Мария Барышева - Говорящие с...

• Название: Говорящие с...
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Негласный глава города никак не мог пригласить молоденькую, никому не известную журналисточку для беседы о природе вещей.

---

   - Я шла в парк, - перебила его Быстрова. - Просто шла в парк. Я останавливалась совсем ненадолго! Та женщина так звала на помощь... а что бы я могла сделать.

   - Так или иначе, вы все там были, - Эша вздохнула. - И, наверное, это объясняет, почему здесь нет второй официантки, повара и прочих. Их не было там. Они не видели этого. Не стояли там, не смотрели и не уходили прочь...

   - Да это бред! - возмутился спец по фильмам. - Там и кроме нас люди были! А уж сколько их мимо проехало... Почему здесь именно мы?! Когда б она успела запомнить наши лица?! Когда б она вообще успела их рассмотреть?!

   - Смирная корова на солнечном лугу... - пробормотала Эша рассеянно. - Или просто покой... а если уж деятельность, так смирная корова. Правда, чаще используют веревки, но ты бы справилась... Вряд ли она запоминала ваши лица. Скорее всего, она запомнила ваши часы. Запомнила столько часов, сколько успела. И ваши часы вас сдали. Вы меняли свои часы за эти три года?

   Максим покачал головой, глядя на свое пустое запястье.

   - Теперь я понимаю, что ты говорила о психологии аркудинцев, - Сева посмотрел на нитку, уходившую туда, где лежали его наручные часы, и тяжело опустился на пол. - Но нас там не было, Эша.

   - Там не было тебя, - Шталь сдвинула брови - в голову опять полезли глупые мысли о кошках, вязании и теплом солнышке. - Когда вещи не имеют значения, их забываешь очень быстро. Говорила же, я здесь училась. Я шла на причал, у меня там была встреча. Я даже не стала останавливаться. Не стала смотреть. Я видела такое много раз. И всегда это кончалось одинаково. И если б не ситуация, - она взглянула на свою ладонь, похожую на иссохший лист, - вряд ли бы я об этом вспомнила. И все остальные тоже. Даже для Гурина это не имело бы никакого значения.

   - Он может ошибаться. Мы все можем ошибаться, и дело тут может оказаться совсем не в той женщине... но, - Сева придвинулся ближе, - ты полезла за мной в тот дом, Эша. Тебе никто за это не платил. Тебя никто не звал на помощь. Что изменилось за эти три года?

   - Я встретила кое-какие вещи, - Шталь подмигнула ему, и Сева улыбнулся - прежней улыбкой мальчишки, мало что в жизни видевшего. - Ничего, мы еще покатаемся на катере.

   - По такому мокрому озеру? - Сева фыркнул. - Что ты! А вдруг я схвачу ревматизм?! В моем возрасте это опасно.

   - Заткнись.

   - Ладно.

   Из нутра часов, чей маятник все так же застыл на отлете, удерживаемый невидимой рукой, долетел едва слышный суховато-звякающий звук, похожий на смешок циничного человека, наблюдающего за противником, попавшим в идиотскую ситуацию. Все взгляды мгновенно метнулись к ним, словно послушные собачки - даже Юля, плотно укрытая волосами, приподняла голову, став похожа на оживающий стог. Наступила полнейшая тишина, и в этой тишине часы снова звякнули. Длинная стрелка, дрогнув, осторожно отступила на минуту назад, невидимая рука отпустила маятник, и он неторопливо качнулся, подмигнув золотистым диском, щелкнул, качнулся обратно и снова щелкнул, и мерно, деловито закачался из стороны в сторону. Длинная стрелка, вздрагивая, отсчитала еще несколько минут, после чего уверенно поплыла задом наперед, стирая уже отмеренное время с легким жужжанием, и резной лев над циферблатом приобрел сытый и сонный вид.

   - Это хорошо или плохо? - хриплым шепотом спросила Юля. Ей никто не ответил - все смотрели на часы, где все убыстряло и убыстряло обратный ход время, их собственное время - не мира, не гостиницы, ни мебели, ни ламп - только их собственное время, которым почему-то распоряжались старые часы, всегда бывшие лишь посредниками между людьми и временем. Это было нелепо. Это было неправильно. Но в смятенном и испуганном мозгу Шталь неожиданно нашлось место для мысли, что это не было так уж несправедливо. По крайней мере, с точки зрения часов в этом был смысл. Неосознанно она протянула руку, и навстречу скользнула испуганная ладонь Севы, отчего собственный страх сразу же растаял, уступив место злости на саму себя. Хороша, нечего сказать! Увезла мальчишку из пустой жизни в абсолютный кошмар! Встретила несколько своенравных вещей и вообразила, что теперь может все.

   Часы снова начали захлебываться боем, все стремительней становился бег стрелок, снова превращавшихся в золотистые всполохи среди застывшего хоровода черных цифр, и вновь отступали в прошлое недавно отсчитанные минуты, дни, месяцы... Время возвращалось к исходной точке - время, не имевшее ничего общего с ночью за окнами. Словно живые шевелились волосы, меняя цвет и будто втягиваясь внутрь черепов, ползли бороды, становясь все короче и короче, таяли морщины, возвращая коже прежнюю гладкость, разгорались потускневшие глаза и ногти росли обратно с легким звуком, похожим на сухой треск - вдвигались в кончики пальцев, будто какой-то диковинный инструмент. В пустых местах среди зубов как-то совершенно незаметно выросли полые стенки, почти сразу же заполнились, и вот уже на месте пропавшие зубы, и их можно вдоволь ощупывать языком, а из зеркала, подпрыгивающего в дрожащей руке смотрит Эша Шталь, которой двадцать четыре, лицо чистое и гладкое, волосы блестят, и ей совершенно не хочется вязать. Но стрелки все вращаются... кажется зеркальной Эше уже двадцать... нет, нет, хватит, Эша Шталь не хочет обратно в детский сад!

   - Конечно, я всегда хотел помолодеть, - жалобно провозгласил стоматолог, чья плешь вновь опоясалась волосами, уверенно наступавшими на гладкую блестящую макушку. - Но вначале следовало у меня спросить разрешения.

   - Сейчас все будем, как Колька, - Коля-второй приподнялся и согнул руку, зачем-то тщательно ощупывая свои бицепсы. - Елки, все насмарку!

   - Внимание, приготовьтесь! - провозгласил на весь зал спец по фильмам, которого сейчас заботили более практичные вещи. - Уж детские ноги точно выскочат из этих браслетов! Каждый, кто достаточно помолодеет, сдергивает цепь и бегом...

   Часы прервали его громким щелчком. Маятник вновь застыл на отлете, и стрелки замерли на десяти, мелко задрожали, словно агонизирующие пальцы. Из часов донесся сиплый звук, будто под дубовым футляром кого-то душили, маятник качнулся, и стрелки задумчиво поплыли в естественном направлении, превращая десятый час в одиннадцатый.

   - Что?! - возмущенно завопила Юля - прежняя молоденькая и даже больше Юля, слетая с дивана и взмахивая руками. - Опять?! Да что ж это такое?!

   От взмаха с ее пальца слетело кольцо, порхнуло через зал и угодило Эше в нос, отчего та тоже завопила, но ее крик не носил вопросительной интонации. Гурин захихикал, привалившись к стене и глядя на свои руки - смех был тонким и квохчущим - казалось, под часами пробует голос курочка-подросток.

   - Просто свинство какое-то! - вскипел спец по фильмам. - Опять в дедушки?! Я не хочу! Ты же сказал, что она хотела от тебя денег! Почему это не прекращается? Она тебе не верит, повтори!

   - И не поверит уже, - Петр Семенович продолжал смеяться, потряхивая пухлыми щеками. - Никогда! Никогда больше не будет дороги назад!

   - Бросьте в него чем-нибудь! - завизжала Юля. - Пусть заткнется! Мне девятнадцать, и я хочу, чтоб так оно и оставалось! Я просто ехала мимо!

   - Это и есть причина, - Эша смахнула с расцарапанного носа капельку крови и покрутила в пальцах серебряный, подмигивающий граненым лиловым глазом снаряд. - Красивое кольцо. Это аметист, верно? Довольно пожилой аметист...

   - Дай сюда! - Маланчук выбросила руку перед собой. - Наверное, у меня слишком похудели пальцы!

   - Забавно, что оно попало именно в мою физиономию, - Эша скосила глаза на еще пока медленно ползущие стрелки часов. - Я уж думала, судьбе надоело встряхивать меня за шкирку.

   - Что ты там бормочешь, отдай мое кольцо!

   - Оно не хочет к тебе, - Шталь подбросила кольцо на ладони, - во всяком случае, его часть. Знаешь, считается, что аметист хранит от пьянства, но довольно часто он проявляет одно свойство, которое роднит его с горным хрусталем. Он не терпит обмана. Но, в отличие от горного хрусталя, он более активен. Он всегда старается его раскрыть.

   - Да, сейчас самое время говорить о побрякушках, - ехидно ввернул таксист. - Да действительно, чего там! Постареем, помолодеем - так и будет, пока не спятим все!

   Эша подняла голову и прищурилась в раздраженное и такое хорошенькое в своей юности лицо Маланчук.

   - Гурин сказал, что ты никогда не видела его референта, Лидию Сергеевну, но... это ведь неправда. И, думаю, мадам Фиалко ты тоже видела.

   - Да неужели?! - озлилась девушка. - И когда же это, интересно, я их видела?

   - Каждое утро в зеркале, я полагаю. Референт, мама Димы - это ведь все ты.

   - Что за бред?! - Юля предупреждающе чиркнула взглядом по обратившимся к ней лицам и снова взглянула на Шталь.

   - Твой аметист утверждает, что тебе пятьдесят восемь лет, - Эша поднесла камень к губам, точно собиралась его поцеловать. - Не твоему телу, тебе самой. И, ты знаешь, я ему верю. Его этот факт чертовски раздражает.