Анита Берг - Любовь — прекрасная незнакомка

• Название: Любовь — прекрасная незнакомка
• Автор: Анита Берг
• Издательство: Издательство ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00466-0

После трагической смерти мужа Энн Грейндж погружается в пучину горя и страданий. Казалось бы, все кончено. Но судьба милосердно посылает Энн встречу с Алексом Георгопулосом, который дарит ей новую любовь. Однако трагические тайны, связанные с прошлым, угрожают счастью влюбленных — и даже самой их жизни…

---

Алекс протянул ей бокал с коктейлем — он задрожал у нее в руке. Энн нервничала, как молодая девушка, руки и ноги у нее похолодели, ее трясло. Чтобы успокоиться, она сделала большой глоток. Алекс подошел, взял у нее бокал и, держа за руку, безмолвно повел через холл, потом вверх по широкой лестнице и по коридору, в конце которого он открыл дверь в большую, мягко освещенную спальню.

Энн ожидала, что он сразу обнимет ее, но он сказал:

— Я сейчас вернусь. Все необходимое в ванной.

Войдя в ванную, она прислонилась к двери, вся во власти возбуждения, смешанного со страхом. Она ждала этого момента, но теперь, когда он был совсем близко, ее охватило смущение. Мысль, что он увидит ее тело, которое до него ласкал только один мужчина, наполняла ее чувством, граничащим с ужасом. Она разделась — зеркальные стены десятикратно отразили ее обнаженное тело, и она невольно прикрыла рукой грудь, словно он был рядом. Она быстро отвернулась и встала под душ. Вымывшись, она решила не надевать висевший на стуле шелковый пеньюар, а просто завернулась в большую купальную простыню. Вернувшись в спальню, она увидела, что Алекс, уже раздетый, лежит на постели, и робко присела на ее край.

— Я подумал, что нам следует выпить шампанского, — объявил он, указывая на поднос с бутылкой. Она взяла протянутый бокал. — Не надо бояться, девочка моя.

— Глупо, правда? Я чувствую себя молодой девушкой.

— А вы и похожи на молодую девушку, дорогая. — Он очень нежно обнял ее. — Анна, моя ненаглядная Анна, наконец-то! — воскликнул он, медленно разворачивая купальную простыню. — Как ты прекрасна! — прошептал он, любуясь ею. — Анна, радость моя! Пусть наша первая близость будет для меня, не сердись, я так хочу тебя! Но потом я буду думать только о тебе, обещаю!

Алекс сдержал свое обещание. Он провел Энн по дорогам страсти и дал ей достигнуть самой вершины. Энн испытала небывалое наслаждение.

— О, Алекс, я даже не подозревала, что такое возможно! — воскликнула она.

…Для них уже не было ни прошлого, ни будущего. Существовало только полное любви настоящее.

Глава 7

— Агапи моу, просыпайся. С'агапо, Анна, с'агапо…

Эти незнакомые слова проникли в пробуждающееся сознание Энн. Произносивший их голос был мягок, но настойчив. Она открыла глаза и радостно улыбнулась, вспомнив, где она находится.

— Агапи? — повторила она. — Что это значит?

— Любимая, — объяснил он, целуя ее.

— Как прекрасно это звучит! А остальные слова? Там были ведь еще и другие, правда?

— Да, моя радость, слова, которые мужчины говорят своим возлюбленным. Посмотри, я приготовил для тебя чай, — гордо объявил он.

Приподнявшись на подушке, она взяла у него чашку и немного отхлебнула. На ее лице появилась легкая гримаса.

— Алекс, ты, может быть, самый замечательный возлюбленный на свете, — сказала она, — но худшего чая я еще не пила!

— Мне никогда не приходилось его заваривать. А что я сделал не так?

— Люди обычно сперва кипятят воду, — объяснила она со счастливой улыбкой.

Покрывавшая ее простыня сползла, и она поспешила снова натянуть ее.

— Нет, нет, дорогая! — Он осторожно взял простыню у нее из рук и полностью обнажил Энн. — Пожалуйста, позволь мне смотреть на тебя. После такой ночи любви, что может быть более естественным, чем желание любоваться твоим телом?

— Ты смущаешь меня. Я не привыкла… — Ее голос замер.

— Придется научиться, любовь моя. Когда мы одни, как сейчас, мне хочется все время смотреть на тебя, вспоминая, предвкушая…

Наклонившись, он поцеловал ее. Она неожиданно рассмеялась, и он резко выпрямился.

— Прости меня, но мне вдруг стало очень смешно — я подумала, что сказали бы обо мне остальные члены комитета по организации церковного праздника, увидев меня сейчас. — Она задыхалась от смеха. — У них был бы удар, а меня с позором изгнали бы из лона церкви, можешь себе представить?..

Продолжая смеяться, она откинулась на подушки. Алекс стоял с каменным лицом, положив руки на пояс, явно не разделяя ее веселья.

— Пожалуйста, прости меня, я ведь не над тобой смеялась, а над собой, — быстро добавила она, заметив серьезное, почти обиженное выражение его лица.

— Я проголодался, — отрывисто сообщил он. — Мне нужно кое-кому позвонить, если ты не против, а ты, может быть, приготовишь для нас завтрак?

— А можно я быстренько приму ванну? — спросила Энн, стараясь больше не смеяться.

— Поторопись, — коротко ответил он, выходя из комнаты.

Энн лежала в ванне, от всей души сожалея о случившемся с ней приступе смешливости. Видимо, она оскорбила его чувства. Ей так хотелось ничем не испортить эту неделю, но почему он расстроился из-за такой ерунды? Ведь было в самом деле смешно.

Она с любопытством осмотрелась. Ванная была просторнее ее собственной спальни. Толстый белый ковер покрывал ступени, ведущие вниз, к утопленной в полу ванне. Вода вытекала из открытых ртов больших золотых дельфинов, изящно изогнувшихся над ванной. Невидимые светильники ярко освещали комнату. В ней стояли кресла, столики с безделушками и книгами. Там был телефон, телевизор и даже серебряный поднос с набором напитков. Нельзя было сразу понять — гостиная это или ванная.

Завернувшись в белый купальный халат, Энн подошла к мраморному туалету, который поддерживали два золотых орла с распростертыми крыльями. На туалете стояли флаконы с духами и маслом для ванны — многие из них были давно знакомы Энн и нравились ей. Она вынимала из флаконов пробки, вдыхала различные запахи, чтобы вспомнить их и выбрать что-нибудь для себя. На другой половине туалета выстроились баночки с косметикой — все необходимое для макияжа и ухода за кожей. Но кому они принадлежали?.. Один пузырек выскользнул у нее из рук, и тонкая струйка дорогих духов зазмеилась по белоснежному мрамору. Энн схватила бумажную салфетку из стоявшей тут же коробки и стала торопливо вытирать образовавшуюся дорожку, опасаясь, что от нее останется след, указывающий на присутствие посторонних.

Энн тяжело опустилась на табурет. Она увидела в зеркале свое огорченное лицо. Радость, которую она испытывала проснувшись, покинула ее при виде всего этого арсенала средств, принадлежащих другой женщине.

Что она здесь делает? О чем думает, играя в эту опасную игру? Какое у нее право находиться в ванной комнате его жены, пользоваться ее вещами и — что хуже всего! — спать с ее мужем? Она стала воплощением всего того, что так презирала раньше, — другой женщиной!

Она позволила себе унестись на волне увлечения и ярких переживаний, внезапно ворвавшихся в ее тусклое существование. Дома, в Мидфилде, она хладнокровно взвешивала, какое влияние этот роман может оказать на ее жизнь, ни на минуту не задумываясь о том, что это будет означать для жены Алекса. Там легко было игнорировать чувства этой незнакомой женщины, но сейчас, среди ее вещей, это становилось немыслимым.

Энн с отвращением посмотрела на шелковый пеньюар, которым пренебрегла прошлой ночью. Алекс казался ей глубоко чувствующим человеком, но если это действительно так, ему не следовало привозить ее сюда.

Для нее стали понятны его слова о том, как ему хочется, чтобы они были одни. Накануне она нашла их романтичными, но теперь они приобрели для нее совершенно иной смысл: он не хотел — или не мог рисковать, — чтобы их видели вместе.

Она вспомнила прошлую ночь, и все ее тело отозвалось на это воспоминание. Как замечательно это было, каким щедрым любовником оказался Алекс! Ей нужно уехать, она не имеет права оставаться здесь! Энн знала, что нарастающее чувство вины помешает ей быть с ним счастливой.

Она медленно одевалась, со страхом думая о том, как сказать ему о своем решении уехать. С одной стороны, она знала, что он рассердится, с другой — не сомневалась, что, оказавшись рядом с ним, не решится заговорить об этом. Энн боялась передумать, боялась, что ей захочется протянуть к нему руки, коснуться его, снова почувствовать вкус его губ…

Пользуясь собственной косметикой, она тщательно наложила макияж. Почему-то — и это было против всякой логики — его жена вызывала у нее неприязнь. Энн покачала головой, глядя на собственное отражение в зеркале. Как это глупо, как бессмысленно испытывать недобрые чувства к незнакомому человеку, которого наверняка никогда не встретишь! Скорее всего это ревность! Она захлопнула косметичку, быстро собрала свои немногочисленные вещи и сложила их в чемодан.

Спустившись вниз, она пошла искать Алекса. Во всех комнатах в каминах горел огонь, но Алекса нигде не было. Ей показалось, что из-за одной двери доносится его голос. Она приблизилась к ней на цыпочках, но там было тихо. Тем не менее за дверью ощущалось чье-то присутствие. Энн осторожно постучала — ей не ответили, тогда она вошла. Алекс сидел за письменным столом спиной к ней и напряженно слушал то, что ему говорили по телефону. Она постояла, ожидая, чтобы он заметил ее.