Бонифатий Кедров - Беседы о диалектике

• Название: Беседы о диалектике
• Автор: Бонифатий Кедров
• Издательство: КомКнига
• Жанр: Философия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-484-00921-3

В книге академика Б. М. Кедрова с позиций позднесоветской философии рассматриваются ключевые проблемы материалистической диалектики как теоретического ядра научного мировоззрения. Выдающийся отечественный философ Бонифатий Михайлович Кедров был прекрасным популяризатором науки. О самых сложных ее вопросах он умел говорить просто, наглядно и образно.

Книга рекомендуется специалистам-философам, преподавателям, аспирантам, студентам и даже школьникам. В ней каждый сможет найти свое.

---

Сын. Что же ему мешало сюда войти?

Отец. Да все та же метафизика, приучившая людей брать вещи не в их естественной или исторической связи, а вырванными из этой связи и обособленными от всего остального, и не в их движении и развитии, а как вечные и неизменные. Такая привычка мыслить метафизически была распространена и на сами науки, на понимание их взаимоотношений.

Сын. Я что-то не совсем это понимаю: ведь всякая наука обязательно развивается, двигается вперед, в ней непрестанно делаются новые открытия и даже происходят революции, о чем ты мне рассказывал. И вдруг — метафизический взгляд на науку!

Отец. Весь вопрос тут в том, как понимаются связи 17.4 между науками. Одну из первых классификаций человеческих знаний дал английский философ Фрэнсис Бэкон в XVI веке. Он их разделил на три класса в зависимости от того, какое свойство человеческого духа (или интеллекта) участвует в них: память — с ней связана история, воображение ¦— с ним связано искусство, разум — с ним связана наука. Французские энциклопедисты — философ Дени Дидро и математик Жан Д'Аламбер — положили эту классификацию в основу знаменитой французской энциклопедии XVIII века. Главная черта таких классификаций состояла в том, что отдельные науки просто прикладывались одна к другой, образуя их общий ряд. В начале XIX века французский социалист-утопист Клод Сен-Симон придерживался того же принципа внешнего соположения науки, но он уже отказался от того, чтобы в основу своей классификации класть свойства человеческого духа. Он стал теперь строить ее на основе характеристики тех явлений, которые изучали отдельные науки. В начале ряда он ставил те науки, которые, подобно механике и астрономии, изучают самые простые явления природы. Потом идет физика, за ней химия и, наконец, физиология, куда включаются и науки о человеке.

Сын. Что ж, получилась картина последовательного восхождения от простого к сложному, а это и есть развитие, как ты мне говорил.

Отец. В том-то и дело, что тут не было переходов между науками, а между ними стояли жесткие, непереходимые перегородки, так что науки только прикладывались одна к другой наподобие того, как прикладываются кубики. Помнишь русскую народную сказку о богатыре, которого коварный и злой противник убил, разрезал на части и разбросал их как попало. Ворон, слуга богатыря, слетал к двум волшебным источникам и принес из них мертвой и живой воды. Когда он сначала спрыснул мертвой водой, то все части тела собрались вместе и срослись как надо. Когда же после этого ворон спрыснул живой водой, богатырь ожил. В этой сказке скрыт глубокий философский смысл: прежде чем оживить, привести в движение убитое и разрезанное на части тело, надо сначала его части соединить вместе в правильном порядке, а потом уже можно и оживить его, заставить двигаться. Сен-Симон и его ученик Огюст Конт выполнили только первую задачу — составили из наук правильный ряд, расположив их в порядке изучаемых ими предметов — от простого к сложному. Но этот ряд был лишен подвижности, не был оживлен. К тому же Конт отрицал самостоятельное значение философии, и все науки ограничивал только частными областями положительного (позитивного) знания. Он был одним из родоначальников позитивизма, то есть такого течения в философии, которое отрицает философию и объявляет, что наука сама себе философия.

Сын. Но неужели никакого исторического взгляда на науки и их взаимную связь между собой не было ни у Сен-Симона, ни у Конта? Мне кажется, что у настоящего ученого это невозможно.

Отец. В части самого предмета научного исследования — природы и человека — не было. Но в части наук был. Он состоял в том, что расположение наук в ряд от простого к сложному соответствовало той последовательности, в какой возникали и развивались сами науки. Сначала возникла и развилась группа математических наук, включая сюда механику и астрономию (тогда астрономия была механикой небесных тел). Затем возникли и развились физика и химия, а уже после них физиология. При этом Конт пошел дальше своего учителя и выделил из физиологии социологию (учение об обществе).

Сын. Выходит, что позитивисты внесли что-то положительное в разработку классификации наук, не правда ли?

Отец. Да, конечно. Уже одно то, что Сен-Симон и его ученик Конт при расположении всех наук в последовательный ряд учитывали историческую последовательность возникновения и развития отдельных наук, причем сначала тех, у которых их предмет был самым простым по сравнению с предметом позднее возникавших наук, предмет которых становился все более и более сложным. Но и тем, что позитивисты располагали науки в порядке возрастания сложности их предмета, они готовили почву для введения идеи развития в область классификации наук. Русский ученый-дарвинист Климентий Тимирязев говорил, что в пользу признания идеи развития существуют два довода. Один из них (динамический) позволяет непосредственно наблюдать процесс развития, превращения и переходы одного в другое. Второй же (статический) состоит в том, что сопоставляются между собой представители различных стадий развития данного организма, причем в том порядке, в каком из низших, зародышевых форм последовательно образуются все более и более высокие и развитые. Так в лесу можно наблюдать все стадии развития какого- либо дерева, начиная с семечка и кончая взрослой особью. Если все эти стадии расположить в ряд в возрастной последовательности, то легко создается впечатление того, как происходит развитие этого дерева. Раньше я это для простоты и образности охарактеризовал тебе сравнением с тем, что тело, разрезанное на разобщенные части, было спрыснуто мертвой водой. Такова была классификация позитивистов первой половины XIX века.

Сын. А как эта классификация была спрыснута живой водой?

Отец. Это сделал Энгельс в 1873 году. Он заметил, что учение о превращении энергии охватывает ее виды, действующие в неживой природе: простейшее механическое движение, от которого осуществляется переход к физическим видам движения, а от них — к химическому движению. Мы с тобой об этом подробно говорили в Прошлый раз, и мы проследили наглядно весь процесс последовательного перехода от более простых видов энергии к более сложным, вплоть до химического, на примере зажигания обычной спички. Но вот ты уже тогда обратил внимание на то, что этот ряд обрывается на химии и не включает в себя науку о живой природе — биологию, не говоря уже о человеке, о человеческом обществе. Вот и Энгельс это видел и старался решить задачу — охватить все науки единой идеей развития — от простейшего движения, низшего (механического), до сложнейшего, высшего, связанного с человеком, с обществом и мышлением.

Сын. Как же решил эту задачу Энгельс? Он, наверное, ввел представление о жизненной энергии и о социальной и психической энергии, чтобы все виды энергии охватить общим представлением об их способности развиваться и переходить друг в друга?

Отец. Нет, мой друг, на этот раз ты не угадал. Этого сделать нельзя, так как энергия есть мера движения только в отношении неорганических видов движения. Подвести сюда же, под одно и то же понятие энергии, живую природу и в особенности общественную жизнь и психику человека означало бы отрицание качественного своеобразия высших ступеней развития материи, а значит, переход на позиции механицизма. Энгельс поступил иначе: он выдвинул понятие формы движения — более широкое, нежели вид энергии. Тогда к формам движения могут быть отнесены не только механическое движение, физические формы движения и химическое движение, но и биологическая форма движения.

Сын. Но ведь главное здесь было в том, чтобы раскрыть переходы между различными формами движения?

Отец. Совершенно верно! Все дело именно в этих переходах. Только они и могли оживить всю классификацию наук и снять жесткие разграничительные перегородки между науками. Ведь если предметы этих наук способны развиваться и переходить друг в друга, то и сами науки, изучающие эти предметы, приобретают ту же способность, то есть оживают, приходят в движение. Когда Конт составлял свою классификацию наук (оп назвал ее «иерархическим» рядом наук, восходящим от простого к сложному), то ведь тогда не был еще открыт закон сохранения и превращения энергии и в науке еще царила вера в неизменность. Во времена же Энгельса эта вера была уже разрушена, и можно было сделать дальнейший шаг вперед в направлении более широкого и глубокого проникновения идеи развития в науку. Этот шаг и сделал Энгельс.

Сын. Смотри, я нарисовал здесь, что было у Конта (часть его ряда наук), и то, что сделал Энгельс (в отношении этой же части ряда наук). В верхней строчке то, что было у Конта, а в нижней — то, что стало у Энгельса: механика / физика / химия / биология / социология механика…физика…химия…биология…история. Здесь я обозначил вертикальными черточками жесткие границы между науками у Конта, которые резко обособляли науки друг от друга, разрывали их между собой. А соединительные точки обозначают у Энгельса, что науки, как и их предметы, переходят друг в друга. Не правда ли, это можно так изобразить?