Александра Соколова - Просто мы научились жить (2010-2012)

• Название: Просто мы научились жить (2010-2012)
• Автор: Александра Соколова
• Издательство: © Александра Витальевна Соколова 2010-2012
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012

От автора: До сих пор поверить не могу, что я это делаю. Но что-то в глубине души говорит, что всё должно закончиться там же, где и началось.

Не знаю, остались ли здесь еще те люди, с которыми мы бок о бок шли вдоль написания предыдущих двух книг. Буду рада, если да.

Но, так или иначе, закончится всё тут, где началось однажды много лет назад. Где одна юная девушка встретила в залитой комнате светом другую. И эта встреча изменила не только их жизни, но и мою тоже.

Пожелаем им удачи. И посмотрим, что из этого выйдет.

Текст взят: http://www.rxwp.ru/include/phpBB/viewtopic.php?f=28&t=12464

---

Она била сильно, наотмашь, и знала – Лека видела, знала – что делает очень больно.

– Так что не надо иллюзий, Лена. Я вижу тебя насквозь, всю твою натуру. Подлую, эгоистичную, жестокую. Ты переступаешь через людей как через игрушки. Как маленький капризный ребенок. И я не доверяю тебе. Ни на грамм.

– Почему…

– Почему тогда я пустила тебя в свой дом? Почему начала помогать? Потому что ты, как и любой человек, заслуживаешь помощи. Но нет, тебе захотелось большего. Ты начала лезть в мою жизнь. Ты хоть раз услышала, когда я сказала, что НЕ ХОЧУ ничего рассказывать? Нет. Ты перешагнула через это, и начала распрашивать дальше. Ты полезла к Асе. Ко мне. А зачем, Лена? Зачем тебе лезть в наши отношения? Зачем тебе знать, что и почему у нас происходит?

– Я хотела помочь, – прошептала Лека.

– А кто тебя об этом просил? – Отрезала Ксюха. – Ты как маленький ребенок, лезешь туда, куда тебя не просят, и обижаешься, когда не пускают. Хочешь помочь? Дождись, когда тебя попросят о помощи, а не суй эту помощь людям под нос. Да и не в помощи дело, я полагаю. А скорее просто в том, что, не умея строить отношения, ты постоянно, неуклонно, лезешь в чужие. Так вот, милая. Предупреждаю последний раз.

Она нагнулась к Леке вплотную, сверкая яростными глазами.

– Не лезь.

– Но вы же любите друг друга! – В отчаянии закричала Лека.

– Любим? – Угрожающе воскликнула Ксюха. – Да что ты знаешь о любви? Ты хотя бы раз делала что-то не для себя, не для своего комфорта и радости, а для любимого человека? Ты хотя бы раз отдавала себя без остатка, ни на что не надеясь взамен? Ты ждала кого-нибудь хотя бы год, два, три? Не для того чтобы дождаться, а просто так! Просто так, слышишь? Потому что любишь! Ты отказывалась от самого важного, что есть в твоей жизни, лишь бы любимый человек был счастлив? Да ты понятия не имеешь, что такое любовь. Только носом крутишь всю жизнь. Одна тебе не подходит, вторая, третья, сто сорок восьмая. Разве это любовь? Любовь – это верить. Любовь – это отдавать. Любовь – это прощать и верить снова. И отпускать. Сжав зубы, разбив в кровь кулаки, отпускать, потому что любишь. Вот что такое любовь, Лена. И не нужно говорить мне о том, чего не знаешь.

Повернулась, и вышла с балкона.

В тот же день Лека ночным поездом уехала в Питер.

Сидя внизу, на полке плацкартного вагона, она смотрела в окно, а в ушах ее набатом продолжали звучать Ксюхины слова.

Нет, нет, все это неправда, не могло быть правдой. Да, она, конечно, совершала неверные поступки. И предавала, и делала больно. Но ведь было же и что-то хорошее! Зачем-то ведь все эти люди хотели быть с ней.

И любовь… Разве то, что она чувствовала к Женьке – не любовь? А Саша? Разве не отпустила она ее? Да, через годы после ее смерти. Да, может быть, не до конца, но отпустила же, отпустила…

Она сидела, пока за окном не забрезжил рассвет, и не показались снаружи пригороды Питера. И чем больше сидела, тем яснее и четче перед ней во весь рост становилась правда. Неприкрытая ничем, голая. Правда на грани отчаяния.

В Питере ее никто не встречал – наверное, Яна не получила ночную смс, или просто не захотела приехать. И Лека поехала сама – на метро, сунув в уши наушники от плеера и покачиваясь в такт движению вагона.

Вышла на станции Комендантский Проспект, и долго шла пешком, обдуваемая холодным питерским ветром. Внизу, у подъезда, остановилась, и вытащила телефон – забыла номер квартиры. Но не успела нажать и кнопки, как дверь подъезда распахнулась, и прямо навстречу ей выскочила… Женька.

***

– Да потому что я не хочу так! – Крикнула Марина, хватая со стола чашку и изо всех сил швыряя ее в стену. – Не хочу так, слышишь? Не хочу!

Она кричала, и по щекам ее катились слезы. Волосы растрепались, домашний фартук съехал куда-то в сторону.

– Почему опять? Ну почему опять? Только все стало налаживаться, и ты снова собираешься это сделать!

Женька стояла у подоконника молча, ей нечего было сказать. С момента когда позвонила Яна прошло два часа. С момента как Марина начала кричать – полтора. И все эти часы она не знала, что ей сказать.

– Зачем она приехала? О, я знаю, знаю, зачем. Опять устала быть одна, опять вспомнила о тебе, сволочь, и помелась через полконтинента тебя искать. Ну сколько же можно, а?

Она рыдала, уперевшись руками в стол, и оттолкнула протянутую Женькой руку.

– Я же знаю, знаю, как все будет. Она позовет тебя опять. Опять к себе. И ты согласишься, потому что что я могу противопоставить этой вашей вечной любви? Свою? Но она проще, она спокойная, она другая. Куда там нашим двум неделям против ваших пятнадцати лет! Куда там моей любви против ее страстей и яростных эмоций. Что стоит моя любовь по сравнению с ее? Что стою я по сравнению с ней?

И Женька не выдержала. Сделала шаг, еще, и тихо-тихо сказала:

– Мариш. Остановись.

Марина сглотнула и послушалась. Она смотрела на Женю глазами, плавающими в слезах, дрожащая, словно маленький детеныш, напуганный кем-то жестоким.

И Женька обняла этого детеныша, притянула к себе и обняла, укрывая руками от всех бед и невзгод, от всех несчастий.

– Глупыш, – шепнула она, чувствуя, как продолжает дрожать в руках любимое тело, – твоя любовь стоит все. И ты для меня – все. Моя девочка, моя любимая девочка.

– И ты не уйдешь к ней? – Марина подняла лицо, и столько надежды было в ее теплых глазах, что у Жени защемило сердце.

– Нет, – просто сказала она, – я никуда не уйду.

Села на стул, усадила Марину к себе на коленки и начала укачивать как маленькую.

– Ленке плохо, – говорила она тихим голосом, – наверняка плохо, иначе она едва ли вот так бы приехала. Пойми – она дорога и важна для меня, и я не могу оставить ее без помощи, без поддержки. Но я больше не хочу с ней любви, я хочу только дружбы.

– Правда? – Всхлипнула Марина.

– Правда, – улыбнулась Женя, целуя ее в подбородок, – я с тобой, только с тобой, всегда с тобой, слышишь? А Ленка… Ее кусочек в моем сердце остался за ней. Но это больше не значит так много, как значило раньше. А ты значишь много. Почти все.

– Хорошо, – Марина развернулась на коленях и уже не плача посмотрела Женьке в глаза, – иди, если считаешь, что это нужно. А я буду тебя ждать. Здесь. Хорошо?

– Я вернусь, – кивнула Женя, – очень скоро вернусь.

До Яниного дома дошла пешком – хотелось немного проветрить голову, и успокоиться. Марина разбередила что-то в ней этим утром, растревожила. Впервые она видела ее такой ранимой и напуганной.

Дверь ей открыла Кира, с маленькой Лекой на плечах.

– Мама! – Немедленно завопила Лека. – А я уже не сплю!

Женька взяла дочь на руки и проследовала на кухню. Там, с чашкой кофе и сигаретой, уже сидела облеченная в халат Яна.

– А Лека где? – Спросила она хриплым со сна голосом.

– То есть? – Не поняла Женька.

– Лека. Ты что… Ее не встретила?

Минута ушла на то, чтобы разобраться, кто виноват и почему так вышло, что Леку никто не встретил. Еще одна – на то, чтобы уложить дочь в кровать. И вот уже Женька понеслась вниз по ступенькам, сжимая в кулаке ключи от Яниной машины и ругаясь сквозь зубы. Выскочила из подъезда, и со всего маху налетела на Леку.

Они долго обнимались, стоя под холодным ветром и моросящим дождем. Женька улыбалась, гладила Леку по щекам, плечам, всматривалась в ее губы и синие глаза, в которых по-прежнему можно было различить маленьких чертят. Вот только грустными они были сегодня, эти чертята. Грустными и печальными.

– Пойдем где-нибудь посидим, мелкая, – предложила Лека, когда они наконец смогли сделать шаг друг от друга, – я так рада тебя видеть.

– Я тоже рада, чудовище. Но сидеть мы пойдем к Янке, не зря же она встала в такую рань. Леке к Янке идти не хотелось, но она подчинилась. И улыбалась, и здоровалась, и умилялась Леке-младшей, а потом с видимым облегчением уселась на кухне и покосилась на закуривающую Женьку.

– Опять куришь? – Спросила с неодобрением.

– Опять, – согласилась Женя. – Давай так. Пока Яна одевается, рассказывай то, что при ней нельзя, а то потом поздно будет.

– Почему поздно? – Удивилась Лека. – Посидим тут, и пойдем к тебе, там и расскажу.

Женька только засмеялась.

– Нет, чудовище, ко мне мы сегодня не пойдем. Я, видишь ли, тебя не ждала, и у меня совсем другие планы.

Лека молча сглотнула и хмыкнула про себя.

– Ну так что? – Спросила Женька. – Как твои дела? Как Диана? Ты мне совсем мало писала, бессовестная.

– Диана так и не смогла меня простить, – сказала Лека, пожимав плечами и ероша собственные волосы. Она почему-то смотрела куда угодно, только не на Женю. – Фильм провалился, друзья от меня отказались за то, что я такой предатель… Вот в двух словах и все.

– Подожди… – Удивилась Женька. – Как отказались? Все?

– Все.

Лека слезла со стула и села на пол, положив голову на Женькины колени. Вздохнула глубоко и тяжко. И Женька запустила ладонь в ее волосы, и стала гладить, потихоньку перебирая пряди.