Дмитрий Изосимов - Метагалактика 1993 № 2

• Название: Метагалактика 1993 № 2
• Автор: Дмитрий Изосимов
• Издательство: Метагалактика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993

Дмитрий Изосимов. «Земля обетованная». Фантастико-приключенческая повесть.

Владислав Панфилов. «Сны человеческие». Анатомия ужаса.

Виктор Волконский. «Исход Петра Пряхина». Из цикла «Одержимые дьяволом».

Художники Алексей Филиппов, Роман Афонин.

http://metagalaxy.traumlibrary.net

---

Сзади шумно завозились, и в окошке показалась черная борода Корчидона.

— А куда едем-то? — оживленно спросил он, просовываясь в кабину.

— К вышке, — раздраженно сказал Лещь.

— Зачем к вышке? — послышался сзади рокот Ярана. — Можно посмотреть в убежищах.

Было видно, что ему очень не хотелось ехать на окраину города. Лещь немедленно ощетинился и резко обернулся назад:

— А кто защиту, кроме меня, поставит? Может быть, ты?

— Ты обиделся?

— Ничего подобного! — гневно возразил Лещь и с натугой переключил скорость. — Просто я терпеть не могу, когда лезут не в свое дело.

Михаил посмотрел на него. Лещь уже начинал его понемногу раздражать. Конечно, можно понять, и даже должно понять. Но какого черта портить другим настроение? Лещь и Яран продолжали препираться. Корчидон с любопытством на них поглядывал быстрыми паучьими глазками. Вдруг его лицо перестало улыбаться и страшно исказилось, сверкнув зубами. Машина привычно подпрыгнула на кочке, и Михаил на секунду почувствовал невесомость. Сильный толчок согнул его пополам, снаружи со звоном отлетела тонкая арматура, что-то с плеском упало на капот, а когда он разогнулся, грязная вода быстро стекала по стеклу, и дворники размазывали хрусткий песок.

Лещь распахнул дверь, и в кабину полилась желтая вода.

— Дьявол! — крикнул он.

В окне сзади размахивал руками Корчидон. При падении он вывалился по пояс и застрял. Сзади что-то тараторил Яран и, очевидно, пытался ему помочь. Корчидон бешено засопел, как нагнетатель реактора при форсаже, вывалился кульком из кузова и скатился в лужу на дне кабины, громыхая цепями.

Грузовик неподвижно стоял всеми колесами в середине мутного желтого озерца посреди дороги. Дождь изо всей силы лупил по крыше, по капоту, по гулкому брезенту. Сзади, выше уровня воды, был конец обрывающейся дороги. Недалеко от машины, выставив из воды треногу, лежал круглый дорожный знак и тускло сиял помятой жестью. На нем по-местному было написано: «Объезд!»

Корчидон протиснулся к дверце, высунулся наружу, чуть не спихнув Михаила, и громко объявил, рассматривая знак:

— Балда ты неотесанная! Ты что наделал? Вперед надо смотреть, братец, когда за рулем сидишь. Ты куда смотрел?

Лещь неумело огрызался, смотрел на воду и что-то прикидывал.

— Знак же стоял! — не унимался Корчидон. — Знака, что ли, не видел?

Сзади послышался всплеск. Яран по колено в воде подошел к заднему колесу, ухватился за ржавый обод и чуть-чуть приподнял машину. Корчидон, теряя равновесие, схватился за крышу и посмотрел назад, но ему мешал брезент. Он завертел головой и крикнул:

— Эй, кто там? Яран, ты, что ли?

Михаилу надоело стоять на подножке на носке, и он спрыгнул в воду.

— Надо подтолкнуть, — сказал ему Яран, критически осматривая колесо.

— Ты думаешь, выедем?

— Выедем. Просто надо толкнуть.

Яран, Михаил и Корчидон втроем стали толкать, а Лещь остался за рулем. Не за что было уцепиться, все было скользкое от грязи. Двигатель заквохтал, когда Лещь с проклятиями поворачивал ключ в замке зажигания, потом заорал, и грузовик затрясся. Густой рыжий фонтан бил в лицо, облепленный глиной Корчидон бодро кричал: «Давай, давай, ребята!» — и плечом упирался в деревянный борт. Яран был сосредоточен и вместе со всеми раскачивал машину, не издавая ни звука. Натужно взревывал двигатель, но все было втуне — колеса скользили как по смазке.

Машина перестала елозить и успокоилась, попыхивая выхлопной трубой. Скрипнула на петлях дверь, и Лещь, балансируя на подножке, осведомился:

— Не идет?

— Сели, — сказал Корчидон и вытер мокрым рукавом грязный лоб. — Надо что-нибудь подложить под колеса, — деловито добавил он.

Он уже полез в кузов, где валялись мешки, но Яран остановил его.

— Не надо подкладывать. Миша, возьмись, пожалуйста, за тот край. Лещь! — крикнул он. — Давай еще раз.

Снова полетела глина вперемешку с водой. Они вдвоем ухватились за бампер и стали приподнимать грузовик. Сначала колеса наполовину показались из воды, потом они уже крутились в воздухе, потом друзья перетащили машину за бампер на метр и отпустили. Машина тяжело села на землю, дернулась вперед и скрипнула покрышками на асфальте.

— Ну вот, — беспечно сказал Яран. — И не надо ничего подкладывать.

Они ехали теперь по Главной улице с другой стороны. Здесь было довольно чисто. Строгие двухэтажные особняки вдоль умытых тротуаров были совсем как в старой доброй Англии. Все окна были занавешены марлевыми занавесочками, тяжелыми шторами или портьерами. На подоконниках стояли домашние цветы. Когда-то здесь кипела жизнь, старинная и суетливая, спокойная и добрая, по вечерам люди ходили друг к другу в гости, зажигали в домах теплый желтый свет и в уютных гостиных пили чай и разговаривали.

За окном промелькнул последний дом. Они пересекли выпуклый зазеленевший мостик через радиоактивный ручей, свернули на пустырь, заросший высоким, по пояс, желтым сорняком. Дорогу развезло, и машина на каждой ямке принималась завывать и дергаться, когда двигателю на хватало мощности.

Они остановились около вышки. Вышка была тонкая и высокая, красного кирпича, с острой крышей и застекленной верхушкой-будкой, похожая на маяк. С северной стороны на кирпичах росла сплошная зеленая полоса мха, густого и сочного, блестящего от капель. С южной стороны была дверь, обитая гофрированным железом. Корчидон сказал, что подождет их в машине. Они вошли в гулкий и сырой полумрак и по винтовой лестнице стали подниматься к будке.

Всего в городе таких вышек было двенадцать. Построили их недавно, где-то около пятидесяти лет назад. Раньше они работали от общего атомного реактора, но от времени реактор стал дряхлым и ненужным, все больше поглощал и все меньше выделял. А когда трансформаторы загорелись и радиация сожгла почти все пустыри и заразила реку, было решено установить в каждую башню по внутренней подстанции. Принцип действия был довольно простым. Нужно было только включить генераторы и правильно настроить напряженность защиты, и тогда все двенадцать вышек соединялись друг с другом невидимыми стенами диорганики, и ни один микроб или клетка не проникали живыми через правильный двенадцатиугольник, окружающий город, даже сверху закрытый диорганическим колпаком. Любая структура клеток, будь то животное, птица, растения, попадая в плоскость поля, мгновенно распадалась на ионы. Идея была очень старая, ее уже не изучали подробно даже в Летной Академии на Земле. Хватало нескольких школьных уроков.

Гулко отдавались шаги, стертые ступени были скользкими и приходилось держаться за шаткие холодные перила. Один раз Михаил чуть не упал в колодец межлестничного промежутка, когда целая решетка перил легко поддалась под рукой и полетела вниз. Все-таки надо еще быть осторожнее.

Перед бронированной дверцей будки все были изумлены и растеряны. Через щели косяка пробивался свет, в будке кто-то ходил, перемещая тени, было слышно щелканье и неясное бормотание.

— Теняки? — быстро сказал Лещь и вытащил кулаки из карманов.

— Глупости, — сказал Яран. — Просто еще один несчастный.

Михаил ухватился за скобу, дверь крякнула, но не открылась. В комнате забегали, послышался грохот, словно отодвигали мебель, что-то с протяжным дребезгом разлетелось. Хриплый голос спросил через дверь:

— Кто это?

— Не пугайтесь, это люди, — сказал Лещь.

— Подождите…

Щелкнул замок. В небольшой застекленной комнате стоял тощий человек в длинном синем плаще поверх серого мятого костюма и со страхом смотрел на них, выставив вперед тяжелое оружие с квадратной насадкой на конце ствола и маленьким, как у зажигалки, пламенем. Человек был почти лысым, только около ушей серебрился венчик седых мокрых волос, выглядел ужасно напуганным и очень хотел сесть, потому что вдруг отошел назад, бросил огнемет на толстую плиту пульта с верньерами и разноцветными кнопками и тяжело плюхнулся на табурет.

— Ну наконец-то! — выдохнул он с гигантским облегчением. — Господи… Как вы меня нашли?

— Мы вас не искали, — произнес Яран. Михаилу показалось, что он извиняется. Тощий человек только сейчас заметил Ярана и вздрогнул.

— Тогда… А впрочем, это неважно.

Михаил огляделся. Под потолком ярко горела лампочка, хотя давно уже был день, через окна был виден город и тонкая, похожая на минарет соседняя башня. Рядом с пультом лежали крупные осколки. Квадрат стекла в ячеистой раме был разбит.

— Как вы здесь оказались? — спросил Лещь и, хрустя стеклом, подошел к окну.

— Сначала позвольте представиться: Ларди Тоду, учитель литературы. Можно просто Ларди. Я учу людей уже двадцать лет, и ни разу такого со мной не случалось. Пять уроков прошло нормально, а на шестой в класс врывается, другого слова я подобрать не могу, именно врывается какой-то военный с автоматом и кричит что-то про войну и эвакуацию. Позвольте, а как же дети? Он приказывает всем немедленно выйти из кабинета. Он просит не лезть — вы представляете?! — не лезть не в свое дело. И тут я выглянул в окно. Боже мой! Все улицы заполнены беженцами, машинами, повозками с чемоданами и узлами, и лица: угрюмые и озабоченные, злые и раздраженные, взволнованные и обеспокоенные, ничего не подозревающие. Если бы они знали…