Крейг Расселл - Брат Гримм

• Название: Брат Гримм
• Автор: Крейг Расселл
• Издательство: ACT; ACT МОСКВА; ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-038755-5; 5-9713-4246-0; 5-9762-1627-7

Маньяк держит город в страхе.

Он — эстет смерти, стилизующий свои убийства под самые страшные сказки братьев Гримм.

«Гензель и Гретель», «Спящая красавица», «Рапунцель»… Каждая «иллюстрация» создается ценой человеческой жизни.

Главный подозреваемый — автор скандальной книги, в которой утверждается, что один из братьев Гримм был серийным убийцей.

Однако талантливый детектив Йен Фабель убежден — писатель ни в чем не виноват.

И если он прав. Брат Гримм вскоре совершит новое жестокое преступление…

---

— Думаю, что нашего психа ни на йоту не волнуют проблемы патриотизма, — сказал Фабель, у которого совершенно не было времени на то, чтобы выслушивать очередную лекцию Вайса. — Я просто хочу узнать, может ли, по вашему мнению, иметь какое-либо значение его упоминание о Доротее Фиманн?

На противоположном конце провода воцарилось молчание, и Фабель увидел массивную фигуру писателя в кабинете с темными, поглощающими свет деревянными панелями.

— Нет, я не думаю, что это имеет какое-то значение, — наконец ответил Вайс. — Скажите, его жертвами были как мужчины, так и женщины?

— Да. Он предоставляет обоим полам, как ныне принято выражаться, равные возможности.

— Единственное значение Доротеи Фиманн в контексте письма может состоять в том, что братья Гримм считали ее почти единственным источником мудрости древних. Они, похоже, полагали, что в германских традициях устного народного творчества женщины выступали кем-то вроде хранительниц огня. Если ваш убийца концентрирует свое внимание на женщинах, особенно на женщинах старых, то да, я вижу здесь связь. — Снова последовало молчание, а затем Вайс продолжил: — В письме есть нечто такое, что меня тревожит. И даже очень. А если конкретно, то его подпись.

— Что? Ах да… «твой сказочный брат».

— Да, именно… — Фабель почувствовал, как напрягся голос писателя. — «Твой сказочный брат». Вам, видимо, известно, что Якоб умер за четыре года до смерти Вильгельма и Вильгельм произнес на похоронах Якоба полную страсти прощальную речь. В посвященном покойному панегирике он назвал его «своим сказочным братом». Черт побери, Фабель, этот маньяк считает, что мы во всех этих делах действуем заодно.

Фабель глубоко вздохнул. Выходит, что с самого начала серия убийств совершалась в партнерстве. И одним из партнеров был Вайс. Дело в том, что Вайс просто об этом не знал.

— Да, герр Вайс. Я думаю, что он так считает. — Фабель немного помолчал и продолжил: — Вам известно, как придать сочинениям реальность. Вы делаете персонажами своих рассказов живых людей.

— Да. Ну и что из этого вытекает?

— Из этого вытекает то, что этот тип, похоже, сделал вас персонажем своего повествования.

Глава 50

9.45, среда 21 апреля. Институт судебной медицины, Эппендорф, Гамбург

Фабель ненавидел морги и страшно не любил наблюдать за аутопсией даже в тех случаях, когда в этом возникала необходимость. И дело было не только в инстинктивном отвращении к виду крови и человеческих внутренностей — этот элемент, конечно, тоже присутствовал, вызывая приступы тошноты где-то под ложечкой, — но больше всего Фабеля выводило из равновесия то, что человеческое существо, бывшее центром собственной обширной и сложной вселенной, вдруг превращается в большой кусок мяса. Он ненавидел самую сущность смерти, мгновенно приводящей к тотальному и бесповоротному уничтожению личности. Расследуя каждое убийство, Фабель пытался сохранить в уме хотя бы частицу живого человека, представляя, что жертва преступления жива, но только находится в каком-то другом месте. Для него эти люди всегда оставались пострадавшим и требующим восстановления справедливости существом. Даже находясь на месте преступления или рассматривая на фотографии смертельные раны, Фабель оставался в контакте с жертвой. Однако вид содержимого желудка в металлической кювете сразу превращал жертву преступления в мертвое тело.

Меллер пребывал в отличной форме. Когда Фабель вошел в прозекторскую, патологоанатом встретил его с прекрасно отрепетированным недовольным видом. Он еще не успел снять с себя голубой рабочий комбинезон и светло-серый, забрызганный кровью пластиковый фартук одноразового пользования. Анатомический стол из нержавеющей стали был пуст, и Меллер рассеянно поливал свое рабочее место из вмонтированной в него душевой головки. Тем не менее в помещении витал какой-то малоприятный дух. Фабель уже много лет назад пришел к мысли, что покойники являются к живым не как призраки, а в виде присущих смерти ароматов. Судя по всему, Меллер только что закончил свое путешествие по материи и массе, бывшей совсем недавно человеческим существом по имени Бернд Унгерер.

— Интересно, — сказал Меллер, наблюдая, как вода, смывая остатки крови со стола, розоватыми водоворотами стекает в металлический желоб. — На сей раз нам попался весьма любопытный экземпляр.

— Чем именно? — спросил Фабель.

— Глаза были изъяты посмертно. Причина смерти — единственный удар в грудь, нанесенный холодным оружием. Классический удар ниже грудины снизу вверх. Точно в сердце. Ваш клиент повернул клинок по часовой стрелке примерно на сорок пять градусов. Это привело к катастрофическому разрушению сердца, и смерть наступила через несколько секунд. Этот человек по крайней мере избежал страданий и не узнал, что его глаза будут изъяты. Что было сделано, между прочим, вручную. — Меллер выключил моющий агрегат и, опершись на край анатомического стола, продолжил: — Никаких следов, говорящих о том, что человек защищался, я не обнаружил. Порезов или колющих ран на кистях и предплечьях, так же как и иных прижизненных травм, не имеется. Одним словом, какие-либо следы предсмертной борьбы отсутствуют.

— И это означает, что удар был нанесен неожиданно или то, что жертва знала нападавшего. Либо то и другое в комбинации.

— Это уже ваша епархия, герр гаупткомиссар, — оттолкнувшись от стола, сказал Меллер. — Я сообщаю факты, а выводы делаете вы. Но у этого джентльмена, герр Фабель, я обнаружил еще некоторые способные вызвать ваш интерес особенности.

— Вот как? — вежливо улыбнулся Фабель, борясь с сильнейшим искушением сказать Меллеру, чтобы тот прекратил тянуть резину.

— Начнем с того, что герр Унгерер преждевременно поседел и красил волосы в темный цвет — в отличие от нашего любимого канцлера, который, как всем известно, сумел сохранить изначальный цвет шевелюры. Но больше всего меня заинтересовал не сам скальп, а то, что я под ним обнаружил. Ваш убийца, перерезав нить жизни герра Унгерера, всего лишь на несколько месяцев опередил безносую даму с косой.

— Унгерер был болен?

— Терминально, мой дорогой герр гаупткомиссар, терминально. Но он об этом мог и не знать. В его головном мозге наличествовала обширная глиома. Иными словами — злокачественная опухоль. Ее размеры позволяют предположить, что она разрасталась уже некоторое время, а локализация говорит о том, что симптомы болезни могли вводить в заблуждение.

— Как вы думаете, проходил ли он курс лечения?

— Нет. По крайней мере я этого не увидел. В его системе я не нашел никаких следов лекарств, включая кортизоны, которые, как правило, прописываются с целью замедлить разрастание тканей мозга. Но что более важно, я не нашел и следов хирургического вмешательства, которое всегда служит главным оружием и первой линией обороны против опухолей данного типа. Я проведу полный гистологический анализ глиомы, но у меня создается впечатление, что мы имеем дело с астроцитомой, или первичной опухолью. А поскольку опухоль первична, в организме больного не было никаких способных насторожить врачей проявлений. Опухоли мозга, как правило, вторичны по отношению к злокачественным образованиям в каких-то иных частях тела. Но это, увы, не наша крошка. И при этом, я не хочу пугать вас, герр Фабель, он был в самом подходящем для этого возрасте. Мужчины средних, как и вы, лет находятся в высшей группе риска, если говорить об этом злокачественном и весьма агрессивном первичном новообразовании.

— Но ведь наверняка должны были присутствовать какие-то симптомы. Головные боли, например.

— Возможно, но совершенно не обязательно. Опухолям мозга некуда разрастаться, поскольку мозг — единственный орган, окруженный со всех сторон костной тканью. Опухоль растет внутри черепа и давит на здоровые области. Это может вызывать сильную головную боль, которая возрастает в то время, когда человек находится в лежачем положении. Хотя болезненные ощущения возникают далеко не всегда. Но, как я вам сказал, опухоль у герра Унгерера располагалась в таком месте, что, несмотря на достаточно быстрый рост, повреждала мозг постепенно. А это, в свою очередь, означало, что симптомы могли оказаться смазанными.

— В чем они могли проявляться?

— В изменении личности и поведения. Он мог, например, утратить чувство обоняния или вдруг почувствовать отвратительный запах там, где его вовсе не было. Он мог ощущать покалывание в одной стороне тела или постоянно чувствовать тошноту. Одним из частых симптомов опухоли головного мозга могут служить приступы рвоты без каких-либо проявлений тошноты.

Фабель на несколько секунд задумался. Он вспомнил отчет Марии о беседе с фрау Унгерер. Жена рассказала о неожиданной трансформации личности супруга. О том, какие непотребные формы приняло его сексуальное влечение, и о том, как преданный и верный муж превратился в похотливое животное. Коллеги даже стали называть его Синей Бородой. Когда Фабель слушал о любовных похождениях Бренда Унгерера и о закрытом на ключ «ларце» в подвале дома, у него в жилах леденела кровь. Еще одна сказочная связь — ведь у записанной французом Шарлем Перро «Синей Бороды» имелся немецкий эквивалент, записанный братьями Гримм. Этот аналог назывался «Птица Фитчера». Убийца был знаком с Унгерером или по крайней мере знал о нем достаточно, чтобы избрать его в качестве средства воплощения сказки братьев Гримм в жизнь. Для реализации своей безумной идеи.