Андрей Легостаев - Последнее пророчество

• Название: Последнее пророчество
• Автор: Андрей Легостаев
• Издательство: Вече
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-1188-2

В новом романе мастера отечественной фэнтэзи герой в полном соответствии с канонами жанра проходит путь от беглеца, спасающего свою жизнь, до повелителя могущественной державы. Но трон мало завоевать, его нужно еще и сохранить, укрепляя как собственное положение, так и доверившуюся тебе страну…

---

— Да, я помню, — ответил он. — И я никогда не забуду, что ты тогда сделал для меня. Но… Но сейчас это так далеко и неважно. Сейчас надо думать о побеге. Ты поможешь мне?

— Отсюда не сбежишь, — в третий раз сказал Варрос. — Надо смириться с судьбой, раз так порешили великие Зирива-ванат и Сугнуна, и умереть достойно — на арене.

— Ну уж нет! Умереть с мечом в руке — да, согласен. Но не ради чьей-то потехи! В последний раз спрашиваю: ты поможешь мне бежать?

— Нет.

Это «нет» прозвучало, как надгробный камень на надеждах Унгина. Он посмотрел на Варроса. Тот не отвел глаз. Молчание длилось долго, очень долго.

— Как знаешь, — наконец зло процедил Унгин, повернулся и, не оборачиваясь, пошел в казарму.

Варрос смотрел ему вслед, потом набрал в сложенные раковиной руки воды из каменного корыта и брызнул в лицо. Ему было не в чем себя упрекнуть. Он вздохнул и отправился спать — давно он уже не видел чудесных снов, посылаемых свыше, и начинал волноваться: не бред ли это воспаленного воображения, были ли они вообще?

Войдя в казарму, он успел заметить, как Унгин, словно ненароком, подошел к болтающему с товарищем, ничего не подозревающему стражнику и, будто случайно, толкнул его. Стражник от неожиданности повалился на второго, двое других вскочили со скамьи, но было поздно — в руках Унгина блеснул выхваченный из ножен зазевавшегося стражника меч. Прежде чем быть зарубленным тремя вооруженными, ко всему привыкшими стражниками, он успел заколоть того, которого обезоружил, и умер с мечом в руке и счастливой улыбкой на лице.

Усталые гладиаторы с интересом наблюдали за редким развлечением и не сводили взгляда с двух трупов, пока их не уволокли подоспевшие товарищи охранников.

Никто не пошевелился, чтобы не попасть под горячую руку. Двоих новичков, что прибыли в школу с Унгином, тут же увели, и больше Варрос их никогда не видел.

Дней через полдюжины Варроса увезли в столицу — на следующий день готовились выступления перед самим королем Мерналдитом. По давней традиции, истоков которой уже никто не помнил, перед смертным поединком будущих противников селили на ночь вместе — чтобы получше узнали друг друга.

Варрос вошел в просторную камеру с двумя постелями — там уже сидел некий Грел из школы, что на восточном побережье, которому молва присвоила кличку «Неистовый». Варрос кивнул в знак приветствия, внимательно посмотрел на него, оценивая, и не обращая больше внимания, улегся на свободную постель, отвернувшись к стене.

— Я убью тебя завтра, щенок! — прорычал Неистовый, но Варрос даже не отреагировал.

Скрипнула дверь, вошел слуга и поставил на стол между кроватей два подноса — каждому отдельный ужин.

Неистовый придвинул к себе оба, но Варрос встал и, глядя ему прямо в глаза, придвинул свой к себе. Грел выругался, вновь запугивая, и принялся есть. Он был опытный гладиатор, прошедший более дюжины смертных боев, и не в первый раз проводил ночь с противником. Одно дело — стращать, давить морально, другое — раньше времени вступать в драку.

Вновь скрипнула дверь. Оба удивленно посмотрели в ее сторону. На пороге стоял стражник, за ним виднелись две женщины.

— По велению великодушного короля Мерналдита вам посылаются женщины, чтобы вы смелее и красивее сражались завтра, — объявил он. — Тот из вас, кто победит в завтрашнем бою, в течение десяти дней будет каждый вечер получать новую женщину!

Женщины прошли в комнату, стражник поставил на стол кувшин со слабеньким винцом, вышел и закрыл дверь.

— Я беру эту, — ткнул Грел пальцев в более симпатичную.

— Бери обоих, — равнодушно сказал Варрос, который вновь лег и отвернулся к стене.

— Задобрить хочешь?! — прорычал Неистовый. — Этот номер не пройдет — я все равно убью тебя завтра!

— Я хочу спать! — спокойно ответил Варрос, как отрезал. — Один. А ты делай, что хочешь. Но мой совет — тоже спи.

Мельком в голове проскочила мысль, что так оно к лучшему — пусть потасканные красотки отнимут у противника всю силу, легче будет завтра на арене, но он тут же подумал, что и так должен убить соперника, кто бы против него не вышел. Подумал — и заснул.

Они с Грелом открывали состязания. Отревели трубы, ушли с арены герольды и прочие пары гладиаторов, чей час еще не настал.

Варрос впервые видел короля Мерналдита — но королевская ложа была от него шагах в двадцати и залита солнцем, ему не удалось как следует рассмотреть лицо нынешнего повелителя древней Лунгарзии.

А король Мерналдит чувствовал себя отвратительно — с утра разболелся коренной зуб. Он еле отсидел парад гладиаторов, размышляя: не перенести ли состязания на другой день, переполненные трибуны его ничуть не смущали. Не помогали ни ласки окружавших его и сопровождающих повсюду красоток, ни кубок превосходного вина. Оставалась одна надежда — что зрелищные поединки отвлекут от муторной боли.

— Первый бой обещает быть крайне захватывающим, ваше величество, — с подобострастной улыбкой сказал один из вельмож. — Сражается сам Грел-Неистовый, что так понравился вам в прошлый раз. Готов биться об заклад на десять золотых с кем угодно, что он легко победит этого недоучку из школы в Дахне.

— Посмотрим, — угрюмо буркнул король, держась левой рукой за щеку, а правой поднеся к губам кубок.

Варрос и Грел приветствовали короля традиционной фразой гладиаторов: «Мы умираем для вас!» — и обнажили оружие.

— Я убью тебя! — проревел Грел-Неистовый.

— Ты это мне уже говорил! — спокойно ответил Варрос, которому продолжавшиеся почти всю ночь вздохи и крики двух развлекающихся девок и Грела отнюдь не помешали прекрасно выспаться.

Толпа взревела, поддерживая Грела — любимца, которому уже неоднократно рукоплескала за победы на этой арене.

Грел, орней по происхождению, тоже был дикарем с точки зрения лунгарзийцев. Высокий, как и Варрос, примерно того же телосложения, он отличался темным цветом волос. Какие-то мгновения противники стояли, замерев, готовясь к бою.

— Вперед, Неистовый, вперед! Задай перцу этому дикарю! — неслось со всех сторон.

Грел с яростным кличем, заводя сам себя, бросился на противника.

Варрос парировал мощный удар небольшим круглым щитом, что входил в их вооружение, и совершенно неприметным с трибун ударом вонзил меч в живот противнику — все ж не попал в грудь, как хотел.

Но и этого для победы оказалось достаточным.

Грел с огромным удивлением посмотрел на противника, выронил меч из обессиливших пальцев, взмахнул руками, точно пытаясь найти точку опоры, затем согнулся пополам и упал под оглушительный вздох потрясенных зрителей — большинство ставило на Неистового, никто не ожидал столь быстрой развязки.

— И это ты называешь прекрасным боем?! — гневно воскликнул король Мерналдит, запуская в вельможу серебряным кубком.

Варрос поставил ногу на грудь поверженного гладиатора, ожидая решения зрителей, чтобы выполнить их волю и отправиться отдыхать, хотя вовсе не устал.

— Я же говорил, что женщины отнимают силу, — сказал он скорее сам себе, чем корчившемуся от дикой боли Грелу.

Приговор был однозначен — трибуны требовали смерти того, кому лишь какие-то мгновения назад рукоплескала.

Гладиаторы не любили сражаться в первых парах — если ранят, то почти наверняка зрители потребуют добить поверженного. В последних парах — другое дело, уже насытившаяся видом крови толпа может смягчиться и король помилует побежденного, что, зачастую, и случалось. Но считалось дурным тоном как-то влиять на ход жеребьевки и очередность пар — это означало, что боец в душе признавал возможность поражения. Каждый гладиатор боялся сглазить и принимал решения распорядителей с покорностью, выражая уверенность в собственной победе.

По знаку короля и по приказу распорядителя Варрос вонзил окровавленный клинок в сердце Грелу-Неистовому. Ничто в его душе не шевельнулось, ни малейшей жалости к тому, кто всю ночь предавался плотской любви, не было.

На арену вышли гладиаторы следующей пары. Варросу накинул на плечи плащ сам ланиста школы, поздравляя — начало дня было успешным.

Второй бой оказался упорным и красочным, кровь текла из легких ран у обоих противников, доводя толпу до исступления. Этот поединок столь увлек короля Мерналдита, что он совершенно забыл о зубной боли. И уж тем более из королевской памяти выветрился образ какого-то там дикаря, победившего Неистового. Да и, по мнению всемогущего диктатора, скорее всего эта победа была случайной.

Король Мерналдит, в отличие от Варроса, не видел вещих снов и даже приблизительно не знал своей судьбы, думая, что будет наслаждаться всеми прелестями жизни если уж и не вечно, то достаточно долго.

* * *

Варрос вернулся в гладиаторскую школу в Дахне и продолжил постижение таинств искусства убивать. Теперь он жил один в комнате, питался от другого котла, он был надеждой ланисты, восходящей звездой школы. И по-прежнему истязал себя изнурительными тренировками, отказываясь от приводимых ему девиц.