» » » » Клаас Хейзинг - Чернокнижники


Авторские права

Клаас Хейзинг - Чернокнижники

Здесь можно скачать бесплатно "Клаас Хейзинг - Чернокнижники" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Современная проза, издательство АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест, год 2006. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Клаас Хейзинг - Чернокнижники
Рейтинг:
Название:
Чернокнижники
Издательство:
АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
Год:
2006
ISBN:
5-17-037450-Х, 5-9713-3226-0, 5-9762-0284-5, 985-13-8505-0
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Чернокнижники"

Описание и краткое содержание "Чернокнижники" читать бесплатно онлайн.



Таинственное дело пастора Иоганна Георга Тиниуса — блестящего интеллектуала, в 1813 году представшего перед судом за убийство пятерых человек, — так и осталось, в сущности, нераскрытым.

Почти двести лет спустя мюнхенский библиофил Фальк Райнхольд, в руки которого случайно попала биография Тиниуса начинает собственное расследование…

Он уверен — ключ к разгадке случившегося надо искать в книгах пастора.

В книгах, являющих собой мостик, перекинутый от реального мира к миру другому…






Сегодня, в безветренный осенний день Райнхольд вперился в биографию магистра Тиниуса, будто охотник в след зверя. Может, тут нечто заключалось между строк? Снизу сияла буковка; поскольку он уже почти знал этот текст наизусть, поскольку у него уже здорово рябило в глазах, он по слогам прочитывал первые слова строки. Читал и прочитывал по слогам. Прочитывал по слогам и читал. Утомительная прогулка. Пока не поскользнулся на восьмой странице. На каком-то придаточном предложении. Может, оттого, что осадок истории всегда скользок. А язык слишком уж флегматичен. Поэтому Райнхольд, способный, сосредоточившись, застыть в неподвижности, будто древнее изваяние, утратил бдительность. Ведение. Провидение. Именно эти слова и выбили почву у него из-под ног. Он невольно провел ладонью по глазам. На веках, словно впечатанные, застыли слова. Ведение. Провидение. Они были ключом к этой необычной жизни. (Наконец-то заметил. У вас все же есть небольшая фора. Метод Райнхольда, благодаря которому он напал на след Тиниуса, вам следует запомнить крепко-накрепко. Непременно. Но перед этим позвольте для расслабления небольшой литературный экскурс.)

Фальк каждое слово клал на язык, и оно медленно растворялось там. И вот уже услужливая память вычленяет из скопища фотообразов завалявшуюся сцену. Вот он, Фальк Райнхольд, с дедом в гостях у одного пожилого человека. Сидя, он становился почти неотличим от дедушки Райнхольда. А если их поставить рядом, превращался в его двойника. Измятой переводной картинкой. Он был его сводным братом. (А Фальку приходился то ли деверем-дедом, дедодеверем, девередедом. Все эти фамильные связи — жуткая путаница. Вы не находите?) Обставлена комната была по-старинному, мебель потертая. Потертой была и древняя, коричневого цвета, клеенчатая скатерть на шатком кухонном столе. Фальк всегда забирался под него и выжидал, пока оба старика не поднимутся, чтобы вытащить очередную подложенную под ножку стола картонную подкладку под пивные кружки и включить ее в свою коллекцию. По части поводов оказаться под столом изобретательность Фалька была неистощима. Много позже он понял, что этот пожилой человек просто-напросто играл с ним в поддавки, каждый раз подкладывая под ножку стола красивую подкладку.

Ответный визит к деду Райнхольда этого старикана, чья усеянная пигментными пятнами массивная голова всегда напоминала слегка подпаленную березовую кору, так и не состоялся. Если и мог существовать живой прообраз для возникновения пословицы о белой вороне, то это был он. Присвоение средств, аукцион, развод, нанесение тяжких телесных повреждений. Четырехугольник немыслимых деяний этого человека тяжким бременем повис на нем, пригнув к земле, заставив съежиться. В открытую об этом не упоминали никогда. Истории были табуированы. Включены в проскрипционные списки. Но во время этих визитов, совершаемых дедом Райнхольда с туполобым постоянством, неизменно звучало слово «провидение». «Мне предопределена такая жизнь, и я должен смириться со своей тяжкой участью», — твердо произнес старик, тут же возвысившись на целую голову над своим сводным братом, всегда честным, хоть и всегда в чем-то неуверенным. И на несколько мгновений его изборожденное морщинами, словно измятое и обожженное лицо вдруг разгладилось и прояснилось. Уже тогда Фальку показалось, что единственная фраза, которую выдавила из себя его бабушка, изредка сопровождавшая деда и внука, — Геррит. «Геррит, — сказала тогда она, — ты печально известный человек», — фраза так и растворилась в воздухе, не оказав воздействия, потому как узкие его губы сложились в чопорно-высокомерную улыбку.

Фальк решительно отставил чашку в сторону. Пленка оборвалась. Он снова корпел над текстом. Настало время попотеть. (И вам, кстати, тоже.) Его метод. Чтоб вскрыть все трещины и изъяны отполированного до блеска текста, необходимо было деформировать его. Огрубить текстуру. Перенаправить русло повествования. Он трижды переписывал важное для себя место и опустил сначала одну, потом две, потом три (потом четыре…) буквы. Первым делом эту вечную придиру, это раздражавшее ничтожество — Н. Текст лишился отрицаний. Насквозь согласительный и положительный. Звучит коряво? Взбалмошно? Да сколько угодно! «Нет», отрицание, исчезло из мира. Откуда черпать силы, если небесные покровительницы зарезервировали букву «Н» для себя. Итак: закат буквы «Н».

Перспективы тяготили и тревожили, и утром я отправился за город в Сады Бразула. Я оказался там впервые. Там я повстречал двоих чужаков: мастера Баутля, у которого Грубаль был на квартире, и его filius’a. Вскоре разговор зашел о моих обстоятельствах. И вот уже к вечеру пришло письмо, в котором Баутль предлагал кров. Я возблагодарил Бога за то, что оказался утром в парке, где этот милый человек и бывал от силы раз в году.

Теперь настала очередь этого сумеречного «О». Одиночество. Оппортунист. Опосредованно. Однако, Бог.

Перспективы истерзали, и я сутра решил быть в Садах Бразула. Я был там впервые. Там же, прихватив сына, гулял и мастер Баутль, сдававший квартиру Грубалю. Беседа перевелась к ужасам быта. И уже к вечеру прибыла записка: Баутль предлагал жилище. Судьба наградила меня — я пришел туда, куда герра Баутля привел случай.

А теперь «Е». Без него обойтись очень и очень трудно. Но зато какая резвость повествования. Провидение творит блага прямо-таки на одном дыхании. Интонации — впрямь стаккато. Ничего незавершенного, ни настоящего, ни будущего.

Тяготы давили. И я с утра, да в Сады Бразула. Там и Баутль, туфлильщик, сдававший квартиру Грубалю, и сын башмачника. Я им выдал ужасы быта. Прибыла записка Баутля — жить у башмачника. Дар судьбы — и я прибыл в Сады, и Баутль.

Вот теперь текст достиг нужной степени огрубленности. Без этого некающего «Н». Без оппортунистичного «О». Без навсегда застрявшего в прошлом «Е». Подлинное описание жития, и Тиниус (могу я выразиться здесь «наш Тиниус»?), как самоназначенный летописец Провидения. По этому следу Райнхольду предстояло идти и дальше. Разве Тиниус позднее, уже в тюрьме, не выискивал в текстах скрытые оповещения? Разве не сам он прояснил темный колодец Откровения Иоанна? Разве не он на основе Библии определил физические, политические и теологические аспекты прихода Судного Дня, его сроки и условия? Может быть, именно Фальку Райнхольду Провидение и отвело роль того, кто сумеет проникнуть в тайну Тиниуса? (Вероятно, вы все-таки не станете заходить настолько далеко. В конце концов, вы — образованные жители Центральной Европы, несмотря на все эти выверты с исключением из текста «Н», «О» и «Е». Заранее приносим свои извинения: мы оставляем далее три упомянутых буквы исключительно из соображений удобства.)

Стромат пятый

Чтение изменяет

Быть может, во многих произведениях прочитывают лишь свое жизнеописание, как кто-то однажды утверждал на лекции по Ветхому Завету? «В истории иудейского народа я увидел свои собственные преступления и возблагодарил Бога за его долготерпение к своему народу, ибо ничто не способно было вселить в меня ту же надежду, кроме этого примера».

Ему вторит француз, утверждая, что произведение писателя — «это только своего рода оптический инструмент, предоставленный им чтецу, чтобы он распознал то, что без этой книги, быть может, не увидал бы в своей душе».

Замечательно, выходит, прильни к этому биноклю или микроскопу и сколько влезет изучай свою жизнь? Следуя призыву играющего ребенка — возьми и прочти — и происходит поворот в жизни либертина по имени Августин.

«Взволнованный, вернулся я на то место, где сидел Алипий; я оставил там, уходя, апостольские Послания. Я схватил их, открыл и в молчании прочел главу, первую попавшуюся мне на глаза: „не в пирах и в пьянстве, не в спальнях и не в распутстве, не в ссорах и в зависти: облекитесь в Господа Иисуса Христа и попечение о плоти не превращайте в похоти“. Я не захотел читать дальше, да и не нужно было: после этого текста сердце мое залили свет и покой; исчез мрак моих сомнений».

Целый букет цитат самых знаменитых мыслителей говорит в пользу того, что чтение изменяет им увлеченного.

«Мне стало ясно, что и здесь я в некоторой степени в одном тексте прочел другой, о своих собственных представлениях, о своей незрелости; представленное или даже рекомендованное там в силу апелляции слов к другим словам, к невысказанному, здесь выглядело абсурдным, ибо осознание, пророчество были поставлены в моей голове с ног на голову. И все же к ужасу моему примешивалось и облегчение. Моим глазам в написанном виде внезапно предстало то, чего я так долго дожидался, на что надеялся».

«Франц Кафка писал: книга, то есть „читанное событие“, как ледокол в замерзшем внутри нас море; и слово „событие“ следует понимать в первоначальном его значении: то есть что оно касается непосредственно нас и нашей жизни, но ни в коем случае не в том смысле, в каком его употребит путешественник — дескать, вот это было событие! Меня удивило, что в новелле Айхендорфа „Мраморный образ“ я обнаружил мысль, подобную той, что высказал Кафка: звуки танцевальной музыки у Айхендорфа пробуждают в нас „все дремлющие песни, родники и цветы, все древние воспоминания, и вся окоченевшая, тягучая жизнь превращается в бурный и прозрачный поток“. Айхендорф в отличие от Кафки рассматривает происходящие в нас перемены как постепенное оттаивание замерзшей в нас жизни, но не как взламывание ее льда ледоколом. И я почувствовал это при чтении».


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Чернокнижники"

Книги похожие на "Чернокнижники" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Клаас Хейзинг

Клаас Хейзинг - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Клаас Хейзинг - Чернокнижники"

Отзывы читателей о книге "Чернокнижники", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.