Кирилл Тимченко - Сумерки человечества

• Название: Сумерки человечества
• Автор: Кирилл Тимченко
• Жанр: Боевая фантастика

Введите сюда краткую аннотацию

---

- Третий этаж, с твоей стороны, - сказал дядя Коля, резко притормаживая машину. На тихом ходу шум мотора и неровная дорога чувствовались гораздо лучше, но и стали слышны звуки с улицы.

Я чуть повернул голову, радуясь, что хоть окна у этой машины были чистыми. Не лишая себя тонкой защиты в виде стекла, можно было посмотреть на этот самый третий этаж. Сначала ничего не увидел, но чуть позже, больше благодаря интуиции и уже наметанному на мелочи глазу, разглядел ствол снайперской винтовки, едва заметный из-за намотанных на него тряпок непонятного цвета. Сам снайпер почти полностью скрылся в темноте окна, только слабый отблеск на противопылевых очках выдавал факт того, что оружие не брошено. Ствол уже был пристрелян по улице, и сейчас снайперу было достаточно просто нажать на курок чтобы, скажем, прострелить полупустой бензобак нашей машины.

- Наверняка не единственный, - пожал я плечами, чуть поправив автомат так, чтобы его можно было схватить в любую секунду и тут же открыть огонь.

Неприятно ехать, понимая, что находишься под прицелом, а единственная преграда между тобой и снайпером это тонкое лобовое стекло машины, не способное выдержать даже сильный удар ботинком, не говоря уже о пуле.

Успокаивала только мысль, что снайперу просто не зачем тебя убивать.

Интересно, у них есть прямая связь с центром. Вполне вероятно.

Достаточно обыкновенной рации, особенно на таких коротких расстояниях.

Меня стал разбирать нервозный смех. Если хоть что-то пойдет не так, а это более чем вероятно, по закону подлости, то все посты в округе будут знать, по какой машине стрелять и зачем. И никакое бегство не поможет, если только я не нарою там танк каким-нибудь чудом. Глубоко вздохнув, я попытался успокоиться и потереть лицо руками. Пальцы уткнулись в резину респиратора. Выматеревшись, почувствовал себя чуть легче. Простые, очень простые слова, без особого смысла и не несущие абсолютно никакого значения, но становится после них гораздо легче, словно сбрасываешь с себя отрицательный заряд раздражения.

- Смотри еще один, - дядя Коля кивнул налево, - вряд ли увидишь. На крыше этого здания. Даже и не думают скрываться, стоят в полный рост.

Хотя имеют полное право. Вряд ли кто-то полезет против спаренного

«Корда», разве что на танке.

- Топлива жрет много, - невпопад заметил я, больше уделив внимание показавшемуся посту прямо на дороге. Этот был населен. И лицами не самой привлекательной внешности, - наверное, мы доехали до безопасной территории.

 - Нам безопасной или им? – дядя Коля тоже начал нервничать.

Пост явно строили люди не самого низкого интеллекта, выстроив его углом градусов в девяносто, острием утыкавшийся в дорогу. Низ был выложен кирпичом примерно до метра высоты, выше шли укрепления из мешков с землей, густо оплетенные проволокой. В углу расположился целый блиндаж, опутанный колючкой и ощетинившийся заточенными кусками арматуры. Из трех бойниц торчали крупнокалиберные пулеметы. Окна домов, в которые упирались края укрепления, также были заложены или превращены в огневые точки. Въезд внутрь расположили с левой стороны поста, закрыв его решеткой с такими же, как и на блиндаже, хищными зубцами. Такие лезвия хороши против мертвецов, но вот лично я остерегся бы врезаться в такое без бронированного борта.

С задней стороны стен были площадки для стрелков, поэтому хозяев укрепления можно было отлично разглядеть. В прицел, особенно оптический и вовсе превосходно, но могут возникнуть вполне здравые подозрения, что я не просто разглядываю ситуацию, а уже прицеливаюсь. А бой в таких условиях нам вовсе не нужен. Тем более, что трупы зомби у стен говорили о неплохой боевой практике охраны.

Вот только сама охрана доверия не внушала. Не было в них ни уверенного спокойствия военных, ни горделивости бандитов, которых перебили у

Кремля. Скорее ленивая тупость обыкновенного быдла, что в достатке водилась как до зомби, так и сейчас каким-то образом не уменьшила своей численности. Таких я уже привык видеть собравшимися в небольшие банды, вооруженные кто чем и так же промышлявших, нападавших как шакалы, на тех, кто слабее или не может толком защитить себя. Только эти, одетые в такие же затертые спортивные костюмы или потерявшие цвет и форму джинсы с футболками, разрисованными похабными надписями или картинками, были отлично вооружены. Армейские АК-74 или более старые, но не менее эффективные сорок седьмые, были практически у каждого. Отдельные горделиво помахивали скорострельными винтовками или ручными пулеметами.

Беспокойства они не испытывали вовсе, развлекая себя разговорами или курением. Появление нашей машины не вызвало большого возбуждения среди охраны, как я привык видеть, только один начал тыкать в нашу сторону пальцем и что-то говорить двум своим слушателем. Вероятно, что-то смешное, те просто крючились от смеха. А другой дозорный, с ногами забравшийся на блиндаж и свесив их с наружной стороны, Отстегнув магазин, тряс дулом ручного пулемета в нашу сторону, при этом злобно улыбаясь.

Их можно было принять за обыкновенную шантрапу, удачно разжившуюся оружием, если бы не высокий фортификационный уровень укрепления, сделанного с упором на долгий срок. С тем идиотизмом, буквально перевшим из охраны, подобные вещи явно не сочетались. Возможно, при встрече с проверяющим я узнаю немножко ближе тех, кто управляет этой тупой, недалекой, но очень опасной стаей.

Дядя Коля, шипя сквозь зубы, аккуратно вывернул машину прямо к воротам и просигналил. Открывать никто и не подумал, только стоявшие рядом охранники противно заржали. Один даже кинул в нас упаковкой из-под сока, вызвав еще больший хохот. Стиснув зубы, я заставил себя терпеть, хотя очень хотелось разрядить весь магазин по этим ржущим небритым харям.

Один из них перевесился через укрепление и что-то заговорил, обращаясь явно к нам. Решив послушать, может скажет что-нибудь важное, я чуть опустил боковое стекло.

- … козлина недотраханная! – как раз заканчивал охранник под общий хохот, - Таких попущенных мы сюда не пускаем. Чеши к себе в село, мудазвон рваный!

Дядя Коля, стиснув зубы, дал еще один протяжный гудок, вызвав новые оскорбления со стороны охраны. Видя, что мы не уезжаем, охранники начали переходить от оскорблений к прямым отказам впустить, сопровождая это таким количеством мата, что смысл предложения попросту терялся.

- Вылазь! – рявкнул один, накачанный урод с не раз разбитым лицом, в котором, казалось, не было ни одной целой черты лица. Сломанный в нескольких местах нос был сильно скошен вправо, глубоко засевшие глаза под нависшими надбровными дугами, низкий лоб, больше похожий на сморщенный лимон. Скошенный влево подбородок с разбитой челюстью, в которой не хватало доброй половины зубов, а уцелевшие были обломаны или почернели. Даже уши выглядели так, будто их ломали. Держа автомат за ствол левой рукой, он вылез на стенку, показывая всем кривые волосатые ноги в широких полосатых шортах, замызганных и прожженных в нескольких местах. Открытые руки были полностью покрыты татуировками. И не просто украшениями, как любят отдельные индивиды, а сизыми зековскими наколками. Наверное, где получил их, там и претерпел большую часть изменений своего лица.

- Давай, - подзадоривал урод, не думая спускаться, добавив к глаголу очередное нецензурное высказывание, - Ссышь че ли? Село… - очередные несколько матерных слов выразили его к нам отношение, - Тогда и я на тя поссу… – добавил он с совершенно хамской интонацией.

Вот именно в тот момент, когда он начал копаться в своих шортах, пытаясь обнаружить там ширинку, мое терпение лопнуло. Закинув за спину автомат, я раскрыл дверцу, буквально на пару секунд опередив охотника, тоже тянувшегося к ручке. Вылетев из машины как пробка, приземлился на асфальт перед баррикадой.

- По какому праву вы нас не пускаете? – первое, что соскочило с языка, не дав даже опомнится. Бандит, только что обнаруживший ширинку, застыл на секунду. А потом разразился очередной порцией хохота.

- А зачем, тя, козла, пускать? – сказал он сквозь смех, все так же держась за ширинку. Наверное, боялся, что убежит, - Раньше, на зоне, я тя бы, молодца, пустил бы в камеру. Там, знаешь, скучно. И вот пря мечтаешь о таком сладком мальчике, как ты. Прям даже ща не знаю, может и пущу. Хозяин девочками снабжает. А вот я, может, себе отдельную заведу.

Буквально при каждом его слове другие охранники ржали или довольно поддакивали, скаля нечищеные зубы. У меня же в глазах все померкло от возмущения и я больше на эмоциях, чем логически рассуждая, совершил глупый поступок. Выхватив из кобуры пистолет, сделал шаг назад, одновременно вскидывая оружие, и как в тире, с одной руки, выпустил пулю чуть ниже пальцев, держащих ширинку. Довольная кривая улыбка на лице мгновенно сменилась гримасой боли, когда между ног расплылось красное пятно с неаккуратной рваной дыркой посередине. Не издав и крика, урод свалился со стены, упав на спину. И уже потом, из-за баррикады раздался его истошный вопль, в котором ужас, страх, ненависть и боль мешались в единое целое. Остальные охранники, потерявшие дар речи в момент выстрела, уже расторможенные воплем, с матом и просто ревом похватали свое оружие.