Юрий Медведев - Чаша терпения

• Название: Чаша терпения
• Автор: Юрий Медведев
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Ну, в час добрый, - сказал наконец Учитель. - До Чивиты два часа пути, будет время обо всем договориться. За меня не беспокойтесь, поработаю с отчетом. При любых неожиданностях звоните. А вы, Олег, захватите фотоаппарат: вдруг щелкнете "летающую тарелку", а? - И он хитро подмигнул.

Пан Зденек в задумчивости протер платком очки.

...В древности на этих просторах шумели густолиственные буковые леса, и сладко звенел сахарный тростник, и мельницы рокотали на непересыхающих реках.

Когда Платон наведался в Сицилию, она, должно быть, показалась ему земным благословенным раем. Здесь вполне можно было основать его республику - образцовое государство, где цари были бы философами, а философы - царями. Но не понял юного мыслителя сиракузский тиран Дионисий, продав его в рабство...

И во времена ал-Идриси пел еще, как лесная арфа, остров, и ручьи струились подобно волосам наяд.

Но стоило людям - якобы для своих неотложных нужд - начать вырубку лесов, и в короткий срок земной рай обратился в каменистую пустыню. Природа, как гордая красавица, не прощает насилия: когда над нею надругались, она кончает особой. Шахтные отвалы, зияющие пасти карьеров, затопляемые перед плотинами поймы рек с живыми лесами и их обитателями стрекочущими, прыгающими, ползающими, - это поминки по природе. Но что-то затягивается тризна на матушке-Земле. И мало кто отваживается на Западе сказать честно и прямо, так, чтобы услышали все толстосумы; мир у роковой черты. В погоне за наживой барышники погружают на дно морей продукты атомных распадов, спускают в реки ядохимикаты, цинично выставляя на берегах Рейна трехметровые буквы: ВАОЕМ УЕКВОТЕМ! - КУПАТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО! Планета настолько нашпигована бункерами с оружием - и химическим и бактериологическим, - что хватит отравить всю солнечную систему, будь она населена.

Не пора ли опомниться, забить во все колокола: ведь другой Земли у нас нет. Значит, надо ее спасти...

Вот о чем мы говорили со Зденеком, когда наш пикап "феррари" нырял с холма на холм, пробиваясь на юг. Мы говорили о первой в мире карте звездного неба, начертанной резцом в римских катакомбах, на гробнице патрицианки Присциллы (весною там побывал мой спутник). О гробнице Вергилия в Неаполе, где побывал я. Об этрусках. О финикийцах. О связях древних славян с Сицилией, настолько глубоких, что в Палермо существовал даже Славянский пригород, подробно описанный - во времена Владимира Красное Солнышко! - странником Ибн-Хаукалем в "Книге путей и государств". И наконец мы заговорили об Учителе, о его будущей экспедиции в Гималаи, на поиски Беловодья, куда Зденек был уже приглашен. Мой спутник легко цитировал русские и китайские летописи, даже легенды староверов из Бухтарминской и Уймонской долин, даже показания некоего Марка из Топозерской обители, якобы побывавшего в Беловодье. И я снова про себя удивился таланту Учителя окружать себя людьми глубокими, многознающими, далекими от пронырства, торгашества и суеты. Казалось, как в древних житиях, он очертил вокруг себя незримый круг, куда не могла проникнуть никакая нежить и нечисть. Увы, о себе самом сказать такое я не мог...

- Я удивился, признаться, вашему быстрому приезду, пан Преображенский, - сказал Зденек, не поворачиваясь от руля.

- Зовите меня, пожалуйста, просто Олегом, - отвечал я и, когда он кивнул, спросил: - В каком смысле - удивились?

- Видите ли, Олег, позавчера Сергей Антонович рассказал мне сон. Сначала он летел над Землей, как в ракете. Ракета остановилась в небе. Из круглого, очень большого окна он увидел реку. Над рекою стоял туман. Вы один сидели на раскопанном холме. Сообщили, что найдена сибирская Троя. И Лунный календарь на бивне мамонта. Профессор просил вас приехать в Палермо. И назавтра вы уже здесь. Тоже в ракете с большим окном?

- Совпадение. Я не верю в вещие сны. Виза была готова еще неделю назад, - сказал я, бросив быстрый взгляд на Зденека. По его лицу нельзя было определить, шутит он или^подозревает нас с Учителем в сговоре., Со своей стороны, в сговоре следовало бы заподозрить их мне; сперва Учитель пропустил мимо ушей мои слова о летающем озере, теперь вот потешается пан Плугарж.

- Вещий Олег не верит в вещие сны, - сказал он. - Можно я закурю? Спасибо... Почему Олег был вещий? Вещать - значит говорить, да? Он красиво говорил?

Черт возьми, да он и впрямь подтрунивает надо мною! Самое время ответить кое-чем на его летописные цитаты. Минут десять я невозмутимо растолковывал ему, как на лекции, происхождение слова "вещать".

- Теперь сами решайте, каким был князь Олег, - закончил я, прозорливым, или предсказывающим будущее, или предусмотрительным, или долгоживущим, или поучающим. Кстати, у нас на Руси вещуньей называют ворону. Например: каркала б вещунья на свою голову. Или: вещунья за море летала, да вороной вернулась.

Зденек осторожно дотронулся рукою до моей руки.

- Не обижайтесь на меня, Олег. Иногда в жизни спасает только шутка. Когда увидите колючую проволоку вокруг Сигоны, согласитесь со мной.

- А когда я увижу эту проволоку? - вырвалось у меня.

- Через четверть часа. Сигона рядом с Чивитой.

Точнее Чивита над Сигоной.

Так вот отчего разъехалась экспедиция!.. Жаль, что Учитель вчера об этом не сказал. Да и я хорош гусь, вернее, не гусь, а ворона. Кто мне мешал в гостинице постоять в холле перед огромной разноцветной картой Сицилии? Надо немедленно купить путеводитель...

Чем ближе к морю, тем чаще унылый пейзаж оживлялся ползущими по склонам виноградниками, зарослями фисташковых деревьев. На Сицилии нет озимых, и желтые скошенные поля нигде не прерывались островками зеленых побегов.

Чивиту мы заметили издалека. На высоком холме обозначились полуразрушенные крепостные стены.

Их зубцы подпирали голубое эмалевое небо.

- Стена тянулась вокруг Чивиты примерно на километр, - объяснял Зденек. - Сейчас завернем налево, поползем в гору. Подъем довольно крутой.

Вблизи Чивита оказалась еще внушительней. Выдвинутая вперед от стены въездная башня возвышалась метров на сорок, не меньше. Мощные контрфорсы упирались в каменные блоки стен, окаймленных глубоким рвом. Когда-то попасть в город можно было только через подъемный мост. Теперь на этом месте лежали две железные балки с деревянным настилом. Я указал на них и повернулся к Зденеку:

- Представляю, каково вам было затащить сюда эти игрушки. Неужели обошлись без подъемного крана?

- Весьма просто. Наняли грузовой дирижабль и управились за два часа. Правда, до этого целая неделя потратилась на бетонные опоры.

Гулкие своды башни. Опять подъем по дороге, мощенной черными плитами. Слева развалины театра - розово-серые колонны с изящными капителями. Дальше - полукружье довольно крутых ступеней и почти разрушенная колоннада.

- Это гипподром, - сказал Зденек. - Мы откопали здесь бронзового орла. Его поднимали перед началом скачек. Нашли также алтарь Посейдона, одного из покровителей ристалищ.

- Остается раскопать бронзового дельфина, которого опускали в конце скачек, - нелепо бухнул я: мы, мол, тоже не лыком шиты по части увеселений древности.

- О, в Чивите копать да копать! - сразу оживился Зденек. - Сергей Антонович просил бросить все силы на обсерваторию, но мы пока увязли возле бассейна с цветной керамикой, он еще левее.

- Обсерватория, наверное, была на самой макушке холма?

- Это мы окончательно выясним вместе. Видите вон те разноцветные брезентовые домишки? Здесь и располагается наша злосчастная экспедиция. Половина из них теперь пустые. Советую занять сиреневый домик.

Там изнутри приколоты превосходные репродукции - Рафаэль, Джорджоне, Веронезе, Брейгель. Когда вспыхнула эпидемия" хозяин домика сбежал в свою Швецию.

- И картины завещал мне? Благодарю,-сказали.

Машина остановилась возле домиков. Рядом стоял светло-коричневый микроавтобус. Я внес свою сумку и вернулся к Зденеку.

- Все наши на раскопе, - сказал он, потирая поясницу. - Обед в двенадцать. Рабочие уезжают обедать на три часа. К себе домой, в Агридженто. Таков здешний обычай. Зато трудятся они превосходно.

До обеда оставалось чуть больше часа. Мы условились, что Зденек сходит на раскоп, а я пока что подымусь на Дозорную башню, похожую на маяк.

Я долго взбирался в полумраке по стертым покатым ступеням винтовой лестницы, дважды ударившись головой о выступы. Но наверху мои усилия вознаградились.

Казалось, отсюда видна и вся всхолмленная Сицилия в объятиях Средиземного моря, и очертания других морей и материков. Представляю, как потрясалась душа от этого вида в древности. Рукою было подать до небес, до всевечного обиталища грозньгх, карающих, веселящихся, милостивых, погибающих и воскресающих богов. Здесь человека уже пронизывали лучи космоса, мироздания, миропорядка, несущие на Землю тихую музыку звезд...

"Перетащу-ка сюда вечером матрац и буду спать ближе к небу", - решил я. Вспомнились родные горы ТяньШаня, найденная и потерянная Снежнолицая, дед, ведущий беседы с деревьями и цветами, как с детьми...