Олег Ивик - История сексуальных запретов и предписаний

• Название: История сексуальных запретов и предписаний
• Автор: Олег Ивик
• Издательство: Ломоносовъ
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91678-083-3

Сексуальные запреты и предписания пронизывают всю историю человечества. Священнослужители и законодатели, мыслители и революционные деятели извели многие тонны глины, папируса, пергамента и бумаги, пытаясь объяснить людям, как, с кем, когда, для чего и в каких условиях можно или нельзя заниматься сексом. Причем то, что считалось нравственным у одних народов, отвергалось категорически другими. В Вавилоне жрицы Милитты предлагали себя за деньги первым встречным, а римляне в это же время живьем зарывали в землю жрицы Весты, осмелившихся нарушить обет девственности. Предписания, как вести сексуальную жизнь, существовали повсюду и во все времена: всевластные китайские императоры могли предаваться любовным утехам лишь под контролем евнухов и не дольше, чем требовал ритуал, в средневековой Европе даме могли «указать» вступить во внебрачную связь, коль скоро того требовал куртуазный обычай, а большевики пытались навязать народам СССР «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата».

---

Никакие другие гейсы, имеющие сексуальную направленность, авторам настоящей книги не известны, хотя, надо думать, они имелись. Но гейсы носили характер сугубо индивидуальный. В целом же создается впечатление, что ирландцы ни на защите нравственности, ни на ее попрании зациклены не были. Ирландские саги, повествующие о событиях, происходивших на рубеже эр, рассказывают о женщинах, которые свободно вступали в добрачные связи. Например, Дехтире, мать знаменитого героя Кухулина, забеременела еще в девушках. Правда, случилось это по самой невинной причине — она выпила воду, в которой заключалось семя некоего бога. Вообще, ирландские женщины, если верить сагам, довольно часто беременели от того, что неосмотрительно выпили или проглотили что-нибудь сомнительное. Но в случае с Дехтире никто не догадался, что все дело в выпитой воде, и ирландцы долго гадали, от кого же понесла сестра короля Конхобара. Некоторые сходились на мысли, что виновником был ее родной брат. Но ни кривотолки, ни беременность не помешали личному счастью Дехтире — вскоре к ней посватался знатный житель Ульстера — Суалтам. Правда, сама Дехтире «стыдилась взойти к нему на ложе, будучи беременной» и избавилась от плода, после чего родила сына — героя Кухулина — уже от законного мужа.

Сам Кухулин придерживался иных взглядов на невинность: он объявил, что «никогда бы не согласился взять в жену ту, которая знала мужа до меня». Но уже факт, что это требование было объявлено специально и что невесту для Кухулина долго искали по всей Ирландии, говорит о вольных нравах кельтских девушек.

Ближайшие соседи ирландцев, жители Британии, тоже, судя по всему, придерживались некоторой свободы нравов. Во всяком случае, один из древнейших сводов законов, принятый на рубеже шестого и седьмого веков кентским королем Этельбертом, весьма терпимо относится к соблазнителям чужих жен. Этельберт издавал свои законы в те времена, когда в стране активно внедрялось христианство; под давлением своей жены принял новую веру и сам король. Тем не менее толерантный король смотрел на прегрешения своих подданных сквозь пальцы:

«Если свободный вступит в связь с женой свободного, пусть заплатит он свой вергельд (сумма денег, которую по закону полагалось выплатить в возмещение за убийство — О. И.) и приобретет мужу на свои деньги другую жену и приведет ее к нему домой».

«Если свободная, носящая локоны (девушка), совершит что-либо непристойное, пусть уплатит 30 шиллингов».

Закон не уточняет, что имеется в виду под «непристойностью». Во всяком случае, прелюбодеяние каралось достаточно мягко. Это следует хотя бы из того, что «нечестную» невесту не наказывали, а попросту отправляли обратно домой:

«Если кто-либо приобретет за свои средства девушку для вступления в брак, пусть покупка считается совершенной, если не было обмана; если же она оказалась нечестной, пусть она будет отправлена домой, а ему вернут его деньги».

Потом нравы стали строже. В начале одиннадцатого веке датский король Кнут Великий, завоевавший Англию, постановил:

«Если кто-либо нарушает супружескую верность, то да искупит он это, смотря по тому, что было сделано.

Дурно то нарушение супружеской верности, когда женатый человек сожительствует с незамужней, но гораздо хуже, когда он сожительствует с женой другого или с монахиней.

Если при жизни мужа женщина сожительствует с другим мужчиной и это станет явным, пусть она станет для всех людей предметом отвращения, а ее супруг пусть получит все, чем она владела, и пусть она лишится носа и ушей».

Правда, назначив наказание преступной жене. Кнут так и не разъяснил, как надлежит поступить со столь же преступным мужем.

Скандинавы поступали с прелюбодейками мягче. Шведское городское право «Бьёркёарэттен» (сохранившееся в рукописи четырнадцатого века, но составленное раньше) гласило: «…Никто не привлекает женатого мужчину или замужнюю женщину к ответственности за прелюбодеяние, кроме как супруги друг друга».

Другой шведский свод законов, вошедший в историю под названием «Вестгёталаг» и созданный приблизительно в то же самое время, отражает уже реалии победившего христианства:

«Если человек лежит со своей дочерью, то это дело должно быть разрешено поездкой из ланда (область Вестергётланд, на которую распространялось действие „Вестгёталага“. — О. И.) в Рим. Если отец и сын обладают одной женщиной, если два брата обладают одной женщиной, если сыновья двух братьев обладают одной женщиной, если сыновья двух сестер обладают одной женщиной, если мать и дочь обладают одним мужчиной, если две сестры обладают одним мужчиной, если дочери двух сестер или двух братьев обладают одним мужчиной, это мерзкое дело».

Впрочем, запреты на кровосмешение у большинства народов существовали и до христианства. Что же касается скандинавского законодательства в целом, то оно относится к нарушителям нравственности не по-христиански терпимо. Правда, убийство мужем любовника, застигнутого с поличным, кое-где разрешалось. Но чаще нарушитель отделывался штрафом.

Правивший в тринадцатом веке норвежский король Магнус, прозванный «Исправителем законов», постановил:

«…Если женщина ложится с другим мужчиной, а не со своим мужем или расходится с ним вопреки божьим законам и людским, в таком случае она лишается своего свадебного дара. И если муж предлагает ей жить вместе, а она не хочет, он должен хранить и распоряжаться всеми частями имущества, пока она жива. А потом ее ближайший наследник забирает приданое, но не свадебный дар».

На острове Готланд примерно в то же время (или раньше) был издан свод законов «Гуталаг». Здесь большинство вопросов, связанных с прелюбодеянием, тоже предлагалось разрешать по возможности мирно:

«Если мужчина совершит прелюбодеяние, то пусть заплатит 3 марки тингу (народному собранию. — О. И.) и 6 марок истцу. Если мужчина, ученый или неученый, совершит двойное прелюбодеяние, то пусть заплатит 12 марок стране и другие 12 истцу. Если женатый мужчина совершит прелюбодеяние с незамужней женщиной, то он должен дать ей хогсл (материальное возмещение. — О. И.). Если женщина, будучи в законном браке, совершит прелюбодеяние с неженатым мужчиной, то он не должен давать ей хогсл. Если мужчина, ученый или неученый, будет схвачен с женой другого мужчины, то он должен отдать 40 марок или жизнь, и истец пусть решает, что он больше хочет, его добро или его жизнь».

Особая статья закона посвящалась любителям потискать посторонних женщин. Она так и называлась: «О хватании женщин»:

«О хватании женщин этот закон. Если ты собьешь с женщины шапку или платок, и это будет сделано не случайно, ее голова обнажится до половины, плати тогда 1 марку пеннингов. Если вся голова обнажится, то плати 2 марки. Пусть у нее будет слово доказательства со свидетелями, которые это видели, обнажена ли была вся голова или половина. Но несвободная женщина получает штраф за удары и не более.

§ 1. Если ты сорвешь с женщины крючок или петлю, то плати 8 эртугов. Если сорвешь и то и другое, то плати половину марки. Если это упадет на землю, то плати марку.

§ 2. Если ты сорвешь шнурки с женщины, то плати полмарки за каждый, вплоть до высшего штрафа. И отдай ей все обратно. Она свидетельствует сама, когда все будет отдано.

§ 3. Если ты толкнешь женщину так, что ее одежда придет в беспорядок, то плати 8 эртугов. Если поднимется до половины голени, то плати пол марки. Если поднимется так, что будут видны коленные чашечки, то плати одну марку пеннингов. Если поднимется так высоко, что будет видно бедра и стыд, то плати 2 марки.

§ 4. Если ты схватишь женщину за запястье, то плати полмарки, если она захочет привлечь к суду. Если возьмешь ее за локоть, плати 8 эртугов. Если ты возьмешь ее за плечо, то плати 5 эртугов, если ты возьмешь за грудь, то плати 1 эре. Если возьмешь за лодыжку, плати полмарки. Если возьмешь между коленом и икрой, то плати 8 эртугов. Если возьмешь сверху колена, то плати 5 эртугов. Если возьмешь еще выше, то это стыдный захват и называется захватом глупца; тогда никакие штрафы недействительны…»

В основном все эти законы, хотя и были изданы уже во времена победившего христианства, отражали традицию, существовавшую задолго до того, как скандинавы стали жить под сенью христианских нравственных норм.

Точно так же судебники королевства Кастилия, составленные в двенадцатом — тринадцатом веках, сложились, по мнению ученых, на основе обычного кастильского права, но под влиянием римско-вестготского и обычного германского. Впрочем, испанцы и тогда уже были людьми горячими и к преступлениям против нравственности относились не так терпимо, как северяне: «Всякий, кто свою жену обнаружит с другим в постели и убьет ее, не платит за убийство и не становится врагом, если убьет с нею и любовника…» Таким образом, убийство любовника в этой ситуации законом поощрялось. Поощрялось и убийство жены: если муж убивал или ранил любовника, но жену оставлял невредимой, он должен был заплатить штраф.