Ирина Крупеникова - Застава

• Название: Застава
• Автор: Ирина Крупеникова
• Издательство: ООО "ВТ-Пресс"
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-904297-09-1

Что ждёт человека после смерти? Действительно ли завершается человеческое бытие? Испокон веков этот вопрос терзал пытливые умы.

Братья-близнецы Полозовы – врач и программист – современные, несуеверные люди, специалисты каждый в своём деле, склонные к авантюрам, не брезгующие работой на теневых дельцов, умеющие постоять за себя – не воспринимали всерьёз фантазии младшего брата на тему потустороннего мира. Так было, пока в доме Полозовых не поселилось настоящее привидение.

Обнаружив в себе неординарные способности, в том числе способность ощущать, слышать и видеть представителей «того света», Полозовы начинают иначе осознавать события, происшедшие с ними во время афганской войны, и, как следствие, своё истинное предназначение в мире живых. Перед читателями проходят сорок дней, полные драматических, трагических, мистических и опасных приключений, в которых противниками и помощниками героев романа выступают и живые, и мёртвые.

Роман состоит из 40 глав или «Дней». По древнему поверью сорок дней – это особый период состояния человека, связывающий между собой два мира: реальный и потусторонний.

---

– Я тоже! – воскликнул Лис.

– Не в том дело, братцы, – Ворон присел на императорскую кровать, попробовал на прочность матрас и распустил узел галстука. – Мы сейчас впитали гораздо больше информации, чем «слышали» от Павла Петровича. Осталась одна проблема: научиться её использовать.

– Может, не всё сразу? – Лис зевнул и последовал примеру старшего брата, а именно, скинул пиджак и с удовольствием освободил шею от бесполезного элемента одежды.

Тур стоял спиной к кровати и приготовлений братьев не видел.

– Я заметил, что в Переходе время для субъекта идёт значительно быстрее, чем земное, – сказал он. – А в Памяти, даже локальной, наоборот.

– Согласен, – поддержал Ворон. – Во сне происходит то же самое. Когда засыпаешь, кажется, что передумал всё, что было в голове, а взглянешь на часы – десяток минут всего прошло. Зато когда трезвонит будильник, думаешь: как же так, ведь только что заснул.

– Сон – это индивидуальная память человека, но законы Перехода общие. Верно, Лис?

– М-м? – ответил Лис.

Тур спохватился.

– Всё, умолкаю. Вам пора спать.

– Не вздумай проверить теорию на практике, – предупредил его близнец прежде, чем растянуться на музейном покрывале.

– Обещаю: никаких экспериментов.

Дождавшись, когда братья крепко заснут, Тур поднял пиджак Ворона, брошенный на краю широченного ложа, аккуратно расправил и повесил на спинку стула. Затем взял пиджак Лиса. Из кармана на пол бесшумно выскользнул мобильник. Тур взял его в руки. На дисплее блёкло светился значок неотвеченного вызова.

Тур проверил свой аппарат, затем сотовый близнеца. Ни одному, ни другому никто не звонил. Не услышать вызов Лис не мог, учитывая его феноменальный слух. Получалось, что сигнал поступил в промежутке от семи вечера до полуночи, когда братья находились в информационной сфере Павла Первого. Тур вывел на дисплей запись. Так и есть: звонили около девяти. Однако номер вызывающего не числился в «записной книжке» мобильника, а код города указывал на какой-то районный центр Тверской области.

Будить младшего брата Тур, разумеется, не стал, но звонок вызвал комплекс тревожный мыслей. Первая из них сводилась к Марине. И хотя Полозовы, отправляя женщину на турбазу, купили для неё сотовый телефон, Тур вспомнил об упрямом нежелании Марины принимать столь дорогостоящий подарок, подумал о «сбойнувшем» зарядном устройстве и предположил ещё десяток неконкретных «а вдруг», заставивших Марину звонить со стационарного аппарата турбазы на мобильник младшего брата Всеволода и Владимира Полозовых. Окончательно развеял его несостоятельную тревогу междугородний код, не совпадавший с кодом Осташковского района, который Тур хорошо знал, благодаря болезненному директору турбазы.

Вторая мысль неожиданно повернула в сторону Оли и, как ни странно, Кикиморы. На память пришёл день «похорон имени» и анекдоты в ординаторской, которыми Ки потчевала хирургическую бригаду. Тревога пропала окончательно. Её место заняло ощущение хороших новостей, поджидавших на горизонте нового дня.

Тур опустил голову на высокую спинку кресла, в котором не так давно восседал призрак императора, прикрыл глаза и максимально расслабился. Привычное упражнение, предоставлявшее телу необходимый отдых, неожиданно дало побочный эффект. Он вышел из оцепенения, точно зная, что Оля ещё в субботу уехала к своей маме в Бологое, телефонный код соответствует этому городу, а её звонок Лису содержал какую-то положительную информацию о Кикиморе.

Рациональность мышления не позволила Туру принять за факт мелькнувшие в информационной сфере детали. Однако он сделал над собой усилие, и то, что сознание испуганно отставило в зону «нереального», проступило как чёткое бесспорное знание.

Кикимора, крупно повздорив с Пятницей в кабинете Бера, умчалась в пространство, долго скиталась по улочкам Питера, обнаружила информационный ориентир в виде скульптуры Чижика-Пыжика и вступила в переговоры с русалкой на Фонтанке, которая согласилась перевести её через реку. Следующим этапом Ки сделала попытку влезть в Интернет через компьютеры какого-то интернет-салона и потерпела неудачу. Но духом не упала и после нескольких приятных и не слишком приятных встреч нашла проводника в призрачном лице жителя блокадного Ленинграда, умершего в декабре 1941-го. Информация о победе над Гитлером воодушевила призрака, и он, освобождённый от вечной зимы, в благодарность проводил Ки до Московского вокзала. Здесь целеустремлённая Кикимора получила представление о поездах и вагонах, пробилась сквозь туман реальности и попала в информационную сферу железнодорожника, знакомого Лису по драматическим событиям в Вышнем Волочке. Следующий шаг едва не завёл в тупик воодушевлённое успехами домашнее привидение. Разглядев на платформе человека в белом халате, Ки кинулась за его мыслью, уверенная, что нашла доктора Полозова.

Тур улыбнулся. Оля, посвящённая Лисом в историю Кикиморы, приняла проблему Полозовых как свою собственную и не придумала ничего лучше, как обратиться к погибшему отцу. Она не ощущала духа родителя, неотступно стоящего у неё за спиной, не видела его добрый взгляд, не слышала его обещания привести блудного призрака. Но, разговаривая с фотографией поздней ночью в спящей квартире, свято верила, что отец поможет Ки вернуться домой…

– Они прочная пара.

Тур согласно склонил голову.

– Ваша дочь – прекрасный человек, Виктор. Но Борис ещё так молод.

– Они научат друг друга быть взрослыми… Позвольте совет, Всеволод.

– Всегда рад, коллега.

– Доверяйте младшему брату. Он уравнивает на чаше весов жизнь и смерть, коим испокон веков служит ваш род. Из пятнадцати поколений ваше – первое, установившее потерянный баланс.

– Вы знаете нашу семью?

– Память велика, а мир тесен. Судьбы зачастую переплетаются в глубоких корнях. Вы помните свою первую самостоятельную операцию, доктор?

– Я подумал тогда, что готов быть хирургом. Разрушить здоровую ткань ради уничтожения больной.

– О, да! Я думал так же. А ваш брат и моя дочь – они готовы разрушить удобное спокойствие ради истины и добра.

– Им будет нелегко в жизни.

– Как многим… Всеволод, прошу вас, возьмите Ольгу в ученики. У неё есть способность вести за собой благо. Научите её охранять жизнь и здоровье людей.

– Научу. Всё, что она отважится принять от меня, будет принадлежать ей.

– Благодарю вас, Всеволод… Позвольте мне повидаться с дочерью прежде, чем я уйду.

– Вы встретите её сегодня вечером на заставе, Виктор.

– Спасибо…

Тур посмотрел на свои руки. Контакт с потусторонней средой длился в его представлении достаточно долго, чтобы индикатор указал на «двойное гражданство». Но ожидаемой печати на коже не оказалось.

«Переход был закрыт, когда я общался с ним. Он – заложный, – запоздало вспомнил Тур. – Равно как император Павел, создавший здесь собственный очаг знаний. Они влияют на живой мир. А мы слышим их, но принадлежим людям. Быть может, в этом и есть назначение рождённых смертью – оставаться с людьми живой памятью?..»

День тридцать второй

Пробуждение Ворона и Лиса получилось несколько сумбурным, поскольку никто не предполагал, что охрана музея имеет указание проверять помещения после того, как объект снимается с сигнализации. С другой стороны, появление заспанного дежурного пришлось кстати: под прикрытием огненного взгляда Полозовы успешно покинули апартаменты Павла Первого, а спустя полчаса выбрались из Михайловского замка на улицы утреннего Петербурга.

– Вроде бы не наследили, – подытожил Ворон, придирчиво оглядев издали парадный вход. – Сколько гнать до Бологое? Часа два?

Тур улыбнулся. Он не успел рассказать братьям о своём ночном открытии. Близнецу устная форма повествования уже не требовалась. Зато Лис проявил непростительную инертность.

– Зачем нам в Бологое? – удивился он. – Довольно с нас путешествий. Давайте лучше домой… Чего вы на меня уставились?

Ему не ответили, лишь хитро следили за выражением веснушчатого лица.

– Я опять что-то проспал? – насторожился Лис.

В роли подопытного кролика он чувствовал себя совершенно неуютно.

– Ну, хватит комедию ломать! Терпеть не могу, когда вы оба такие одинаковые! Колитесь, что ещё стряслось…

Он осёкся, напряжённо помолчал и вдруг просветлел.

– Дошло, – объявил Ворон.

– Сработало, – почти в один голос с близнецом произнёс Тур.

Лис остался стоять перед братьями, растерянно разинув рот. Ворон развернул его за плечо в направлении автостоянки и зашагал вперёд. Тур слегка хлопнул по спине и тем самым подтолкнул за братом.

– Если поторопимся, будем на месте к девяти утра.

– Тур, а как? Ворон, почему? Как это получилось? Да погодите вы! Почему я знаю то, чего не слышал и не видел?

– Потому, что благодаря Павлу Петровичу мы избавились от влияния одного вредного постулата, – объяснил Тур. – «Этого не может быть, потому что не может быть никогда» для нас больше не работает.