Сол Стейн - Другие люди

• Название: Другие люди
• Автор: Сол Стейн
• Издательство: ТЕРРА — Книжный клуб
• Жанр: Эротика
• Год: 2002
• ISBN: 5-275-00577-6

Сол Стейн (р. 1926) — известнейший американский писатель, поэт, сценарист. Его произведения навсегда вошли в списки мировых бестселлеров.

Роман «Другие люди» влиятельные книжные обозрения Америки внесли в список лучших книг десятилетия. Героиня произведения Франсина Уидмер, независимая молодая женщина достаточно свободных нравов, стала жертвой насилия. Нет ни свидетелей, ни улик, но насильник должен быть наказан. Франсине может помочь только один человек — блестящий адвокат Джордж Томасси. Но удастся ли ему сделать это?

---

Тут боковым зрением Майкл углядел три пары, входящие в зал, и поспешил к ним, пообещав, что вернется, как только усадит «своих посетителей». Мы, разумеется, проходили по категории гостей.

Я рассказал Франсине, что Майкл назвал свой ресторан «Акрополис», потому что американцы, конечно, не запомнят его фамилии, а вот название ресторана будет ассоциироваться у них с Акрополем. Но, к неудовольствию Майкла, большинство постоянных клиентов называли ресторан «Аннаполис».[13]

Меня всегда интересовало, а что заставляет людей заниматься тем или иным делом. Некоторые рестораторы в частных беседах заявляли, что ими движут только экономические мотивы. Ресторанному бизнесу не грозит спад: люди должны есть. Утверждение это, разумеется, не соответствует действительности. Людям совсем не обязательно есть в ресторанах, и в периоды экономической депрессии рестораны, за исключением дешевых столовок-забегаловок, прогорают. Настоящим рестораторам, которые обрастают постоянной клиентурой, как и их повара, важен сам процесс: приготовить пищу, подать ее на стол, посмотреть, как гости с аппетитом поглощают ее. В мире еды эти греки и итальянцы, что еврейские мамаши: ешь, ешь, как бы говорят они, все приготовлено специально для вас. Представьте себе, каким бы был Ближний Восток, если бы его не заполонили эмигранты, полагающие едой кусок мяса, вареный картофель и подсахаренный салат из шинкованной капусты.

Размышления мои никто не прерывал, а покончив с ними, я заметил, что Франсина внимательно вслушивается в греческую музыку, негромкую, способствующую поглощению пищи, а не отрывающую от еды. Как грациозно поворачивала она голову.

Едва нам принесли коктейли, у стола вновь возник сияющий Майкл.

— Так что ты предложишь нам сегодня, Майкл? — спросил я.

— Я бы рекомендовал амброзию моря.

— Ты уверен, что эта амброзия не осталась у тебя с прошлой пятницы?

Майкл, словно в ужасе, замахал руками.

— Разве я посмел бы предложить лучшему адвокату Америки рыбу, недоеденную пять дней тому назад? Неужели я жажду попасть в тюрьму, потерять репутацию?

— Майкл, никто не подавал на тебя в суд?

— Никогда!

— И никто не жаловался на качество еды?

— Жаловались, что ее мало.

— Майкл, расскажи нам о своей амброзии.

— Да, ваша честь.

— Так обращаются к судье, Майкл, не к адвокату.

— Великий адвокат должен стать великим судьей, правильно?

— Неправильно, — ответил я, поворачиваясь к Франсине.

Она смотрела мимо меня.

— Майкл, вы согласны, что лучше самому играть в бейсбол, чем судить игру?

— Ага! — кивнул Майкл.

— Судья, — продолжила Франсина, — никогда не выигрывает.

Наш хозяин, Майкл Дичрополис, почувствовал, что его глаза видят далеко не все. И сложил пухлые ладошки, словно собрался помолиться.

— Я объясню вам, что такое амброзия моря. Помпано, приготовленная по особому рецепту. Кроме меня, его не знает никто. Соус из маленьких креветок, — он разве что не чмокнул.

Майкл посмотрел на Франсину. Та кивнула, показывая, что согласна на амброзию.

— Отказаться просто невозможно, — Майкл презирал посетителей, заказывавших по меню. — Туристы, — называл он их, даже если они приходили в двенадцатый раз.

— Мне тоже помпано. И я надеюсь, что «шабли» ты уже охладил.

— Для тех, кто заказывает сегодня амброзию, «шабли» у меня идет по шесть долларов пятьдесят центов за бутылку. И зачем мне проводить столько часов за плитой, готовя фирменное блюдо, не положив на лед несколько бутылок «шабли»? Что, по-вашему, у меня, «Макдональдс»?

Последнюю фразу он произнес не без горечи. Раньше во второй половине дня к Майклу частенько заглядывала молодежь, выпить холодного пива и съесть кусок мяса, запеченного с сыром в тесте («За гамбургером можно ко мне не ходить», — говаривал он). Он знал, о чем поговорить с молодыми, когда оставить их одних. Но в соседнем квартале открылась закусочная «Макдональдс». Конечно, говорить там было не с кем, еда не шла ни в какое сравнение с рестораном Майкла, но он не мог позволить себе такие низкие цены: два доллара тридцать центов за «бигмак». И молодежь стала бывать у него лишь по особым случаям. Они предпочитали есть не так хорошо, но куда дешевле. Для Майкла дезертирство молодых стало еще одним свидетельством заката цивилизации, начавшегося с разрушения Акрополя.

— Что принести из закуски? — спросил Майкл.

— На закуску мы немного поговорим.

— Дайте знак, когда подавать горячее.

И Майкл ретировался за стойку бара.

Глядя на Франсину Непредсказуемую, я думал о Джейн. Этот вечер планировался иначе, в расчете на другую женщину. Я готовился услышать, что идет не так в ее мире, состоящем из автомобиля и одежды, а разговор этот служил лишь прологом к битве под одеялом. Эта женщина могла бы защитить диплом по любовным ласкам. Большинство женщин, я убедился в этом на собственном опыте, знают только половину того, что нужно делать с мужчиной в постели, раз уж удалось завлечь его туда. Мужчины, к слову сказать, знают и того меньше в отношении женщин. Джейн обладала мастерством проститутки без обязанностей последней. Она не изображала страсть, ей не было нужды ненавидеть мужчин. Даже к мужу она питала теплые чувства. Просто ему приходилось разъезжать по стране, а Джейн не желала спать одна. Она использовала меня, я — ее, мы напоминали двух эмигрантов, знающих лишь несколько английских слов, которые, тем не менее, регулярно встречаются в парке, чтобы поиграть в шашки.

Франсина Непредсказуемая хотела, чтобы я использовал свой талант для выигрыша ее, по моему разумению, безнадежного дела. Что искал в ней я?

Да, она могла поговорить на темы, которых не рискнула бы коснуться обычная женщина, вроде Джейн. И, если смотреть правде в глаза, мы обедали потому, что этого захотела она, а не я!

— Извините, что не смог обсудить наши дела в кабинете.

— Извинение принимается. Сама прошу извинения за то, что этим вечером испортила ваш вечер.

— Еще не испортили.

— Я все думаю, как вышло, что вы небогаты?

— Денег мне хватает.

— Хватает, это понятно, но почему вы не так богаты, как адвокаты, вроде Ф. Ли Бейли. Разве вы не хотели бы иметь особняк с бассейном, винный погреб, бильярдную, спальню в зеркалах с круглой вращающейся кроватью, вы понимаете?

— Разве вас возбуждает вся эта мишура?

— Нет.

— Почему вы решили, что мне это необходимо?

— Вы холостяк. Вам не надо тратить деньги на детей.

— У меня есть женщины.

Если она и запнулась, то лишь на секунду.

— Вы когда-нибудь покупали им подарки?

— Случалось. Иногда они покупают мне подарки.

— Из благодарности?

— Думаю, любовник я неплохой, — и я быстро сменил тему. — Я скажу вам, почему я не так богат, как некоторые криминальные адвокаты. Я придерживаюсь нескольких правил.

— Моральные заповеди?

— Я же сказал, правила. Эти адвокаты, что таксомоторы. Их может остановить любой, если в кармане много денег, а процесс наверняка попадет в газеты. Я сам выбираю свои дела. И никогда не принимаю решение, основываясь на платежеспособности клиента или внимании газетчиков.

— Да вы социалист.

— Вот этого не надо. Я делаю то, что хочу. Ни одна корпорация мне не указ. Мне не нужно идти на компромиссы. Я не буду защищать гангстера с сотней «штук» в кармане. Если, конечно, дело его не покажется мне столь интересным, что я не смогу устоять.

— И какие же дела вы находите интересными?

— Вы можете подумать, что я слишком высокого о себе мнения.

— Держу пари, вас это не остановит.

— Мне нравятся дела, в которых исход больше зависит от меня, а не от имеющихся улик. Точно так же классный хирург готов сделать операцию бесплатно, если ее сложность отпугивает его коллег. Чтобы показать себя.

— То есть дело не в деньгах?

— Я не знаю ни одного профессионала, который предпочтет деньги возможности продемонстрировать во всей красе свой павлиний хвост.

— Вы меня не убедили. Вам же известен способ, которым мужчины проверяют женщин. Согласишься ты потрахаться за тысячу долларов, за десять тысяч, за миллион? И когда, наконец, называется цифра, услышав которую, женщина соглашается, он говорит: «Я знал, что ты проститутка. И хотел лишь определить твою цену». Какова ваша цена, мистер Томасси? Возьметесь вы за шестинедельный процесс в Лас-Вегасе за шестьсот тысяч долларов?

— Вы предлагаете?

— Только проверяю.

— Проверок я не признаю.

— А как насчет того, чтобы неделю поработать на Говарда Хьюза или Онассиса за миллион?

— По какому делу?

— Мистер Добропорядочность? Да кто заплатит миллион, если от дела не несет тухлятиной?