Пётр Мельников - Залпы с берега

• Название: Залпы с берега
• Автор: Пётр Мельников
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Мельников Пётр Егорович Залпы с берега

Мельников Пётр Егорович

Залпы с берега

{1}Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста

Литературная редакция М. Б. Новикова

Аннотация издательства: Гитлеровские войска, не считаясь с потерями, стремились овладеть так называемым ораниенбаумским пятачком - небольшим участком побережья Финского залива. Советские солдаты и военные моряки крепко удерживали этот важный плацдарм. Он надежно прикрывался мощным артиллерийским огнем с фортов Красная Горка и Серая Лошадь. Автор книги - командир батареи двенадцатидюймовых орудий - пишет главным образом об артиллеристах, о том, как они обеспечивали оборону ораниенбаумского пятачка, подавляли вражескую артиллерию, обстреливавшую Ленинград, а затем содействовали наступлению наших войск с плацдарма, разгрому врага у стен города-героя. Книга рассчитана на массового читателя.

Содержание

Глава первая. Остров Бьёрке

Перед бурей

Тревога

К бою!

По фашистской колонне!..

Стоять до конца!

Выигранные поединки

Глава вторая. Хмурая осень

Мы еще вернемся!

Ораниенбаумский пятачок

В "Лебяжьенской республике"

Неприступный редут

Глава третья. В блокаду

Главный калибр

Ханковцы

Зимние будни

Передний край

Дни становятся светлее

Глава четвертая. В визире - враг

Наш левый фланг

Провожаем в бой корабли

Эхо Севастополя

"Мины выбросить и забыть!.."

Воодушевляющие вести

Глава пятая. Атакующий форт

Накапливаем силы

Подготовка

Началось!

В наступлении

Ленинградский салют

Глава шестая. Зори победы

Пушки смотрят на север

Последние удары

На запад!

Вспоминая огненные годы...

Примечания

Глава первая. Остров Бьерке

Перед бурей

Не помню, какими путями быстрокрылая флотская молва донесла до нас в августе сорок первого года этот забавный эпизод. Во всяком случае, нахохотались мы вдоволь.

А рассказывали вот что. В боях под Нарвой был сбит немецкий бомбардировщик. Летчик выпрыгнул с парашютом и оказался в плену. На допросе поинтересовались, какое он имел боевое задание. Немец охотно ответил: "У вас по железной дороге ходит какое-то морское сооружение, называемое "барбакадзе". Оно приносит германским войскам большие неприятности. Нам приказано его уничтожить".

Григорий Иосифович Барбакадзе был всем нам знаком. Он командовал 180-миллиметровой батареей железнодорожной береговой артиллерии. Я знал его еще по училищу - он был старше меня по выпуску на три года.

Смех смехом, но, видно, крепко насолила противнику его батарея. И нам было лестно слышать такое о своем товарище по оружию, собрате по береговой обороне. А вместе с тем - от этого никуда не денешься - щемила зависть. Григорию хорошо - он воюет по-настоящему, с размахом, с широким маневром. А мы...

Да, война изменила взгляды на многое. Предметом зависти береговых артиллеристов стала подвижная батарея, способная на разных участках сухопутного фронта громить танковые колонны и вражескую пехоту, вести контрбатарейную стрельбу и сокрушать скопления неприятельской техники. А каких-нибудь два года назад, при выпуске из училища, пределом наших мечтаний была бронированная башня берегового форта с ее тяжелыми орудиями, направленными в морскую даль. Эти орудия не для того, чтобы разбрасывать свои полутонные снаряды по каким-нибудь сухопутным целям, которым достаточно полевой трехдюймовки, У них иное предназначение. Их залпы с беспощадной точностью настигают любой корабль еще до того, как он покажется на горизонте. Перед ними бессильна броня любого линкора - снаряды пронижут ее раньше, чем сам дредноут сможет открыть огонь.

Командовать башней, отражать удары с моря - это дело выглядело самым почетным и достойным скромной мужской гордости. Ведь командир береговой батареи чувствует себя не только артиллеристом, но и моряком. А военно-морская служба, флот всегда, насколько я помню себя, казались мне особенно привлекательными.

Детство, прошедшее на Волге, отложило в памяти образы белых лебедей-пароходов с их небрежно-величественными капитанами и бойкими, расторопными матросами. С этой зримой картиной сливался семейный портрет маминого брата - никогда не виданного мною революционного балтийца, пропавшего в водовороте гражданской войны. Дома о нем ходили легенды. Ко всему этому примешивался сложный сплав ощущений и чувств, рожденных прочитанными книгами и реальным мальчишеским миром, где главное место занимали игры в сражения с проклятыми буржуями и беляками.

Поэтому, когда в Казани, на рабфаке, где я занимался, было объявлено о комсомольском наборе в военно-морские училища, места для сомнений не оставалось. Заявление в райком я принес одним из первых. Этот выбор вполне согласовывался и с моим положением секретаря комсомольской организации рабфака - личный пример был лучшей формой агитации.

После трех месяцев учебы на подготовительных курсах мы, группа ребят из Казани, оказались в Севастополе, в Военно-морском училище береговой обороны имени Ленинского комсомола Украины. Экзамены были выдержаны успешно. Так в 1935 году началась моя флотская служба.

Скажем прямо, когда выяснилось, что училище готовит командиров главным образом для береговых батарей и что служить на кораблях нам не придется, это не вызвало энтузиазма. Но мы попали под начало опытных военных педагогов, тонко разбиравшихся во всех движениях молодой курсантской души. Среди них были такие яркие фигуры, как полковники Е. И. Жидилов и П. Ф. Горпищенко, впоследствии прославленные герои Севастопольской обороны. Под влиянием наших наставников мы полюбили свою профессию, свое грозное оружие, не знавшее разных в те времена.

Программа нашей подготовки была обширна: математика, физика, история партии, философия, русский и иностранный языки и длинный перечень военных дисциплин - от теории артиллерийской стрельбы и тактики до устройства стрелкового оружия. Жизнь текла по строгому распорядку. Кроме учебы - наряды и всевозможные хозяйственные работы, подготовка и участие в парадах в дни праздников. Все это требовало от курсантов большой усидчивости, упорства и хорошего здоровья.

На формирование нашего мироощущения, как людей военных, флотских, неотразимое воздействие оказывал сам Севастополь. Солнечная красота его лазурных бухт? зеленых улиц и белых окраин, рассыпанных по склонам курганов и балок, была пронизана героическим духом. О русской боевой славе здесь напоминал каждый дом, каждый камень. Экскурсии по историческим местам, ежегодные посещения панорамы Севастопольской обороны 1854 - 1855 годов оставляли в душе неизгладимый отпечаток. Да и каждое увольнение в город, каждая прогулка по улицам создавали праздничное и немного возвышенное настроение...

Так готовились мы к службе на флотах.

Через четыре года училище было окончено по первому разряду. В моей выпускной аттестации значилось: "Может быть назначен командиром артиллерийской башни стационарной береговой батареи". К этому важнейшему в жизни событию прибавились и другие, не менее важные. Незадолго до выпуска меня приняли в члены партии. А к получению лейтенантских нашивок - одной средней и одной узкой с коричневым просветом (цвет береговой обороны) - была приурочена свадьба. На Балтику , знакомую по курсантской практике, мы ехали вдвоем - я и Вера.

И вот остров Котлин, на котором стоит седой Кронштадт с его знаменитыми фортами. На один из них - форт "Р" и было получено назначение.

Увы, велико было мое разочарование, когда я понял, что надежды получить под командование башню - всего-навсего мальчишеская иллюзия. Такие должности не пустовали, а претендовать на них могли куда более зрелые, чем я, кандидаты. Пришлось довольствоваться малым, вступив в исполнение обязанностей заместителя командира 45-миллиметровой батареи. Батарея была стационарной, открытого типа и предназначалась для отражения налетов торпедных катеров и самолетов. До обидного малый ее калибр уязвлял самолюбие. Но зато я получил полезный урок, суть которого сводилась к следующему: на военной службе противопоказано проявлять нетерпение и рваться к должности, прыгая через ступени, но в то же время всегда надо быть готовым вступить в должность по крайней мере на ступень выше занимаемой. Хорошей школой оказалась для меня и сама служба на форту, где все мы были членами единого боевого коллектива, спаянного четкой организацией и крепким флотским порядком.

В ту тревожную пору лейтенантам не приходилось подолгу ждать продвижения. Через несколько месяцев мне приказали принять батарею под свое командование. Но и здесь не пришлось задержаться надолго. Началась война с Финляндией, и я оказался в дивизионе спецназначения, формируемом из береговых артиллеристов. Так я сменил малый калибр на средний.