Дороти Девис - Тень предателя

• Название: Тень предателя
• Автор: Дороти Девис
• Издательство: ТЕРРА — Книжный клуб
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-275-00885-6

В романе «Тень предателя» герой — человек вполне миролюбивой профессии — доцент кафедры английской литературы в Центральном университете Нью-Йорка, втянут в заговор против друга, ученого-физика. Однако убийство рушит все планы…

---

Это был искренний и импульсивный комплимент. Он не искал комплиментов, но верил в их искренность. Неожиданная тоска была невыносимой: словно дорогой ему человек должен умереть до того, как он сам вернется к жизни. Глядя на темнеющую кожуру лимона в пустом стакане, он думал, что его собственная болезнь, подобно древней чуме, излечима только смертью.

Он откинулся на спинку стула, не сводя глаз с лица Анны, и начал свой рассказ:

— Ростом он пять футов десять дюймов, крепкого телосложения, с маленьким круглым лицом и отвислыми щеками. Когда он жует резинку, кожа на его скулах неприятно морщится. Нос с плоскими, словно прижатыми ноздрями, однако кончик его мясистый, похоже в детстве его постоянно тянули за нос. Глаза как две круглые черные пуговицы, а брови темные, густые, сросшиеся на переносице. Такое впечатление, будто кто-то провел по лбу черной краской сплошную линию.

Анна с округлившимися от волнения глазами провела языком по пересохшим губам.

— Где вы видели его, Эрик?

— Это он?

Анна кивнула.

— Возле дома Бредли, когда я уходил. — Он был там, Мазер это знал.

— Вы сказали об этом в полиции? По такому описанию, они легко смогли бы создать его портрет, Эрик! Я не разглядела его так хорошо, как вы, но теперь передо мною его застывший портрет, как в ту секунду, когда я впервые увидела его.

— Более живой, чем в жизни, — иронично заметил Мазер.

— Вы должны сказать об этом лейтенанту Марксу. Или я это сделаю, хотя я могу напутать.

— Лейтенант Маркс, — повторил за нею Мазер. — Очень умный человек.

— Он гений, — охотно согласилась Анна, но увидев брезгливую гримасу на лице Мазера, поспешила добавить: — Я хочу сказать, что он не так туп, как все остальные. Он все понимает так же, как и вы, и начинает всегда с гипотезы, давая людям возможность думать вслух.

Мазер улыбнулся.

— Может, вы теперь пустите в ход алгебру, Анна?

Она отпила немного мартини и, посмотрев карточку меню, отложила ее в сторону.

— Эрик… я понимаю, что во всем, конечно, виноват мартини, но вы почему-то предположили, что я сочла бы грязным, если бы между мною и Питером что-то было?

Он понимающе кивнул, когда увидел, что она ждет подтверждения того, что он понял ее вопрос. Анна, попробовав продолжить, но в конце концов запуталась и взяла сигарету из открытой пачки на столе. — Забудьте об этом.

— Ради Бога, Анна, не водите меня за нос, как китаец гуся.

Анна положила сигарету обратно в пачку.

— Вам нравится Джанет, не так ли, Эрик?

Мазер вспомнил Джанет у окна, когда он подавал сигнал, — сигнал Иуды, — и Анну, когда она подошла к окну и стояла за спиной Джанет.

— От вас ничего не может ускользнуть, не так ли? — спросил он тихо.

— Мне очень жаль. Я никому об этом не скажу.

— Говорить, в сущности, нечего. Между нами не было ничего, кроме того, что происходило у всех на глазах. А все остальное — это моя фантазия, и я имею право на эту тайну.

— Только… Эрик, это не должно остаться тайной! Вы нужны Джанет. Это было бы замечательно. Она не такая, как мы. Она способна чувствовать и говорить об этом нечто глубокое и прекрасное. — Анна откинулась на спинку стула в поисках слов, которых ей не хватало. — Вы правы. Я могу говорить только о математике.

— Когда вы сказали, что она не такая, как все мы…

— Я знаю, глупо с моей стороны так говорить.

— Виноват мартини?

— Возможно.

— Для этого, моя дорогая, и существует мартини, чтобы выуживать из нас правду, — ответил Мазер. — Вы снобы, во всяком случае очень многие из вас, и вы это знаете? За каменной стеной, в высокой башне, вы смотрите на нас сверху вниз как мы боремся за жизнь, словно жалкие муравьи. Я и сам себя нередко ощущаю муравьем, карабкающимся вверх по бесконечному склону горы… — Он внезапно почувствовал, что безумно устал, пытаясь все рассказать. А ему не хотелось рассказывать о себе и своем самочувствии. Ему все было безразлично. — Что вы собираетесь делать? Начнете писать докторскую сначала?

Анна постаралась подстроиться к его так внезапно изменившемуся настроению. Очевидно, на Мазера подействовал выпитый мартини, как он подействовал и на нее.

— Я собираюсь поговорить об этом с доктором Бауэром в конце недели. Боб на какое-то время заменит… только… Свет уже погас. Вы это знаете?

— Да, знаю.

Анна попыталась вернуться к прерванному разговору.

— И не потому, что мы снобы, поверьте мне, Эрик. Просто нам спокойно и безопасно в нашем маленьком мирке, который мы так хорошо знаем…

— В мирке циклотронов и мегатонов, расщепленных атомов и водородных смесей. Это словно рассказ о вечеринке, о том, как прошел ваш бал, — с убийственным, как всегда, сарказмом закончил Мазер.

— Эрик, — расстроилась Анна, пытаясь поймать его взгляд, чтобы передать ему хотя бы чуточку человеческого сочувствия и поддержки.

— О, к черту вас всех! — вдруг в сердцах воскликнул Мазер, не в силах признаться себе и еще меньше Анне, что причиной его отчаяния является не его неспособность понять мир ученых, а его полное непонимание интимной стороны отношений между мужчиной и женщиной, когда он даже не смог разделить с Анной ее робкие надежды в отношении него и Джанет.

Анна встала и подхватила свою сумку.

— Я не буду обедать, если вы не возражаете, Эрик. Спасибо за мартини.

Он попытался встать и попрощаться с ней, но Анна уже ушла.

— Мне все равно, — сказал он сам себе, тяжело опускаясь на стул. — Мне абсолютно все равно. — Он взял недопитый Анной стакан с мартини, повертел его в руке и выпил остатки мартини с той стороны стакана, где к нему прикасались губы Анны.

Глава 13

Чуть взбодрившись после двух часов сна, которого ему так не хватало, приняв душ, Маркс в девять часов вечера входил в таверну «Красная лампа». Его сразу же удивило сходство этого заведения с барами старой Англии, какими их любят изображать в новогодних календарях. Круги света от ламп, похожих на свечи, туманная дымка над залом, обшитым темными панелями, массивные скамьи и неожиданно ярким пятном сидящая за большим столом молодежь в необычной одежде в самом конце зала, в так называемой Старой половине, где даже краснощекий бармен в рубахе с расстегнутым воротом и закатанными до локтей рукавами был олицетворением духа далекой старины. Он наполнял темным пивом кружки для двух трудяг в холщовых рубахах.

Маркс, разглядывая это сборище, был удивлен тем, что вместо общей беседы говорил только кто-то один из них, говорил с жаром, возбужденно, а остальные молча слушали. Взгляд Маркса упал на единственную в этой мужской компании девушку. Запустив пальцы в длинные волосы своего соседа, она непринужденно играла ими. Ее собственная прическа походила на красный пчелиный улей.

К Марксу подошел бармен. Его маленькие круглые голубые глаза были остры, как сталь. Ирландец, подумал Маркс, настоящий умный и ловкий ирландец, и заказал пиво.

— Покажите ваше удостоверение, — попросил ирландец.

Маркс послушно подчинился. Все равно пришлось бы сделать это, когда он стал бы его допрашивать.

— Так я и думал, — сказал бармен. — Человек по имени Перерро уже побывал здесь утром. — Он кивнул в сторону молодежи. — Вам нужны они.

— Что у них за костюмы?

— Эдвардианского периода, — ответил бармен. — Каждый новый год я начинаю, думая, что уже повидал все, а в конце года понимаю, что еще ничего не видел. Но потом говорю себе: лучше они, чем какое-нибудь дерьмо.

Маркс понял, что перед ним человек-педант, и он точен в своих словах и оценках.

— Они все были здесь вчера, когда сюда пришел профессор Мазер?

— Я их не считал. У них всегда одна и та же компания.

— А молодая леди?

— Она была вчера. Для них она своего рода талисман, насколько я понимаю. Вот здесь, — он постучал по голове, — пусто, но зато все более, чем о’кэй, в других местах.

Маркс улыбнулся.

— Вы вчера вечером разговаривали с Мазером?

— Нет. Он чертовски спешил, когда уходил отсюда. Я подумал, что ребята достали его и он попросту сбежал. Он, впрочем, всегда такой. Остановится, начнет разговор эдак на час и ты думаешь, что вот нашел с кем поговорить о религии или старых балладах, у него их целая коллекция, поэтому идешь за пивом, чтобы угостить, а когда возвращаешься, его и след простыл. Несчастный мужчина, я так всегда считал.

— Но все же мужчина? — спросил Маркс.

— Я тоже думал об этом и, пожалуй, склоняюсь в его пользу.

— Я хотел бы поговорить с юной леди, — сказал Маркс. — Она достаточно взрослая, чтобы ей можно было предложить что-нибудь выпить?

— Она настолько взрослая, что сама может предложить вам это, — ответил ирландец. — Садитесь за столик у стены, и я пошлю ее к вам.

Девушка подошла к Марксу, соблазнительно покачивая бедрами. Он заметил, что молодых людей, как будто совсем не интересовали ни откуда-то взявшийся детектив, ни то, что девушка ради него покинула компанию, или же они просто умело делали вид, что это так. Маркс, представившись, ждал, когда девушка сядет, и лишь тогда спросил ее имя.