Дэн Симмонс - Флэшбэк

• Название: Флэшбэк
• Автор: Дэн Симмонс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55171-2

Впервые на русском — новейший роман знаменитого автора «Террора» и «Друда», «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти». На этот раз прославленный хамелеон современной литературы, давно и убедительно доказавший, что ему под силу любые жанры и стили, обращается к близкому будущему — пугающе близкому. В этом будущем США утратили статус мировой державы, раздавленные неподъемным национальным долгом, причем несколько штатов после успешной реконкисты отошли к Мексике, Россия, где правит бессменный «царь Владимир», продолжает сырьевой шантаж соседей, Япония соперничает за мировое владычество с новым Всемирным Халифатом, подмявшим под себя Европу и даже Канаду, а большинство американцев находятся во власти наркотика под названием флэшбэк, позволяющего ярко, как наяву, снова пережить любые события собственного прошлого. И вот к денверскому детективу Нику Боттому, флэшбэкеру со стажем, обращается Хироси Накамура — один из девяти японских федеральных советников, самых могущественных людей в США. Шесть лет назад Кэйго Накамура, сын советника, снимавший документальный фильм об американской эпидемии флэшбэка, был убит, и преступление осталось не раскрыто. Вел следствие Ник Боттом, но карьеры ему стоила не эта неудача, а флэшбэк, злоупотреблять которым он стал после смерти жены. Теперь же он является единственным, кто может под флэшбэком восстановить все материалы дела и, наконец, докопаться до истины. Истины, которая — если не случится чуда — будет стоить ему жизни.

---

В телефоне были, конечно, и тексты — большие файлы, созданные в последние семь месяцев ее жизни, все запароленные. После нескольких вялых попыток получить к ним доступ Вэл решил больше не пробовать. Это мог быть дневник. Так или иначе, мать хотела сохранить тексты в тайне. Может, брак его родителей начал расшатываться или она засекретила эти сведения по какой-то другой причине. Вэл считал, что не надо совать во все это свой нос.

Он просто хотел слышать ее голос.

«Ну ты кретин, Вэл Боттом. Через год тебе идти в морпехи или в солдаты, а ты здесь…»

Но он не обращал внимания на внутренний голос, а вместо этого слушал материнский, прижавшись щекой и носом к расплющенной бейсбольной рукавице.

И хотя завтрашний день и вся история с Омурой не давали Вэлу покоя, черным призраком нависая над ним, тихий голос и запах кожи прогнали дурные мысли. Через десять минут он уснул.

Последней его мыслью было: «Завтра нужно засунуть рукавицу и телефон на самое дно рюкзака, чтобы Леонард не нашел…»

— Ах ты сука!

— Сам ты сука, Койн, — сказал Вэл. — Пошел в жопу.

Вэл пришел к больнице СИГНА, где был вход в ливневку, с десятиминутным опозданием. Он почти было решил не идти, но в конце концов понял, что тогда всю жизнь будет сомневаться в собственной смелости.

— Мы уже собирались уходить без тебя, говнюк, — прорычал Койн. Главарь надел кожаную куртку, распахнутую так, чтобы был виден прищурившийся, хмурый Путин. Койн уже натянул на голову шлем-маску, но лицо пока не закрыл.

— Ты свой пистолет не забыл, говнюк? — спросил Джин Ди, издав тонкий, чуть ли не истерический смешок.

Вэл щелкнул высокого паренька по щеке двумя пальцами.

— Эй! — воскликнул Джин Ди.

Койн рассмеялся.

— Здесь только я называю Боттома говнюком. А больше никто. Застегни ширинку, прыщавый.

Джин Ди опустил взгляд. Остальные ребята рассмеялись — слишком громко. Все, казалось, были на взводе.

— Фонарик взял? — спросил Койн.

Здесь, за больничным контейнером для отходов, он держал свой громоздкий ижмашевский пистолет открыто, не пряча. Уже настал вечер, но еще не стемнело, и любой из заехавших на парковку мог увидеть оружие в его руках.

Вэл поднял фонарик.

— Идем, — сказал Койн.

Динджин откинул крышку ливневки. Все стали по одному спускаться в сырой, темный лаз. Койн двигался впереди. Они прошли около полумили к центру города по лабиринту, полному ответвлений и поворотов, которые раньше запомнили, но никак не пометили. Все помалкивали; лучи фонариков плясали на бетонных стенах, покрытых плесенью и множеством меток. Неподалеку от входа, в сухом и пыльном туннеле, под ногами у них захрустели ампулы флэшбэка; рядом валялись обрывки туалетной бумаги, старые матрасы и использованные презервативы. Ребята брезгливо обошли все это.

Вэл удивился тому, что явились все восемь человек. Неужели младшие — Тухи, Костолом, Манк и Динджин — не понимали, на что идут?

А остальные — Сули, Джин Ди, даже Койн?

А сам-то он понимает? Если да, то почему все-таки пришел?

Они добрались до люка у Центра исполнительских искусств быстрее, чем желал бы Вэл.

— Выключите фонарики, — прошипел Койн. — И опустите шлем-маски на лица.

— Да еще десять минут… — начал было Сули.

— Заткнись и делай, что говорят, — оборвал его Койн.

Ребята опустили маски. Запах и прикосновение к лицу влажной шерсти не понравились Вэлу. Сначала наступила полная темнота — Вэл ничего не видел, и от внезапного приступа паники у него забурчало в животе. Но потом глаза ребят стали привыкать к свету, что просачивался сквозь щели в закрытых металлических панелях; они начали различать темные силуэты друг друга. Вэл чувствовал кого-то рядом с собой — Манка? — чувствовал, как от страха и тревоги у парня дрожат руки и все тело.

Койн, подталкивая и подпихивая напарников, согнал их в кучку, как можно ближе к решетке и стальным створкам. Вытягивая шеи и просовывая головы через решетку, они могли кое-что видеть сквозь шесть тонких щелей — очень немногое. Младшие ребята по очереди подходили к двум выделенным им щелям.

Когда Вэл заглянул в щель, ему показалось, что сердце его пустилось в гонку, финал которой — смерть. Снаружи уже скопились люди и машины, хотя главное парковочное пространство, в десяти-двенадцати футах от люка, оставалось незанятым. Голоса, шум машин, крики репортеров и фотографов и гул толпы, казалось, обволакивали их, несмотря на барьеры из бетона и стали. Раньше — все то время, что они перепиливали прутья решетки и проверяли, откроет ли койновский ключ створки, — 2-я улица была пуста, а редкие ночные машины на Гранд-авеню, казалось, проносятся где-то далеко-далеко.

Теперь все стало иначе.

И о чем они только думали? Вэл знал, что до этого момента все было лишь мальчишескими фантазиями — игры в пиратов в пещере с настоящим оружием, — но теперь все происходило взаправду.

— Койн, — прошептал Вэл. — Мы не можем…

Тот ударил приятеля в лицо кулаком, и Вэл тяжело осел вместе со своей «береттой» на ремне. Необычное квадратное дуло ижмашевского автомата больно прижалось к его щеке.

— А ну заткнись, сука, — прошипел Койн. — Или я прикончу тебя на хер, здесь и сейчас.

Вэл знал, что такие автоматы стреляют очень тихо, издавая разве что свист. Койн мог рискнуть и пренебречь этим шумом… Да, понял Вэл, захлестнутый волной тошнотворной уверенности, Койн непременно рискнет, наплюет на свистящий звук и прикончит его здесь и сейчас. Одновременно Вэл понял, что Койн изначально собирался убить его этим вечером. А может, и перестрелять под шумок всех остальных парней.

«Беретта» Вэла висела у него на ремне, под спортивным свитером с капюшоном и фланелевой рубашкой. Не успев нащупать в темноте оружие, он услышал, как Койн щелкает чем-то… скорее всего, предохранителем. Следующий звук будет последним в его жизни…

— Он здесь! — воскликнул Манк. — Лимузин приехал.

— Что? — прошептал Койн. — Слишком рано. Еще три минуты…

Он явно смотрел на свои дорогие часы.

— Он выходит! — прокричал Джин Ди.

Теперь уже никто не пытался соблюдать тишину. Висячий замок отперли, цепочку сняли, и теперь шестеро парней, отталкивая друг друга, тянулись к четырехфутовым отрезкам прутьев решетки, которые заблаговременно оставили у стены, под входом в ливневку. В ранние утренние часы они тренировались в распахивании стальных створок при помощи этих коротких металлических стержней. Манк и Динджин тогда стояли снаружи, готовые броситься вперед и снова захлопнуть створки.

— Это он! — завопил Сулли у одной из щелей. — Омура!

— Заткнись! Заткнись! — прошипел Койн, но уже ничего не мог поделать — события развивались сами собой.

Теперь, по крайней мере, ижмашевское оружие больше не было нацелено Вэлу в голову. Он перевел дыхание и начал отползать на спине в место потемнее, на расстоянии нескольких ярдов от решетки.

Ребята научились тихо откидывать панели, действуя сообща, но теперь тыкали стержнями в стальные листы, стараясь открыть створки чуть ли не вслепую. Те заскрежетали, заскрипели и начали подаваться. Свет уличных фонарей, автомобильных фар, телевизионных прожекторов и фотовспышек хлынул в туннель, ослепил восемь пар глаз, приспособившихся к почти полной темноте.

— Огонь! Огонь! Огонь! — завопил Костолом, борясь с бойком своего тяжелого «магнума» калибра 9 мм.

— Нет, стой, стой, стой! — прокричал Койн.

«И что же он замыслил?» — тупо подумал Вэл.

Неважно, он больше не мог ждать, чтобы выяснить это. С трудом поднявшись на ноги, он побежал к повороту туннеля.

— Сука! — завопил Койн и выстрелил в него из автомата.

Остальные восприняли это как приказ открыть огонь. В гулком бетонном туннеле раздались оглушительные до ужаса выстрелы из шести пистолетов одновременно. Правая створка перед Джином Ди даже не раскрылась до конца, и его пули выбивали искры из стали. Остальные ребята пихались и подпрыгивали, пытаясь палить в четырехфутовое отверстие между открытыми не до конца створками.

Вэл добежал до поворота в туннеле и рухнул на землю как раз в тот момент, когда Койн выстрелил. Около пятидесяти стреловидных пуль с заусеницами врезались в стену и, срикошетировав, полетели дальше по туннелю. Не успей Вэл добраться до поворота, он был бы мертв. Продолжи Вэл бежать, пули разорвали бы его в клочья, и он был бы мертв.

Теперь Койн кричал вместе со всеми остальными и явно стрелял в зазор между створками, одновременно толкая других ребят, чтобы те оказались перед ним. Вэл знал это: он должен был увидеть, что там происходит — пусть и понимал, что ничего глупее не придумать, — а потому выглянул за утыканный колючками угол.

Кто-то — возможно, охранники Омуры — вел ответный огонь. Вэл увидел, как бритая голова Тухи взорвалась красно-серыми брызгами и его худое тело, ударившись о Костолома, сползло вниз. Динджин выкрикнул что-то, а потом, сраженный пулей, рухнул вниз, как мешок с картошкой. Никаких театральных полетов, виденных Вэлом в миллионах фильмов, — лишь мертвое, бесповоротное, тошнотворное падение подстреленного парня.