Абель Шевале - Зверь из Жеводана

• Название: Зверь из Жеводана
• Автор: Абель Шевале
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1998
• ISBN: 5-232-00808-0; 12/1/1998 г.

Существуют тайны, раскрыть которые не удается на протяжении многих-многих лет. Сменяются поколения, а вопросы остаются. Одна из таких вечных тайн - история Зверя из Жеводана. Что это было? Наказание Господне, ниспосланное людям за их грехи? Волк-убийца? Человек, творивший свои черные дела в волчьем обличье? Нет ответа. Но, как считает Абель Шевалье, автор книги "главное место в нашей жизни занимает ТАЙНА".

С сайта http://murders.ru/

---

Вот в каких выражениях описала «Газет де Франс» в номере от 22 марта 1765 года сей случай: «Женщина из деревни Пуже, что находится на полдороге между Сотом и Сент-Альбаном, 14 числа сего месяца подверглась нападению Зверя. Около полудня она работала со своими тремя детьми у себя в саду, когда свирепое чудовище набросилось на ее старшего сына, десятилетнего мальчугана, который держал на руках самого младшего ребенка, еще грудного. Испуганная женщина, однако, не растерялась, а пришла на помощь своим малышам и вырвала их из пасти мерзкого Зверя. С наибольшей яростью тварь нападала на самого младшего и все пыталась отнять его у матери. В ходе ожесточенной схватки, длившейся не менее 10 минут, отважная женщина получила множество ударов, которые Зверь наносил лапами и головой. В результате чего ее одежда превратилась в лохмотья. Наконец, увидев, что до этих двух детей ему не добраться, Зверь набросился на третьего, шестилетнего мальчугана, и тотчас же голова малютки исчезла в огромной пасти. Мать бросилась на помощь, но, несмотря на все ее усилия, Зверь не выпускал добычу; тогда, отчаявшись и не помня себя от горя и ярости, женщина вскочила Зверю на спину, хотя и понимала, что долго в таком положении не удержится. Она пыталась схватить Зверя за самую чувствительную, как она полагала, часть тела, то есть за половые органы, но тут силы оставили ее и она была вынуждена ослабить хватку. Чудовище сбросило женщину со спины и поволокло малыша прочь. В эту минуту Зверя, уносившего ребенка, заметил пастух, у которого при себе была толстая палка с укрепленным на конце острым ножом. Он догнал Зверя и нанес ему несколько ударов, но, видимо, особого ущерба чудовищу не причинил, ибо оно перепрыгнуло через изгородь, а затем и через бугор высотой футов в десять, продолжая сжимать голову ребёнка своими огромными челюстями. К счастью, пастуха сопровождал очень крупный и сильный сторожевой пес. Он настиг Зверя в тридцати шагах от последнего дома деревни и вцепился ему в бок, чего прежде ни одна собака не осмеливалась делать, ^Хогда Зверь, явно не ожидавший нападения, выронил ребенка и, обернувшись к храброму псу, Ударил того головой, да с такой силой, что беднягга, перекувырнувшись в воздухе, отлетел чуть ли не на двадцать футов. Из домов уже выскакивали вооруженные вилами и топорами крестьяне, а потому Зверь обратился в бегство. Ребенок, ставший жертвой Зверя, представлял собой ужасное зрелище: у него были откушены верхняя губа, часть носа и кусок щеки, к тому же вся кожа с головы была содрана и свисала кровоточащими лохмотьями на плечи. Есть серьезные основания опасаться за его жизнь. Представьте же себе состояние бедной матери, когда она увидела, что стало с её сынишкой. Она упала около маленького тельца, в коем едва ощущались признаки жизни. Лицо её было залито слезами, ибо сердце ее разрывалось от нежности и горя. Она радовалась тому, что сумела отстоять двух своих детей, и безмерно печалилась из-за того, что третьего Зверь столь страшно изувечил. Сию отважную, достойную всяческого уважения женщину зовут Жанна Шастан, ей около 28 лет, и ее муж, Пьер Жув, говорит, что здоровье у нее довольно слабое, да и особой силой она никогда не отличалась. В деревне Жанна Шастан и прежде пользовалась большим расположением соседей за свой добрый нрав, скромность и благоразумие.

Узнав о благородном и смелом поступке Жанны Шастан, король повелел щедро вознаградить ее, и по указу интенданта Лангедока ей было выплачено 300 ливров».

3. Зверь и охотники на волков

 Сразу же по приезде в Жеводан господин д'Энневаль обосновался вместе с сыном, капитаном, в Мальзие. Следует сказать, что на протяжении трех лет каждую зиму я ходил в Мальзие к местному викарию учиться читать и писать по катехизису. А так как капитану д'Энневалю однажды понадобился грамотный мальчишка, а я как раз оказался под рукой, то я и стал выполнять кое-какие поручения охотников. Познакомился я и с господином д'Энневалем-отцом. Что я могу о них сказать? Это были люди справедливые, честные, требовательные и к себе, и к другим. Это были, как говорится, хорошие господа, строгие, умные» заботливые и дружелюбные. Кстати, позднее капитан принял участие в моей судьбе и обеспечил меня первыми заказами на транспортировку военных грузов. Заработал я тогда не слишком много, но начало было положено, хотя, конечно, состояние я составил в основном во время Революции, Директории и Империи. Я потом встретил капитана в Париже в 1790 году, 14 июля, на празднике Федерации в честь годовщины со дня взятия Бастилии. Он тогда отвел меня в Королевскую библиотеку, куда господин Маньи де Мероль в 1782 году передал рукопись своего труда, посвященного Зверю. Там же капитан д'Энневаль познакомил меня с письмами своего отца, из которых я сделал кое-какие выписки. Вторично же я встретился с господином д'Энневалем-сыном в Париже в год, когда состоялось грандиозное сражение под Аустерлицем. Мы вспоминали с ним дела давно минувших дней.,.

С прибытием в наши края господ д'Энневалей мы с отцом буквально перестали принадлежать себе и управлять собой. Сей феномен человеческого поведения известен издавна: во время больших бедствий те, на кого обрушиваются эти бедствия, вдруг начинают ощущать какую-то неведомую тоску, ка кое-то невероятное томление, что принуждает их вести бродячую жизнь. Вот и в Жеводане произошло то же самое: множество жителей края превратились в настоящих бродяг, которые постоянно испытывали потребность куда-то идти, что-то узнавать, что-то лично видеть, сменить во что бы то ни стало обстановку, не погружаться в повседневные заботы. Однако наших соседей сия болезнь особенно не коснулась, а вот мы с отцом заболели довольно серьезно. Когда чуть позже Зверь, похоже, обосновался где-то в окрестностях нашей деревни, мы с отцом буквально не могли спокойно сидеть на месте, даже находиться дома. Целыми днями я шатался по горам, отмеривая многие лье до Греза, Бессера, Овера, иногда пробираясь по глубоким сугробам, а иногда шлепая по лужам. На нас даже начали косо поглядывать соседи, видимо, заподозрив в каких-то неблаговидных делах, быть может, в провозе контрабанды. Мы и сами страдали от того, что не могли совладать с собой, а уж что говорить о домашних. Моя матушка, добрая душа, женщина робкая и смирная, не осмеливалась нас ни в чем упрекать, зато некоторые соседи прямо говорили, что мы спятили. Мы и в самом деле были не в себе, мы были как в бреду, в горячке, нами овладела мания непрерывного движения, нас постоянно преследовала мысль о Звере, не дававшая нам ни есть, ни пить, ни работать, ни спать.

Я полагаю, что по психическому складу мы с отцом относились к иному типу, нежели наши соседи, ибо мы гораздо сильнее ощущали и осознавали весь ужас происходящего. Говорила ли во мне отцовская кровь? Возможно, состояние Жанны и поведение Жюльены свидетельствовали о том, что у них отцовская кровь взяла верх над материнской, зато Сильв ен явно пошел в мать, а потому воспринимал все происходящее довольно спокойно, как будто это его не касалось.

В течение тех проклятых трех лет, с 1764 по 1767-й, бывали минуты, когда я всерьез задавался вопросом, принадлежу ли я к тому же роду и племени, что мои ближайшие друзья. В них чувствовалась какая-то апатия, пассивность, безучастность, терпеливость, граничившие с полнейшим равнодушием, и это-то меня в них больше всего и поражало. А они, в свой черед, считали меня малость чокнутым.

Чтобы уж быть до конца правдивым, надо сказать, что наши горцы, быть может, даже больше страдали от тягот участия в бесконечных облавах, навязанных властями и охотниками, чем от ущерба, наносимого собственно Зверем, ведь он не трогал скотину, а покушался в основном на людей. Меня, кстати, просто поражало равнодушие, которое выказывали некоторые жители гор Маржерид, потерявшие своих детей. Но вот потеря времени, а вследствие этого и потеря части урожая порождали глухой гнев. Я думаю, в нас с отцом текла более благородная кровь, чем в наших соседях...

В большинстве охот и облав, о которых упоминает господин д'Энневаль-отец в документах и воспоминаниях, показанных мне его сыном, мы с отцом были непосредственными участниками, то есть наблюдали все события вблизи, либо мы 0 них много слышали.Так вот, господин д'Энневаль прибыл в Жеводан в конце февраля 1765 года и тотчас же приступил к активным боевым действиям. 25 февраля 1765 года господин д'Энневаль пишет письмо господину де Фонтену, главному смотрителю охотничьих угодий в Алансоне, и сообщает ему, что находится в Сен-Флуре. Далее он извещает господина де Фонтена о том, что, находясь в Массьяке, он узнал, что Зверь объявился в окрестностях городка. Как оказалось, в деревне Шапель-Сен-Лоран чудовище сожрало маленького мальчика. Господин д'Энневаль отправился к месту убийства пешком, но сам лично Зверя не видел, ибо тот исчез.

Два крестьянина подробно описали ему Зверя, причем отметили, что в нем было что-то от кошачьей породы. В приюте для бедных в Сен-Флуре тогда находились два человека, пострадавшие от клыков Зверя, и господин д'Энневаль нанес им визит, но ничего нового не узнал. В конце письма он сообщал господину де Фонтену, что Зверь часто откусывал своим жертвам головы и что многие случаи нападения на людей остаются незарегистрированными, как, например, случай, имевший место 23 февраля в деревне Вивье, что в приходе Омон, когда Зверь напал на женщину, но ее спасли соседи и сочли за лучшее ничего властям не сообщать.