Гопи Кришна - Кундалини. Эволюционная энергия в человеке.

• Название: Кундалини. Эволюционная энергия в человеке.
• Автор: Гопи Кришна
• Жанр: Самосовершенствование

---

 Днем я не мог дождаться наступления ночи, а ночью с еще бо­льшим нетерпением ждал прихода дня. Все проблески надежды по­степенно начинали угасать, и меня охватило отчаянье. Я не мог ни на минуту ни расслабиться, ни забыться — огненный поток беспре­рывно струился по нервам и врывался в мой агонизирующий мозг. В результате длительного поста мои жизненные силы пришли в пол­ный упадок, сопротивляемость снизилась, я был так плох, что я каждую минуту ждал конца.

В таком состоянии духа я встретил священный праздник Шиваратри, или ночи Шивы, который приходится на конец февраля. Как Обычно, жена приготовила разнообразные изысканные блюда и ста­ла настаивать, чтобы я отведал их. Не желая расстраивать ее своим отказом, я согласился и заставил себя проглотить несколько кусков пищи. Тут же у меня под ложечкой появилось сосущее чувство, по­ток огненной энергии ударил в голову, и к своему неописуемому ужасу я ощутил, что вздымаюсь все выше и выше. Перед глазами все пошло кругом, руки и ноги стали как лед — казалось, все тепло покинуло их, чтобы поддержать жар в голове, который вздымался к ней по спинному мозгу красноватым потоком. Я почувствовал голо­вокружение и непреодолимую слабость.

 С трудом встав на ноги, я медленно пошел в спальню. Сорвав дрожащими руками покрывало, я забрался в постель, пытаясь за­нять удобное положение. Но состояние мое было отчаянным — я весь дрожал, от макушки до ног. Тело мое было холодным как лед, но при этом меня знобило как в лихорадке. Я нащупал свой пульс — он был невероятно частым, а сердце билось под ребрами с такой си­лой, что я мог слышать его удары. Но больше всего меня испугала интенсивность огненных потоков, проносившихся по моему телу, проникающих в каждый орган. Ум работал отчаянно, но был не в состоянии привести в порядок мои дикие мысли. Пригласить врача, чтобы тот попытался поставить диагноз, было бы пустой тратой времени и сил. Услышав о симптомах, он, конечно же, первым де­лом подумает о приюте для душевнобольных. Ждать помощи отку­да-либо еще было бессмысленно. Что мне оставалось делать, чтобы спасти себя от этой пытки? Возможно, когда я вел полуголодное су­ществование, съедая лишь пару апельсин и выпивая немного моло­ка, я не давал возможности огненным потокам разыграться с той силой, которую они обрели после того, как я принял более плотную пищу? Возможно ли спасение? Куда мне идти, чтобы избавиться от этого огня, полыхающего внутри?

 Жар увеличивался с каждой секундой, вызывая непереноси­мую боль, и мне приходилось беспрерывно извиваться и перевора­чиваться с боку на бок, в то время как с лица и конечностей стекал потоками холодный пот. Жар становился все сильнее — казалось, бесчисленные раскаленные докрасна иглы, впившись в мое тело и разлетаясь внутри, словно искры, сжигали мою плоть и органы. Страдая от этой адской пытки, я заламывал руки и закусывал губы, чтобы не закричать. Удары сердца становились все более жуткими, обретая такую невероятную мощь, что мне казалось, будто оно вот-вот либо разорвется, либо остановится. Плоть и кровь не могли долго выносить такого напряжения. Организм мужественно боролся с распространяющимся по нервам и вливающимся в мозг ядом. Но силы были неравными, и буря, разыгравшаяся в моем теле, набрала такого размаха, что в исходе не оставалось никаких сомнений. Фун­кции всех органов были нарушены, и ощущения были столь болез­ненными, что я только удивлялся своей способности сохранять са­моконтроль при подобных обстоятельствах. Все мое тело сгорало, высыхало в шквале огненных потоков, проносившихся внутри.

 Я знал, что умираю, и что мое сердце не в состоянии долго вы­держать это невероятное напряжение. Мое горло было обожжено, и каждая часть тела пылала огнем, но я ничего не мог сделать, чтобы хоть как-нибудь облегчить страдания. Если бы рядом был колодец или река, я бы, не задумываясь, бросился в холодную пучину, пред­почтя смерть этой пытке. Но колодца нигде не было, а река была в полумиле отсюда. С огромным трудом я поднялся на ноги, собираясь облить себя водой из ведра, чтобы хоть как-нибудь умерить страда­ния. Но тут мой взгляд упал на мою младшую дочь Регину, которая лежала на соседней кровати с широко открытыми глазами и напря­женно наблюдала за моими лихорадочными движениями. Остатки здравого смысла подсказали мне, что если я сделаю еще одно дикое движение или начну обливаться из ведра в столь неподходящее время, она начнет кричать и ее мать, которая тут же вбежит в ком­нату на крики ребенка, перепугается насмерть. Эта мысль остано­вила меня, и я решил терпеть агонию до конца, который, как я по­лагал, был уже близок.

Что же произошло со мной? Что за дьявольская сила преиспод­ней вцепилась в меня мертвой хваткой? Суждено ли мне умереть столь страшной смертью, чтобы мой труп с почерневшими конечно­стями и лицом заставлял людей гадать, какой немыслимый ужас я испытал в свои последние минуты, за какие грехи, совершенные в прошлых жизнях, понес я кару? Как я ни напрягал свой разгоря­ченный ум, ища спасения, я ничего не мог придумать. Меня охвати­ло отчаянье. Я обессилел от напряжения и ощутил, что утопаю в море боли. В ужасе я пытался очнуться и вырваться оттуда, но вновь погружался в пучину страданий, бессильный что-либо сде­лать. Вдруг я почувствовал подъем сил и возвратился к жизни с от­куда-то взявшимся (лишь Всевышнему ведомо, откуда) проблеском мысли, который и удержал меня от безумных действий и возмож­ной попытки самоубийства.

Укрывшись с головой покрывалом, я вытянулся на кровати, ис­хлестанный огненным дождем, ощущая жжение в каждой клетке тела. Тут же меня пронзила страшная мысль: возможно, пробуж­денная Кундалини стала подниматься через Пингалу — солнечный нерв, расположенный справа от Сушумны и регулирующий темпе­ратуру тела. Если это действительно так — я обречен. Отчаянная мысль озарила мой мозг: что если попытаться пробудить Иду, лун­ный нерв, расположенный справа, и таким образом нейтрализовать огонь, испепеляющий меня изнутри? Чувства мои омертвели от из­нуряющей боли, но, собрав остаток сил, я все же попытался сосре­доточить все свое внимание на области, расположенной левее места нахождения Кундалини, и направить воображаемый холодный по­ток вверх, через центр спинного мозга. Мое истощенное, агонизиру­ющее, но расширившееся сознание позволило мне отчетливо ощу­тить этот нерв, и, напрягая всю силу ума, я попытался направить его поток в центральный канал. И тут произошло чудо.

 Раздался звук, словно лопнул пучок нервных волокон, и сереб­ристый поток в зигзагообразном движении устремился вверх по спинному мозгу — в точности, как извивающаяся белая змея, стре­мительно убегающая прочь. Ливень лучистой живительной энергии хлынул в мой мозг, наполняя голову благословенным сиянием, при­шедшим на смену пламени, сжигавшему меня в течение последних трех часов. Изумляясь этой необычайной трансформации огненного потока, терзавшего всю мою нервную систему лишь несколько мгновений назад, я какое-то время оставался лежать неподвижно. Наслаждаясь прекращением мук, я никак не мог поверить в то, что окончательно освободился от страха. Измученный и обессиленный агонией, доведшей меня почти до обморочного состояния, я тут же забылся сном. Это был первый спокойный и мирный сон после дол­гих недель беспрерывной пытки.

Приблизительно через час я внезапно проснулся, словно меня кто-то бесцеремонно растолкал. Светоносный поток все еще вливал­ся в мою голову, но ум был ясным, сердце перестало дико биться, пульс был ритмичным, чувство жжения и страха практически пол­ностью исчезло, но горло было все еще сухим, слизистая оболочка рта казалась обожженной, и я чувствовал упадок сил, словно вся жизненная энергия покинула меня. В то же мгновение меня осенила другая мысль — словно под внушением незримого разума, я понял, что должен немедленно поесть. Я сделал знак жене, которая лежа­ла рядом в своей кровати, неотрывно и напряженно наблюдая за каждым моим движением, и попросил ее принести мне хлеб и моло­ко. Изумившись этой необычной и несвоевременной просьбе, она тут же, не говоря ни слова, исполнила ее. Я с трудом глотал кусочки хлеба, запивая их молоком, и по завершении, трапезы тут же за­снул.

Приблизительно через два часа я вновь проснулся, чувствуя себя значительно бодрее. Моя голова все еще была наполнена сия­нием, и в этом состоянии ясного и возвышенного сознания я отчет­ливо ощутил, как язык золотистого пламени лижет мой желудок и нервные сплетения этой области в поисках пищи. Я проглотил еще несколько кусочков хлеба, выпил еще одну чашку молока и вскоре почувствовал, как сияние в моей голове уменьшилось, а язык пла­мени, лижущий желудок, увеличился, словно часть вливавшегося в мой мозг, потока энергии направилась в область желудка, чтобы облегчить процесс пищеварения. Я лежал в постели, изумленно на­блюдая, как живое сияние передвигалось по всему желудочно-ки­шечному тракту, согревая печень и кишечник, тогда как другой по­ток вливался в почки и сердце. Я ущипнул себя, чтобы проверить, не во сне ли все это со мной происходит, изумляясь тому, что ощу­щал в своем теле, совершенно неспособный управлять этими пото­ками. Но в отличие от того, что было в прошлом, я не испытывал ни страха, ни дискомфорта. Я чувствовал лишь нежное, успокоитель­ное тепло, вместе с потоком энергии разливающееся по моему телу. Я молча наблюдал за этой изумительной игрой — все мое существо переполнилось безмерной благодарностью Незримому, спасшему меня от жестокой смерти. И уверенность в том, что змеиный огонь заработал в моем истерзанном и агонизирующем теле, спасая его от гибели, стала крепнуть во мне.