Гертруда Стайн - Три жизни

• Название: Три жизни
• Автор: Гертруда Стайн
• Издательство: Митин Журнал, KOLONNA Publications
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98144-075-9

Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».

Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.

---

Роз Меланкта вскоре пришлась по душе, и Меланкте тоже все время теперь хотелось быть вместе с Роз, при всякой возможности. Меланкта Херберт всегда была готова сделать для Роз все, чего Роз пожелает. Роз всегда нравилось проводить время с приятными людьми, которые ради нее могут сделать все что хочешь. У Роз было врожденное чувство здравого смысла, а еще она была очень ленивая. Меланкта Херберт Роз очень нравилась, в ней было что-то такое утонченное. А еще Роз иногда очень жалела свою утонченную, милую, отзывчивую, умную Меланкту Херберт, которой иногда становилось так грустно, так грустно, и у которой всегда что-то в жизни не клеилось. А еще Роз постоянно могла ворчать на Меланкту и выговаривать ей, потому что Меланкта Херберт никогда не умела как следует разобраться со своими неприятностями, а Роз всегда держалась простой и надежной мудрости себялюбивого человека. И почему, интересно знать, такая тонкая, умная, привлекательная наполовину белая девушка как Меланкта Херберт, с ее-то утонченной натурой, с ее силой воли и с ее умом, заискивала и унижала себя ради такой ленивой, ограниченной, ничем не примечательной, самовлюбленной черной девушки, которая вдобавок еще и выговаривала ей, и ворчала на нее? Вот такая странность водилась за Меланктой Херберт.

И вот, в эти ранние весенние дни, именно с Роз Меланкта и начала снова гулять по городу. Роз всегда четко знала, как нужно себя вести, когда гуляешь по городу. Роз четко знала, что она не какая-нибудь там обычная черная девушка, потому что воспитывалась она у белых людей, и когда у нее появлялся какой-нибудь очередной мужчина, с которым она гуляла, она всегда настаивала на помолвке.

Роз почти ничего не знала о той истории, которая была между Джеффом Кэмпбеллом и Меланктой Херберт. Роз еще не была как следует знакома с Меланктой Херберт, когда та почти все свое время проводила с доктором Кэмпбеллом.

Джеффу Кэмпбеллу Роз не понравилась, когда он увидел ее у Меланкты. Джефф старался вообще с ней не пересекаться, по возможности. На Роз доктор Кэмпбелл тоже особого впечатления не произвел. Меланкта тоже ей особенно про него не рассказывала. А для того, чтобы проводить время с Меланктой, часто общаться с Джеффом Кэмпбеллом было уже и не обязательно.

Старая Меланктина знакомая Джейн Харден тоже Роз не понравилась, когда она ее увидела. Джейн презирала Роз, потому что видела в ней ничем не примечательную, глупую, скучную черную девушку. Джейн положительно не понимала, что Меланкта могла найти в такой черной девушке и как она вообще выносит ее рядом с собой. Джейн от нее просто тошнило. Голова-то у Меланкты, конечно, хорошая, вот только включать ее нужно хотя бы время от времени. Джейн Харден вообще теперь перестала ждать Меланкту к себе в гости, хотя Меланкта всегда к ней со всей душой. Что касается Роз, то она просто терпеть не могла эту надутую, вредную пьянь по имени Джейн Харден, которая пьет как сапожник и ругается ничуть не слабже. Роз положительно не понимала, как Меланкта вообще ее выносит, когда ходит к ней, но, с другой стороны, Меланкта, она, конечно, всегда и к каждому со всей душой и никогда не умела обращаться с людьми так, как они этого с ее стороны заслуживают.

Роз не слишком много знала о Меланкте, о Джеффе Кэмпбелле и о Джейн Харден. Единственное, о чем Роз имела представление, так это о прежней жизни Меланкты, когда еще с отцом и матерью. Роз всегда старалась со всей душой относиться к бедняжке Меланкте, которая так настрадалась, пока жила с отцом и матерью, а теперь она вообще одна-одинешенька, и ни от кого никакой помощи.

— Что он вообще себе позволял, этот черномазый, а, Меланкта, вот только добраться бы мне до него, он бы у меня поплясал. Это я тебе точно говорю, Меланкта, помяни мои слова.

Может быть, именно эта незамысловатая вера, и незамысловатый гнев, и незамысловатое моральное чувство и привлекало Меланкту в Роз. Роз была себялюбивая, и глупая, и ленивая, но девушка она была вполне достойная, и всегда точно знала, как ей следует поступить и чего она хочет, а еще она совершенно искренне восхищалась, какая умница ее подружка Меланкта Херберт, и настолько близко к сердцу принимала все Меланктины страдания, и даже выговаривала ей только для того, чтобы уберечь от еще пущих несчастий, и никогда по-настоящему не злилась, если Меланкта Херберт вела себя как-то не так, что с Меланктой случалось.

Так что Роз и Меланкта теперь почти всегда были вместе, и у Джеффа Кэмпбелла практически совсем не получалось теперь остаться с Меланктой наедине.

Однажды Джеффу нужно было съездить в другой город, чтобы навестить там одного больного.

— Назад я буду в понедельник, Меланкта, и в понедельник вечером приду к тебе в гости. Давай-ка ты побудешь дома одна в этот вечер, раз в жизни.

— Ну, конечно, Джефф, приходи, я тебе всегда рада!

Когда Джефф Кэмпбелл приехал в понедельник к себе домой, его ждала записка от Меланкты. А не сможет ли Джефф прийти послезавтра, в среду? Меланкте очень жаль, но ей сегодня очень нужно уйти из дома. Она жутко перед ним извиняется и надеется, что Джефф не станет злиться на нее из-за этого.

Джефф разозлился и даже выругался вполголоса, а потом рассмеялся, а потом вздохнул.

— Бедняжка Меланкта, она просто понятия не имеет, что такое честность, но это не важно, я все равно ее люблю, и всегда буду хорошо к ней относиться, если только она мне это позволит.

В среду вечером Джефф Кэмпбелл отправился в гости к Меланкте. Джефф Кэмпбелл обнял ее и поцеловал.

— Мне так стыдно, что я с тобой, Джефф, не смогла в понедельник, как обещала, но я правда никак не могла, Джефф, и ничего не поделаешь.

Джефф посмотрел на нее, а потом даже немного над ней посмеялся.

— И что же, Меланкта, ты хочешь, чтобы я тебе и на этот раз действительно поверил? Ну, хорошо, если тебе этого так хочется, Меланкта, то поверю. И все у нас с тобой сегодня вечером будет хорошо, так, как тебе нравится. Я верю, что ты действительно хотела со мной увидеться, Меланкта, но не смогла, и все тут, и ничего не поделаешь.

— Ой, Джефф, хороший ты мой, — сказала Меланкта, — мне правда очень стыдно, что я так с тобой поступила. Мне так трудно каждый раз говорить тебе такие вещи, но на этот раз я и в самом деле повела себя совсем уже из рук вон плохо, по отношению к тебе, Джефф. Мне и правда очень трудно говорить тебе такие вещи, Джефф, но я действительно была неправа, когда так сделала, когда ушла в тот день из дома. Хотя, конечно, ты и сам не подарок, Джефф, и так умеешь человеку надоесть, и столько от тебя всяких неприятностей, вот мне и приходится время от времени выкидывать такие вот фокусы, чтобы ты сам почувствовал, на собственной шкуре, как это все несладко. Скверный ты, скверный мальчишка, Джефф, слышишь меня, и я вообще сегодня впервые говорю такое другому человеку, в первый раз в жизни признаю, что была неправа, Джефф, понимаешь?

— Ладно, Меланкта, я тебя, конечно же, прощаю, потому что и впрямь в первый раз за все это время слышу, чтобы ты сама призналась, что что-то сделала не так, что была неправа, — сказал Джефф Кэмпбелл, рассмеялся и поцеловал ее, и Меланкта тоже рассмеялась, и так ей стало с ним хорошо, и какое-то время, не очень долго, им было вдвоем очень и очень хорошо.

Так вот, значит, было им вдвоем очень хорошо, а потом они помолчали, а потом стало им обоим как-то немного грустно, а потом снова стало очень тихо, между ними двоими.

— Конечно, я люблю тебя, Джефф! — сказала Меланкта, и вид у нее был совершено отсутствующий.

— Да, Меланкта, конечно.

— Да, Джефф, но только не так, как обычно думаешь. Мне кажется, что с каждым днем я люблю тебя все больше и больше, и все больше и больше верю тебе, чем больше тебя узнаю. Я люблю тебя, Джефф, конечно люблю, но только не той любовью, про которую ты, Джефф, обычно думаешь. Нет больше во мне сильной такой, горячей страсти к тебе, Джефф. Ты все такие чувства во мне уже убил, Джефф. Ты пойми, Джефф, вот так оно со мной теперь, когда я с тобой и люблю тебя. Ты пойми, Джефф, ведь ты же сам хотел, чтобы именно так я тебя и любила. Ты ведь не против, Джефф, ничего, что я тебе все это сказала?

Джеффу Кэмпбеллу сделалось так больно, что он чуть не умер. Теперь он точно знал, что такое настоящая горячая страсть, но все-таки Меланкта была права, он не заслуживал, чтобы она дарила ему такую любовь.

— Хорошо, Меланкта, я даже дергаться не стану. И всегда буду готов отдать тебе все, что хочешь, все, что во мне есть хорошего. И от тебя приму все, что ты предложишь. Не могу сказать, Меланкта, чтобы ты сейчас не сделала мне больно, хотя, с другой стороны, не могу сказать, Меланкта, чтобы я от тебя ожидал чего-то другого.

И горькие слезы поднялись в Джеффе Кэмпбелле, к самым глазам, и от них у него перехватило в горле, и он замолчал, и изо всех сил постарался взять себя в руки, чтобы не сорваться.

— Доброй ночи, Меланкта, — сдавленным голосом сказал ей Джефф Кэмпбелл.