Бумаги порхают, падая на ковер и в лужи засыхающей крови на полу лифта. Мне удается открыть эксплуатационную панель машины, и я вслепую бью по одной из кнопок, но ящик на колесах продолжает таранить меня, запихивая в лифт. Изогнув под невероятным углом руку и собрав остатки сил, я зажимаю кнопку.

Почтальон всегда хорошо работал, так что за безумие его поразило? Я умоляю робота остановиться.

Наконец машина перестает меня толкать: у нее началась перезагрузка, на которую уйдет секунд десять. Почтальон блокирует выход из лифта, и поэтому я неуклюже забираюсь на робота. В его широкую плоскую спину вмонтирован дешевый голубой экран, и там мелькают команды в шестнадцатеричном коде.

С моим другом что-то произошло — разум робота затуманен. Я знаю, что почтальон, как и Микико, не желает мне зла — он просто попал под действие злых чар, под чужое влияние. Я постараюсь это исправить.

Если во время перезагрузки зажать определенную кнопку, включается программа диагностики. Я вожу пальцем по строчкам кода, выясняя, что же происходит в мозгу моего незлобивого друга, а затем, нажав на пару кнопок, активирую альтернативный режим загрузки.

Безопасный режим.

Распластавшись по верхней панели, я осторожно перегибаюсь и смотрю на переднюю панель. Лампочка горит нежно-зеленым светом. Это очень хорошо, но у меня мало времени. Я соскальзываю так, чтобы оказаться за спиной у машины.

— Иди за мной, Юбин-кун[4], — шепчу я роботу.

Наступает страшная пауза длиной в целую секунду, затем он выполняет приказ. Я бегу в свою комнату, а он, жужжа, катится следом. Нужно вернуться туда, где ждет спящая Микико. Позади меня захлопываются двери лифта. Неужели он гневается?

Пока мы крадемся по коридору, включается система громкой связи.

Ба-тонг. Ба-тонг.

— Внимание, — говорит приятный женский голос. — Чрезвычайная ситуация. Все жители рады немедленно покинуть здание.

Похлопав своего нового друга по спине, я придерживаю для него дверь. Мы заходим в комнату. Объявлению, конечно, доверять нельзя. Теперь я понимаю: машины выбрали зло и повернулись против меня. Против всех нас.

Микико лежит на спине, ни на что не реагируя. В коридоре пищит сирена, мигают огни. У меня все готово: я надел пояс с инструментами, прицепил к нему фляжку с водой и даже не забыл взять теплую шапку с плотными наушниками.

Но я не могу заставить себя разбудить мою милую — подключить ее.

В здании горят все лампы, приятный голос повторяет снова и снова:

— Все жители рады немедленно покинуть здание.

Но, помогите мне боги, я в тупике. Бросить Кико я не могу — и нести тоже, она слишком тяжелая. Ей придется идти самой. Правда, одна мысль о том, чтобы подключить Микико, приводит меня в ужас. Зло, поразившее мозг здания, может распространиться, может поразить и ее. Кико я не брошу, но и остаться не могу. Мне нужна помощь.

Приняв решение, я закрываю ладонью глаза Кико.

— Пожалуйста, подойди сюда, Юбин-кун, — шепчу я роботу-почтальону. — Нельзя допустить, чтобы с тобой, как раньше с Микико, говорили злые машины. — На панели угловатого бежевого корпуса мигает огонек режима действий. — Теперь стой смирно.

Быстро замахнувшись молотком, я разбиваю инфракрасный порт, с помощью которого проводится обновление программы диагностики. Теперь никто не сможет издалека изменить инструкции робота-почтальона.

— Совсем не больно, правда? — спрашиваю я машину, затем смотрю на Микико. — Юбин-кун, мой новый друг, надеюсь, что сегодня ты полон сил.

Рыча от напряжения, я снимаю Микико со стола и кладу на почтового робота. Прочная машина рассчитана на перевозку тяжелых посылок, и лишний груз ей нипочем. Почтальон просто направляет на меня камеру-глаз и следует за мной.

Я приоткрываю дверь и вижу неровную очередь, в которую выстроились пожилые обитатели дома. Дверь в конце коридора открывается, и на лестницу выходит очередной жилец. Мои соседи — очень терпеливые и очень вежливые.

Однако беда в том, что здание сошло с ума.

— Остановитесь, остановитесь! — бормочу я, но, как обычно, никто не обращает на меня внимания. Жильцы избегают смотреть мне в глаза и идут дальше, один за другим.

Вместе с верным Юбин-куном мы добираемся до лестничной клетки, опережая какую-то женщину, которая стоит в очереди последней. Огонек над дверью укоризненно светит мне желтым.

— Господин Номура, — говорит здание нежным женским голосом, — пожалуйста, подождите своей очереди. В данный момент пройти через дверь рада госпожа Ками.

— Не ходите туда, — бурчу я старухе, одетой в банный халат. Взглянуть ей в глаза я не решаюсь и вместо этого придерживаю ее за локоть.

В ответ мне достается свирепый взгляд. Сухонькая старушка отнимает руку и, оттолкнув меня, заходит в дверь. Затем дверь начинает закрываться, но я просовываю в щель ногу и выглядываю на лестницу.

Там настоящий кошмар.

Сбитые с толку темнотой и мигающими огнями, десятки моих престарелых соседей падают на бетонную лестницу, давят друг друга. Разбрызгиватели противопожарной системы включены, лестница превратилась в скользкий водопад. Вытяжная вентиляция работает на всю катушку, гоня холодный воздух со дна шахты наверх. Крики и стоны заглушает вой турбин. Кажется, что все эти переплетенные конечности и тела слились в единое существо, которое испытывает невероятные страдания.