Кэндес Бушнелл - Пятая авеню, дом один

• Название: Пятая авеню, дом один
• Автор: Кэндес Бушнелл
• Жанр: Современные любовные романы

Кэндес Бушнелл — знаменитая журналистка и писательница, автор «настольной книги современных женщин» — легендарного «Секса в большом городе» — и международных бестселлеров «Четыре блондинки», «Все на продажу», «Стервы большого города» и «Пятая авеню, дом один».

Обитатели лучшего дома на лучшей улице Нью-Йорка. Их считают счастливчиками все, кому не удалось купить или хотя бы снять там квартиру. Но так ли уж счастливы они в действительности?

Маститый сценарист, даже себе самому боится признаться, что давным-давно устал от романа с юной хищницей и по-прежнему любит актрису, с которой расстался много лет назад…

Озлобленная на весь свет журналистка выплескивает желчь в сверхпопулярном блоге…

Парочка нуворишей из провинции упорно — и не слишком удачно — старается вписаться в столичную светскую тусовку…

Мужья и жены. Любовники и соперники. Лучшие подруги и смертельные враги. Их судьбы снова и снова переплетаются самым причудливым, забавным и неожиданным образом!

Какой же будет развязка увлекательной пьесы под названием «Жизнь в доме номер один по Пятой авеню»?

---

Сплетница ахнула:

— Вы только что узнали?

— Только что! А ведь я, возможно, беременна его ребенком!

— Вот сволочь! — посочувствовала сплетница, исключительно из женской солидарности.

Такая характеристика личности Филиппа испугала Лолу: не слишком ли далеко она зашла? Она не собиралась врать про беременность, слова вырвались случайно, но изменить ничего уже было нельзя. К тому же Филипп ее действительно обманул. И разве беременность — такая уж проблема?

— Брендон! — крикнула болтливая особа, подзывая одного из фотографов и указывая на Лолу. — Она называет себя девушкой Филиппа Окленда. Она ждет от него ребенка. Нам нужна фотография.

Фотограф прицелился, опершись о заграждение, и снял Лолу. В считанные секунды его примеру последовала вся репортерская братия, наводя на нее камеры и спуская затворы. Лола приняла эффектную позу: молодец она, что, предвидя внимание к себе, явилась сюда на высоких каблуках, в длинном плаще. Наконец-то наступил момент, о котором она мечтала всю жизнь! Она широко улыбалась, зная, насколько важно выглядеть как можно лучше на фотографиях, которые, без всякого сомнения, Интернет за считанные часы разнесет по всему свету.

Смерть Билли сочли не самоубийством, а результатом непреднамеренной передозировки. Он проглотил меньше таблеток, чем сначала заподозрили; его убило скорее сочетание четырех разных сильнодействующих средств. Через две недели в церкви Святого Амброзия, там, где всего девять месяцев назад Билли скорбел по миссис Луизе Хотон, заупокойную мессу отслужили по нему самому.

Как оказалось, Личфилд недавно составил завещание, по которому все, чем он владел, переходило его племяннице, а в церкви, которой покровительствовала его обожаемая миссис Луиза Хотон, надлежало молиться за блаженство его души на том свете. На службу пришли сотни людей, знавших почившего. Как ни доказывали Брюэры, что крест Марии Кровавой им продал Билли, все сочли, что доказательства этого факта отсутствуют, особенно после того, как Джонни Тучин выяснил: миссис Хотон оставила Билли целую шкатулку недорогих украшений. Эту шкатулку так и не нашли, происхождение креста осталось загадкой, а репутация Билли — незапятнанной.

На поминальной службе несколько человек удостоили покойного самых добрых слов, назвав символом целой эры в Нью-Йорке, завершившейся вместе с его уходом.

— Нью-Йорк больше не Нью-Йорк без Билли Личфилда, — заявил потомственный банкир, муж знаменитой светской львицы.

Возможно, это и так, но город продолжает жить прежней жизнью, подумала Минди. Словно в подтверждение этого в самый разгар службы в церковь ворвалась Лола Фэбрикан, отчего в задних рядах возникла суматоха. На ней было короткое черное платье с большим вырезом и — вот неожиданность! — черная шляпка с вуалью, закрывавшей глаза. По мнению самой Лолы, шляпка придавала ей загадочности и соблазнительности и помогала играть новую роль — оскорбленной молодой женщины. На следующий день после того, как Шиффер и Филиппа сфотографировали вместе, в трех газетах появились снимки Лолы, их обсуждали сразу в шести блогах. Преобладало мнение, что она милашка, а Филипп ей не пара. Но после этого интерес к ней быстро увял. Поэтому, невзирая на опасность встречи с Филиппом, Шиффер и Инид, они с Тайером решили, что ей следует посетить поминальную службу по Билли, хотя бы с целью напомнить о своем существовании.

Лола согласилась неохотно. С Филиппом и Шиффер она при необходимости еще могла встретиться, но Инид внушала ей ужас. В тот день, когда она пыталась увести Филиппа со съемочной площадки в Украинском институте, она вернулась в дом номер один после «нападения» на нее — так она сама это назвала — папарацци, поняв, что если задержится, то утратит флер загадочности. Запершись в квартире Филиппа, она прождала его весь день, не переставая обдумывать положение и жалея, что нельзя все вернуть назад. Необходимо было позаботиться о восстановлении собственной репутации. Часов в пять в квартиру Филиппа заявилась Инид. Она бесшумно встала за спиной у Лолы, наливавшей себе в кухне очередную рюмку водки. От страха девушка чуть не выронила бутылку.

— Боже! — сказала Инид. — Вы здесь?

— Где еще мне быть? — нервно отозвалась Лола, залпом опрокидывая рюмку.

— Вопрос в другом: где бы вам следовало быть, — возразила Инид. Она с широкой улыбкой села на диванчик и похлопала ладонью рядом с собой: — Идите сюда, милочка! — Ее улыбка могла только испугать. — Я хочу с вами поговорить.

— Где Филипп? — спросила Лола.

— Полагаю, он с Шиффер.

— Почему?

— Разве вы не знаете, дорогая? Он ее любит. Любил всегда. Как вам это ни неприятно, он будет ее любить и дальше.

— Филипп попросил вас сказать мне это, или вы просто выражаете свое мнение?

— Я не разговаривала с Филиппом с утра. Однако многие, с кем я связывалась, сообщили: завтра о вас напишут в газетах. И не делайте удивленное лицо, моя дорогая, — попросила Инид. — Я работаю в прессе, и у меня много связей. Это одно из преимуществ преклонного возраста: за жизнь обрастаешь друзьями. Вы уверены, что не хотите присесть?

Лола попыталась взмолиться о пощаде.

— О, Инид! — С этим криком она опустилась на колени и, изображая стыд, зарылась лицом в подушку. — Я не виновата. Та особа пристала ко мне, и я не знала, что сказать. Она каким-то образом из меня это вытянула.

— Ну, будет, будет… — Инид погладила Лолу по голове. — Рано или поздно это с любой случается. Вы были как змея, подвергшаяся нападению мангуста.

— Именно так, — подтвердила Лола, не имевшая представления, кто такой мангуст.

— Я могу все поправить. Мне только надо знать, беременны ли вы.

Лола выпрямилась и потянулась за рюмкой.

— Не исключено, — сказала она, снова готовясь к обороне.

Инид положила ногу на ногу.

— Если вы носите ребенка Филиппа, то предлагаю вам немедленно вылить водку из рюмки в раковину.

— Говорю вам, я еще точно не знаю, беременна ли я.

— Так почему бы нам это не выяснить? — С этими словами Инид вынула из пакетика пластмассовую полоску — тест на беременность.

— Вы не можете меня заставить! — крикнула Лола и в ужасе отпрыгнула.

Инид протянула ей тест. Лола закрутила головой, и Инид оставила его лежать на столике между ними.

— Где Филипп? — спросила Лола. — Если бы он знал, что вы себе позволяете…

— Филипп — мужчина, милочка. И, к сожалению, слабоват. Он пасует перед женской истерикой. Мужчины этого, знаете ли, не переносят. — Инид сложила на груди руки и, окинув Лолу взглядом с головы до ног, продолжила: — Я лишь пекусь о ваших интересах. Если вы беременны, то вам нужна забота. Конечно, ребенка вы родите. Было бы так чудесно, если бы у Филиппа появился малыш! Мы постараемся, чтобы о вас заботились всю жизнь. У меня есть вторая спальня, вы могли бы устроиться со мной. — Она выдержала паузу. — Если же тест покажет, что вы не беременны, то я постараюсь, чтобы об этом поскорее перестали болтать, а вы пострадали в самой минимальной степени. — Инид снова напугала Лолу своей улыбкой. — Но вы правы, заставить вас я не могу. Если вы отказываетесь, я заключаю, что вы не беременны. А если вы не беременны, но продолжаете об этом лгать, то я превращу вашу жизнь в настоящий ад.

— Не запугивайте меня, Инид, — грозно проговорила Лола. — Кто меня пытается напугать, тому приходится худо.

— Не глупите, дорогая! — рассмеялась Инид. — Угрозы имеют смысл, только когда в вашей власти их осуществить. А вам это не под силу. — Она встала. — Довольно с меня ваших фокусов. Я долго терпела, но сегодня вы меня очень сильно разозлили. — Она указала на столик: — Сделайте тест!

Лола схватила полоску. Инид стара, но это не мешало ей быть очень злобной. Таких злющих бестий Лола еще не встречала, и ей было страшно. Со страху она вышла в ванную комнату, помочилась на полоску и отдала ее Инид, которая изучила результат с мрачным удовлетворением.

— Как удачно, милочка! — сказала она. — Похоже, вы совсем даже не беременны. Окажись по-другому, могли бы возникнуть осложнения. Ведь мы бы не знали, кто отец. Это стало бы ясно только после рождения ребенка. Может, Филипп, а может, Тайер Кор? Разве годится при таких обстоятельствах производить на свет дитя?

Лола могла бы значительно дополнить список. Но сейчас, глядя на Инид, она не нашлась что возразить.

— Считайте это удачной возможностью, дорогая, — все наседала на нее Инид. — Вам лишь двадцать два года, и у вас есть шанс начать жизнь с чистого листа. Сегодня у меня был долгий разговор с вашей матерью, она уже едет за вами, чтобы увезти в Атланту. Ваша мать — чудесная женщина. Еще час — и она будет здесь. Я заказала вам номер в отеле «Времена года», чтобы ваша последняя ночь в Нью-Йорке прошла на уровне.