Эльмира Нетесова - Полет над пропастью

• Название: Полет над пропастью
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 5-87210-159-7

---

— Дед! А зачем тебе баба?

— Знамо дело! Ить мужик покуда! Кости разомну, кровь разогрею!

— Дед! Тебе клизьму поставить? — хохочут девки.

— Я сам поставлю! Да такую, что вприпрыжку за мной бегать будете! Вон за мной на улице три бабы увязались, я еле от них отбился. Потому что с шалашовками делов не имею. А только с путними. Вот и вам сказываю, уламывайтесь, покуда я тут готовый и теплый стою. Не то раздумаю, и тогда надолго…

— Поверишь, Варька, я офонарела! Тому старику уже восемь десятков. А он к молодым девкам лыжи вострит. А ведь ветеран, чтоб его клопы погрызли! У него медалей и орденов, от плеч и до коленок!

— Ты не заметила главной награды на нынешний день, что у него меж ног растет и покоя не дает. Он в свои годы еще помнит, что мужиком родился и к молодым бабам пристает. Мы в его годы о шалостях и не вспомним, — отмахнулась Варя.

— Вот и я про то! Нельзя нам терять время.

А и что поделаешь? Вона целый месяц, как последняя дура, носилась сюда с кастрюльками. Все голубцы, котлеты, пельмени, хотела хахаля прикормить. Старалась, как для родненького! Поверила, что любовь у мужиков появляется в сытом пузе! Как бы ни так! Он все сожрет, и даже спасибо не скажет. Про какую любовь с ним тарахтеть, если этот гад мое имя никак не запоминал. Вот так однажды доедает он последний голубец, я и спроси его:

— Антошка, когда мы с тобой про нашу любовь поговорим? — рассмеялась Людмила, вспомнив:

— У моего хахаля глаза по тазику сделались, а голубец колом поперек горла встал. Антошка задыхаться

начал. Я его кверху ногами сдернула. Выскочило все, что сожрал! Иль я не комендант, что свое отнять не смогу? Ну, а хахаль продышался и уполз, ни слова про любовь не сказал. С того дня, как только увидит меня, ищет как миновать, обойти. И уже не приходит. Отбило ему аппетит в тот день напрочь. Ну, я еще попыталась зайти к нему в комнату, да все неудачно. Видно окончательно одичал без женщины! Хотя, в общагу, к себе в комнату вертается уже к ночи! А где шляется? Небось с подзаборными алкашами, каких за бутылку пива уговорить без труда можно. Такие они все теперь. Не хотят в семье жить и заботиться об ней. Им переменку дай, чтоб как кобель, сорвавшийся с цепи, носился вольно от сучки к сучке! — возмущалась Людмила.

— Да у тебя здесь этих Антонов полная обойма! С одним сорвалось, отлови другого, невелика потеря!

— Оно конечно, но неохота цеплять первого попавшегося козла. Мне не только мужик, а хозяин в доме нужен! — скульнула баба жалобно.

Варя не думала о мужиках. Она купила кучу газет с объявлениями о продаже жилья и внимательно их изучала. Подчеркивала, какие приглянулись.

— Вот неплохой вариант! Двухкомнатная, в самом центре, но цена занебесная! За такие деньги совсем недавно можно было коттедж купить. Пусть поскромнее Анжелкиного, зато свое, собственное жилье! — оторвал от газеты стук в дверь.

Антон прямо с порога позвал:

— Поехали ко мне! Я уже совсем перебрался За тобой приехал.

— Не смеши! Чего мне у тебя делать?

— В гости зову! Я же обещал показать свой дом! Ты соглашалась!

— Не помню! И что там забыла? Я вот себе жилье присматриваю. Видишь, объявления изучаю. Вечером обзванивать буду.

— Так ты бери жилье враз с хозяином. Чтоб все в одном комплекте! — смеялся Антон.

— И чего скалишься? Не буду ж вечно здесь жить! Нужен свой угол. Если не хватит у меня денег, продам деревенский дом. Одной он не нужен. А тут, глядишь куплю что-то путнее, — сняла очки баба.

— Варя, поехали ко мне. Я уже все подготовил к встрече. Не откажи, уважь мое старанье! — просил Антон.

Варвара села в машину, оглядывалась по сторонам:

— Погоди, Антон, притормози, — попросила человека, взяв его за локоть, и добавила:

— Вот в этом доме я прожила много лет с Виктором. Тут росла Анжела. Подожди немного, выйду на минуту, — вылезла из машины, подошла к дому, задрав голову, смотрела на окна.

Как давно и как недавно была она здесь своею. Но прошло время. Другие люди прижились здесь, вытеснив из квартиры память о чужом прошлом. Повесили свои занавески, убрали с подоконников цветы. Даже свет стал другой, чужой, незнакомый.

А когда-то, кажется еще вчера, она спешила сюда, сбиваясь с ног, вот в эту дверь. Здесь Варю любили и ждали. Тут никто не обижал. Виктор любил искренне, безгранично. Дочь бегала за нею тенью. Как все изменилось. Никто больше не ждет, никому не нужна, опускается голова, и льют из глаз слезы горькой памяти:

— Пошли, Варь! Не стоит себя бередить! Не воротишь прошлое, как ни терзай душу. Поехали! — взял бабу за плечи Антон и вернул в машину.

Варя ехала молча, вытирала глаза платком. Настроение вконец испортилось:

Глянь! Голый мужик бежит! В одних трусах и тапках! Бородища до пупка, а озорует, как пацан! — указал Антон на человека, бегущего по тротуару.

— Спортсмен! Закаляется на морозе! — тихо отозвалась Варвара.

— Хрен там! От очередной жены линяет. Уже штук семь сменил! Его весь город знает. Не может долго с одной жить. Все не клеится. Чудаковатый человек, он пешком всю Россию прошел, все искал свою половину. Дурак! Ему в джунгли надо, там голожопые средь дня бегают. Любую отловить смог бы без труда! А и тут он просто выделывается, привлекает к себе вниманье баб.

Варвара оглянулась, человек бежал совсем неподалеку. Он не оглядывался по сторонам, не обращал внимания на прохожих. Было похоже, что он тоже убегал от своей беды и памяти. В глазах грозовые тучи, руки сцеплены в кулаки, мышцы напряжены до предела. Только бы хватило воздуха и не подвел бы «мотор»… Только бы вынесли ноги в завтрашний день, вот так, налегке, без одежды и денег, с единственной и последней в жизни надеждой: — «А вдруг встретится сегодня на пути человек…»

А вот на этом перекрестке уже много лет побирается женщина. Вся в черном, она как могильный памятник, не меняется ни зимой, ни летом. Двое сыновей ее погибли в Афганистане. Их похоронили в чужой земле. Мать никогда не видела их могил. На поездку туда не было денег, да и как туда добраться, как найти, кто покажет несчастной могилы ее детей, кто поймет ее боль?

Сколько лет прошло, не считала. Она просила у прохожих милостыню на дорогу к сыновьям. Доехать бы до них, поклониться могилам, посидеть бы хоть немного, поговорить бы с детьми как когда-то давным-давно. Посыпать их могилы горстью земли от дома и взять по горсти с их погоста. Попросить бы у них прощенья, что так долго не приходила. А и как доберешься, если на пути так много границ развелось. Заблудились в них жизни, вот только сердце болит. Большая земля, а могилы такие маленькие! Но как найти их? — трясутся руки женщины от холода. А мимо идут люди, торопливо, не оглядываясь, но нет, вот звенькнула мелочь в ладони матери. Еще кто-то положил коротко. Милиционер, проходя мимо, отвернулся, не захотел обижать старуху, не стал прогонять, сам недавно из Чечни вернулся. Целых полгода там служил. Из них три месяца — в госпитале пролежал с ранением. Окажись на пяток метров ближе, уже не остался б в живых. Может и его мать стояла бы вот так на паперти и сиротами остались бы дети… Но судьба пощадила, оставила жить. Как знать, надолго ли? У всякой жизни свой путь, своя мера горя и радости, удач и крушений. Они не спрашивают, когда им ворваться в человеческую жизнь и поставить ее с ног на голову.

А вон там у магазина цыганки остановили ребят. Гадают, предсказывают, взяли парней в плотное кольцо. Вот так бы от беды спрятали…

— Варя! Мы приехали! Вот моя хата! Выходи! — открыл дверцу машины Антон и подал женщине руку, помогая выйти.

Варвара вошла в дом так, словно много раз раньше бывала здесь. Все надежно и прочно, без вычурностей и наворотов. Повсюду строгий мужской порядок, ни одной лишней вещи на глазах.

Антон явно гордился своим домом, его уютом и, чувствовалось, берег этот уклад.

— Ты, первая женщина, какая входит сюда после ремонта! — объявил хозяин и повел показывать дом.

— Во, гляди! Тут моя спальня! Правда, тихо? И я об том! Завались и храпи как в берлоге! Никто не грызет и не точит! Никакая блоха не кусает! Я ж все дырки-щелки заделал и замазал. Вишь полы стянуты накрепко! И покрашены аж на три раза. Они столько краски за всю жизнь не видели, — хвалился Антон:

— А это моя зала, самая большая комната в доме! Я ее цельный год обставлял. Вишь, телик агромадный, ковер и на стенке и на полу. Диван и кресла, даже стол, все новое, прямо с цеха привез, мне со скидкой продали, как своему труженику. Я тоже не сплошал, отобрал лучшее, что самому понравилось, — улыбался своей удачливости и хвалился напропалую.