Павел Мельников-Печерский - В лесах (Книга 2, часть 4)

• Название: В лесах (Книга 2, часть 4)
• Автор: Павел Мельников-Печерский
• Жанр: История

---

- Что ж здесь поделываешь?- спросил Самоквасов.

- По бедности, значит, моей при здешней церкви в караульщиках,- отвечал Груздок.

- Что у вас батюшка-то, каков?

- Не могим знать, ваше благородие,- отрезал караульщик.

- Да ты благородием-то меня не чествуй... Я из купечества... Так как же батюшка-то?.. Каков?..- спрашивал Самоквасов, наливая другой стаканчик померанцевой.

- Со всячинкой, ваше степенство,- улыбаясь, ответил Груздок.- Известно дело, что поп, что кот, не поворча, и куска не съест.

- А деньги любит?

- Эх, милый человек! Как же попу деньги не любить, коли они его самого любят? Родись, крестись, женись, помирай - за все деньги попу подавай,- со смехом сказал Груздок, хлопнувши на лоб другой стаканчик померанцевой.

- А по скольку за свадьбу берет? - спросил Самоквасов.

- Ихнее дело, не наше,- закусывая поданной ватрушкой, ответил Груздок.

- А ну-ка, служивый, испробуй ромку теперь,- сказал Самоквасов, доставая другую баклажку.- Так по скольку ж батька-то у вас за венчанье берет?

- С кого как,- отвечал караульщик.- С богатого побольше, с бедного поменьше... Опять же как венчать, против солнца - цена, посолонь - другая, вдвое дороже.

- Хорош ли? - спросил Самоквасов у Груздка, когда тот выпил стаканчик рому.

- Важнецкий! - с довольством ответил караульщик.- С самой Венгерской кампании такого пивать не доводилось. Благодарим покорно, господин купец, имени, отчества вашего не знаю.

- Это у тебя что за бутылка лежит? - спросил Самоквасов.

- Да вот рыбешки на похлебку к празднику-то хочу наловить, так в бутылке червяки положены,- сказал Груздок.

- Опоражнивай!.. На завтрашний праздник ромку отолью,- сказал Самоквасов.

С радости бегом за бутылкой пустился Груздок, думая, должно быть, купчик в здешнем приходе жениться затеял!

- А уходом батька венчает? - спросил Самоквасов, переливая в бутылку ром.

- Ни-ни! - замотал головою Груздок.- И не подумает. Опасается тоже. Ведь ихнего брата за это больно щуняют. На каких родителей навернется. За самокрутки-то иной раз попам и косы режут. Бывает...

- А покалякать с ним на этот счет можно? - спросил Самоквасов.

- Отчего же не покалякать?.. Это завсегда можно,- отвечал Груздок.

- Слушай,- сказал Самоквасов.- Вот тебе на праздник зеленуха (Зеленуха трехрублевая бумажка. ). А удастся мне дело сварганить, красна за мной... Говори, с какой стороны ловчее подъехать к попу?

Глазам не верил Груздок, получив трешницу (То же. ). Зараз столько денег в руках у него давно не бывало. Да десять целковых еще впереди обещают!.. Уж он кланялся, кланялся, благодарил, благодарил, даже прослезился. И потом сказал:

- Уж, право, не знаю, что присоветовать. Опаслив у нас батюшка-то! Вот разве что: дочь у него засиделась, двадцать пятый на Олену пошел. Лет пять женихи наезжают, дело-то все у них не клеится. В приданом не могут сойтись. Опричь там салопа, платьев, самовара, двести целковых деньгами просят, а поп больше сотни не может дать.

- Сто рублей, значит, надо ему?- сказал Самоквасов.

- Сразу не надо давать. С четвертухи (Двадцатипятирублевый кредитный билет.) зачинайте,- сказал караульщик.- А как сладитесь, деньги ему наперед, без того не станет и венчать. Для верности за руки бы надо кому отдать, чтоб не надул, да некому здесь. Ты вот как: бумажки-то пополам, одну половину ему наперед, другу когда повенчает. Так-то будет верней.

* * *

Отец Родион был, однако ж, не так сговорчив, как ожидал Самоквасов. Не соблазнила его и сотня целковых. Стал на своем: "Не могу", да и только. Самоквасов сказал, наконец, чтоб Сушило сам назначил, сколько надо ему. Тот же ответ. Боялся Сушило, не с подвохом ли парень подъехал. Случается, бывает.

- С кем же, позвольте полюбопытствовать, имеете вы намерение в брак вступить?- спросил он, наконец.

- Да не сам я, батюшка,- отвечал Самоквасов.- Я тут только так, с боку припека, в дружках, что ли, при этом деле.

- Кто ж таков жених-от? любопытствовал Сушило.

- Московский один, заезжий...- отозвался Самоквасов.

- А какого, осмелюсь спросить, звания? - продолжал свои расспросы отец Харисаменов.

- А шут его знает,- сказал Самоквасов,- не то из купцов, не то мещанин... Так, плюгавенький, взглянуть не на что... Василий Борисов.

- Так-с...- поглаживая бородку, молвил Сушило.- Ну, а уж если позволите спросить, невеста-то чьих будет?

- А тут неподалеку от вас Чапурин есть Патап Максимыч. Дочка его.

- Чапурин!..- с места вскочил поп Сушило.- Да что ж вы мне давно не сказали?.. Что ж мы с вами попусту столько времени толкуем?.. Позвольте покороче познакомиться? - прибавил он, пожимая руку Самоквасова. - Да ведь это такой подлец, я вам доложу, такой подлец, что другого свет не производил... Чайку не прикажете ли?.. Эй, матушка!.. Афимья Саввишна!.. Чайку поскорей сберите для гостя дорогого... Когда же венчать-то?

- Да через недельку, батюшка, либо дён этак через десять, я вас накануне повестил бы,- отвечал Самоквасов.

А сам надивиться не может, что за притча с несговорчивым попом случилась.

- Уж как же вы утешили меня своим посещением! Уж как утешили-то! продолжал изливаться в восторге Сушило.- Вот уж для праздника-то гость дорогой!.. Обвенчаем, родной мой, обвенчаем, только привозите!.. Патапка-то, Патапка-то!.. Вот потеха-то будет!.. Дочь за мещанином, да еще плюгавый, говорите.

- Плюгавый, батюшка, даже очень плюгавый,- подтвердил Самоквасов.- Такой, я вам скажу, плюгавый, что я, признаться сказать, и не рад, что ввязался в это дело...

- А, нет не говорите!.. Не говорите этого!..- сказал отец Родион.- В добром деле не должно раскаиваться... Нет, уж вы их привозите... Уж сделайте такое ваше одолжение!.. Параскевой, кажись, невесту-то звать. Старшая-то Анастасия была, да померла у пса смердящего!..

- Так точно, батюшка... А как же у нас насчет уговора будет?.. Сто рублев? - спросил Самоквасов.

- Пятьдесят бы надо накинуть... Как хотите, а надо накинуть,- отвечал Сушило.- Если б не Патапке насолить, чести поверьте, ни за какие бы миллионы. Я так полагаю, что и двести целковых не грешно за такое браковенчание получить... Сами посудите, ответственность... А он хоть и мужик, да силен, прах его побери!.. С губернатором даже знается, со всякими властями!.. Это вы поймите!.. Поймите, на что иду!.. Не грех и триста целковеньких дать...

Самоквасов поспешил согласиться. "Не то, чего доброго,- подумал он,разговорится поп да в тысячу въедет..."

Чаю напились, три сотенных пополам, и после многих обниманий и целований расстались. Это было накануне Петрова дня.

Петр Степаныч был на все лады молодец. За что ни возьмется, дело у него горит, кипит, само делается. С пылом, с отвагой схватился он за блажную затею Фленушки повенчать московского посланника с сонной, вялой Парашей. Не то чтоб думал он на расставанье угодить покидавшей его Фленушке аль устроить судьбу Параши, окрутив ее с Васильем Борисычем, а так - разгуляться захотелось, удалью потешиться.

Не опасался он гнева Патапа Максимыча, не боялся, что оскорбит Манефу и в ужас приведет всю обитель Бояркиных. То забавляло его, какую тревогу поднимут в Москве на Рогожском, по всем скитам, по всему старообрядству, когда узнают, что великий, учительный начетчик, ревностный поборник "древлего благочестия", строгим житием и постничеством прославленный, обвенчался в никонианской церкви, да и невесту-то из скита выкрал. Воображал Самоквасов, как всполохнется мать Пульхерия, как засуетится рогожский святитель-поп Иван Матвеевич, как известие о свадьбе Василья Борисыча ошеломит столпов старообрядства, адамантов благочестия...

Нарочно решился наскоро ехать в Москву любоваться потехой. А середь молодежи что смеху-то будет, шумного, беззаветного веселья!.. Для того одного стоит десяток посланников обвенчать!.. Главное дело, хохоту что будет, хохоту!..

За два дня до Казанской Самоквасов поскакал во весь опор в Язвицы к ямщикам. День был воскресный, в праздничных красных рубахах ямщики играли в городки середь улицы. Подошел Петр Степаныч, поглядел на них и, заметив молодого парня, что казался всех удалей, заговорил с ним: - Лошадок бы надо.

Ямщики побросали палки и мигом столпились вкруг Самоквасова.

- Сколько требуется?

- Куда везти?

- В тарантасе, что ль? - в несколько голосов закричали они.

- Со всеми, братцы, не сговоришь, а мешкать мне не доводится,- молвил им Самоквасов.- Дело со всеми, а толковать буду с одним. Как тебя звать? спросил он, обращаясь к тому, что показался ему всех удалей.

- Зовут зовуткой, величают серой уткой, - с хохотом в несколько голосов закричали ямщики, не думая отходить от Самоквасова.

- Кабак есть? - спросил Петр Степаныч.

- Как не быть кабаку? Станция без кабака разве бывает? Эх ты, недогадливый!.- смеялись ямщики.

Вынул Самоквасов целковый и молвил, отдавая его ямщикам:

- Угощайтесь покуда. После дело до всех дойдет, а до того с ним потолкую.

- Благодарим покорно,- во всю мочь закричали ямщики.- Смекаем, что требуется! Нам не впервой... Уважим, почтенный, как следует все обработаем! И пошли вдоль по улице.