Мозохин Борисович - <4D6963726F736F667420576F7264202D20CFF0E0E2EE20EDE020F0E5EFF0E5F1F1E8E82E646F63>

• Название: <4D6963726F736F667420576F7264202D20CFF0E0E2EE20EDE020F0E5EFF0E5F1F1E8E82E646F63>
• Автор: Мозохин Борисович
• Издательство: Кучково поле
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-901679-07-5

В монографии исследуются внесудебные полномочия органов государственной безопасности с 1918 по 1953 гг., делигированные им высшими законодательными органами государства.

Кроме истории внесудебных полномочий органов ВЧК—ОГПУ—НКВД—МГБ в монографии представлены статистические сведения о деятельности органов безопасности за исследуемый период.

Цель настоящего исследования — на основе документальных материалов Архива Президента РФ и Центрального архива ФСБ РФ показать участие органов государственной безопасности в репрессивной политике нашего государства, в реализации ими предоставленных высшими законодательными органами страны внесудебных полномочий.

Кроме истории внесудебных полномочий органов государственной безопасности в монографии приводятся статистические данные, которые взяты из отчетов органов государственной безопасности, хранящихся в Центральном архиве ФСБ РФ.

---

Следствие направлялось на выявление антисоветских связей и вражеской деятельности. Если в процессе следствия таких сведений не получали, то дела направлялись в Особое совещание при МГБ СССР, а там уже выносилось решение о применении к арестованным ссылки на поселение в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 г.

Направление в ссылку на поселение производилось этапом по получении решений Особого совещания при МГБ СССР308.

Указом от 26 ноября 1948 г. «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдельные районы Советского Союза в период Отечественной войны» на Особое совещание было возложено рассмотрение дел об этих побегах, за которые Указом было установлено наказание уже не восемь, а 20 лет, да к тому же не тюрьмы, а каторги.

В Особом совещании рассматривались вопросы о досрочном освобождении по болезни осужденных к ссылке. Разрешались дела о членах семей изменников родины, которые по закону подлежали лишению избирательных прав и ссылке в отдельные районы Сибири.

Наконец, в Особом совещании рассматривались дела, в которых содержались сведения, связанные с методами работы органов МГБ.

Предоставление Особому совещанию широких прав внесудебного рассмотрения дел и применения любых мер наказания в условиях войны не вызывалось необходимостью в мирное время, и тем не менее такие права за ним сохранялись. Это привело к тому, что за послевоенные годы значительная часть дел, расследуемых органами госбезопасности, в нарушение основного законодательства о подсудности направлялась органами МГБ не в судебные органы, а в Особое совещание при МГБ СССР, где, конечно, как управлением министерства, так и его местным органам значительно проще было добиться обвинительного приговора, нежели в суде.

Такое положение породило у работников следственных аппаратов органов МГБ безответственное отношение к расследованию дел о государственных преступлениях. По многим делам следствие проводилось поверхностно и в ряде случаев необъективно, не вскрывались с должной полнотой преступления, не уделялось должного внимания сбору бесспорных доказательств вины.

Работники органов МГБ, будучи уверенными, что дела будут рассматриваться в Особом совещании заочно, без вызова обвиняемого и свидетелей, собирали и приобщали к делу лишь такие документы и показания, которые говорили против обвиняемого, опуская все то, что в какой-либо мере оправдывало или смягчало его вину.

Нередкими были случаи, когда решения по направляемым в Особое совещание делам предопределялись еще до ареста, что вело к поспешным, преждевременным, а иногда и необоснованным арестам.

Само Особое совещание, будучи чрезмерно перегружено большим количеством дел, не обеспечивало тщательного всестороннего их рассмотрения и допускало грубые ошибки.

Все это способствовало снижению качества как оперативной, так и следственной работы, вело к укоренению порочных методов в работе, к нарушениям законов.

11 февраля 1950 г. МГБ доложило в ЦК ВКП(б) И. В. Сталину о состоявшемся 10 февраля заседании Особого совещания, на котором рассмотрены дела на 1592 человека. Естественно, ни о каком серьезном рассмотрении этих дел не могло быть и речи.

Но И. В. Сталина в большей степени интересовала процедура ответственности за побеги, нежели процедура осуждения за один день более полутора тысяч человек. Он поставил перед В. С. Абакумовым вопрос: «А кто отвечает за побеги?»[299]

В Особом совещании рассматривались дела в отношении антиобщественных, паразитических элементов, занимающихся попрошайничеством, которые, согласно Указу Президиума ВС СССР от 23 июля 1951 г. подлежали направлению на спецпоселения в отдельные районы Советского Союза сроком на 5 лет.

3 августа 1951 г. в связи с тем, что некоторые начальники управлений милиции УМГБ краев и областей, ссылаясь на пункт первый Приказа НКВД СССР № 0117 от 11 мая 1939 г., стали выносить постановления о снятии судимости со всех лиц, осужденных Особым совещанием при НКВД-МГБ СССР по признакам ст. 7/35 УК РСФСР с формулировкой «как социально опасный элемент», давалось разъяснение, что в соответствии с этим пунктом Приказа НКВД разрешается снятие судимости постановлениями управлений милиции только с тех лиц, которые судимы за уголовные преступления и представляли опасность по своей связи с уголовным элементом.

В отношении лиц, представляющих опасность из-за своих связей с антисоветской средой или из-за своей прошлой антисоветской деятельности и судимых за это Особым совещанием при НКВД—МГБ СССР с формулировкой «как социально опасный элемент», снятие с них судимостей могло производиться только по решениям Особого совещания при МГБ СССР[300].

В докладной записке, направленной в ЦК ВКП(б) в октябре 1951 г. министром ГБ СССР С. Д. Игнатьевым, отмечалось, что права, представленные Особому совещанию в годы войны по Приказу НКВД СССР № 001 613 от 21 ноября 1941 г., в настоящее время излишни. В течение 10 лет работники органов МГБ привыкли рассматривать Особое совещание как обычный судебный орган, в котором можно без особых хлопот добиться нужного решения.

Как правило, подсудность дел Особому совещанию предрешалась заранее, с момента ареста, а иногда даже и раньше, чем производился сам арест. Нередки были случаи, когда за отсутствием убедительных доказательств следствие опиралось на искусственно создаваемые так называемые оперативные соображения, которыми и мотивировалось направление дела в Особое совещание.

Все это вело к упрощенчеству в сборе доказательств вины арестованных и укоренению порочных методов в следственной работе.

Многие органы МГБ направление следственных дел в Особое совещание мотивировали оперативными соображениями и нежеланием подвергать расшифровке в суде методов чекистской работы. При этом по значительному количеству дел наказание обвиняемым предлагалось до 25 лет заключения в исправительнотрудовые лагеря.

Учитывая это, в МГБ СССР обсудили вопрос о работе Особого совещания и посчитали необходимым следственные дела, расследуемые органами МГБ, как правило, направлять на рассмотрение в соответствующие суды по подсудности. На рассмотрение Особого совещания при МГБ СССР предлагалось направлять дела только о таких преступлениях, доказательства по которым в силу их особого характера нельзя оглашать в судебном заседании. Предлагалось предоставить Особому совещанию право применять по рассмотренным делам предусмотренные законом меры наказания до 10 лет лишения свободы.

Права Особого совещания в части применения ссылки, высылки и направления на спецпоселение лиц, признаваемых общественно опасными по связям с прошлой деятельностью, сохранялись без изменений.

Кроме того, по данному проекту Особое совещание при НКВД — МГБ СССР могло применять уменьшение сроков наказания и условно-досрочное освобождение к лицам, осужденным судебными органами, за отличные показатели в производственной работе в лагерях.

МГБ СССР вместе с Министерством юстиции и Прокуратурой СССР посчитало, что Особое совещание при МГБ СССР должно рассматривать указанные вопросы по специальным постановлениям Правительства СССР.

10 декабря 1951 г. С. Д. Игнатьевым был представлен проект Указа Президиума Верховного Совета СССР и Проект Положения об Особом совещании при МГБ СССР, согласованные с министром юстиции Горшениным и Генеральным прокурором СССР Г. Сафоновым[301].

Проект положения об Особом совещании при министре МГБ СССР предусматривал предоставление ему права рассматривать расследуемые органами МГБ СССР дела о лицах, признаваемых общественно опасными по своим связям с преступной средой или по прошлой деятельности; о преступлениях, доказательства по которым в силу их характера не могли быть оглашены в судебных заседаниях; другие дела — по отдельным указам Президиума Верховного Совета СССР или постановлениям Правительства СССР.

Дела на рассмотрение Особого совещания могли направляться только с санкции прокурора.

По рассмотренным делам Особое совещание при МГБ СССР должно было иметь право применять: высылку с постоянного места жительства под надзор органов МГБ с запрещением проживания в режимных местностях на срок до пяти лет; ссылку в отдаленные местности под надзор органов МГБ на срок до пяти лет; лишение свободы (заключение в лагерь или тюрьму) сроком до 10 лет, а в отношении лиц, привлеченных по Указу Президиума ВС СССР от 26 ноября 1948 г. и 17 ноября 1951 г. — 20 лет каторжных работ; ссылку и поселение под надзор органов МГБ в соответствии со ст. 2-й Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 г.; выселение вместе с семьей на постоянное место жительство в отдаленные местности (на спецпоселение) под надзор органов МГБ в случаях, предусмотренных отдельными указами ПВС СССР или постановлений Правительства СССР; высылку за пределы Советского Союза, принудительное лечение, конфискацию имущества (полную или частичную) в порядке, установленном Указом ПВС СССР от 23 декабря 1940 г. Председателем Особого совещания должен был являться министр государственной безопасности СССР или его заместитель, членами — заместители министра государственной безопасности СССР. Заседания Особого совещания должны были проводиться в составе председателя, двух членов и прокурора при обязательном участии в них Генерального прокурора СССР или его заместителя.