Эрнст Вист - Фридрих II Гогенштауфен

• Название: Фридрих II Гогенштауфен
• Автор: Эрнст Вист
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028949-9, 5-9578-1609-4

Фридрих II.

Один из значительнейших государственных деятелей Средневековья — или не знавший жалости тиран?

Один из величайших людей, носивших корону Священной Римской империи, — или пешка в сложной игре Ватикана и Франции?

Наследник античных идеалов Древнего Рима — или «антихрист во плоти» и еретик?

Меценат и покровитель наук и искусств — или трус, для которого дипломатические интриги стали способом избегать открытого столкновения с противниками?

Эта книга откроет для вас загадку удивительной личности и удивительной судьбы Фридриха II Гогенштауфена!

---

Даже папа не мог это санкционировать и высказал порицание ломбардцам. С одной стороны, он еще нуждался в помощи императора против взбунтовавшихся римлян и его действия по отношению к Ломбардской лиге должны были быть сдержанными: требовалось сохранить лигу как потенциального союзника против императора.

Поэтому наряду с порицанием он дал понять ломбардцам: «Ничего не будет сделано вам во вред, поскольку Мы печемся о вашей пользе».

В то время как Ансельм фон Юстинген заключал в Милане договор, Генрих фон Найфен действовал в Париже. Он сообщил королю Людовику IX Святому (1226—1270 гг.) о предстоящей женитьбе императора Фридриха II на английской принцессе Изабелле, рассчитывая настроить Францию против императора, а еще лучше — добиться союза с королем Генрихом (VII).

Но как императорская, так и папская дипломатия оказалась более искусной. Они уже поставили французского короля в известность о планируемой женитьбе, так что реакции, на которую надеялся Генрих фон Найфен, не последовало. Весной 1235 года папа писал французскому королю: «Мы недавно добились заключения брака между Нашим возлюбленным во Христе сыном Фридрихом… и сестрой светлейшего короля англичан и клятвенно его закрепили. Поскольку, кажется, союз отвечает промыслу Господню, вышеназванному королю поручено в обязательном порядке продвигаться к его заключению. Чтобы Ты не строил по этому (поводу) никаких подозрений, Мы просим и увещеваем Твое высочество… пребывать в уверенности: от Нас и названного короля не произойдет ничего, хотя бы в малейшей степени способного повредить Твоему положению, к тому же император всей душой желает сохранить и укрепить особую дружбу, с давних пор существующую между его и Твоими предками».

Несколькими днями позже император пишет королю Людовику: «Итак, Мы должны по причине таких апостольских увещеваний и просьб… совершить женитьбу, о которой поклялись. При этом Мы настаиваем на постоянстве Нашей любви к Вам, и так как между Нашими и Вашими предками сохранялась взаимная склонность и Мы с Вашими дедом и отцом, светлая им память, состояли в истинной дружбе, Мы хотели бы в Наши счастливые времена сохранить ее нерушимой и с Вами».

Прежде чем поехать в Германию, император подготовил почву, написав германским князьям: «Мы направляем призыв всем князьям, как частям нашей империи, чья сплоченность составляет сиятельное тело империи…»

Потрясающее обращение: каждый князь есть часть сиятельного тела империи, имеет свой пай в империи и государстве. Против такого высказывания прямодушные швабские министры короля не могли устоять. И за клубами императорской похвалы — мастерски прикрытой — Фридрих взывал к собственническим чувствам и к человеческой продажности, призывая: «Поскольку каждого из вас Мы желаем отблагодарить соответствующими подарками, как Мы намеревались и намереваемся!»

Для того чтобы оказать им почтение, он оставил в Германии сына, которого князья «единодушным выражением своей воли для Нашей чести и милости подняли на королевский трон. По праву он должен был быть обязанным обращаться с Вами со знаками особой любви… Но с болью в сердце Мы заметили: Наша надежда оказалась тщетной… После различных презрении наших приказов и Наших просьб он необдуманно обратился против преданных Нам князей, светочей и лидеров Нашего государства, последовал совету тех, кто из-за непокорности и неблагодарности лишился Нашей милости…»

И тут он замахивается для нанесения завершающего удара: «Поскольку Нам стало известно, что он нападает на зеницу Нашего ока, а именно на князей, не вспоминая обо всех услугах, которые они когда-то великодушно оказывали Нам и ему самому, и не испытывая благодарности, Мы не можем с терпением перенести и не пойти на личную жертву, дабы прибыть в Германию… Он попытался легкомысленным образом и не убоялся, отринув гнев Божий и послушание отцу, совершать ужасные вещи, противные чести Нашего имени, беря в заложники из наших верноподданных, занимая крепости и безрассудно соблазняя людей забыть верность Нам…»

Тут поманили сицилийским золотом, тут князья стали «зеницей ока» императора. Но и это еще не все. Объединяя усилия, папа пишет духовным князьям Германии и призывает их вернуть короля Генриха «с ложной стези преступления умно и действенно на путь справедливости, устранив все преграды и препятствия…»

Папа взмахивает булавой апостольской власти и объявляет: «Поистине Мы решили, дабы усилить воздействие нашей просьбы, тех, кто связан с названным правителем (королем Генрихом) принесенными клятвами, освободить от них, поскольку Мы объявляем их несуществующими».

Император выиграл поход в Германию, не сделав ни одного шага. И совершенно понятным становится тот факт, что он в начале мая 1235 года начал свой марш из Фоджии с небольшой, но необыкновенно роскошной свитой.

В Чивидале его ожидали посланники имперских князей и городов. В середине июня он достиг Регенсбурга. Там он договорился с баварским герцогом Оттоном II (1231—1253 гг.) о помолвке семилетнего сына Конрада с дочерью герцога. Правда, официальная помолвка состоялась лишь восемь лет спустя.

Летописец из Эберсбаха так рассказывает о сказочном шествии, чей путь пролегал через Германию:

«Он шествовал, как подобает императорскому величеству, со множеством повозок, груженных золотом и серебром, батистом и пурпуром, драгоценными камнями и дорогими предметами, со множеством верблюдов и дромадеров. Большое количество сарацин и эфиопов, обученных многим искусствам, с обезьянами и леопардами охраняли его деньги и сокровища. Так, в окружении большого числа князей и воинов, он дошел до Вимпфена».

Король Генрих (VII), покинутый всеми сторонниками, оказался в политической изоляции. В конце концов он оповестил императорских переговорщиков о готовности подчиниться. Тяжелую службу — быть посредником между отцом и сыном — взял на себя верный Герман фон Зальца.

Император — судья-отец

Период с 25 по 28 января 1077 года можно считать временем самого жестокого унижения германской королевской и императорской власти. Тогда, стоя на заснеженных полях Каноссы, император Генрих IV, босой, одетый во власяницу, молил папу о милости — о снятии с него отлучения от церкви.

И вновь германский король распростерся на земле, у подножия судейского престола верховного правителя. Тот хранил каменное молчание. Король не отваживался подняться. Невыносимая ситуация, бесчестящая германского короля. Сколько продолжалось это унижение — часы, минуты? Этого мы никогда не узнаем.

Мы знаем лишь одно: надругательство над королем было столь велико, что некоторые добросердечные князья, будучи врагами Генриха, сами просили неумолимого отца прекратить оскорбление короля и короны. Лишь после их ходатайства император подал униженному сыну знак подняться.

Куда девалось великодушие Карла Великого, отославшего мятежного сына в монастырь, но не лишившего его достоинства?

Куда девалось самообладание Оттона Великого (936—973 гг.), против которого составил заговор его собственный брат, герцог Генрих Баварский (ум. в 955 г.) и подняли оружие его собственный сын, герцог Людольф Швабский (949—957 гг.), и зять, герцог Конрад Красный (ум. в 955 г.)? Ведь после того как они покорились, король принял их и вернул им свою милость. Более того, они стали опорой короны. Его зять Конрад Красный Лотарингский пал на поле боя при Лехфельде, где показал себя героем. Сын, герцог Людольф, умер на службе государству в Италии.

Император Фридрих строго судил сына: «Император, глядя в глаза сыну, говорил с ним кратко, тяжелыми и жестокими словами и пришел в такое волнение, что приказал схватить его. «И кто же все твои сторонники?» — прикрикнул он на него, а когда Генрих сообщил все имена, то не получил никакой милости. Его заключили в одну из башен в Вормсе, называемую «Люгинсланд». Затем немилосердный отец услал сына в апулийский застенок. Генрих прибыл в крепость Рокка ди Сан-Феличе в Венозе, вблизи Мелфи, под жестокий арест.

Письмо императора крепостному кастеляну может служить показателем отеческих чувств Фридриха: «Нам стало известно, что Наш сын Генрих, пребывающий в Рокка Сан-Фелйче, одет не так, как должно. Поэтому Мы вверяем твоей верности, по требованию и распоряжению советника юстиции, Нашего верного Томаса …изготовить Нашему сыну подобающую одежду».

Вскоре, видимо, по приказу императора, Генриха препроводили в Никастро, где он оставался до 2 февраля 1242 года. Он не хотел во время переезда показывать сына в таком потрепанном наряде.

Затем последовало новое распоряжение императора «…перевести его в крепость Сан-Марко в Валлеграти. Когда Генрих достиг горы, расположенной между Никастро и Мартирано, он замертво рухнул с лошади на землю. Охранники перенесли его в Мартирано, где он умер и был похоронен в церкви Козенци».