Александр Мееров - Защита 240

• Название: Защита 240
• Автор: Александр Мееров
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о нем, - закончил Кузнецов. Как видите, нет ничего компрометирующего.

- Ну, что ж, тем лучше. Я везу с собой, товарищ Кузнецов, приборы типа наших 24-16, - похлопал Титов ладонью по солидному чемодану, оклеенному светло-коричневым дерматином. - Эти приборы несколько переконструированы. Думаю, они помогут нам разобраться во всем этом деле. Начнем сегодня же, и начать нужно, мне кажется, с квартиры Никитина.

- Обыск?

- Нет, что вы! - Титов задумался, соображая, как воспримут его предложение капитан Бобров и его сотрудники. - Обыск, по-моему, не нужен. Вы припоминаете, товарищ Кузнецов, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились?

- Ну как же, Иван Алексеевич. - В косо поставленном зеркальце Титов увидел улыбку на лице Кузнецова. - Припоминаю. Кусок картона задал нам всем немало работы.

- Вот, вот. А вы помните, как разрешилось это запутанное дело?

- Еще бы! Ведь на приборы влиял этот чертов картон, на котором разравнивали листочки радиоактивного сплава. Иван Алексеевич! - Кузнецов притормозил машину и повернулся к Титову. - Вы думаете, что и в этом случае?..

- Уверен!

Кузнецов погнал машину быстрее, сосредоточенно вглядываясь в бегущее под колеса шоссе и молча продумывая предположение Титова.

- Вы здесь уже несколько дней, - прервал молчание Титов, - не так ли?

- Да, Иван Алексеевич, вторую неделю.

- Ну вот, значит, обстановку изучили. Скажите, есть возможность... Нет, впрочем, это будет сложно.

- Что именно?

- Снять комнату рядом с квартирой Никитина. Это облегчило бы нашу задачу.

- Это уже сделано, - удовлетворенно улыбнулся Кузнецов. - Капитан Бобров, как только приехал сюда, нанял комнату у хозяйки Никитина.

- Вот это чудесно! Молодец Петр Алексеевич! Как же ему это удалось?

- Сезон, Иван Алексеевич. Дачный сезон. Хозяйка переехала в летнюю кухню и с удовольствием пускает дачников. Никитин - ее постоянный жилец. Им она очень довольна. Не нахвалится: какой, говорит, симпатичный человек. Работящий, самостоятельный, не пьет и вежливый. По хозяйству много помогает. Старушка нам с капитаном доверительно рассказывала, что непременно хочет подыскать Никитину хорошую невесту.

- Заботливая старушка. Не подыскала еще?

- Нет, Иван Алексеевич. Но похоже, что Никитин уже сам нашел себе девушку.

- Вы с капитаном знаете ее?

- Это Белова, сотрудница спецлаборатории филиала.

Директор филиала института академик Зорин, которого предупредили о приезде Титова, появился у себя в кабинете раньше обычного.

Кабинет Зорина был одновременно и его личной лабораторией. Кроме обширного письменного стола, здесь стояло несколько лабораторных столов с аппаратурой и множество колб и штативов с пробирками. Южная и восточная стены были почти сплошь застеклены и заставлены легкими этажерками с аккуратно расставленными на них растениями.

Рабочий день еще не начинался. В помещениях института царила та особенная тишина, которая располагала к серьезным занятиям. Викентий Александрович углубился в дела.

Рядом с солидными книжными шкафами стоял сейф. Зорин встал из-за стола и нажал зеленую кнопку сейфа. Из средней его части выдвинулась маленькая полочка, туго обтянутая плотной бумажной лентой. Викентий Александрович расписался на ленте и отправил полочку в сейф. Послышалось ворчание, щелкание - и полочка с треском выдвинулась снова. Одновременно с этим в верхней части сейфа замигала красная лампочка и затрещал звонок.

Зорин недоуменно пожал плечами. Внимательно проверив подпись, он заметил, что расписался не совсем точно.

- Ну, что ты волнуешься? - искоса поглядел академик на мигавшую лампочку и поморщился от назойливого звонка. - Потише, потише, пожалуйста! Не шуми. Я сейчас сделаю все как следует.

Викентий Александрович написал свою фамилию четче и опять задвинул полочку в сейф.

Сейф удовлетворенно щелкнул своим металлическим нутром, и верхняя массивная дверца плавно растворилась.

- Ну, вот, так бы и давно, - добродушно пробурчал Зорин, - а то поднимаешь шум на весь корпус из-за какой-то едва заметной черточки! А впрочем, молодец. Молодец, конечно.

Викентий Александрович вынул объемистую папку с проектом Резниченко, бережно закрыл дверцу, подмигнул сейфу и направился к письменному столу.

Не меньше, чем история с Никитиным, его беспокоила судьба Резниченко.

Медленно, страницу за страницей просматривал он уже много раз читанную рукопись. Время от времени он делал на полях пометки и подолгу задумывался над отдельными местами. К сожалению, ничего! Ни одного мало-мальски существенного преимущества перед его проектом, который лег в основу "Защиты 240". Сергей выбрал неверный путь. Каски ничего не могут дать. Включить их в комплекс "Защиты 240"?.. Бессмысленно. Если бы хоть что-нибудь, хоть какая-нибудь новая деталь, делающая более совершенной "Защиту 240". Как бы это было хорошо! С какой радостью он поддержал бы проект Резниченко! А теперь?

Карандаш выскользнул из пальцев и покатился по полу. Зорин нагнулся за ним и вдруг почувствовал приступ тошноты. Голова отяжелела, закачалось кресло, потемнело в глазах.

Он до боли в пальцах сжал подлокотники и крепко сомкнул глаза. Головокружение понемногу проходило.

"Да-а, стар. Немного позже обычного лег в постель, немного раньше встал, поволновался, и вот, пожалуйста! Досадно! А ведь надо еще так много сделать".

Стало как-то тревожно - эта история с Никитиным, и вот сейчас с Сергеем.

"Да, старею! Ведь с тех пор только, как был построен первый прибор прошло...

Пожалуй, прибор старше Резниченко. Открытие сделано еще до его рождения. И уже несколько лет тому назад разработана "Защита 240".

С трудом поднятый с пола карандаш снова выпал из рук Зорина и покатился прочь от стола, а он и не заметил этого. Рука упала с подлокотника и бессильно висела так до тех пор, пока луч солнца не приласкал ее своим теплым прикосновением.

Зорин встрепенулся.

Солнце поднималось все выше и выше. Его лучи пронизывали зелень растений, и от них на страницы проекта ложились расплывчатые пятна - тени. Рассматривая их путаный красивый рисунок, Зорин вновь подумал о Резниченко.

Напрасно он перестал интересоваться растениями, биоксином, а мог бы сделать многое. Его остроумные и изящно поставленные опыты подтвердили, что биоксин, безусловно, можно использовать практически.

Несколько лет тому назад Резниченко с группой молодых ученых открыл биоксин - вещество, влияющее на развитие растений более интенсивно, чем все известные до сих пор стимуляторы роста.

Внедрение этого нового вещества в сельскохозяйственную практику открывало огромные перспективы. Вот Бродовский... Молодец Михаил Николаевич! Он понимает, чего можно достичь при помощи биоксина. Работает с ним настойчиво, с Душой. А ведь трудно ему - радиофизик.

А Резниченко теперь целиком захвачен продвижением своего проекта защиты от электромагнитной агрессии... Что это? Желание блеснуть? Желание крикнуть на весь мир: я, Резниченко, первый предложил защитные каски. Чуть ли не спаситель цивилизации. Эх, тяжело ему будет, а ведь сказать ему о существовании "Защиты 240" - нельзя.

Зорин быстро, не глядя, перелистал последние страницы проекта.

"Как изменился Резниченко за последнее время! И изменился, нужно сказать, в худшую сторону. Огонек карьеризма всегда теплился в нем, а теперь этот огонек может разгореться в нехорошее пламя. Сожжет оно Сергея. Да, сожжет".

Старик откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза ладонью. Всегда требовательному к себе, ему казалось, что именно он должен был вовремя остановить Сергея, указать ему правильный путь. Ведь давно стало известно, что Резниченко вынашивает какую-то свою идею, а он делал вид, что не замечает этого. Ему казалось, надо дать самостоятельность молодому человеку. В его годы трудно, конечно, укладываться в рамки плановых заданий, понятно желание взяться за свою собственную и, конечно, самую "выигрышную" тему. Старый ученый уже давно с нетерпением ожидал, чем порадует талантливый ученик, какие плоды принесет его тайное и, разумеется, "гениальное" детище. И вот ничего... Нет, хуже, чем ничего...

Зорин отчетливо вспомнил первую встречу с Сергеем Резниченко. Высокий, немного угловатый юноша, с пышными, слегка вьющимися волосами и светлыми, жадно вглядывающимися в мир глазами появился у него на кафедре. С чем он пришел? Какое-то очень интересное предложение, свежее, остроумное и удивительно простое. Что же это было? Эх, память, память!.. А, кажется, метод фиксации показателей. Да, да, ведь с этим долго и безрезультатно возились в лаборатории, и вот пришел Сергей Резниченко. Молодец он все же, но манера держаться, выставлять себя напоказ - противная. Еще в университете, на кафедре, он всегда старался выдвинуться, заставить говорить о себе. Шум, никому не нужный шум. Скромность нужна, молодой человек, _скромность_.