Фрэнсис Вилсон - Замок

• Название: Замок
• Автор: Фрэнсис Вилсон
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37761-9

1941 год. В горах Румынии затерялся старинный замок, где немецкий гарнизон несет потери, которые невозможно объяснить только действиями партизан. Чьи же зубы или когти оставляют следы на горле жертв? Неужели пресловутые трансильванские вампиры — не выдумка средневековых фантазеров? Ф. Пол Вилсон — популярнейший американский писатель, мастер непредсказуемых сюжетов и будоражащих воображение загадок. Каждый новый его роман моментально попадает в число бестселлеров и переводится на множество языков. Совокупный тираж его книг уже превысил двадцать миллионов экземпляров по всему миру.

---

Кэмпффера еще сильней затрясло.

Как и прежде, темнота и холод проникли в комнату одновременно, но Куза чувствовал себя слишком больным и слабым, чтобы развернуть коляску и встретить Моласара. У него кончился кодеин, и боль в суставах стала просто невыносимой.

— Как вам удается проникать сюда и выходить, минуя двери? — спросил профессор, просто чтобы не молчать.

Он сидел лицом к тайному ходу, предположив, что Моласар появится именно оттуда. Но тот каким-то таинственным образом возник у него за спиной.

— У меня свои способы передвижения, не требующие ни дверей, ни ходов. Способы, недоступные твоему пониманию.

— Как и многое другое, — добавил Куза, не сумев скрыть отчаяние.

Прошедший день был просто ужасным. Кроме непрекращающейся боли профессора угнетало сознание того, что мелькнувший утром проблеск надежды на возможную отсрочку в решении судьбы его народа оказался химерой, пустой мечтой. Он собирался договориться с Моласаром, заключить с ним сделку. Но для чего? Чтобы убить майора? Магда права, смерть Кэмпффера лишь ненадолго отсрочит неотвратимое, а возможно, гибель эсэсовца лишь ухудшит положение. Несомненно, насильственная смерть офицера СС, присланного на строительство лагеря смерти, повлечет за собой карательные санкции против еврейского населения Румынии. А в Плоешти направят другого офицера. Может, через неделю, может, через месяц. Не все ли равно? У немцев много времени. Они выигрывают все сражения, покоряя одну страну за другой. И кажется, их невозможно остановить. А захватив все страны, они, к своему удовольствию, смогут воплощать в жизнь бредовые идеи своего бесноватого фюрера о чистоте расы.

Короче говоря, вряд ли старый калека — профессор истории в силах что-либо изменить.

Но больше всего мучила мысль о том, что Моласар боится креста… боится креста.

Моласар между тем бесшумно переместился и остановился перед профессором, молча разглядывая его. «Странно, — думал старик. — Я настолько поглощен собственными мыслями и жалостью к самому себе, что не реагирую на Моласара либо начинаю к нему привыкать». Сегодня он почему-то не ощутил того ужаса, который охватывал его всякий раз при появлении монстра. Наверное, ему уже все равно.

— Мне кажется, ты можешь умереть, — без всякого предисловия заявил Моласар.

Резкость заявления вывела Кузу из состояния прострации.

— От вашей руки?

— Нет. От своей собственной.

Неужели он способен читать мысли? Куза как раз всю вторую половину дня подумывал о самоубийстве. Ведь самоубийство решило бы разом кучу проблем. Магда почувствовала бы себя свободной и, избавившись от него, могла бы скрыться где-нибудь в горах и убежать от Кэмпффера, Железной гвардии и всех остальных негодяев. Но он не знал, как это осуществить. Да и решимости не хватало.

Куза отвел глаза.

— Возможно. Но даже если я не умру от своей руки, то скоро погибну в лагере смерти майора Кэмпффера.

— Лагере смерти? — Моласар придвинулся ближе к свету, недоуменно подняв бровь. — Это место, где люди собираются, чтобы вместе умереть?

— Нет. Место, куда людей насильно отвозят и умерщвляют. Майор собирается построить такой лагерь чуть южнее перевала.

— Убивать валахов?! — Моласар обнажил в приступе ярости непомерно длинные зубы. — Немец пришел сюда, чтобы убивать мой народ?

— Да не ваш народ, — сказал Куза подавленно. Чем больше он размышлял об этом, тем хуже ему становилось. — Речь идет о евреях. Так что вас это не касается.

— Я сам решаю, что меня касается, а что — нет! Но почему евреи? В Валахии нет евреев — во всяком случае, не так много, чтобы создавать проблему.

— Да, в те времена, когда вы строили замок, их почти не было. Но в следующем столетии мы перебрались сюда из Испании и других стран Западной Европы. Большинство осело в Турции, но многие обосновались в Польше, Венгрии и Валахии.

— Мы? — озадаченно переспросил Моласар. — Так ты еврей?

Куза кивнул, почти уверенный, что древний боярин разразится антисемитской речью.

Но вместо этого Моласар спокойно произнес:

— Ты тоже валах.

— Валахия объединилась с Молдавией, и страна теперь называется Румынией.

— Названия меняются. Но ты родился здесь? И те, другие евреи, которые должны попасть в лагерь смерти, тоже?

— Да, но…

— Значит, они валахи!

Куза понял, что терпение Моласара на исходе, но все же продолжил:

— Но их предки — эмигранты.

— Какая разница! Мой дед был выходцем из Венгрии. Так что же, я перестал из-за этого быть валахом?

— Нет. Ну конечно же нет.

Разговор не имел смысла, надо было заканчивать.

— То же самое и с евреями, о которых ты толкуешь. Они — валахи и мои соотечественники! — Моласар выпрямился во весь свой гигантский рост и гордо расправил плечи. — Ни один немец не смеет приходить в мою страну и убивать моих соотечественников!

«Типичная реакция! — думал Куза. — Готов поспорить, что ему и в голову не приходило осуждать уничтожение местных крестьян валашскими боярами. И конечно, он не протестовал, когда Влад сажал своих подданных на кол. Но что дозволено валашской знати, не дозволено чужеземцу!»

Моласар снова отошел в тень.

— Расскажи мне об этих лагерях смерти.

— Лучше не надо. Это слишком…

— Рассказывай!

Куза подчинился.

— Я расскажу, что знаю. Первый лагерь был создан в Бухенвальде лет восемь назад. Есть еще Флоссенбург, Равенсбрюк, Нацвайлер, Освенцим и еще много других, о которых я не слышал. Теперь такой лагерь строят в Румынии — или Валахии, как вы ее называете, — а через год-другой, возможно, построят еще. Эти лагеря служат одной-единственной цели: туда свозят людей определенного сорта — миллионы людей — мучают, унижают, изнуряют каторжным трудом и в конечном итоге уничтожают.

— Миллионы? — не то удивился, не то возмутился Моласар, видимо с трудом веря сказанному. Он почти полностью растворился в тени, лихорадочно передвигаясь от стены к стене.

— Миллионы, — твердо повторил профессор.

— Я убью этого немецкого майора.

— Не поможет. Таких, как он, тысячи, и они будут приезжать сюда один за другим. Вы убьете нескольких, возможно, многих, но в конце концов они найдут способ убить вас.

— Кто их посылает?

— Гитлер, их вождь, и он…

— Король? Принц?

— Нет… — Куза поискал подходящее слово. — Точнее всего — воевода, чтобы вам было понятно.

— А, воевода! Ну что ж, тогда я убью его, и он больше никого не сможет послать!

Моласар произнес это настолько обыденным тоном, что смысл сказанного не сразу дошел до измученного мозга профессора. А когда наконец дошел, старик воскликнул:

— Что вы сказали?

— Воевода Гитлер — когда я войду в полную силу, я выпью из него жизнь!

Кузе показалось, что он вынырнул наконец из океанских глубин на поверхность и глотнул воздуха. Но, опасаясь снова очутиться на дне, он вскричал:

— Вы не сможете! Он под надежной охраной, и он в Берлине!

Моласар снова вышел на свет и обнажил зубы, но на этот раз не в оскале, а в некоем подобии улыбки.

— Его охрана так же надежна, как охрана его лакеев в моем замке. Я легко доберусь до него, несмотря на крепкие замки и вооруженную стражу. Стоит мне только захотеть. И не важно, как далеко он находится, — как только наберусь сил, отыщу его.

Куза с трудом сдерживал возбуждение. Наконец-то появилась реальная надежда. Он и не мечтал!

— А когда? Когда вы сможете отправиться в Берлин?

— Завтра ночью. К этому времени я буду уже достаточно силен, особенно когда перебью всех захватчиков в замке.

— В таком случае хорошо, что они не послушались меня, когда я посоветовал покинуть замок.

— Что посоветовал? — взревел Моласар.

Его руки потянулись к старику, и он едва сдерживался, чтобы не растерзать старика.

— Извините меня! — Профессор вжался в спинку кресла. — Я думал, вы этого хотите!

— Я хочу их жизни! — Руки опустились. — Когда мне понадобится что-то другое, я тебе сообщу, и ты выполнишь любой мой приказ!

— Конечно, конечно.

Противоречить сейчас чудовищу было бы крайне неразумно. Не стоит забывать, с кем имеешь дело. Моласар не потерпит никаких возражений, все должно быть так, как он хочет. Иное для него непостижимо и неприемлемо.

— Хорошо. Мне нужна помощь смертных. Не все можно осуществить ночью в темноте, поэтому кто-то должен действовать днем, готовить мне путь, делать, что я велю. Так было, когда я выстроил этот замок и обеспечил его сохранность, так будет и теперь. В прошлом я пользовался услугами всяких изгоев, конечно, аппетиты их не были так велики, как мои, но неприемлемы для их соплеменников. И я помогал им, платил за услуги. Что же касается тебя, то у нас с тобой, насколько я понимаю, общая цель.