Мария Барышева - Говорящие с...

• Название: Говорящие с...
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Негласный глава города никак не мог пригласить молоденькую, никому не известную журналисточку для беседы о природе вещей.

---

   Машина безмолвствовала, но выглядела отнюдь не добродушно. Эша потянула дверцу, но та не поддалась.

   - Я не буду тебя обнимать, - мрачно заявила Шталь. - И целовать не буду! Между прочим из нас двоих сломалась ты! Это была судьба? Или проблемы технического характера? Да на здоровье, я могу и пешком пойти!

   Дверца, мягко щелкнув, приоткрылась, и Эша, осторожно потянув за нее, скользнула внутрь, пристроила террариум на сиденье, повернула ключ, и мотор бодро заурчал. Мир был восстановлен.

   "Фабия"-танк?! Ничего себе мечты у ее машинки!

   А какие мечты у тебя самой, Шталь?

   Ответить на этот вопрос с ходу было сложно, но наверное, это было как-то связано с тем, что выбравшись на трассу, Эша на первом же перекрестке свернула в том направлении, которое вело в Шаю.

   Хотя, может, мечты были и не при чем.

   Просто хотелось домой

X БОИШЬСЯ - ЗНАЧИТ УВАЖАЕШЬ

   Дожевывая остатки провианта и просматривая по ноутбуку "Великолепную семерку", Шталь окончательно осознала, что заболела.

   К обеду того дня, как она покинула "Березоньку", Эша начала отчаянно чихать, к четырем часам у нее заслезились глаза и организм стал ощущаться так, словно последние несколько часов Шталь прожила внутри беспрерывно работающей мясорубки. Она мерзла, несмотря на жару за автомобильными стеклами, сосредотачиваться на дороге становилось все труднее, конечности мало того, что болели, так и еще и отказывались слушаться, и к шести вечера Эша уже чувствовала себя как набитый ватой медвежонок, причем этот медвежонок, судя по периодическим гневным вскрикам автомобильных клаксонов, совершенно не умел водить.

   До Шаи оставалось шесть часов езды.

   И теперь было совершенно очевидно, что сегодня она туда не попадет.

   Эша свернула на обочину, остановилась и, стуча зубами в ознобе, открыла аптечку, в коей присутствовали перевязочные материалы, перекись, валидол и плоская четвертьлитровая бутылка коньяка. Ничто из этого, кроме коньяка, для лечения простуды не годилось. Коньяк подходил чудесно, но абсолютно не сочетался с машиной. Эша в панике перетрясла весь свой багаж, но из лекарств обнаружила только цитрамон и мазь от комаров. Довольно крепкий шталевский организм редко заболевал, за все это время, начиная с апреля, Эша болела только похмельем, поэтому ей и в голову не пришло запасаться какими-то особыми лекарствами.

   - Ну и ладно, - бодро просипела Шталь самой себе, - подумаешь, простуда!

   После чего тут же расчихалась - и чихала минут десять, изведя целую пачку носовых платков и окончательно перестав что-либо соображать. Самочувствие стремительно ухудшалось, и Эше стало страшно. Может, это и была обычная "подумешь-простуда", но только не при данных обстоятельствах. Опять пустынная дорога, по обе стороны сумеречный лес, на сей раз сосновый, только теперь поломалась не "фабия", а сама Шталь, что было, конечно, гораздо хуже. Пожалуй, хуже уже и быть не могло.

   В этот момент в темнеющем небе оглушительно грохнуло, и на застывшую на обочине дороги "фабию" обрушился тугой позднелетний ливень, доказав Эше, насколько она ошибалась. Крупные капли весело и звонко забарабанили по крыше, запрыгали по дороге, вздымая фонтанчики пыли, по стеклам потекли потоки воды, и мир вокруг задернулся размытыми, дрожащими сумерками. На мгновение дрожащие сумерки пронзила сиреневая вспышка, потом снова раздался грохот, словно в небесах рушилось нечто грандиозное, и у Шталь заложило уши. Сипло ругаясь и чихая, она, пригнувшись, вытащила из бардачка карту, включила свет и болезненно прищурилась, пытаясь разобрать надписи и нарисованные дорожные изгибы. Ближайшим населенным пунктом было некое место под загадочным названием "...енки" - всю остальную часть наименования скрывала под собой жирная кофейная клякса, некогда самой же Шталь и поставленная.

   Ну, Енки - так Енки, выбирать особо не из чего, лишь бы живой до них доехать.

   Шталь чихнула в очередной раз, отчего чуть не приложилась лбом о приборную доску, и потянулась, чтобы включить "дворники", но обнаружила, что те уже вовсю елозят по лобовому стеклу, разгоняя воду. Либо Эша уже включила их совершенно бессознательно, либо "фабия" сделала это сама, решив не дожидаться, пока хозяйка сообразит, что к чему. Во второе практически не верилось, но очень хотелось. Было бы просто замечательно, если б "фабия" сама всем занялась и оставила Шталь спокойно болеть на заднем сиденье до самых загадочных Енок...

   Что-то громко стукнуло в боковое стекло, и Эша, испуганно подпрыгнув на сиденье, обернулась. Первой мыслью отчего-то было, что в придачу ко всем ее несчастьям пошел град, и это был удар первой градины размером с кулак, и сейчас они напрочь изрешетят и машину, и Шталь.

   Но это была отнюдь не градина размером с кулак.

   Собственно, это был сам кулак.

   Здоровенный мужской кулак, маячивший перед мокрым стеклом, и пока Шталь медленно моргала, реакцией значительно отставая от восприятия, кулак качнулся и снова постучал в окошко, а вслед за кулаком прямо перед носом Эши вдруг возникла необычайно зверская физиономия - точь в точь из детских фильмов про разбойников - густая каштаново-рыжая борода, встрепанные, лишь самую малость прибитые дождем волосы, широкий нос, рассеченный ниточкой шрама, и пронзительно-недобрый взгляд глубоко посаженных глаз. Все это вместе, даже размытое текущей по стеклу водой, выглядело очень страшно. Позади лица Эша рассмотрела согнувшуюся фигуру заглянувшего. Фигура была громадной.

   Кулак снова нетерпеливо бухнул в окно, и у Шталь вырвался жалобный писк.

   - Помощь, что ль, нужна? - громыхнул голос за окном, приглушенный шумом ливня.

   - Нет, спасибо! - ответила Шталь птичьим голосом и резко рванула "фабию" с места, протянув широкий водяной шлейф, окутавший незнакомца почти до головы. Эша не столько услышала, сколько кожей ощутила, как несостоявшийся самаритянин выругался в ее адрес, и, глянув в зеркало обзора, увидела, как стремительно уносится назад размытая дождем громадная фигура и стоящий позади нее у обочины оранжевый "москвич", на фоне этой фигуры кажущийся совсем крохотным.

   Эша отдышалась только через километр, после чего опять начала отчаянно чихать. Господи, это совершенно определенно был какой-то маньяк! По теории Ломброзо - точно маньяк. А в свете счастливой шталевской звезды - дважды маньяк. Вспомним, кем оказался последний человек, помогший бедной девушке на пустынной дороге? Правильно.

   Ну не то, чтобы маньяком, но Говорящим точно.

   Не-не, даже если сей громоздкий индивидуум ужасной наружности является Говорящим, она к нему и близко не подойдет, особенно после того, как его водой окатила. Пусть с ним кто-нибудь другой разбирается.

   К тому же, она на больничном.

   Хотя, откуда у безработной больничный?

   Она снова чихнула, отчего видимость ухудшилась вдвое, ругнулась и принялась вытирать салфеткой лобовое стекло изнутри. Впереди висела сплошная дрожащая занавесь дождя, и фары встречных машин появлялись и исчезали, словно бледные, светящиеся призраки. То и дело раздавался грохот, и серебрящаяся водяная занавесь вспыхивала лилово-синим. На Шталь снова накатила промозглая волна страха. Дождь и дождь - везде, словно ничего не осталось в этом мире, кроме дождя и маленькой синей машинки. Она тронула свой хризолит - тот ощущался издалека, словно сквозь толстенную ватную стену, и понять эти ощущения было невозможно. Валяющийся на соседнем сиденье теннисный мячик не ощущался вовсе, точно Эша вновь вернулась в гостиницу Домовых. Удерживая руль одной рукой, Шталь обернулась на террариум - Бонни забралась в укрытие, и наружу торчали только две пушистые лапы, выглядевшие крайне удрученно. Не удержавшись, Эша вновь чихнула, отчего ее подбросило на сиденье, машина вильнула, визгнув шинами по мокрому асфальту, а лапы подернулись вверх и спрятались окончательно, оставив Шталь саму разбираться со своими проблемами. Эша утерла слезящиеся глаза и вцепилась в руль обеими руками. А вдруг не доедет? Может, позвонить Ейщарову и попросить помощи? Ага, несложно представить себе этот разговор.

   "Олег Георгиевич, я простудилась и ужасно себя чувствую".

   "Так сходите к терапевту, Эша Викторовна. Хотя вам, пожалуй, лучше к педиатру".

   "Но я в машине, на пустынной дороге, среди ливня".

   "А мое какое дело, Эша Шталь?! Все у вас будет в порядке, Эша Шталь. И вообще - не пошли бы вы к черту, Эша Шталь!"

   В этот момент из серебристой дождевой занавеси выплыл дорожный знак, поведавший Эше тайну загадочных Енок.

   Малые Сосенки.

   Ну, слава богу, теперь осталось только найти аптеку и свободную кровать.

   Малые Сосенки оказались действительно очень малыми. Сосенок здесь было с избытком, а зданий немного, и даже по центральным улицам машины не ездили, а лишь проезжали иногда, и за все то время, что "фабия" колесила по городу, Эше из общественного транспорта попались лишь три замызганных зеленых автобуса. Людей на улицах почти не было, только кое-где мелькали мокрые купола зонтов, и укутанные дождем Сосенки выглядели заброшенными, нежилыми. Конечно, это была не деревня, но и городом назвать это было нельзя. Даже не городок. Так, городишко, притаившийся среди зелени сосновых игл.