Николай Рыбкин - Записки космического контрразведчика

• Название: Записки космического контрразведчика
• Автор: Николай Рыбкин
• Издательство: М.: Кучково поле
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011

Космонавтика и контрразведка. У них, казалось бы, абсолютно разные цели и задачи. Но уже много лет вторая старается сделать все, чтобы первая оставалась Первой в мире и имела перспективы. Автор - Николай Николаевич Рыбкин, полковник, кавалер орденов Красной Звезды и Мужества, ныне мэр Звездного городка, - прослужил в авиации и проработал в военной контрразведке более тридцати лет. Книгу он посвятил космонавтам и специалистам, работающим рядом с ними, а также проблемам, которые вставали перед этими людьми и которые ему приходилось решать.

---

Впоследствии мы периодически общались, а однажды я провел вместе с ним и другими пилотами несколько дней в командировке в Киеве. Степан Анастасович умел завладеть вниманием окружающих, много шутил, интересно рассказывал и притом, частенько кивая в мою сторону, подчеркивал: «А вот эту историю наш опер должен знать!», тем самым придавая доверительности нашему общению.

Генерал Микоян чрезвычайно жизнелюбив и очень неравнодушен к женскому обществу. Дамы гарнизона его любили, обращались с различными бытовыми проблемами, что, в свою очередь, порождало массу слухов и небылиц об этом прекрасном человеке. Но как бы то ни было, он всегда оставался на высоте И даже когда был приглашен в Звездный городок на встречу по случаю 35-летия выпуска группы летчиков-испытателей, то, имея за спиной 85 лет от роду, сам за рулем лихо примчался на легкой иномарке, долго общался, много вспоминал и, пригубив три рюмочки, сам же уехал, несмотря ни на какие уговоры. Маленький, сухонький, но весьма подвижный и с неугасающим блеском в глазах, он породил белую зависть у гораздо более молодых, но уже достаточно погрузневших пилотов в отставке. Проводив его, большинство, не сговариваясь, произнесли: «Молодец, блин!»

Скажу честно, что однажды Степан Анастасович оказал мне реальную помощь именно в моей работе: как-то он нашел меня и без всяких вступлений рассказал о подозрительном любопытстве одной молодой особы, которая путем широких «постельных» возможностей пытается вести сбор информации о новой авиатехнике и ее вооружении. Его « наводка» и своевременные меры позволили мне и коллегам провести серию удачных оперативных мероприятий, предотвратить утечку секретной информации, организовать необходимую профилактику и разобраться в причинах повышенного интереса дамы к технике...

В общем, если у человека голова на месте — она на месте всегда и во всем. Ведь столько, к сожалению, известно случаев, когда из-за какого-то ложного стыда, опасений прослыть «стукачом » или просто позиции «не мое это дело» люди скрывали известные им подозрительные и иные факты — вплоть до уголовных преступлений и откровенной измены. Генерал Микоян не стал рассуждать, мол, «не царское это дело» и что про него подумают, а поступил так, как и следовало поступить офицеру и гражданину.

Охота на рыбнадзор

Километрах в тридцати от Ахтубинска, в пойме Волги, разбросало свои дворы село Болхуны. Мимо него мы часто проезжали к паромной переправе, а дальше к озерам или на Волгу и ее протокам. Ох, и знатные рыбацкие места!

Первый же мой выезд на рыбалку с полковыми друзьями Гришей Поповичем, Анатолием Логвиным и другими осенью 1973-го принес нам удачу. Через полчаса после заброса «закидушек» на одной из них «дал свечу» небольшой осетр, оказавшийся к тому же «икряным». Каких-то несколько минут в «тузлуке» — это соленый раствор — и икра-пятиминутка готова. Господи, ну до чего же вкусна она после стопочки водки вприкуску с сочным астраханским помидором! Но несколько ложек — и все, больше не идет! Наступает насыщение, и дальше, как в известном кинофильме «Белое солнце пустыни»: «Опять она проклятая!» Так что зря многие зрители воспринимают эту фразу таможенника Верещагина, как простую хохму...

В тот вечер и на следующий день мы поймали еще много разной рыбы — и большой, и маленькой, а новые друзья отметили, что с моей фамилией — Рыбкин, только и ездить на рыбалку, так как всем сопутствует удача. И действительно, в следующий раз я был занят и не смог выехать, так ребята приехали пустыми. В дальнейшем они делали все, чтобы меня освободили от дежурств, лишь бы я поехал с ними... Они начинали так: «даже если ты, дружище, устал, то просто поспишь там, отдохнешь — а мы будем делать все сами. Просто ты приносишь удачу». И уверяю, это не рыбацкие байки, нам всегда везло, и мы возвращались с хорошими уловами...

Впрочем, сейчас я расскажу о совершенно иной рыбалке, которую даже можно назвать «охотой».

Как издавна повелось на Руси: кто что-то охранял, тот то и имел. Не чурался этих правил и рыбнадзор — организация, которой был поручен контроль за сохранностью и соблюдением правил отлова рыбы на широких волжских просторах, простирающихся от Волгограда до Астрахани.

Инспектора рыбнадзора были полными хозяевами этих просторов. Вообще, те времена были спокойными: меру в народе знали, и случаев повального браконьерства было немного. Между тем сами рыбнадзоровцы позволяли «лихачить» своим знакомым рыбакам, запасаться рыбкой — в общем, как сейчас говорят, «крышевали». Зато помаленьку ловили рыбаков заезжих, придирались и к количеству крючков, и к толщине лески, чем, естественно, портили людям отдых.

Особенно любили они отыграться, показать свою власть на военных. Денег с них особенно не возьмешь, зато можно было сообщить командованию и добиться наказания — вот уже и результат в работе, которым можно отчитаться! А потому на водных просторах нередко возникали разные инциденты с участием летчиков, ракетчиков и другого военного населения, не по своей воли оказавшегося в этих местах, где «отдых на воде» был единственной отдушиной.

В 1974 году противостояние дошло до того, что между сторонами стали происходить драки, победителями в которых, как правило, выходили вооруженные рыбнадзоровцы. С учетом всех этих обстоятельств Генеральная прокуратура СССР дала распоряжение провести по всем каналам негласную проверку с целью выявления фактов нарушения социалистической законности при выполнении органами рыбнадзора своих функций. Руководителям органов военной контрразведки и территориальных подразделений КГБ СССР выдали соответствующие мандаты. Естественно, наиболее качественно выполнить эту работу можно было лишь с помощью хороших и опытных рыбаков из числа военных и гражданских лиц, знающих окружающую местность и все заповедные места.

Один из таких мандатов получил и я. Быстро собрав из военных две бригады и четко проинструктировав каждого участника, мы приступили к патрулированию.

Ждать долго не пришлось. Буквально в первый же вечер мы получили информацию от рыбаков, что наряд рыбнадзора целый день гонял любителей рыбной ловли на одной из территорий, где был так называемый хороший «плав». Так называлось место, где можно большим специальным неводом, в народе прозванным «режаком» — это сеть с крупной, как в волейбольной сетке, ячейкой, — ловить осетровых рыб. Этот способ откровенно браконьерский, и рыба, побывавшая в этой снасти, как правило, получает серьезные раны и погибает.

Едва мы осмотрели местность, как заметили характерные признаки браконьерского лова: неподалеку от одного берега плавала пустая канистра — в качестве большого концевого поплавка, а близ другого стояла моторная лодка...

Я отдал соответствующие команды и направил две бригады к месту лова. «Рыбаки» абсолютно никак не реагировали на наше появление, так как были уверены, что главнее их на данном участке нет никого. Мысленно я несколько раз прокручивал варианты обращений в подобных ситуациях и ожидал, в принципе, каких-то нормальных ответов. Однако тот, который мы услышали, был верхом простоты: «Пошли на..!», — предельно кратко начал старший в лодке.

Я старался быть максимально спокойным и командным голосом спросил:

— Доложите, кто такие и почему браконьерничаете?

Видимо, моя молодцеватая напористость и то, что все участники операции обращались ко мне подчеркнуто вежливо, по имени и отчеству, заставило насторожиться рыбнадзоровских «оборотней», и они, поспешив сменить тон, ответили:

— У нас «контрольный улов»!

— Пожалуйста, подтвердите это документами!

Однако не только предъявить соответствующие документы, но и дать какие-либо аргументированные объяснения — что это такое, «контрольный улов», — они не смогли.

Я же, в свою очередь, ожидал, что они поинтересуются нашими полномочиями, и готов был показать мандат или, как говорят в оперской среде, «брякнуть корками» — то есть предъявить удостоверение личности офицера КГБ СССР. Но такого вопроса не последовало, и «рыбачки», как-то быстро смягчившись, стали лепетать о том, что сейчас они эту рыбу отпустят.

Осматривая «режак», мы увидели, что рыба уже серьезно изранена, и приняли решение извлечь снасть из воды вместе с рыбой. Завершив эту операцию, и мы, и браконьеры двинулись к стоявшему в заводи катеру, на котором находилось много людей, уже хорошо разогретых спиртным.

Я подумал, что сейчас начнется перебранка, но страх уже уличенных быстро передался остальной команде, и все стали наперебой убеждать нас, что подобное случилось с ними впервые. У нашей группы были всего два пистолета и ракетница, рыбнадзоровцы же вооружены все. Продолжая разговор, я отдал команду сдать оружие и документы, приготовившись на всякий случай к неожиданностям, но ни меня, ни остальных членов моей группы так никто и не спросил: «Да кто же вы такие и на каком основании тут распоряжаетесь?»