Грегори Бейтсон - Экология разума

• Название: Экология разума
• Автор: Грегори Бейтсон
• Издательство: Смысл
• Жанр: Философия
• Год: 2000
• ISBN: 5-89357-081-2

Грегори Бейтсон (1904-1980) - выдающийся мыслитель 20 века, философ, эколог, кибернетик и системный теоретик. Его книга "Шаги в направлении экологии разума" впервые вышла на языке оригинала в 1972 году, неоднократно переиздавалась и стала культовым интеллектуальным бестселлером в англоязычном мире.

В этой книге Г.Бейтсон намечает подходы к решению поставленной им широкомасштабной задачи по ревизии и модификации фундаментальных основ гуманитарного знания в свете современных положений кибернетики , теории информации и теории систем, а также созданию новой синтетической науки о живом, которую он назвал "экология разума". В данное издание вошли статьи по биологии и теории эволюции, в которых различные биологические процессы - от морфогенеза до эволюции в целом - рассматриваются с точки зрения детерминирующих их информационных и коммуникативных процессов, а также статьи общетеоретического плана, в которых обсуждается применение принципов кибернетики к живым системам, неоднозначная роль сознания, а также негативные последствия человеческих действий, нарушающих общесистемные принципы, лежащие в основе всего живого. Главной особенностью книги "Избранные статьи по теории эволюции и эпистемологии" является то, что в нее включена часть "Биология и эволюция", по техническим причинам не вошедшая в первое издание.

Рекомендуется философам, методологам науки, биологам, психологам, культурологам, этнографам, экологам, а также широкому кругу читателей, желающих лучше понять самих себя и свой мир.

---

(3) Хотя члены Комитета оставляют свои проблемы без определения, внимательное прочтение категорий дает общее представление о том, с какими вопросами они обращаются к материалу. Возникает впечатление, что на Комитет оказал влияние тот тип вопросов, который антропологам задают администраторы: "Хорошо ли применять силу при контакте культур?", "Как нам заставить данных людей принять то или иное?" и т.д. Поэтому в определении "окультуривания" акцентируются культурные различия контактирующих групп и результирующие изменения. Такие дихотомии, как "элементы, навязанные людям силой или принятые ими добровольно" [1], также могут рассматриваться как симптомы мышления в русле административных проблем. То же можно сказать и о категориях "принятие", "адаптация" и "реакции".

1 В любом случае ясно, что при научном подходе к процессам и естественным законам подобные призывы к свободной воле не могут иметь места.

(4) Можно согласиться с тем, что вопросы администрирования требуют неотложных ответов, равно как и с тем, что изучение контактов культур способно дать такие ответы. Однако научная формулировка проблем контакта почти наверняка не будет следовать этим линиям. Это похоже на то, как если бы при конструировании категорий криминологии мы начали с разделения индивидуумов на преступников и не-преступников. Несомненно, эта интересная наука долгое время тормозилась самой этой попыткой определения "преступного типа".

(5) В основе Меморандума лежит заблуждение, что якобы можно классифицировать черты культур по такими рубрикам, как экономика, религия и т.д. Например, нас просят разделить черты культуры на три класса, соответственно представляющие:

a) экономическую выгоду или политическое доминирование;

b) желательность приведения к согласию с ценностями группы-донора;

c) этнические и религиозные соображения.

Идея, что каждая культурная черта имеет либо единственную функцию, либо, как минимум, какую-то функцию, которая важнее всех остальных, далее ведет к идее, что культура может быть подразделена на "институты", каждый из которых вбирает культурные черты, подобные в своих главных функциях. Слабость такого метода подразделения культуры последовательно продемонстрировали Малиновский (Malinowski) и его ученики, показав, что почти всю культуру можно попеременно рассматривать либо как механизм для модифицирования и удовлетворения сексуальных потребностей индивидуумов, либо как механизм внедрения норм поведения, либо как механизм снабжения индивидуумов пищей [2]. После этой исчерпывающей демонстрации мы должны ожидать, что при исследовании всякая отдельная черта культуры окажется не просто экономической, религиозной или структурной, но будет иметь каждое из этих качеств, в соответствии с той точкой зрения, с которой мы ее рассматриваем. Если это верно для культуры, видимой в синхронном разрезе, это должно также быть применимо и к диахронным процессам культурных контактов и изменений. Мы должны ожидать, что причины предложения, принятия или отказа от принятия каждой культурной черты имеют одновременно экономическую, структурную, сексуальную и религиозную природу.

2 См.: Malinowski, 1926; 1929. Вопрос подразделения культуры на "институты" не настолько прост, как я указал. Я полагаю, что, несмотря на собственные работы, Лондонская школа по-прежнему придерживается теории, что некоторое такое разделение практически полезно. Похоже, что эта путаница проистекает из того факта, что некоторые туземцы-возможно все, но в любом случае те, что из Западной Европы, - в действительности думают, что их собственная культура подразделяется подобным образом. Различные культурные феномены также делают вклад в подобное подразделение, например:

a) разделение труда и дифференциация норм поведения между различными группами индивидуумов одного сообщества;

b) акцент, который определенные культуры делают на подразделении места и времени, в которых предписывается поведение.

В таких культурах эти феномены приводят к возможности, что все поведение, которое, например, имеет место в церкви между 11:30 и 12:30 по воскресеньям, возводится в ранг "религиозного". Однако даже при изучении таких культур антрополог должен с некоторым подозрением относиться к своей классификации культурных черт по институтам и должен ожидать, что обнаружится значительное "перекрывание" различных институтов.

Аналогичное заблуждение встречается в психологии. Оно состоит в представлении, что поведение поддается классификации по импульсам, которые его инспирируют (например по таким категориям, как самозащита, самоутверждение, сексуальность, приобретательство и т.д.). Здесь также путаница проистекает из того факта, что не только психолог, но также и изучаемый индивидуум склонны мыслить в этих категориях. Психологи хорошо сделают, если согласятся с вероятностью того, что любая частичка поведения по крайней мере у нормально интегрированных индивидуумов - имеет отношение одновременно ко всем этим абстракциям.

(6) Из этого следует, что наши категории "религиозного", "экономического" и т.д. являются не реальным подразделением, присутствующим в изучаемых нами культурах, а просто абстракциями, которые мы создаем для своего удобства, когда нам приходится описывать культуру словами. Это не феномены, присутствующие в культуре, а ярлыки для различных точек зрения, которые мы принимаем в своих исследованиях. При работе с такими абстракциями нам следует быть осторожными, чтобы избежать уайтхедовского "заблуждения доверия к обманчивой конкретности" - того заблуждения, в которое впадают, например, марксистские историки, когда утверждают "первичность" экономических "феноменов".

После этой преамбулы мы можем рассмотреть альтернативную схему изучения феномена контакта.

(7) Область исследования. Я полагаю, что под заголовком "контакт культур" мы должны рассматривать не только те случаи, когда происходит контакт между двумя сообществами с различными культурами, приводящий к глубоким нарушениям в культуре одной или обеих групп, но также случаи контакта внутри одного сообщества. В этих случаях контакт происходит между двумя дифференцированными группами индивидуумов, например: между полами, между старыми и молодыми, между аристократией и плебсом, между кланами и т.д., т.е. между группами, которые живут совместно в приблизительном равновесии. Я бы даже расширил идею "контакта" до степени включения процессов, посредством которых ребенок формируется и обучается для вхождения в ту культуру, в которой он был рожден [3]. Однако для нынешних задач мы можем ограничиться контактами между группами индивидуумов с различными культурными нормами поведения.

3 Настоящая схема ориентирована на изучение скорее социальных, чем психологических процессов, однако очень похожую схему можно сконструировать для изучения психопатологии. Здесь идея "контакта" рассматривалась бы главным образом в контекстах формирования индивидуума. Важная роль процессов схизмогенеза усматривалась бы не только в акцентуации дезадаптации девианта, но также и в ассимиляции нормального индивидуума в его группу.

(8) Если мы рассмотрим возможные исходы резких нарушений, следующих за контактами между глубоко различными сообществами, мы увидим, что теоретически изменения должны вылиться в один из следующих паттернов:

a) полное слияние исходно различных групп;

b) ликвидация одной или обеих групп;

c) выживание обеих групп в динамическом равновесии внутри одного большего сообщества.

(9) Я расширяю идею контакта до степени включения условий дифференциации внутри одной культуры с целью использовать наше знание этих пассивных состояний для прояснения тех факторов, которые действуют в неравновесных состояниях. Можно легко получить сведения об отдельных факторах в ходе их спокойной работы, но их невозможно изолировать, когда они неистовствуют. Очень неудобно изучать законы гравитации, наблюдая дома, рушащиеся во время землетрясения.

(10) Полное слияние. Поскольку таков один из возможных исходов процесса, мы должны знать о факторах, присутствующих в группе индивидуумов с последовательно гомогенными паттернами поведения. Приближение к таким условиям можно найти в любом сообществе, находящемся в состоянии приблизительного равновесия, однако, к сожалению, наши собственные сообщества в Европе находятся в состоянии такой текучести, что эти условия едва ли возникают. Более того, даже в примитивных сообществах условия обычно осложнены дифференциацией, поэтому нам следует довольствоваться изучением таких гомогенных групп, которые могут наблюдаться внутри основных дифференцированных сообществ.

Прежде всего надо выяснить, какие виды единства имеются в таких группах. Или, не забывая, что мы занимаемся аспектами, а не классами феноменов, - какие аспекты единства совокупности культурных черт мы должны описать, чтобы получить целостную картину ситуации. Я полагаю, что для полного понимания материал должен быть изучен по меньшей мере в следующих пяти аспектах: