Пол Догерти - Тёмный рыцарь

• Название: Тёмный рыцарь
• Автор: Пол Догерти
• Издательство: Книжный клуб «Клуб семейного досуга»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9910-1358-1, 978-966-14-1019-9, 978-0-7553-5454-2

Начало XII века. Иерусалим захлестнула череда жутких убийств. В числе жертв высокопоставленные особы, ритуально умерщвленные женщины и тамплиеры. Молодой рыцарь Храма Эдмунд де Пейен просто обязан узнать правду, ведь подозрение падает на его побратима и возлюбленную… А что, если угроза исходит из самого ордена?

---

— Странно, — произнес де Пейн. — Укрепленный особняк так запущен и заброшен, и это в военное время!

Наверняка здесь должны были укрываться люди: крестьяне, преступники, наконец. — Он попросил воинов обыскать надворные постройки.

— А что мы здесь ищем-то? — спросил Гастанг.

— Что-либо странное, — ответил де Пейн. — Что-то такое, чего здесь быть не должно.

Воины отряда с шутками и прибаутками бросились выполнять приказ, довольные, что уже не надо трястись по обледеневшим дорогам, но по мере поисков настроение этих закаленных бойцов стало быстро меняться. Ими овладело беспокойство, желание побыстрее убраться отсюда; они стали громко обсуждать, где разбить лагерь для ночлега. Обыск дворов и построек продолжался, и вот один воин подбежал к де Пейну, ожидавшему у надвратной башни.

— Здесь недавно кто-то побывал. — Наемник махнул рукой в противоположную сторону двора. — В конюшне свежий навоз. А в маленькой кухоньке остатки обеда.

— Это Беррингтон и Майель, — чуть слышно сказал де Пейн. — Должно быть, они здесь ночевали.

Быстрым шагом подошел Парменио и потянул де Пейна за плащ.

— Идем! Я тебе кое-что покажу.

Они прошли через весь двор к маленькой часовне, точнее сказать, это был обычный амбар с пристроенной звонницей. Это строение с узкими, как бойницы, окошками и могучими потолочными балками почернело от времени, каменные плиты пола наполовину стерлись. Гулкое эхо жило в этом унылом месте среди населяющих его призраков. Парменио уже зажег взятые из привезенных запасов свечи и фонари. Свет, однако, был бессилен развеять царившее здесь уныние, позволяя рассмотреть лишь облупившиеся настенные фрески и картины с растрескавшейся краской. Генуэзец провел Эдмунда в полукруглое святилище, сложенное из кое-как обожжённого кирпича, пол которого, однако, был выложен плиткой. В центре возвышался деревянный алтарь. Парменио отодвинул его и поставил на пол две свечи, что позволяло рассмотреть черные пятна на полу.

— Костер разводили, — прошептал Парменио, — и совсем недавно. Жгли дерево и древесный уголь, и вот, посмотри… — Он поднёс свечу к одной из стен и указал пальцем на темное пятно у ее основания.

— Кровь, вне всяких сомнений.

Де Пейн опустился на корточки.

— Здесь были Майель и Беррингтон, — сказал Парменио.

— И с ними, — невесело усмехнулся рыцарь, — сам Уокин.

Глава 13 ФОРТУНА ТЕМ ВРЕМЕНЕМ ПОКАЗАЛА СЕБЯ КАПРИЗНОЙ И ПЕРЕМЕНЧИВОЙ ПО ОТНОШЕНИЮ К ОБЕИМ СТОРОНАМ…

Де Пейн осмотрел и ощупал темное липкое пятно, тихонько пробормотал молитву и пошел по центральному нефу к выходу — шаги отдавались гулким эхом, как удары в барабан. В колеблющемся свете казалось, что вырезанные на капителях толстых круглых колонн ангелочки косятся на него с недоброй усмешкой. Эдмунд остановился на выщербленном пороге и вгляделся в кладбище, неухоженное, заросшее папоротником и сорными травами до такой степени, что уж почти не видны стали обглоданные ветром каменные надгробия и покосившиеся деревянные кресты. Он уже собрался было идти дальше, как вдруг уловил краем глаза какое-то движение на кладбище. Присмотрелся. Так и есть: там прятался кто-то одетый в коричневое и зеленое, почти незаметный на фоне старых плакучих ив, колючего кустарника и плетей ползучих растений. Рыцарь поднял глаза на посеревшее небо, уже тронутое ранними сумерками. Скоро наступит «час совы», и оставаться в этом месте… Он припомнил рассказы Теодора о привидениях: на каждом кладбище есть охраняющий его дух, не вознесшийся на небо, — душа последнего, кто был здесь погребен. Быть может, ему померещилось? Он улыбнулся, расслышав среди кустов слабый треск. Дух с такой тяжелой поступью?

А из глубины часовни к нему уже спешил Парменио.

— Что здесь? — проговорил он чуть слышно. — Мне почудилось…

— Это зловещее место, — отозвался де Пейн. — Зло бродит здесь, подобно зверю ненасытному у дверей жилища, зверю, изголодавшемуся по душам человеческим. Уж не знаю, кто, — он повернулся лицом к генуэзцу, — только кто-то прячется там, в кустах. И я не уверен, что это враг. Напасть на такой отряд, как наш, никто не осмелится. Добро же, — сказал он со вздохом, — быть может, честность поможет рассеять здешние чары. — И рыцарь, не дожидаясь ответа собеседника, пошел на кладбище.

Он остановился возле старинного склепа, полуразвалившегося, изъеденного временем и непогодой; когда-то это была великолепная гробница, теперь же она обветшала, став по сути кучей больших камней. Эдмунд взобрался на нее и вытащил меч из ножен.

— Парменио! — позвал он. — Не мог бы ты перевести…

Генуэзец, растирая замерзшие щеки и нос, нехотя приблизился. Де Пейн поднял меч с крестообразной рукоятью.

— Кто бы ты ни был, — воззвал он, — от кого бы ты ни скрывался, я не враг тебе. Я пришел к тебе с миром. Клянусь этим крестом и всем, что есть на свете святого, что не причиню тебе зла. Да, даже в этом месте, кишащем демонами, ты будешь в безопасности. — Парменио повторил его слова на грубом языке островитян. После этого де Пейн вынул из кошеля одну из немногих оставшихся золотых монет и высоко поднял ее, чтобы хорошо было видно. — Клянусь нашим Спасителем, ты получишь вот это, если подойдешь ко мне. — Он опустил руку и спрыгнул со склепа.

Кусты закачались. Вышли трое мужчин в темно-зеленых накидках и коричневых штанах, в надвинутых на глаза капюшонах. В руках они держали арбалеты, за поясами были кинжалы. Двое сразу остановились, а тот, кто шел в середине, медленно двинулся вперед. Свой капюшон он откинул, открыв узкое, заросшее бородой лицо, слезящиеся от холода глаза и обветренные скулы. Он подошёл к де Пейну с протянутой рукой. Рыцарь пожал её.

— Могильщик. Меня зовут Могильщик, — он говорил на норманнском французском с заметным трудом. Показал пальцем на своих спутников. — Можно мне, нам, получить немного еды, вина, мяса?

Де Пейн окликнул стоявшего у башни Гастанга. Незнакомец согласился говорить только с рыцарем, поэтому Эдмунд отвел его в кухню, где тот согрелся у простенькой жаровни, а потом жадно набросился на еду, принесенную Гастангом. Пока он ел, де Пейн рассматривал этого человека. Пальцы у Могильщика были черными, одежда пропитана потом и вся в пятнах, но это был сообразительный, неглупый человек и, как потом выяснилось, образованный: он одолел букварь и псалтырь.

— Мог бы сделаться писарем, — доверительно сказал Могильщик, — да вот вместо этого стал служить Уокину — не то вольный пахарь, не то управляющий имением. Он усмехнулся, встретив недоуменный взгляд де Пейна. — Я и другим, кто приходил сюда, пытался об этом рассказать, только они меня прогнали.

— Кто такие?

— Лорд и леди Беррингтон. — Могильщик скорчил гримасу. — Ну, прогнали не они, а храмовник с жестоким лицом. Ему не пришлось повторять, я-то сразу признал Филиппа Майеля, который на мечах драться ох как умеет. Я его знал еще тогда, когда он сражался за Мандевиля.

— А ты тоже был одним из воинов Мандевиля?

— А как же! Уокину выбирать не приходилось. Ты же видел усадьбу! Одна как перст в эссекской глуши. Вокруг всё кишело воинами — будто мухи на труп слетались. Что проку пахать да сеять, ежели до урожая все одно не доживешь? А если и доживешь, хлебушек-то другие заберут. И лорд Уокин, и я, и все прочие тоже пошли воевать. А Борли пришло в запустение. — Могильщик встал и пошёл к двери, на ходу продолжая говорить. — Ты же приехал, чтобы разузнать об Уокине, разве нет? Не иначе: больше здесь и нет ничего, не считая демонов, конечно.

— Каких демонов?

— Эх, добрая была земля когда-то! — Могильщик вернулся и сел на лавку. — Спину приходилось гнуть на поле, но земля была добрая. Я вам о себе расскажу. Родители Уокина померли. Он остался один-одинешенек, растил его престарелый родственник, который вскоре тоже умер. Уокин стал хозяином усадьбы, да время-то было военное! Он решил и сам идти на войну, ну и мы все за ним.

— А что он был за человек?

— Да человек как человек. — Могильщик усмехнулся. — Грешил не больше, чем ты или я. Любил вино и не брезговал любой деревенской девчонкой, какую удавалось уговорить. Дрался он здорово, а вот натура у него оказалась слабая. Мы пошли под знамена Мандевиля и были не хуже и не лучше всех иных… — Тут де Пейн поднял руку, и рассказчик замолчал.

— Ты вот вспоминал о демонах. Говорят, за Мандевилем шло много колдунов и чернокнижников.

— Это правда, я и сам такое слышал, только меня это не трогало. Тогда на свет Божий какое только зло не вылезло! Зачем же мне было ломать над этим голову, господин мой? Я за свою жизнь повидал довольно, чтобы верить в демонов. Трупы бросали в колодцы, трупы болтались на виселицах, на деревьях, на потолочных балках; мужчин, женщин, детей сжигали заживо. Рыбные пруды заплыли кровью, а по ночам не гасло пламя пожаров.