Amargo - Хороший ученик

• Название: Хороший ученик
• Автор: Amargo
• Жанр: Фэнтези

Продолжение фика "Хогвартс. Альтернативная история". 25 лет после окончания школы. Основные темы: палочка смерти и крестражи. Много канонических героев, но много и второстепенных новых персонажей. Магического экшена нет; есть интриги и расследования.

Мир Гарри Поттера: Гарри Поттер

Линг Ди, Гарри Поттер, Том Риддл

Детектив/ Драма/ || G

Размер: макси || Глав: 14

фанфик

Начало: 19.08.10 || Последнее обновление: 15.06.11

---

— Сначала мы у нее кое‑что выясним, — проговорил я. — Немного старой доброй некромантии развяжет ей язык.

— Что же тебя интересует, если ты решил обратиться к столь темному искусству, как разговор с мертвым? — полюбопытствовал Риддл. — Возможно, я знаю ответ.

— Не знаешь. Это случилось после твоей смерти.

— Но я почувствовал, что мое тело и душа не обрели покоя, — возразил Риддл. — Вдруг я смогу ответить на твой вопрос? И даже если я не знаю точного ответа, то вполне способен предложить варианты, опираясь на свой опыт, который, позволю себе заметить, не чета вашему, аврорскому.

Мы с Поттером переглянулись, однако я не стал отрицать свою принадлежность к аврорату.

— Какой‑то он слишком услужливый, — с сомнением произнес Гарри. — В чем тут подвох?

— Я помогу вам, а вы похороните мое тело, — объяснил Риддл. — Это будет справедливо.

Поттер сделал круглые глаза.

— Справедливо? Темный Лорд говорит о справедливости? Нет, вы только послушайте…

— Это не Темный Лорд, — напомнил я. — Это его виртуал. Так что насчет Отдела Тайн?

— Надо просто пойти к Брустверу и сказать ему все, что мы об этом думаем.

— Ну, я‑то думаю, что идея была неплоха.

Поттер вздохнул.

— И еще, — прибавил я. — Не стоит привлекать внимание к нашему небольшому расследованию. Оно частное, а поскольку здесь замешаны невыразимцы, Бруствер против них не пойдет. Тем более если узнает, как мы добыли информацию. — Я кивнул на Риддла. — Надо дождаться, когда у нас возникнет официальная причина побывать внизу. Вполне вероятно, она появится уже скоро.

— Неужели, — с сомнением сказал Гарри.

— У Бруствера есть одна проблема, и если я ее решу, то смогу попросить об ответной услуге.

— Что за проблема? — быстро спросил Гарри.

— Извини, — я улыбнулся. — Пока без комментариев.

— Если это имеет отношение…

— Если окажется, что это имеет отношение, я тебе обязательно сообщу.

Мы покинули дом глубокой ночью, когда с моря налетал влажный холодный ветер, несший с собой мокрый снег. Спрятав Мадими под куртку, я предложил Гарри немного прогуляться и обсудить беседу. Портрет мы оставили на двери; хотя я немного опасался, что Поттер захочет его уничтожить, этого не случилось. Последние четверть часа Риддл молчал, то ли делая вид, что устал, то ли действительно с непривычки утомившись разговором, и мы не слишком обращали на него внимание — впрочем, тщательно следя за своими словами.

— Знаешь, что я думаю? — сказал Поттер, когда мы шли от дома к поселку магглов, расположенному дальше на побережье. — Знаешь, почему он получился таким странным… я бы даже сказал, забавным?

— Нет, не знаю, — на всякий случай ответил я.

— Потому что ты нарисовал его углем. Если б ты выбрал краски, он был бы больше похож.

— То есть ты находишь его недостаточно зловещим?

Гарри хмыкнул.

— Когда он на нас разозлился, я, честно говоря, подумал, что портрет действительно может как‑то влиять на наш мир. Наверное, он решил, что мы знаем, где его тело, и просто хотим поиздеваться… Типичная логика Волдеморта.

— Ради этого я бы не стал стараться. Но в тот момент он действительно был почти настоящим — в отличие от того, каким стал потом. Кстати, что мы будем делать с его телом?

— Представления не имею, что ты вообще собираешься делать, когда его найдешь.

— Я же говорил — старая добрая некромантия. В идеале хорошо бы иметь живого медиума…

— Теперь понятно, зачем я тебе понадобился.

— Какой ты проницательный…

Решив дождаться результатов моей работы с Бруствером, Гарри обещал ничего не предпринимать, и мы расстались. Колдовской Лондон все еще гулял; обычно праздники растягивались на три–четыре дня. Несмотря на усталость, спать я не хотел, выспавшись днем. Еще раз перекусив, я забрался на кровать и включил планшет, чтобы проверить почту и посмотреть последние новости. Замерзшая Мадими устроилась у меня на животе. Она молчала до тех пор, пока я не поинтересовался ее впечатлением от встречи.

— Если б я понимала, о чем вы говорите, — ответила Мадими, — а так… все вы были не слишком искренними, а твой рисунок еще и напуган.

— Напуган? — удивился я. — Чего же ему бояться?

— Поначалу он не боялся, а потом куда‑то ушел и вернулся уже другим.

— Другим — в смысле испуганным? Я не заметил.

— Это не тот страх, который можно прочесть на лице. Может, он там что‑то увидел?

— Или наоборот, не увидел ничего, — пробормотал я. — Это тоже бывает страшно.

Мадими молчала. За годы, проведенные в моей компании, она научилась распознавать человеческие эмоции, пройдя специальный курс, какой проходит любое магическое существо, решившее не просто жить вместе с легионером, но помогать ему в службе, однако объяснить их могла не всегда, имея иную эмоциональную природу и, вероятно, не понимая, как можно бояться, если ничего нет.

Рано утром мне позвонил Фудзивара.

— Сэр, мы нашли кое‑что интересное. Сможете пойти сегодня с нами?

— Конечно. Когда вы будете у школы?

— В восемь.

— Тогда встретимся там.

Через час у открытых ворот в Хогвартс я обнаружил всю команду. Фудзивара негромко разговаривал с Хагридом. Неподалеку стоял Кремер в Темных Очках. Хотя половины его лица не было видно, мне показалось, что на лесника он смотрит неодобрительно.

— А вот и Линг! — обрадовался Хагрид. Мы поздоровались и под бдительным оком Кремера направились к лесу.

— Значит, дело сделано, и лес за рекой открыт, — с воодушевлением сказал Хагрид.

— Пока нет, — Фудзивара покачал головой. — Мы планируем закончить завтра, а кентавры не снимут защиту еще неделю, чтобы убедиться наверняка.

— Они с вами общались? — поинтересовался я.

— Ходит там один… — хмыкнул Фудзивара. — Только его и видели.

— Кентавры сейчас на западной границе, — объяснил Хагрид. — Сюда они теперь редко заходят — ведь во что лес превратился из‑за этой заразы — вся живность разбежалась…

— А потепление как‑то связано с зеленушками? — спросил я.

— Нет, — ответил легионер. — Это чары кентавров, и пока они не снимут барьер, там будет тепло.

Хагрид проводил нас до опушки и вернулся в хижину. Мы углубились в лес, и Фудзивара начал рассказывать, как им здесь работалось.

— Кстати, — сказал он, когда температура начала повышаться, а выпавший ночью снег — постепенно исчезать. — Взгляните‑ка.

Он протянул мне колдографию. Сперва я не понял, что на ней изображено, где у нее верх, где низ. Наконец, я разглядел нечто, наполовину скрытое в кустах среди густой листвы, похожее на зеленый холм.

— И что это? — спросил я, повертев в руках снимок.

— Акромантулы, о которых вы нас предупреждали, — усмехнулся Фудзивара.

— Акромантулы? — удивился я, пытаясь разобрать, где здесь паук.

— Сейчас сами посмотрите, — все с той же усмешкой сказал легионер. К этому времени мы уже спускались по склону холма.

На первый взгляд лес по ту сторону реки не изменился, оставаясь все таким же зеленым, однако насекомых, тучей роившихся среди деревьев, теперь не было. Мы перешли на другой берег, и я немедленно стащил с себя куртку — температура стояла летняя.

Теперь Фудзивара молчал, глядя по сторонам; остальные легионеры рассосредоточились и шли группами — двое впереди, двое чуть сзади. Лес тихо шумел, по листьям стучали мелкие капли дождя, а я пытался представить, что же такое Фудзивара собирается мне показать. Неужели я притащился сюда ради акромантул?.. Словно услышав мои мысли, Фудзивара воскликнул:

— Вон, вон, смотрите! — и указал на кустарник по левую руку от нас.

Ветви кустов шевелились отнюдь не от ветра — казалось, кто‑то движется в густых зарослях и скоро покажется на глаза. Действительно, через десяток секунд в траву выползло нечто круглое, зеленое, подобное тому, что изображалось на колдографии Фудзивары. Оказавшись на открытом месте, оно замерло и в тот же миг слилось с травой.

— Подойдем, — предложил легионер и направился вперед; я последовал за ним, очень надеясь, что мои предположения ошибочны. Увы, зеленый ползающий шар действительно оказался акромантулом.

Мы встали почти рядом, стараясь не наступить на подобравшиеся ноги, такие же зеленые, поросшие мелкими растениями и мхами, как и корпус паука. Черные глаза были почти не видны за свисающей растительностью; к тому же, прикрывающие их полупрозрачные веки лишали глаза блеска.

— Вот что бывает, когда пища сама летит в рот, — нравоучительно сказал Фудзивара.

— Но они же хищники, они ловили крупную добычу! — Я покачал головой, не желая верить, что потомство Арагога имеет теперь столь плачевный вид. Легионер ответил:

— Остается надеяться, что хотя бы кто‑то из них сможет вернуться к прежнему образу жизни, иначе им крышка.

Я вспомнил слова кентавра, будто некоторые пауки покидали этот пищевой рай, и если так, для них еще оставалась надежда.

Акромантул лежал неподвижно, словно камень, поросший мхом, и я не был уверен, что в таком состоянии он может говорить. Оставив его, мы продолжили путь. Увиденное меня расстроило: боевые создания, опасные охотники, некогда последователи Волдеморта, пауки превратились в замшелое ничтожество, разучившееся ходить из‑за обилия пищи… Что ж, по крайней мере, Фудзивара собирался показать мне что‑то другое — возможно, не столь печальное и наводящее на неприятные ассоциации, как зеленый ползающий акромантул.