Андрей Танасейчук - Майн Рид: жил отважный капитан

• Название: Майн Рид: жил отважный капитан
• Автор: Андрей Танасейчук
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-235-03338-2

Вряд ли можно найти человека, которому было бы неизвестно имя Томаса Майн Рида (1818–1883). Популярность этого писателя в России поразительна. «Всадник без головы», «Оцеола, вождь семинолов», «Квартеронка», «Морской волчонок», «Отважная охотница» — эти романы сопровождают нас с детства, открывая мир удивительного и прекрасного: захватывающих приключений, экзотических стран и благородных героев.

Читателю предлагается первая полноценная биография Майн Рида на русском языке — история его жизни, не менее насыщенной отважными поступками и авантюризмом, приключениями и путешествиями, чем жизнь его литературных героев.

---

Часть V

Британия навсегда: 1870–1883

Болезнь и выздоровление

Верил ли Майн Рид в то, что он уезжает из страны своей мечты только на время, а не навсегда? Безусловно. Знала ли Элизабет Рид, что они уже больше никогда не вернутся в США? Едва ли тогда она задумывалась над этим. Но если в глубине души она и надеялась на это, то главным для нее все же было здоровье мужа. Единственное, чего она действительно желала — желала страстно, глубоко и искренне и молила о том Бога, — это здоровье для ее любимого капитана.

Майн Рид и его жена уезжали вдвоем. Чарлз Олливант решил остаться в Америке. Странности и отклонения в поведении писателя, естественно, никуда не делись, и он выдвинул целый ряд условий. Прежде всего, он хотел плыть только на «Сибири» (Siberia) — пароходе компании «Кунард» — с капитаном Дж. Гаррисоном и ни с кем иным. Каюта обязательно должна находиться на верхней палубе и подальше от машинного отделения. Обедать он должен за столом капитана. По расписанию «Сибирь» отплывала из Нью-Йорка только в середине октября. С того момента, когда было принято решение об отъезде (в конце сентября), и до отхода «Сибири» нью-йоркскую гавань курсом на Ливерпуль покинули, по меньшей мере, три десятка судов. Более того, пакетботы «Кунард лайн» ходили дважды в неделю, и можно было отправиться другим судном компании. Но Майн Рид заупрямился — и стали ждать капитана Гаррисона. В результате, вдобавок к неизбежной задержке, «Сибирь» еще и запоздала. Из-за поломки в машине корабль на несколько дней задержался в Бостоне и отошел от причальной стенки только 22 октября.

Элизабет Рид, вспоминая об этом эпизоде, писала: «Никогда не забуду это памятное плавание — мое и моего мужа в октябре 1870 года. Чарлз Олливант и наш добрый друг доктор Уотсон провожали нас до палубы парохода; доктор передал моего мужа заботам корабельного врача мистера Спенса, поведав ему о физическом и душевном состоянии Майн Рида и о том, что тот нуждается в постоянном присмотре». По воспоминаниям Ч. Олливанта, атмосфера была печальной: «Хорошо помню наше расставание на палубе. Я принял решение не возвращаться в Англию, а связать собственное будущее с Америкой; как и Майн Рид, я полюбил эту страну, а моя помощь в качестве секретаря теперь была ему больше не нужна. Прощание было грустным, и я не знал, увидимся ли когда-нибудь вновь. Я стоял на пристани и смотрел, как медленно исчезает вдали корабль, и скорбь моя казалась мне невыносимой. Я почувствовал себя одиноким и покинутым».

Печаль не рассеяло и путешествие через океан. Более того, в связи с тем, что корабль изрядно задержался с выходом, почти все пассажиры отказались от билетов и отбыли другими — более ранними рейсами. Таким образом, на пакетбот погрузились только три пассажира: одну каюту занял некий господин и еще одну — Майн Рид и его супруга. Она вспоминала, что весь путь ее не оставляло ощущение иллюзорности происходящего — осенний пустынный океан и они — одни на продуваемой ветрами палубе. Но, что бы она ни говорила об одиночестве, ее супруг находился под постоянным присмотром: каюту им отвели неподалеку от каюты капитана и, по его приказу, каюты напротив четы Ридов заняли первый помощник и корабельный врач. В течение двух недель, проведенных в море, состояние писателя ухудшалось, временами он испытывал странные галлюцинации, разговаривая с невидимыми собеседниками, был меланхоличен, вял и задумчив.

Целью их путешествия была Ирландия. Сразу после решения оставить США миссис Рид отправила письмо младшему брату писателя, в котором сообщила о прискорбном состоянии капитана, попросила приготовить комнаты и навести справки о лечебных заведениях.

Джон Майн Рид, который, как известно, был моложе Томаса на несколько лет, по складу характера разительно отличался от старшего брата. Хотя, как утверждали знавшие его люди, и Джон обладал литературным даром, но свои способности он направлял прежде всего на сочинение проповедей. В свое время он закончил то же Королевское академическое учреждение (Royal Academic Institution) в Белфасте, что и брат. Однако, в отличие от него, он не испытывал неприятия к пастырской стезе, но, напротив, радовал родителей серьезным отношением к религии и священничеству. После завершения образования он продолжил семейную традицию и двинулся по тому же пути, что его отец и дед, — стал священником. Сейчас он жил в «Мурн Вью», в отцовском доме, который перешел ему по наследству от умерших родителей, и служил в той же пресвитерианской церкви в Клоскилте, в которой прежде служили его дед и отец. Туда, в Баллирони, и направлялись теперь миссис Рид и ее больной супруг.

Регулярное сообщение между Нью-Йорком и Ливерпулем, которое осуществляли пакетботы компании «Кунард», теперь пролегало по другому маршруту. Если прежде линия проходила из Нью-Йорка в Ливерпуль через канадский Галифакс, то теперь корабли компании шли в главный английский порт с заходами в Бостон и Квинстаун (Ирландия)[113]. Чета Ридов намеривалась покинуть «Сибирь» в последнем. Но вмешалась погода. Шторм и противный ветер помешали заходу корабля в залив Корк, и поскольку Риды были единственными, кто желали сойти там на берег, с согласия миссис Рид капитан судна не стал ждать благоприятного ветра, а направился прямиком в порт приписки. Это решение удлиняло дорогу к дому: из Квинстауна им нужно было сначала добраться до Корка, затем пересесть на поезд, чтобы доехать до Дублина и сделать там пересадку, а оттуда на другом поезде двигаться до Дандалка, сменить здесь железнодорожный вагон на экипаж и дальше ехать уже на лошадях. Всего им предстояло преодолеть более 600 километров. Можно вообразить, какое испытание ожидало хрупкую, несамостоятельную женщину, которая путешествовала с больным мужем, изрядным багажом, без слуг, да еще с собакой (у мадам Рид был карликовый пудель по кличке Тотти — домашний любимец)! Впрочем, неменьшие трудности ожидали женщину и на пути из Ливерпуля в Баллирони.

Морское путешествие не внесло улучшения в состояние Майн Рида, как о том втайне мечтала его жена. Напротив, за эти две недели он очень ослабел — настолько, что не мог уверенно передвигаться самостоятельно и его необходимо было поддерживать. Даже с корабля на берег он сошел не сам — его перенесли матросы. На следующий день на пароходе Риды отправились в Белфаст, где их встретил младший брат писателя — преподобный Джон Майн Рид.

Вспоминая об этом печальном периоде, Э. Рид писала: «Старый дом сохранился, но как изменились его обитатели!» Видимо, это восклицание сорвалось с ее губ не случайно. Можно догадаться, что прием, им оказанный, был не совсем таким, какого ожидала женщина. Во всяком случае, того покоя, на который надеялись, они в доме брата не нашли, да его и не могло быть — большая семья, шумные дети, изрядное хозяйство, скотина, слуги и т. д. Через несколько дней Риды покинули Баллирони и поселились в доме зятя, преподобного Томаса Кроми — в соседнем графстве Армаг, неподалеку от Ольстера. Семья обитала в тихом месте, старшая сестра и ее муж были немолоды и жили вдвоем. Здесь Риды провели три недели. Жизнь в сельской глуши, в уединении, среди лесов и лугов, не улучшила, однако, состояние Рида — его продолжали терзать беспричинные страхи, преследовали галлюцинации, не оставляла меланхолия. В Северной Ирландии не было лечебных заведений и врачей, которые практиковали лечение тяжелых нервных расстройств. Не нашлось их и в южной части острова. В Ирландии существовали сумасшедшие дома, но одна мысль о подобном учреждении бросала миссис Рид в дрожь. К тому же она понимала, что там им никто не поможет. И, конечно, не считала своего мужа сумасшедшим.

В те годы в Европе (прежде всего в Германии и Австрии) начала входить в моду гидротерапия — «водолечение». С. Кнейпп еще не опубликовал свой знаменитый труд[114], в котором доказал целебные свойства воды для лечения многих заболеваний и общего оздоровления организма, но уже тогда водные процедуры широко практиковали для терапии нервных расстройств. Веяние это проникло и в Великобританию, где насчитывалось несколько десятков «водных лечебниц» различного свойства. И вот в те дни, когда Риды жили у Т. Кроми, им посоветовали обратиться в одну из таких лечебниц. Рекомендовавший не пользовался услугами этого заведения, но слышал, что там успешно лечат нервные заболевания. Миссис Рид дали адрес — больница находилась в Англии, в графстве Дербишир, в местечке под названием Мэтлок. В окрестностях этого городка издавна существовали термальные источники. Уже в начале XVIII века сюда начали приезжать «на воды». Так в декабре Риды очутились в «Водной лечебнице» доктора Смэдли.

«Никогда не забуду того отчаяния, почти ужаса, что охватило меня при первом посещении заведения Смэдли, — вспоминала Э. Рид. — Думаю, что и мой беспомощный муж испытывал те же чувства в тот мрачный декабрьский день. Казалось, на вратах ее должна быть начертана надпись: «Оставь надежду всяк сюда входящий». В отведенной нам комнате стояли две жесткие, неудобные кушетки; предполагалось, что на них мы будем спать. Два деревянных стула, крытый черным покрывалом диван, туалетный столик, умывальник и комод завершали меблировку; закопченный дочерна камин больше походил на печь, огня в нем не было. Звонок отсутствовал — считалось, что это ненужная роскошь. Взгляд мужа упал на задрапированный черным — похоронный — диван, и в нем отразилось отчаяние. Я старалась бодриться.