Олег Грейгь - Русский царь Иосиф Сталин: все могло быть иначе

• Название: Русский царь Иосиф Сталин: все могло быть иначе
• Автор: Олег Грейгь
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4438-0030-1

Что знал о своем происхождении человек, которому силой своего титанического ума суждено было сотрясти Историю и многое изменить в XX веке? Говорят просто; величайшая личность Иосиф Сталин — сын грузинского народа. Но есть версия, что этот горец происходил из великого рода грузинских царей. Сам вождь догадывался о своем исключительном происхождении и о том, что отмечен высшей силой для значительных, таинственных дел.

Думал ли вождь «всех времен и народов» о своей миссии на земле?

Думал ли он о будущем страны, которой управлял?

Думал ли о том, кто продолжит его дело?

Сенсационные версии рождения, жизни, деятельности и смерти, объясняющие загадку личности И.В. Сталина, — в книге известных публицистов Олега и Ольги Грейгь.

---

Пуля попала в голову.

А через несколько часов один из чекистов охраны сказал ей: «Вера Александровна, вы ничего не видели и не слышали. Правда, у нас тут произошло незначительное происшествие, но товарищ Сталин приказал высоко оценить подвиг нашего молодого коллеги, и вот мы подготовили выписку из приказа о героическом поступке молодого чекиста, в котором выражаем сердечную благодарность его родителям за хорошего сына, а комсомольской организации школы — за то, что в их рядах воспитываются такие честные и отважные герои… Как вы думаете, Вера Александровна, высоко товарищ Сталин оценил подвиг героя?»

Давыдова уже усвоила многие нравы и правила каверзной среды, в которую она попала не так волей обстоятельств, как благодаря своей особой женственной красоте. Не раздумывая, актриса ответила: «Лучше, чем товарищ Сталин сказал, подвиг солдата, погибшего при исполнении служебных обязанностей, не может быть оценен».

После возвращения с юга в Москву дни буквально летели бесконечной чередой репетиций, спектаклей, встреч; вот уже в театре отпраздновали очередную годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Вера Александровна получила весьма существенную денежную премию и, как всегда, самые высокие гонорары за исполнение ведущих партий на сцене Большого.

А незадолго до нового года, 24 декабря, ей позвонил Маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский. Он сказал, что есть прекрасный повод встретиться, ведь завтра праздник. Она удивилась: какой? Он ответил, что по всей видимости, кто-то из его предков был польским шляхтичем. «А поляки, дорогая Верочка, это католики. А завтра католическое рождество», — торжественно-игриво наседал маршал.

Верочку испугали эти слова, упоминание о каком-то далеком католическом рождестве могло принести большие неприятности обоим. Конечно, она хорошо относилась к заместителю наркома обороны и, скорее не из-за его высокого государственного положения, сколько из-за того, что он был ей просто симпатичен. Хотя и первое играло весьма существенную роль. Но ей не нравилось, что Михаил Николаевич (так она всегда звала его по телефону, на что он болезненно реагировал, ибо ему хотелось чтобы и по телефону, как при личном общении, она звала его Мишенька); неужели маршал не понимал, что их телефоны прослушивались, или же он бравировал своим отношением к ней? — впрочем, все это неприятно… Но Тухачевский, нисколько не удивившись ее холодности, продолжал рокотать басом в трубку и, так и не дождавшись согласия Веры Александровны, сказал что сегодня вечером после спектакля за ней приедет его машина и они отправятся праздновать таинственное Рождество.

Тухачевский Михаил Николаевич/4(1б).2.1893–11.6.1937/, советский военный деятель, Маршал Сов. Союза (1935). Чл. Коммунистич. партии с 1918. Род. в имении Александровское Дорогобужского у. Смоленской губ. (ныне ок. дер. Следнево Сафоновского р-на Смоленской обл.) в дворянской семье. Окончил Александровское воен. училище (1914). Участвовал в 1-й мировой войне 1914–18 в составе лейб-гвардии Семеновского полка, поручик. В 1915 попал в плен, в 1917 бежал в Россию.

С 1918 в Красной Армии.

После Гражд. войны 1918–20 принимал деятельное участие в проведении Военной реформы 1924–25. Был нач. Воен. академии РККА (1921)… с нояб. 1925 по май 1928 нач. Штаба РККА. С мая 1928 по июнь 1931 командовал войсками Ленингр. Воен. округа. С 1931 зам. пред. Реввоенсовета СССР, нач. вооружений РККА, с 1934 зам. наркома обороны и нач. управления боевой подготовки…

Награжден орденом Ленина и орденом Красного Знамени.

Однако случилось так, что за артисткой Давыдовой в тот вечер приехала не машина Тухачевского, а машина Николая Ивановича Ежова, наркома внутренних дел, которому буквально совсем немного осталось быть на этом грозном посту. Его вот-вот переведут в наркомат речного флота, а оттуда — в подвал его любимой Лубянки.

Вера села в автомобиль и тот рванулся с места; неожиданно стекло, разделяющее салон от водителя, опустилось. Полной неожиданностью для нее явилось то, что справа от водителя над спинкой переднего сиденья возвышалась некая подозрительная маленькая головка с торчащими ушами. Головка повернулась, тонкие губы рта разжались и она услышала: «Ну как я вас, Верочка? Наконец-то вы меня полюбите. Глупый у вас любовник, хоть и маршал. Вот то ли дело я, Генеральный комиссар Государственной безопасности СССР Николай Иванович, о котором ходит слава: берет ежовыми рукавицами… Ну что вы, Верочка…» —  липкие небольшие руки выскочили из-за спинки, потянулись и стали шарить по ее открытой шее. Не успела она опомниться, как он запустил руку ей под бюстгальтер и сжал соски. Сжал так больно, что она чуть не вскрикнула.

Единственное, что могла сделать актриса, это выскочить на полном ходу, но куда? При огромной скорости… Но она все-таки нажала ручку дверцы, пытаясь приоткрыть ее и требуя от Ежова отвезти ее обратно в театр. Дверца не поддалась, и до нее дошло, что она взаперти. Конечно же, этот карлик Ежов был не так прост, как иногда казался некоторым. Впрочем, до недавнего времени он ей не казался и страшным.

Ее привезли в один из домов НКВД, в подвале которого ежеминутно шли жестокие пытки. Тогда как на верхних этажах здесь любили повеселиться; шло веселье и сейчас. Как правило, тут находились начальники краевых, областных УНКВД, вызываемые Ежовым в Москву. Но среди разряженных гостей можно было встретить и высших чинов с Лубянки, жен высокопоставленных чекистов, но… без своих мужей, ибо те находились либо в долгих дальних командировках или уже в подвале.

Когда Ежов, ведя себя почти галантно, поднялся вместе с Верой Александровной в зал в самый разгар показушно-неугомонного бала, он вдруг переменил тактику и фамильярно-небрежно схватив за талию, сказал с легкой издевкой: «Я вас, барышня, оставляю на попечение Маршала Советского Союза, вашего Мишеньку Тухаческого», — и грубо толкнул ее в нишу, из которой в эту минуту выходил заместитель наркома обороны Тухачевский.

Он протянул к ней руки, она, растерянная, хотела что-то спросить, обратиться к нему, но между ними неожиданно опять возникла фигура карлика Ежова: «Мишенька, отмечай католическое рождество, и если Верочке-свет-Александровне что-то не понравится, проведи ее в подвал. Там хорошее медвежье красное вино льется рекой». И так же неожиданно исчез.

То была одна из самых жутких ночей в жизни актрисы. Она с трудом пробыла в этом дьявольском доме чуть больше часа, пока не уговорила маршала увезти ее.

По всему видать, Тухачевский тоже был не в лучшем расположении духа. Конечно, об этом свидании с маршалом стало известно Сталину. Но удивительное дело, вождь молчал, и у него были на то причины, о которых Вере Александровне знать не следовало. Да они ее и не касались.

А вот Ежов решил максимально использовать ситуацию для удовлетворения своей похотливости. Но, к счастью для Давыдовой, обстоятельства складывались так, что Ежову никак не удавалось настичь актрису…

Как-то будучи на гастролях в Киеве, Вера Александровна решила прогуляться по улицам древнего города. Она уже привыкла к тому, что ее сопровождают трое мужчин, по ее убеждению, чекистов. Так оно и было; за ней постоянно следовали и в Москве и здесь, не вступая ни в какие разговоры. Практически не обращая внимания на свиту, она дошла до Владимирской горки, приблизилась к памятнику князю Владимиру и, задумавшись, надолго застыла, засмотревшись с кручи на медленно текущие воды Днепра-Славутича…

Москва. Кремль. Кабинет вождя.

В кабинете Сталин и Ворошилов.

— Товарищ Сталин, согласно плану, войсковые учения частей и соединений Московского военного округа должны завершиться через восемь дней. Руководителем учений от наркомата обороны назначен заместитель НКО Маршал Советского Союза Тухачевский. В настоящее время войска округа развернуты и «боевые» действия достигли апогея. А руководитель учений преступно покинул расположение войск и убыл в неизвестном направлении. Принятыми мною мерами по розыску товарища Тухачевского установлено, что он находится в столице советской Украины городе Киеве. Мои попытки связаться с ним по телефонной и радиосвязи успехов не имели. Я обязал командующего войсками Киевского военного округа командарма 1-го ранга Уборевича разыскать товарища Тухачевского и передать ему мое требование о том, чтобы он созвонился со мной. А об исполнении моего приказания поручено товарищу Уборевичу донести мне немедленно.

— Что, Клим, с…бл…сь наши маршалы. Ну ш-то ж…

Сталин поднял трубку телефона.

— Ты уже приехал? Это хорошо. А как дела в Тбилиси? Ты сдал там партийные дела и НКВД? Ма-алодец… Слушай, Лаврэнтий, што у тебя есть по Киеву?

Казалось, Сталин безразлично слушает что говорят с Лубянки. Недавний первый секретарь ЦК КП(б) Грузии Лаврентий Павлович Берия по приказанию вождя был освобожден от обязанностей партийного руководителя и прибыл в Москву для принятия дел и должности наркома внутренних дел СССР вместо освобожденного Ежова.