Николай Советов - В изгибе развития

• Название: В изгибе развития
• Автор: Николай Советов
• Издательство: Приволжское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-7633-0356-3

Действие романа «В изгибе развития» происходит на «звездолете поколений». Очнувшемуся после анабиоза члену первоначального экипажа приходится свергать династию диктаторов, установленную маньяком. Аллюзии на недавнее прошлое страны очевидны, но не очевидна ирония истории, логику которой выдерживает автор, — после победы герою придется стать диктатором со знаком плюс.

---

— Да, Тид, я это понял уже давно, как только появился здесь внизу.

— И после этого ты хочешь попасть к шлюзовикам? Тебе не жалко погибших?

— Тид, я боюсь, что это ты ничего не понял. И шлюзовики здесь ни при чём. Наоборот, если такая участь ещё не постигла всех космитов, то только благодаря шлюзовикам.

— Откуда ты знаешь? И кто в это поверит?

— Это можно доказать, Тид. И я надеюсь, что сумею в дальнейшем доказать это тебе и другим, как ранее доказал тебе справедливость правил для вычисления сумм.

— Так сейчас докажи свои слова, — предложил Тид.

— Сейчас не могу. Сейчас ты должен мне верить!

— Почему же я должен верить тебе? Верить тому, что противоречит моим убеждениям, — настаивал Тид.

— Потому, что если человек оказался прав в одном, то велика вероятность, что он будет прав и в другом. Пока это единственное основание, которое я могу предложить тебе.

— Так, значит, ты не шлюзовик? — возвращаясь к прежней мысли, сказал Тид. — Кто же ты? Откуда ты? — Тид приподнялся на локте и внимательно посмотрел в лицо Ник Лову. Тот в затруднении молчал, а Тид, не спуская с него глаз, настойчиво спросил ещё раз: — Так кто же ты, Ник Лов?

Удары гонга, возвещавшего начало работы, заставили было Ник Лова подняться. Пришедший в себя 391-й, слезливо охая, поднялся первым и пошёл шептаться со стражниками. После этого не только он, но и вся его группа и ещё одна были оставлены в ночном помещении.

Сообщение об отмене работы на сегодня все встретили с явной радостью, хотя отдых этот был оплачен жизнями двадцати четырёх товарищей по несчастью.

«Какой тупой силой является человеческий эгоизм, — подумал Ник Лов. — Только бы не меня! А там пусть всё хоть провалится!» Ник Лов опять подсел к Тиду и передал ему, что, по-видимому, из-за нехватки помещений с генераторами, их группа на работу сегодня не пойдёт.

— А раньше, лет семь-восемь назад, всегда было сколько угодно генераторов. Не хватало космитов, чтобы их вертеть.

Ник Лов подумал о том, что Тид многое может рассказать ему и помочь заполнить пока ещё огромную брешь в его знаниях об этом мире.

— Как ты оказался здесь, Тид? Ведь ты, как я слышал не принадлежишь к низшему сословию. — Ник Лов заставил себя употреблять эту противную его духу терминологию — высшие, низшие, ибо сейчас не время было заводить спор по поводу слов. И, чувствуя, что Тид колеблется, добавил: — Наверное, когда я выслушаю твою историю, мне легче будет объяснить тебе свою.

— Что ж, Ник, может быть, мне и следует первому рассказать о себе, — задумчиво ответил Тид. — Ведь ж моей истории нет ничего особенного. Я просто нарушил одни из важнейших законов земли и за это был наказан в полном соответствии с законом. Я знал, чем рисковал, и у меня нет оснований говорить, что со мной поступили несправедливо.

— Какой же закон ты нарушил? — спросил Ник Лов.

— Не спеши. Сначала ты должен узнать кто я и как жил, — остановил его Тид. И начал рассказывать свою историю, которую Ник Лов стал слушать, пытаясь по крупицам подробностей восстановить для себя загадочную историю трагедии общества звездолёта.

— Я родился, — начал Тид, — в семье начальника всех запасов Земли. Он был оранжевым, и я по наследству стал носить оранжевый комбинезон. — В этих словах Тида на минуту было прозвучала гордость, но он взглянул на Ник Лова и махнул рукой, как бы отбрасывая ненужное. — В ведении моего отца находились все склады материалов, веществ, всё оборудование, которое было в них. Машины, которые мы могли пустить в ход, и те которые остались от древних времён и запускать которые нам было не дано. В подчинении отца было много людей, которые перебирали, пересчитывали и записывали цифрами, сколько где чего лежит. Я с детства имел дело с памятными табличками и с детства любил считать.

Конечно, я, как и все дети космитов, с ранних лет был в детском отряде. Правда, у нас был отдельный отряд, но до четырнадцати лет мы все носили одинаковые синенькие комбинезончики, и свой истинный цвет я ощутил, только расставшись с детством. — Тид грустно улыбнулся, вспоминая картины детства, которые у людей всегда вызывают улыбку радости и легкого сожаления о том, что всё это ушло безвозвратно.

— Мы играли, учились счёту, разбирали и собирали некоторые машины, учили наизусть божественные сказания.

Я любил слушать эти сказания, их часто нам рассказывали машины. В них имелась металлическая мембрана с иглой и воздушным рупором и вертящее устройство, работающее от пружины, которая заводилась ручкой. На вертящийся диск клался второй диск с тоненькими бороздками. Игла становилась в бороздку, и из рупора раздавались человеческие голоса и музыка.

«Я что-то не помню, — подумал Ник Лов, — чтобы у нас так широко применялась механическая запись. Возможно, она возродилась из-за недостатка электроэнергии».

Ник Лов вспомнил, что и послание Вер Ли было передано ему в той же записи, и его охватила грусть по ушедшему. Ему, как и Тиду, было жаль прошлого, но только его прошлого, былой, умной жизни на корабле.

— По этим записям мы и учили сказания, — продолжал Тид. — Одни из них были такими, какими ты их слышал от чтец. Чтецов ведь тоже обучают по записям тех же машин. Но были и другие, очень интересные записи с песнями и музыкой.

— Постой, — прервал Тида Ник Лов. — Ты говоришь, что чтецы обучаются по записям машин. Что же, они говорят наизусть?

— Да, конечно, — ответил Тид.

— Но ведь я видел в руках у чтеца книгу, и он в неё глядел. Разве он не читал сказанное по книге?

Ник Лов увидел, как изменилось лицо Тида. Как напряжённо и даже испуганно он взглянул на Ник Лова.

— Ник, ты касаешься страшной тайны. Неужели она тебе известна?

— Я не понимаю тебя, Тид, — отвечал Ник Лов. — Мы говорили о книге в руках чтеца. Разве он не читает сказания по ней?

— То, что ты называешь книгой, это отличительный знак чтеца. И он, глядя в неё, выполняет ритуал. Так указано нам основоположниками, так идёт от века. И на страницах этой «книги» нет ничего, кроме картинок, которые чтецы иногда показывают слушателям.

— Так, значит, письменность вам не знакома?

Тид вместо ответа долго глядел на Ник Лова, а затем ответил вопросом:

— Ник, ты умеешь читать?

— Конечно, Тид. И там, где я воспитывался, это умеют делать даже маленькие дети.

— Ну вот. Ник, ты и узнал, почему я очутился здесь, — грустно сказал Тид. — Я нарушил основной закон Земли — попытался проникнуть в сокровенную тайну Богов. Я научился читать божественные знаки, и меня застали за чтением книги, которую мне удалось взять в одном из тайных хранилищ.

Ник Лов с жалостью и сочувствием глядел на Тида. Какие мрачные страницы истории этого маленького мира приоткрывал он ему своим рассказом.

«И установлено свыше, — продолжал Тид, подражая голосу чтеца, — что никто не смеет посягнуть на божественное знание, принадлежащее только семейству Вайнов. Кроме них, Богоподобных, никому не дано постичь непостижимое, познать непознаваемое. А если кто дерзнёт на такое — наказан будет жестоко, непререкаемо, неотвратимо, дабы другим неповадно было!»

«Преследуют за чтение книг! Даже хуже! Преследуют за грамотность, за простое умение читать! — думал Ник Лов. — Нет, это общественное устройство не имеет права на существование. И если внутри его не найдётся сил, чтобы опрокинуть его, то сама природа устранит это общество, ибо оно не в состоянии защититься от действия её могучих сил».

И Ник Лов вспомнил трагедию сегодняшнего утра.

— Книга, — продолжал Тид, — называлась «Алгебра», учебник для детского сада, так было написано на обложке. Это была чудесная книга! Хотя я и прочёл только половину, а понял в ней ещё менее. Кое-что вначале мне было известно, ибо походило на арифметику, которую космиты изучают, но многое было для меня совершенно новым. И над многим я до сих пор размышляю.

— Как же ты научился читать, Тид? Кто тебя учил? — спросил Ник Лов.

— Никто. Я сам научился.

— Как это сам? — не понял Ник Лов.

— На всех дверях и стенах наших помещений есть божественные знаки. Но читать их никто не умеет. Я же с детства любил головоломки и разгадка пришла как-то сама собой. В помещениях, где мы жили, была душевая. Там были разноцветные краны и кнопки, а над ними надписи «Вода». Если открыть кран, то действительно текла вода.

Толчком послужила надпись «Тид» под портретом моего деда. Когда я нашёл этот портрет в куче папок и спросил отца: «Кто это?» — он ответил: «Твой дед — Тид». Поскольку буквы «Тид» выделялись, я их так и запомнил. А потом я увидел ту же букву «д» в надписи «вода», и остальные четыре буквы пришли сами собой. Ведь слово «вода» я знал. Другие буквы я узнал подобным же образом. Так и вышло само собой, что я научился читать.

Тид замолчал, а Ник Лов спокойным тоном сказал ему: