Николай Шпыркович - Злачное место

• Название: Злачное место
• Автор: Николай Шпыркович
• Жанр: Ужасы и Мистика

Рассказ о жизни мира ЭМ. По мере сил попытался объяснить некоторые вопросы его существования. Прошу высказывать замечания.

---

— Вперед нельзя, — подал голос Сикока, — эта сволочь нас порвет, тем более, с раненым Бананом на руках.

— Так внизу тоже порвут — отозвался Старый, — морф, что снизу прыгнул — знатный такой. Ядреный…

— Из меня сейчас боец — никакой, — мрачно сказал Кусок, — все перед глазами плывет, отдышаться не могу, если что — я вам скорее в спину пальну, нежели в морфа попаду.

— И хорошо, если он там один — подытожил Крысолов, — а может и больше их. Если разом прыгнут на развилке — не отобьемся, кого-то да зацепят. А у нас руки будут заняты, как минимум у двоих, стрелять толком не сможем. Вот блин, попали: и так говно, и так насрано…

Артем решился:

— Я когда стрелял по нему — ну, когда он Куска поймал, — так видел, в конце, что зацепило его как-то… — Он замолчал.

— Как зацепило? — недоверчиво спросил Сикока. — Ногу, что ли, повредил?

— Да нет, ноги у него в порядке. Только… — Артем быстро пересказал ту картину, что он увидел на секунду, в свете подствольного фонаря.

— Непонятно, — покрутил головой Сикока, — морфа ж ранить нельзя. А тебе не померещилось?

Артем хотел, было вспыхнуть, но, вспомнив, свои многочисленные косяки за этот день, виновато пожал плечами:

— Не знаю, показалось мне так…

— Если он действительно "раненый" — хрен его знает как, но пусть — тогда появляется шанс пройти поверху. И, кроме всего прочего, — задачу по уничтожению морфа — перед нами никто не снимал — напомнил Крысолов. — Если мы выйдем с завода, не пристрелив его — у дирекции есть все основания считать контракт невыполненным. Могут и назад уплаченное потребовать. Получится тогда, что и Банана зря уложили, и денег не добыли, и, — он посмотрел на Артема — деревне его тоже кранты.

— Ты еще и о том подумай, что лечить Банана — з д е с ь денег будет стоить. У них тут явно не бесплатная медицина, — отозвался Старый.

— Ну, бесплатная она всегда была чисто условно, — отмахнулся Крысолов, — но вообще, ты прав.

— А если занести Банана, а потом вернуться? — спросил Сикока.

— Кого-то взамен мы сейчас тем более не найдем, раз уж сразу не смогли, а теперь когда мы с ним, — указал он головой на Банана, — выйдем, от нас шарахаться будут, как от прокаженных. Оставшуюся работу выполнять будем впятером.

— Считай, вчетвером, командир — просипел Кусок, — мне что-то херовее становится. Зомбанусь, наверное. Цепанула она меня, сука.

— Никто тебя не цепанул, — досадливо скривился Старый, — гортань она у тебя помяла. Вот и отекает горло, дышать тяжелее становится. Сейчас дексаметазона введу — станет полегче. — Он достал из походной аптечки ампулу, одноразовый шприц и ловко вкатал содержимое ампулы в руку Куску, Артем даже удивился, как в таких потемках можно в вену попасть.

— Но вообще, он прав, Крыс. — негромко сказал Старый. — Его тоже надо в больницу. А то так и до трахеостомы недалеко, и еще учти: за то время пока мы будем взад-назад болтаться- эта тварь, глядишь, и оклемается. Подожрет печенки где-нибудь и опять будет здоровее прежнего

— А печенка чем ей, или ему поможет?

— Да не знаю я, — пожал плечами Старый, — что мы вообще про эту тварь знаем, как и о морфах вообще? "Пламя" что — то делает, копает — так у них же хрен чего выпросишь — феодалы, блин, за каждую крупицу информации — неси чего-нить в клюве. А потом тебе милостиво сообщат, что у морфа — уникальный связочный аппарат. Будто мы сами не видим, как они с крыш сигают…

…Печень и сердце — органы по-своему уникальные. Печень — "биохимическая лаборатория организма". Именно там происходит накопление тех самых трикарбоновых кислот, носящих различные "красивые" и "вкусные" имена — янтарная, яблочная, щавелевая. Сердце же, как никакая другая мышца организма, богата готовой АТФ — и недаром, это единственная мышца, которая работает все время — днем и ночью, иногда — по сто лет и больше, часто — с громадной перегрузкой. Знаменитая лампочка пожарного управления в США, тоже сто лет горящая в четверть накала — нервно курит в сторонке. Сердцу надо очень много энергии и довольно большую часть производимой организмом АТФ потребляет именно оно. В связи с этим и было когда-то модным назначать больным сердечникам уколы АТФ — дабы поддержать больное сердце энергией извне. При этом авторы, разработавшие, в общем-то, имевшую рациональное зерно методику, не удосужились подсчитать, сколько же молекул АТФ нужно ввести человеку, чтобы он на введенной энергии мог проработать хотя бы день. Когда же подсчитали — и смех и грех — введенной энергии хватало едва ли на пару десятков сокращений сердца. (Ну, песня про исследования, то, что там получают и как — длиннее чем у самого бородатого акына. Достаточно вспомнить историю, о том, как исследовали возможности хирургического лечения ишемической болезни сердца. Хирурги предположили, что если сердце каким-то образом "обработать" — то в обработанной зоне сосуды будут расти быстрее, и тем самым — улучшать кровоснабжение миокарда. И на кардиологических конгрессах на полном серьезе обсуждались вопросы, что лучше: насыпать в сердечную сорочку толченого стекла или кремния? Или рашпилем (Да! Да! Именно этим инструментом!) миокард обработать? Испанская инквизиция сдохла бы от зависти… При этом я не издеваюсь над хирургами — просто тяжелы пути познания в науке…)Да, так вот: морф мог получить энергию по разному — тупо пожирая все подряд, и одновременно усваивая массу "попутного материала". Материал этот, конечно, не пропадал — строилось тело морфа, развивался тот самый уникальный связочный аппарат, кости, мышцы. В мышцах накапливались митохондрии- клеточные структуры, в которых и происходит синтез молекул АТФ, новое тело получало больше энергии. Вот только морф становился и более массивным, что часто могло и повредить ему — хотя бы просто потому, что в большую цель попасть легче, чем в маленькую. Но можно было, изменив немного свое тело, чтобы оно было более быстрым и ловким, дальше получать энергию "напрямую" — из печени и сердца, через готовую АТФ и почти готовые трикарбоновые кислоты и гликоген — животную глюкозу, которым богата печень. Только, для того, чтобы сообразить, что надо именно э т о жрать — надо было быть умным морфом…

…- Ну, что, легче немного? — спросил Старый Куска.

— Да, вроде, — с некоторой задержкой ответил тот. Тем не менее, он продолжал сипеть, так что Старый с сомнением покачал головой.

— Ладно, раз такой расклад — попробуем пройти наверх — решительно сказал Крысолов. — Кусок, сам идти сможешь?

— Смогу, — прокашлял тот, и с усилием поднялся на ноги.

— Подожди, сядь пока. Надо дверь открыть — и внутрь зайти кому-нибудь. Я пойду…. Значит так — я захожу, е с л и дам сигнал — Старый и Сикока заносят Банана, потом Кусок. Артем — ты прикрываешь. Если сигнала не будет — пробуйте уйти низом. Удачи вам тогда.

— Ясно, командир, — кивнул головой Старый.

— Ну, тогда я пошел, — Крысолов неслышно подошел к верхней двери и одним рывком распахнул ее — одновременно отпрыгнув назад, насколько позволяла узкая лестничная площадка, на которой хватало места только для одного. Все это он проделал, не отводя глаза от прицела ночного видения.

— Так. За дверью здесь — никого, — обрисовал он ситуацию. — Дальше — небольшой узкий коридор и еще один поворот направо.

— Ну, чисто компьютерная игра — пробурчал Сикока. — вроде той, что малой мой резался… — он еле слышно сглотнул и больше не продолжал.

— Иду внутрь — спокойно продолжил Крысолов и шагнул вперед. Теперь его не было видно, только голос продолжал сообщать:

— Длина коридора — примерно пять метров. Я сейчас в двух метрах от поворота. Стою, фиксирую поворот, заносите.

— Давай! — скомандовал Старый Сикоке, и они, подхватив Банана за лямки на разгрузке, пыхтя, но быстро потащили его наверх. Кое — как развернувшись на узкой площадке, они все же затащили его внутрь, откуда вскоре раздался голос Старого: — Давай, Кусок! Артем — отступай следом за ним!

Пулеметчик, опираясь на стену, тяжело побрел по ступенькам. Видно было, что ему тяжело дается каждый шаг, он надсадно сипел и останавливался. Артем хотел, было, ему помочь — однако тот, заметив его движение, резко помотал головой:

— Нет…Низ… Смотри… — и снова поковылял наверх. Следом за ним начал пятиться и Артем, сторожко следя за лестницей внизу. Там мелькнул силуэт — видно морф решил снова попробовать настичь трусливую добычу. Чтобы отбить у него такой соблазн, Артем грохнул парой выстрелов — и морф снова убрался в тень. Пятясь, Артем зацепился за край ступеньки, и едва не полетел вниз — благо Кусок успел выбросить руку и поймать его за рукав. Слава Богу, скоро и к двери подошли… Кусок почти ввалился внутрь, следом поспешно стал отступать туда и Артем, которому до жути вдруг стало страшно остаться одному на этой лестнице. Как-то резко вспомнился вдруг старый детский сон, который повторялся несколько раз — он идет куда-то с группой одноклассников, на секунду где-то задерживается, а потом, когда пытается догнать их — оказывается, что все уже куда-то шли, бросив его одного. Он пытается их догнать, понимает, что свернул не туда, но уже поздно и он только судорожно бежит по пустым коридорам какого-то здания, а кругом никого. Все вокруг какое-то…странное, незнакомое. Как-то ясно, что ЭТО — вообще — другой мир, и он начинает плакать… просыпался Артем всегда от такого сна в холодном поту, и сейчас так НАКАТИЛО — на секунду было полное ощущение, что вот этот сырой коридор, лестница, железная дверь — всего лишь сон, и он проснется сейчас, и никакой Херни не было, и мамка живая, и не было такого, что она за ним на печку лезла, а батя ее топором… Морф, бесшумно вымахнувший из темноты, быстро оборвал эту глупую надежду, и Артем холодно подумал: "Нет, не сон….".От этой мысли стало легче сконцентрироваться на том, что надо было делать сейчас, тем более, рядом не было никого, кому надо было доказывать свою годность, а потому у Артема привычно легко получилось взять на прицел голову морфа и всадить туда две пули. Морф осел на ступеньках, Артем перевел дыхание, подумав, что может и кончились трупаки внизу, но из темноты высунулась лапа с толстыми когтями и легко утянула серую тушу вниз. Артем завороженно смотрел на это, когда резкий рывок сзади едва не заставил его заорать.