Ален Демурже - Рыцари Христа. Военно-монашеские ордены в средние века, XI-XVI вв.

• Название: Рыцари Христа. Военно-монашеские ордены в средние века, XI-XVI вв.
• Автор: Ален Демурже
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8071-0286-7, 978-5-8071-0274-4

Как христианизировать войну? Как обеспечить себе вооруженную силу, склонную верно и постоянно стоять на защите христианства и выполнять свою миссию борьбы с неверными? На два этих вопроса средневековое христианство ответило, создав, не без некоторого сопротивления, оригинальные институты — военно-монашеские ордены. Гибриды «чудовищ», по выражению Исаака Стеллы, живущих, как монахи, по уставу — бенедиктинскому или августинскому, но не совсем монахов, действующих, как рыцари, но не по образу тех представителей аристократической касты, которые всегда готовы схватиться между собой, не мирских рыцарей, поносимых святым Бернардом, а рыцарей Христа, «облаченных в доспехи из железа и доспехи веры». Реконкиста и крестовые походы способствовали тому, что эти ордены широко распространились в Святой земле, в Испании и на берегах Балтийского моря. По мере укрепления независимости монархий от папской власти, растущего недоверия монархов к этим военным силам, порой ставшим настоящими государствами, по мере того как служение миссии все больше подменялось простой воинственностью, военно-монашеские ордены понемногу теряли жизнеспособность и были вынуждены вновь обратиться к благотворительной деятельности. Тогда родились легенды и слухи, которые разоблачает современный историк, в то же время отдавая справедливость этим ярким свидетельствам коллективного воображения средневековых людей, сделав прекрасный обзор этих легенд.

---

Документы, касающиеся ранней истории этого ордена, невнятны, и, если цитировать ее, не будем слишком доверяться рассказу, приведенному в 1603 г. цистерцианцем Бернардо де Брито в его «Цистерцианской хронике»: там обнаружено много ошибок и намеренных искажений[118]. По его словам, Суэро, рыцарь из Саламанки, основал братство рыцарей, которое обосновалось близ церкви Сан-Хулиан-дель-Перейро. Это место, отошедшее позже к Португалии, тогда принадлежало Леону. Суэро якобы получил устав от Ордоньо, епископа Саламанки, — первого испанского цистерцианца, ставшего епископом. Все это легенда — Ордоньо в 1156 г. не был епископом! Остается братство, место (Перейро) и грамота леонского короля Фернандо II, датированная январем 1176 г. и дарующая имущество Сан-Хулиану-дель-Перейро и Гомесу, «первому основателю означенного дома»[119]. 29 декабря 1176 г. папа Александр III поставил под покровительство Святого престола «Гомеса, приора Сан-Хулиан-дель-Перейро», а также братьев Сан-Хулиана и их имущество[120]. Наконец, 4 апреля 1183 г. папа Луций III написал «магистру и братьям» послание, даруя им полную экземпцию от ординария (то есть освобождение от епископской юрисдикции) и закрепляя за ними в качестве миссии защиту христиан[121].

Отметим использование слова «магистр» вместо «приор». Король Фернандо II в письме от 27 января 1185 г. тоже использовал его[122]. Итак, применение этого слова означает: то, что до 1176 г. было братством рыцарей, теперь воспринималось как военно-монашеский орден. Уставом для него, если верить письму Луция III, должен был стать устав святого Бенедикта в форме, практикуемой в Сито. Возможно, с этого момента Алькантару включили в орден Калатравы. В самом деле, в ноябре 1187 г. папа Григорий VIII подтвердил перечень владений Калатравы, в том числе упомянутые «Эль Переро» и Эвору, а последняя, как мы увидим, была первой резиденцией Ависского ордена[123]. В одном из последующих параграфов я рассмотрю эту проблему включения в состав Калатравы, но уже можно отметить: Александр III с интервалом чуть более чем в десять лет утвердил оба ордена и поручил им одну и ту же миссию — защищать христиан от неверных в двух разных точках границы.

Новый орден по-прежнему носил название «Сан-Хулиан-дель-Перейро». Даже возможно, что, прежде чем взять название «Алькантара», он именовался «Трухильо» — по названию крепости к югу от Тахо (недалеко от Касереса, колыбели ордена Сантьяго). Три акта короля Кастилии Альфонса VIII за 1188, 1194 и 1195 гг. перечисляют места, которые должен был колонизовать Гомес, магистр Трухильо, а в 1190 г. генеральный капитул Сито принял рыцарей Трухильо в состав цистерцианского ордена, в который уже входили рыцари Калатравы[124]. А ведь нельзя допустить существования некоего независимого ордена Трухильо, коль скоро его не учредила и не одобрила ни одна папская булла. Поэтому многие историки, и последним из них Дж. Ф. О’Каллагэн, сделали вывод: Сан-Хулиан и Трухильо — просто один и тот же орден. В пользу этого утверждения они приводили три довода: 1) омонимию — в обоих случаях речь идет о магистре Гомесе; 2) упомянутые три акта Альфонса VIII сохранились в архивах ордена Алькантары; 3) наконец, в 1234 г. король Кастилии и Леона Фернандо III передал Сан-Хулиану, ставшему Алькантарой, некую крепость в качестве компенсации за отказ от прав, которые орден получил на Трухильо от Альфонса VIII[125]. Многие крепости этого района, в том числе Касерес, Бадахос, Медельин, между 1175 и 1195 гг. были отобраны у христиан альмохадами. То же произошло и с Трухильо в августе 1195 г. Когда эти крепости были отвоеваны, королевская власть оставила их себе: Касерес не отдали ордену Сантьяго, а Трухильо, отвоеванный в 1232 г., не вернулся к ордену Сан-Хулиан.

Таким образом, можно полагать так: получив под охрану Трухильо — важную крепость, — орден Сан-Хулиан взял себе ее название; в 1195 г., потеряв Трухильо, он вернулся к названию прежнему. Алькантару, завоеванную Альфонсом IX Леонским в 1213 г. на гребне победы при Лас-Навас-де-Толоса, король передал 28 мая 1217 г. ордену Калатравы с миссией учредить там монастырь-крепость с магистром во главе. С согласия короля магистр Калатравы 16 июля 1218 г. уступил Алькантару ордену Сан-Хулиан-дель-Перейро. Последний принял ее название и разместил в ней свою главную резиденцию.

Другой пример подобной перемены названия дает история Ависского ордена.

Ависский орден

Братство рыцарей, основанное в Эворе, только что завоеванной португальцами, впервые упоминается в акте за 1167 г.[126] Это братство могло быть основано раньше, так как в акте 1167 г. его члены именуются «братьями рыцарства Эворы» и соблюдают устав святого Бенедикта. Создание цистерцианцев? Булла Григория VII, уже цитировавшаяся в связи с Эль-Перейро, среди владений ордена Калатравы упоминает также Эвору и Сантарен. В 1211 г. португальский король захватил крепость Авис — вероятно, с помощью рыцарей Эворы. Братья, на которых была возложена ее защита, в 1213 г. поселились в ней, а в 1223 г. приняли ее название.

Опека со стороны цистерцианцев

Присоединение Калатравы к Сито было несомненно импровизированным, но, совершив его, орден Сито начал процесс, который в дальнейшем он проводил систематически. Интеграция Калатравы в состав Сито в 1187 г. была еще неполной — братьев-рыцарей пока не приравняли к монахам хора: если они посещали цистерцианское аббатство, доступа на хоры им не было, их принимали только в гостинице, находящейся у ворот аббатства, как проезжих. Это уточнил в 1164 г. Александр III:

Когда вы придете в какое-либо аббатство цистерцианского ордена, то, поскольку вы хорошо не знакомы с их обычаями, вас примут не в монастыре, но в гостинице, учтиво, милосердно и как можно более по-дружески[127].

Все в том же 1187 г. Калатраву поставили под опеку аббатства Моримон (одного из четырех дочерних аббатств Сито), отныне получившего право визита и законодательную власть.

Братья Калатравы боролись и в 1220 г. добились права сопровождать монахов на хоры церкви аббатства при условии, что будут облачены в куколь (капюшон) и монашескую рясу; потом, в 1222–1224 гг., они получили право доступа на хоры и в капитул любого цистерцианского аббатства позади монахов, но перед послушниками. Таким образом их полностью отделили от братьев-конверсов, к которым прежде иногда приравнивали: тем не было доступа в монастырские строения. Эти ограничения, очевидно, не касались братьев-капелланов, которых как священников с самого начала допускали на хоры.

Похоже, что текст Григория VIII от 4 ноября 1187 г., подтверждая владение Калатравы ее имуществом, предписал, как я говорил, орденам Сан-Хулиан — Алькантары и Эворы — Ависскому присоединиться к Калатраве. Эту гипотезу подкрепляют и другие признаки: устав, одинаковое облачение, опека Моримона над обоими. Единственный нерешенный вопрос — дата этого присоединения. 1186 год? Для Ависского ордена большинство признает эту дату[128]. Однако в отношении Алькантары в этом сомневаются: некоторые предлагают 1218 г., когда рыцарям Сан-Хулиан-дель-Перейро была передана Алькантара. В 1190 г. упоминалось, что к Сито присоединен орден Трухильо. Если, согласно изложенной выше гипотезе, Трухильо — не что иное, как Сан-Хулиан, и если учесть сказанное в булле за 1187 г., можно сделать вывод, что орден Трухильо был присоединен к Сито через посредство Калатравы. Но это не согласуется с другим решением генерального капитула Сито — доверить опеку над Трухильо испанскому цистерцианскому аббатству Мореруэла, а не Моримону. Поэтому те, кто допустил преемственность Сан-Хулиан — Трухильо — Алькантара, сделали вывод, что Леон пошел на хитрый маневр: орден был передан напрямую Сито, чтобы избежать опеки (кастильской) со стороны Калатравы[129]. После того как крепость Трухильо отобрали мусульмане, орден, как я говорил, снова стал Сан-Хулианом. По соглашению, заключенному 5 марта 1202 г. с орденом Сантьяго, магистру Сан-Хулиана дали титул «магистра рыцарства Сан-Хулиан-дель-Перейро ордена Сито»[130], что согласуется с текстом 1190 г. о Трухильо.

Поскольку более ясной документации нет, остановимся на следующем решении: было четыре партнера — ордены, Сито, короли и папа. Сито после успешного осуществления инициативы аббата Фитеро, вылившейся в создание ордена Калатравы, покровительствовало рыцарским братствам, основанным для обороны других участков границы: Сан-Хулиан-дель-Перейро — Алькантаре и Эворе — Авису. Создатели этих братств исходили из «национальных» чувств: орден Калатравы был кастильским, Алькантары — леонским, Ависский — португальским. Оба последних также дорожили своей независимостью и почитали своих инициаторов — королей Леона и Португалии.

У папства на этот счет было иное мнение: оно пыталось избежать появления все новых монашеских орденов (Четвертый Латеранский собор в 1215 г. принял очень ясные законы на этот счет) и конфликтов, Какие может порождать национализм. Этим, вероятно, и можно объяснить появление буллы Григория VIII в 1187 г.: заботясь о единстве христиан в борьбе против неверных в Испании, папа упорно призывал новые братства и ордены примкнуть к ордену уже существующему и уже им признанному — Калатраве, опекаемой Моримоном. В противном случае эти ордены не будут признаны и не получат привилегий экземпции, которые были даны как Сито, так и Калатраве. В условиях наступления альмохадов такое присоединение, которое папа осуществил в 1187 г. сверху, осталось мертвой буквой. На него в конечном счете согласились после победы при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 г., открывшей орденам новые перспективы на фронте Реконкисты, но при условии, что право визита, которое имела Калатрава, не ущемит независимости орденов, как действительно и произошло. Цистерцианский орден мог только поддерживать такую политику.